Волшебство есть, если ты в него веришь

Незаметно еще один год минул. Год без Владимира. Завтра очередные именины старшего барина. Припозднившаяся осень смывает дождями последние остатки лета. Темная зелень в аллеях сменилась золотом, пурпуром и серебром. Воздух стал чище, холоднее, и дали гораздо глубже. Поля ощетинились стерней, а в лесу то там, то тут вместо веселых песен и смеха девушек с корзинками, слышится лишь звук топора. Крестьяне готовят дрова на зиму. За серой стеной дождя прячутся привычные хлопоты большого двора со многими постройками: людскими, конюшнями, хлевами, сараями, амбарами, птичником и баней. Мерный шум заглушает привычные звуки - не слышно ржание лошадей, мычание коров, блеянья коз, кудахтанья кур и болтовни обширной дворни. Увы, северное солнце теперь появляется в девичьей комнатке на хозяйской половине редко, будто нехотя, с ленивым запозданием. Вторые именины Ивана Ивановича без Владимира. Слава Богу, теперь весточки с Кавказа приходят регулярно. Юноша снова в Тифлисе, жив-здоров, прикомандирован к штабу по служебной надобности, произведен в поручики, обласкан Государем. Гордится отец сыном, шкатулка орденов и индийский альбом этюдов заняли почетное место в гостиной. Постоянные ненужные мысли…. Ей уже 18 лет, но не дано девушке выступить дебютанткой на столичных или московских балах. Не будет и сговора, как у Лизы с Владимиром или у княжны Репниной. Не носить ей гордо кольцо и не ждать писем избранника, мечтая о долгожданной встрече. Девушка всхлипнула. Не видать ей того, к чему стремится все ее существо - семейного счастья, заботливого мужа и любимых детей. Непременно озорного мальчика, такого же смелого и доброго, как его отец, и обязательно девочку, ласковую и нежную. Как же она завидовала Лизе Долгорукой и Натали Репниной! Ее ровесницы к осьмнадцати лет были помолвлены и искренне влюблены, пусть их женихи и мало напоминали прекрасных принцев из сказок. Скорее уж героев Ричардсона! Слишком земными были вспыльчивый упрямый Владимир и расчетливый хитрец Акбар, раскрывший ее тщательно оберегаемую тайну происхождения всего за неделю. Большего афганскому Фуше и не потребовалось. Ее бывшая горничная Полина, надеясь заполучить нового богатого поклонника своих сомнительных альковных талантов, легко попалась в ловушку, хитроумно сплетенную вязью вопросов хана. Впрочем раскрывшаяся низкая доля “воспитанницы” неожиданно не отвратила от нее принца. Афганцу были чужды непривычные условности российской жизни, которым он подчинялся лишь ради любимой женщины. Пока Владимир пропадал с отцом с визитами по всем ближним и дальним соседям - Иван Иванович желал хвастаться усыпанным орденами мундиром сына - они стали совершеннейшими друзьями. Анна составляла меню так, чтобы Баракзай мог соблюдать свою мудреную диету, учила французскому, помогала сочинять письма Натали в Санкт-Петербург. А афганец, в ответ, выступил в роли дуэньи, решительно попросив разрешения ухаживать от имени друга. Милый, заботливый Ян! Пусть в светской гостиной аристократическая красота и припорошенная светскими манерами наглость Владимира или экзотичность афганского принца затмевали в глазах двухгорских сплетниц бывшего ссыльного. Но обаятельный молодой поляк мог бы, если бы не стеснительность в общении с противоположным полом, вполне достойно составить конкуренцию друзьям в местных гостиных. Увы, застенчивый Виткевич краснел, даже когда его рука во время танца случайно соскальзывала с талии избранницы. Поручику было проще оставить собранный по росе букет полевых цветов на подоконнике второго этажа, рискуя жизнью каждый рассвет, чем лично поведать о чувствах даме сердца. Но не так уж и мягок поляк. Бывший политический преступник, сумевший безупречной службой добиться места адъютанта оренбургского генерал-губернатора! Как боевой офицер, Виткевич мало чем уступал приятелям в тренировочных схватках на саблях, стрельбе, а уж в выездке - именно поручику не было равных. Да и часто одной его меткой фразы было достаточно, дабы утихомирить двух азартных débatteurs (фр.спорщиков) - Баракзая и Корфа. Умелый переговорщик несколькими замечаниями легко склонял приятелей к компромиссу, заставляя замолкнуть и склонить головы спесивых упрямцев. Новоиспеченному поручику даже хватило смелости пойти за разрешением ухаживать за избранницей у Ивана Ивановича, уже заранее явно высказывавшего свое недовольство. Как же громко кричал Иван Иванович! Хорошо, что ужасный скандал не слышали Владимир с Акбаром, уехавшие на заре к Долгоруким. Даже после отказа старого барона Ян не побоялся попросить Анну о встрече и повторно предложить брак. Юноша, стоя на коленях перед растерянной избранницей, снова и снова повторял слова о супружестве. Влюбленный поляк сбивчиво, но твердо выражал готовность жениться без благословения и без приданого, лишь при наличии согласия избранницы. Обвенчаться в маленькой живописной деревушке. Имевшихся у него денег хватало направить венчанную жену в Пошавше, к семье. Старший брат, Игнаций, о жене брата позаботится. А там, дай бог, свидимся. Милый Ян! Пришлось отказать, ибо немыслимо было сказать юноше правду о постыдной тайне. Анна - крепостная, и брак сделает и так опального поручика бесправным рабом. До сих пор воспоминания об этом печальном и скомканном объяснении вызывали лишь слезы у девушки. А теперь ей остается надеяться, что не будет порядочный театрал князь Оболенский использовать розги или торговать телом. Анна застыла у зеркала, потерявшись в думах и страхах. За окном слышался скрип колес, громко ржали кони. Но, потерявшись в собственных думах, девушка не обращала внимания на шум за окном. – Приехал… барышня, приехал! – задыхающимся голосом прошептала новая горничная - Палашка, вбегая в спальню Анны Платоновой. Прелестная юная красавица стояла перед зеркалом и медленно расчесывала волосы, струящиеся по спине тяжелым золотым водопадом. Солнечный свет, проникавший сквозь окна, гонял зайчиков на стенах и любовно обнимал тонкий стан, проникая сквозь кружево, подчеркивал безупречные изгибы, танцевал искрами в завитках и дарил жемчужное сияние нежной коже. Известие, принесенное горничной, поразило девушку, как громом, и она даже выронила из рук гребень, которым расчесывала кудри. – Палаша, голубушка, срочно помоги мне надеть корсет и любимое Иваном Ивановичем розовое платье с рюшами и беги сейчас же к Варваре! Нужно подавать кофей, непременно кофей на французский манер в гостиную, – торопливо говорила прелестница своей горничной. Палашка, понятливо кивнув, мигом достала желаемое и, поборовшись с крючками, споро затянула корсет на тонюсенькой талии, а потом с быстротой пушечного ядра полетела на кухню. Ситцевое синее платье, сильно стеснявшее могучие юные формы, мигом мелькнуло уже за порогом. -Ах, господи… что же это такое?.. Сергей Степанович… Ах господи!.. – воскликнула Платонова, закрыв горящее от смущения лицо руками. Неужели “дядюшка” воплотит свою мечту и продаст ее актрисой в Императорский театр? Какая будущность ждет ее там? Палаша снова ворвалась в комнату: -Барышня, барышня, барышня! Сергей Степанович не один приехал. С ним его cousine (фр. двоюродная сестра) светлейшая княгиня Волконская! Софья Григорьевна вас просит, срочно! Спешно войдя в библиотеку, Анна склонилась в почтительном реверансе, скрывая лицо, дабы успокоиться. Много лет эти бесконечные полки, тома книг были ее друзьями и отдушиной, заставляя забывать о наболевшем в шелесте бессмертных страниц. Но теперь на нее смотрели несколько пар глаз. Ее ждал экзамен, возможно, самый главный в жизни. Быть или не быть актрисой Императорских театров. Сергей Степанович немного рассеянно приветственно кивнул. Гость старался поддакивать в ответ на восторженные словесные излияния своего давнего приятеля и именинника о запланированной на вечер постановке, со значением поглядывая на невозмутимую светлейшую княгиню. Явно начальник Императорских театров приехал не ради возможности посмотреть "The Winter's Tale" Шекспира (анг. Зимняя сказка) в любительском исполнении местного дворянства. Анна некстати вспомнила, как второго дня, перед последней репетицией, она привычно пряталась за портьерой в библиотеке от преследования приказчика Шуллера и невольно подслушала занимательный разговор. В библиотеку спешно вошли старшие Долгорукие. Мария Алексеевна после репетиции так и осталась в коричневом плаще, накинутом на тунику, украшенную массивными украшениями в греческом стиле. Тяжелые кудрявые волосы, обычно собранные в сложную причёску, а теперь поддерживаемые лишь массивным обручем, ложились крупными волнами вокруг лица на плечи, придавая обычно степенной барыне фривольный и моложавый вид. Княгиня, весьма правдоподобно изображавшая Гермиону, торопливо закрыла дверь за мужем, также еще щеголявшем в тоге из плотного атласа ярко-красного цвета, умело собранного швеями на плече в глубокие ниспадающие складки. Княгиня, не став обременять себя условностями, лично разлила бренди, протянув один бокал мужу. Дождавшись, пока муж пригубит благородный напиток франков, Марья Алексеевна перешла в наступление: -Петруша, ну сколько же можно! Захотел Иван Иванович на старости лет театралом заделаться, но ты-то, опомнись, уйми дочь! Недозволительно было разрешать Лизаньке играть Флоризеля! Уместно ли, девице - мужская роль? Вечно ты идешь на поводу у приятеля. Впрочем, как и мой любимый Андрюшенька. Опять связался с Владимиром. Вот уж кого занесла в Тифлис нелегкая…. Петр Михайлович, поставив бокал, ответил: -Уймись, уймись, Маша. Ничего предосудительного ни в спектакле, ни в роли нет, а Лизавете только в радость. Молодая девушка, ей бы на балах в столице сверкать, а она безвылазно в поместье сидит. Сколько ей еще ждать жениха, пока Володя делает карьеру? Марья Алексеевна недовольно хмыкнула, махнув рукой, всем своим видом выражая сомнение в перспективах молодого барона. Но князь был настойчив и убедителен: - Ты же знаешь, новоявленный поручик снова состоит при особе Государя. Обхождение и опала полностью забыты. А с ними и предубеждения относительно его приятелей. Верю, что мои хлопоты по переводу сына в столицу теперь увенчаются d'un triomphe total (фр. полным триумфом). Неужели ты не хочешь видеть Андрея в поместье, а Лизу замужем за будущим генералом? Не ты ли сама желала, дабы я сосватал дочку? Марья Алексеевна не могла позволить мужу одолеть себя в споре и, глотнув бренди, скривилась от крепости и вкуса напитка, впрочем, найдя силы язвительно ответить: - Когда я желала породниться с Корфами, я весьма рассчитывала на приданое Барятинских. Зачем еще княжне Долгорукой идти в этот захудалый немецкий род? Но с такими темпами освоения батюшкой и его жуликом-приказчиком наследия, Waldemar (нем. Владимир) вернется нищим с Кавказа. К чему нашей дочери его награды и положение при дворе, если барону будет нечем кормить детей? Промотают приданное Лизы и будут жить на нищенское казенное жалование, таскаться по окраинам Империи? Жить в меблированных комнатах на квартирные выплаты? Совсем не такой судьбы я желаю своей дочери. Петр Михайлович отставил бокал и ласково, признательно приобнял и поцеловал щеку жены, произнося: - Ты, как всегда, права, Маша. Я поговорю с Иваном. Не дело разбазаривать на свои причуды наследство сына. Анна стыдливо отвернулась, когда в просвете между портьерами солнце высветило профили целующейся пары. Столько лет вместе. О такой ласке и доверительности в отношениях между супругами она могла только мечтать! Девушка поднялась из поклона, вернувшись из прошлого в настоящее. После обязательных формальностей и общения о погоде, девушку неожиданно взяла в оборот княгиня, решительно потащив за собой красавицу в оранжерею. Немолодая дама с привычной резвостью преодолела анфиладу комнат, попутно громогласно требуя от растерянной, жмущейся в дверях прислуги принести кофей. Наконец дамы уселись за столом в окружении зелени и цветущей яркости хризантем. Свежий и горьковатый запах мешался с запахом кофе, а Анна, пытаясь успокоиться, медленно перемешивала сахар в чашке с дымящимся напитком. Но глаза не врут: светлейшая княгиня напротив тоже волнуется, глаза ее блестят, руки беспрестанно теребят платок. Молчание затягивалось, подходящей темы для разговора все не находилось: -У нас отцветают последние хризантемы. Печально, не правда ли, Софья Григорьевна? Княгиня скривилась, как от зубной боли, не сочтя нужным поддерживать светскую беседу: -Анна, вы единственное relatively reasonable (анг. относительно благоразумное) существо в этом безумном семействе! Хотя отказывать надежному и преданному Яну ради детских чувств к Владимиру было весьма и весьма неосмотрительно. Но молодость - молодость! Натали также глупо уже больше года живет монашкой, дожидаясь приезда своего разлюбезного афганского принца. А я не могу уехать в Европу, оставив ее в таком состоянии! Цепкие пальцы княгини взяли в оборот руку Анны. Из-за лорнетки на покрасневшую барышню внимательно смотрели проницательные глаза многое повидавшей статс-дамы: -Вы же знаете, вы же лучше знаете, есть ли повод надеяться на возвращение les fainéants (фр. оболтусов)? Мысли Анны скакали и путались. Почему? Откуда? Как Софья Григорьевна смогла помыслить о том, в чем девушка сама боялась признаться даже себе? Но поздно гадать и пытаться оправдываться. Да и твердая хватка на запястье намекала - пути отступления нет. Оставалось лишь говорить правду, только правду и ничего кроме фактов. Девушка постаралась успокоиться и говорить спокойно и взвешенно: -Вы думаете, мы знаем больше? Да, в письмах Владимира всегда были записки к Натали от его друга. Но мне кажется, что все эти тексты явно писали заранее. Все всегда одно и то же. Оба живы-здоровы, благополучны, желают вернуться в назначенный срок. Это ширма, скрывающая истинную цель экспедиции. Как может быть прислан этюдник из Индии, если молодой барон, якобы, оставался по болезни в Персии? Неужели почта из Кабула так регулярно доходит в Тегеран? Да и слишком неожиданно выздоровевший Владимир появился на Кавказе и почти сразу вошел в свиту Государя. Принят настолько близко, что разделял хлеб и вино с Помазанником Божиим на привалах. Немыслимо, чтобы Император просто так простил опального бывшего пажа и даже произвел в чин поручика. По окончании царственной инспекции барона должны прикомандировать военным советником посланника в Персии генерал-майора графа Симонича. Что может насоветовать несостоявшийся артиллерист? Княгиня довольно выдохнула, хлебнула кофе с щедро добавленным в напиток бренди и начала говорить загадками: -Значит у них почти получилось. Неожиданно, весьма неожиданно. Договор есть, а если штурм ждет успех, Натали станет женой хана. Какая досада! Кавалерственная дама поморщилась и послала стоявшую в дверях в глупом книксене Палашку за бутылкой бренди. Теперь Анна не могла сдержать волнения: - Умоляю - расскажите. Что получилось, почему жена хана? Я ничего не понимаю. Княгиня, откинувшись в кресле, начала спокойно рассказывать: - Лондон, как и столица нашего душеспасаемого отечества, поистине одна большая деревня. Все друг друга знают. Моя конфидентка - леди Маркби писала мне еще в Великий Пост об опасениях английского кабинета из-за возросшего влияния русского медведя в Тегеране, а потом и в Кабуле с Кандагаром, где сэру Роберту Бернсу приходится бороться за влияние с Russian envoy Ivan Vitkevich (анг. российский посланник Иван Виткевич). Неужели вы думаете, что барон так неожиданно слег, пока его приятели творят историю, создавая тройственный союз? За что, кроме как за подписанное соглашение, Корфу были бы прощены прошлые прегрешения? Очевидно, что молодой и слабый иранский правитель заручился поддержкой Императора и Баракзаев, дабы решиться на свою главную военную авантюру с походом на Герат. Невероятно, чтобы Персия самостоятельно позволила себе закрыть глаза на английское недовольство. Так дергать за усы английского льва - неслыханно! А кто, как не Акбар-хан, станет наместником Герата? Второму сыну от жены из захудалого рода не светит кабульский престол, но стать наместником и правителем города, основанного Александром Великим, контролировать торговые потоки “из Азии в Европу”, вполне по силам молодому амбициозному властолюбцу. А барон русскими пушками и штыками Багадерана обеспечит желаемое. Анна так удивилась, что неизящно хлюпнула и расплескала кофе: -Да, но Владимир всего лишь мечтал составить карьеру в артиллерии, эти les rêves sont une chose du passé (фр. мечты остались в прошлом). Слишком крепким для нее оказался напиток, в который, по приказу княгини, щедро плеснули бренди. Княгиня вовсю распоряжалась совершенно напуганной и восхищенной визитом столь высокой особы Палашкой. Махнув в знак признательности рукой и дождавшись, пока прислуга отойдет на приличное расстояние, княгиня подтолкнула блюдо с выпечкой к собеседнице: -Закусывайте, Анна, закусывайте. В ход пошли знаменитые на весь уезд Варины пирожки. Софья Григорьевна также отдала дань двугорским яствам и, разлив еще по чашке кофе с бренди, продолжила поучительным тоном: -Ох уж этот idéalisme jeune (фр. идеализм юности)! Ну какая разница, насколько опытен барон. Главное, что ему доверяют шах и Баракзаи. А там, где энтузиазма и мечтаний юности будет недостаточно, помогут опытные советники. Даже присутствия Корфа будет достаточно, чтобы обеспечить победу. Палашка, снова и снова низко подобострастно кланяясь, посмела прервать разговор: - Нижайше прошу. Там, это…. Петр Михайлович приехали с новостями, нервничают, всех просят срочно в гостиную. Петр Михайлович, даже не сняв пальто, нервно расхаживал по гостиной, комкая в руках полученное письмо. Когда все собрались и расселись по диванам и стульям, князь Долгорукий озвучил: -Иван, видит Бог, не такого я ждал для наших детей. Владимир серьезно ранен, он был почти при смерти. И пусть угроза жизни почти миновала, но на многих наших надеждах придется поставить крест. Анна заплакала, а Софья Григорьевна перекрестилась. Князь Долгорукий развернул письмо и начал читать.