Бог Войны в короне из цветов

— А правда ли, что ты бросил вызов 35 небожителям верхних небес? — мягко интересуется Се Лянь, вспоминая отрывки из разговора с Лин Вэнь.

"Всего за одну битву Князь Демонов обрел дурную славу на небесах."

Вопрос вызвал у Хуа Чэна ухмылку, которую он мастерски спрятал за легкой улыбкой. — Все верно, гэгэ. — И для убеждения покачал головой и сложил руки на груди. — Но в бою приняло участие, если я не ошибаюсь, всего 33 небожителя. Двое из них отказались. — Услышав это, Се Лянь сразу же закусил нижнюю губу от волнения и предвкушения. "Определенно это были Фэн Синь и Му Цин" — догадался Се Лянь, вспоминая их реакцию. — "То-то же они смутились и сразу перевели тему разговора." — И как прошел бой? — поинтересовался принц, и, заметив края бинтов, выглядывающие из рукава, поправил верхнюю одежду. Это не ускользнуло от Хуа Чэна, который, в свою очередь, лежал рядом с коленями Се Ляня. Демон нежно перехватил руку и начал рисовать пальцем одному ему известные рисунки на запястье, на что получил тихий, до боли любимый ему, смех. — Сначала Боги Войны, каждый из которых имеет не одну сотню последователей, сразились со мной в схватке. Бой был слегка хаотичен, но могу сказать, достаточно легок. — с самодовольством начал рассказ Хуа Чэн, по-лисьи прищурив глаза. — В первой же битве их настиг разгром. Против Э Мин никто не смог противостоять. — И тут же любовно погладил рукоять сабли, висящую у него на бедре. — Однако, в это трудно поверить. — неловко начал Се Лянь, видя, как на любимом лице появляются морщинки между бровей. Протянув руку, принц нежно провел кончиками пальцев по складкам, от чего они тут же исчезли. — Что произошло дальше? — После того, как Боги Войны и их артефакты обратились в пыль, вышли Боги Литературы. — продолжил Хуа Чэн, — В тот раз была словесная битва. Мы вели спор на многие темы, но в итоге каждый из небожителей проиграл. Они были так далеки от моих речей, что сами путались в словах. — посмеялся он. — Но все в прошлом, ведь бой небесами был проигран. — Что же тогда стояло на кону? — спросил принц, представляя про себя эти кровавые схватки. От этого рассказа потихоньку начало зарождаться волнение, но неживые глаза демона погашали все беспокойство. — Самонадеянные небожители думали, что так легко получат мой прах. — и кинул взгляд на шею Се Ляня, на котором висит подвеска с кольцом, чуть сверкающий от рядом стоящей свечи. — Но в итоге именно они отправились в мир людей доживать свои века, а храмы их были сожжены дотла. После рассказа настала тишина, которая была приятна каждому. Тепло от свечи окутывали тела, но они напротив пододвинулись ближе друг другу, как будто пытались согреться. — А ты бы смог бросить мне вызов? — тихо прошептал Се Лянь, надеясь, что его не услышали. Он бросил взгляд на демона, что резко сел на кровати, отчего черные волосы были чуть взлохмачены. — Бросить вызов? Тебе? — повторил уже громче Хуа Чэн, растягивая на своем лице ухмылку. Глаза сощурились, а рука демона соблазнительно очерчивала острую линию челюсти и переходила к шее. — И что же Вы, Его Высочество наследный принц, готовы поставить на кон?

Заинтересовался.

— А что бы ты хотел? — чуть наивно спрашивает Се Лянь и склоняет голову набок, из-за чего прядь его волос падает на колени демона. Они смотрят друг другу в глаза, и в этот момент один думает, какую ставку ему же выдвинуть, когда как второй наслаждается мелодичностью голоса небожителя. — Если ты проиграешь, — тянет паузу Хуа Чэн, облизывая нижнюю губу, и, приблизившись к нежному уху, прошептал. — ты позволишь мне поцеловать каждую твою проклятую кангу. И в тот момент чуть вздрогнули плечи Се Ляня толи от сладкого шепота демона, толи от его ставки и он, сглотнув, отводит взгляд в сторону. — А если выиграю? — спрашивает принц, чуть отодвинувшись. Это немного смущает Се Ляня, от чего на его лице появился легкий румянец, который не сильно заметен в вечерней темноте. Ее разбавляет лишь догорающая свеча. — А если выиграешь, — кокетливо звучит со стороны Хуа Чэна, который лег на свою половину кровати и подставил под подбородок свою ладонь. — отдам свою плоть и душу. — томно сказал демон, наблюдая за смущением и нервозностью небожителя, который даже не подозревает, что прах демона давно покоится у него на груди. От осознания того, что его душа и тело принадлежит Се Ляню, у Хуа Чэна в душе расцветают красные цветы, а между ними все туже и туже затягивается и переплетается нить судьбы.