All the Right Moves

      Селеста знает, что с рождением ребёнка жизнь изменится — она не может не измениться. Об этом говорят в книжках, что она скупает тоннами и поглощает в свободное время от работы и вечерами; об этом говорит сестра, которая большую часть жизни её воспитывала.       Она уверена — они справятся. Пусть у неё и у Хаято нет нормальной модели семейных отношений, но они справятся. Ради своего ребёнка они сделают всё, чтобы она была счастлива. Их девочка.       Селина — копия Хаято. Селеста всматривается в лицо дочери, надеясь найти хоть что-то от себя, но все её надежды с каждым месяцем рушатся. Бывшая синьорина Агрест тешит себя мыслью, что, быть может, характером Селина пошла в неё.       Появление дочери заставляет ещё раз учиться расставлять приоритеты. Селеста и Хаято и раньше ответственно подходили к этому вопросу, но теперь ценности меняются, и от некоторых вещей приходится отказываться. Теперь Хаято старается не срываться посреди ночи, если Тсуне что-то нужно (пусть она и заявляет, что справится сама), а писать Ямамото или Хибари. Он знает — эти двое не откажут. Ямамото ответит на сообщение, а Хибари, как обычно, проигнорирует, даже слово не напишет, но придёт. Теперь Селеста не берётся за миссии на дальние расстояния, чтобы вечером вернуться к дочери.       — Мама!       Селеста стягивает с плеч варийский китель и тут же опускается на корточки, расставляя руки и ловя Селину. Сзади маячит Луссурия.       — Привет, — Селеста подхватывает дочь на руки и выпрямляется. — Спасибо, что присмотрел.       — Да не за что, Селеста-чан, — отмахивается он. — С Селиной находиться одно удовольствие. Разумный ребёнок, в опасные места не лезет, пальцы в розетку не пихает. Как прошло совещание?       — Неплохо, — Селеста целует дочь в волосы, отмечая, что и здесь Селина пошла в отца — цвет волос его. — Босс схватился за пистолет не в первые пять минут.       — И это не может не радовать. О, Гокудера-кун!       — Луссурия, — кивает Гокудера. Селеста с Селиной на руках оборачивается: Хаято больше не кажется ей лишним или странным в варийском особняке. Луссурия подхватывает брошенный на пол китель Селесты и удаляется, напоследок одарив её многочисленным взглядом. Селеста закатывает глаза — годы идут, а он не меняется.       — Папа, — Селина расплывается в довольной улыбке, и хмурость сходит с его лица. Он тоже улыбается дочери, протягивает руки, и Селина с охотой идёт к нему.       — Я же говорил, чтобы ты не таскала тяжёлое, — ворчит он на Селесту, оставляя поцелуй на щеке дочери.       — Своя ноша не тянет, — парирует она.       Взгляд на неё Хаято Селеста истолковывает как «А с тобой я ещё поговорю. Наедине» и хмыкает.       — Поехали домой? — спрашивает она.       — Бьянки просила, чтобы мы к ней заехали. Давно не видела племянницу.       — Хочешь к тёте Бьянке?       Селина активно кивает и, подхватив её поудобнее, Хаято покидает резиденцию, направляясь к машине. Селеста наблюдает, как он идёт по дорожке из гравия, и чувствует разливающееся по телу тепло.       И умиротворение.       Роль жены и мамы нравится ей больше всего.