демоны тоже умеют любить

Хмурая погода стоит на улице уже больше месяца. Солнце скрывалось за тяжёлыми тучами, а дожди шли часто. Какая-то непривычная погода для Токио. Большинство людей ссылались на климатические изменения в мире, были и те, кто думал, что это нечистая сила пришла в их город, но только один человек знал, что происходило на самом деле (возможно он даже согласен со вторым мнением). Сакуса вновь раскрывает свой чёрный зонт с золотыми узорами и хмурясь, делает первый шаг на мокрый асфальт. Как же он, блять, ненавидит это всё: и людей, и такую погоду, и свою жизнь. Человеческие отродья не живут сотни, а то и тысячи лет, а Сакуса живёт. Да в целом он и не человек, так, какой-то там древний демон, что видел рассветы и закаты многих цивилизаций, он наблюдал рождение и смерть великих людей, издалека смотрел на кровавые битвы между народами. Сколько событий, сколько крови перед его чёрными глазами и столько возможностей было влюбиться в живое существо под названием человек. Но нет! Нет! Сакуса Киёми — демон вселяющий страх в души при одном только упоминании, демон что ходит по земле больше трёх тысяч лет — влюбился в одного единственного п а р н я ещё в Древней Японии Тот был шумным парнем со светлыми волосами, с удивительными навыками мечника, с улыбкой до ушей и со странными шуточками — прямо целое собрание книг с названием «то, что не любит Сакуса Киёми». Но вот чудо — полюбил. Полюбил и окончательно ступил на землю людскую, сбросив свой чёрный плащ с золотыми узорами на подоле. Каждый шаг молодого (по меркам демонического мира разумеется) князя демонов заканчивался одним и тем же — бедствием, смертью, разрушением. Лишь алые маки*, что так похожи на кровь, оставались пугающими пятнами за ним. И вместе с Киёми в Японию пришла война. Демон знал о последствиях своего прихода на Землю бренную, но всё равно решился на это. °°° Военный лагерь был заполнен ранеными воинами. Грязные, потные, отвратительные люди были буквально везде и Сакуса как можно сильнее натянул свой платок на лицо.  — - достопочтенный Сакуса! — почти из ниоткуда появляется тот самый светловолосый самурай. — давно не виделись, достопочтенный Сакуса! Демон хмурит свои чёрные брови и отдёргивает подол чёрных одеяний. Этот человек ещё месяц назад появился здесь как новобранец и ещё ни разу не вышел на поле сражения.  — представляете, достопочтенный Сакуса, меня сегодня не выпустили в на поле боя, хотя я лучший мечник среди новобранцев! — самурай то ли хмурится, то ли смеётся. Сакусе непонятен этот человек. — - Такой талант зря пропадает!  — Цуму, придурок! — от палаток идёт похожий голос. — отвали ты от молодого господина, он тебе ничего плохого не сделал! Киёми готов молить всех ему известных божеств. Прямо сейчас перед ним два абсолютно одинаковых шумных парня, да настолько одинаковых, что даже рост такой же.  — о боги. — ругается Киёми и поправляет свою соломенную шляпу.  — посмотри до чего ты довёл молодого господина! — второй близнец подталкивает брата в сторону палаток и немного осторожно озирается на Киёми. — ты его своей болтовней только раздражаешь! так они и скрылись, а Сакуса остался на своём месте и всматривался в пустоту. тут что-то не то, тут кто-то есть ещё кроме него. °°° чёрные одежды расшитые золотой нитью, соломенная шляпа облокочена на камень и чёрно-золотой зонт рядом. Сакуса спокойно выдыхает на прохладном и пока спокойном ночном воздухе и смотрит на чистое небо и яркие звёзды. его всё ещё мучали то неизвестное присутствие, что он ощущал и сейчас. божество? никто не посмеет появиться рядом с сыном верховного демона. демон? какой князь захочет вступить на эту отвратную и запятнанную человеком землю? или есть такой? интуиция ведёт князя демонов за маленькую палатку двух братьев, где Сакуса и застаёт «Цуму» сидящего на земле. нет — это другой близнец.  — молитву читаешь? — замечает малодой человек, обращая внимание на сложенные вместе ладони. — или подношение делаешь? самурай вздрагивает и почти хватается за собственный меч, но когда свеча почти тухнет, вновь начинает шептать слова.  — Сунарин, демон, что собирает души в ночи на поле после смертельной битвы, — один из братьев шепчет слова так тихо, что если бы Киёми был бы обычным человеком, то и не услышал этого. — защити моего брата от кровавых цветов и забытия. кровавые цветы. Киёми никогда не увлекался языком цветов и никогда не интересовался почему куда бы он ни шёл, за ним всегда тянулись красные маки.  — можешь не стараться, — лениво говорит Киёми и складывает свой зонт. — это кем надо быть, чтобы Сунарин так быстро пришё-  — - не только ты можешь выбрать для себя человека, Оми. лёгок на помине. коварные, лисьи глаза, улыбка состоящая из тонкой полоски, крепко сжатых губ скрывает острые клыки. собиратель душ в ночи на поле смертельной битвы — демон коварства и сокрытия — Сунарин. у него столько имён, что пальцев на двух руках не хватит. чёрно-белые одеяния Сунарина больше были похожи на военную форму нежели на одеяние демона. волосы как всегда странно уложены, а холодный взгляд студит кровь в жилах.  — Оми, Оми, — тяжело вздыхает демон. — ты просто глуп и молод для такого дела как любовь. Сунарин проходит мимо, поправляет ворот ночной рубашки на одном из близнецов и касается своими холодными и мёртвыми губами, чужого лба.  — я исполню твою просьбу, Осаму Мия, — шепчет демон на ухо. — я спасу твоего брата. °°° как же Сакуса хотел успеть на то поле битвы. как же он хотел раскрыть свой зонт и стоять в эпицентре сражения под кровавым дождём., но сейчас у его ног лишь горы трупов и алые маки, что начинают пробиваться к выходящему из-за туч солнцу. он не успел прийти и вмешаться, не успел спасти. Сунарин уже во всю расхаживал по полю и то и дело выцеплял вкусные и сытные души. когда он заметил Оми, то хитро улыбнулся и поднял руку вверх чтобы помахать в знак приветствия, но между его пальцев были зажаты два талисмана, два оберега от невзгод. «конец», — думает Сакуса, когда срывает один прекрасный алый мак. по его щеке стекает одна единственная слеза и падает на прекрасные лепестки. — «обещаю, мы будем вместе чтобы то не стало». кулак демона крепко сжимается и мнёт цветок, а после и вовсе бросает на землю. стоит только Сакусе уйти с того места, как мятый и местами даже порванный цветок, алый мак начинает потихоньку восстанавливаться, не смотря на полное отсутствие корней. надежда есть. Оми уверен.