Жажда прекрасного

Восходящее солнце быстро заливает красками и теплом светлую комнату, придавая ей тёплый оттенок. За чуть открытым окном слышно пение птиц, постепенно то нарастающее, то убывающее. Ветер зашелестел листьями, точно живой человек, что шепчется с другом. Уже рассвело, когда один из лучей обдал светом мои глаза. В первое мгновение, моя же комната показалась мне незнакомой. Я почувствовала волнующий трепет, как будто произошло нечто неприятное; это ужасное чувство напомнило о событиях прошедшего дня. — О Мерлин, и что мне прикажешь делать? — подобная мысль посетила разум мой разум. Встав на носочки, я подошла к окну, чтобы распахнуть шторы. — Что бы в мире не случалось, кажется, что этот вид из моего окна останется неизменным. И в чем-то я была права. Я жила в этом доме, который, безусловно, считала своим родным, всю свою осознанную жизнь. В этом дворе я впервые упала и разбила себе коленки. А вот там вот, например, в доме у поворота, я играла в прятки с соседской девчонкой. Ностальгия и какой-то болезненный укол проснулись в сердце. Несмотря на то, что некоторые дома не раз переживали ремонт, всё же общий вид улицы остался таким же, как и в памяти пятилетней маленькой девочки. Вдоволь наглядевшись утренним пейзажем, я вернулась к прикроватной тумбе, взяла палочку и, собравшись с духом, пошла вниз. Сколько я себя помнила, ба всегда готовила с помощью магии. В редкие дни, когда эту женщину тревожили мысли, она любила отдать всю себя готовке без мощи палочки. Однажды, когда я спросила её, почему та обходится без волшебства, она, в свою очередь, отвечала: — Нет ничего зазорного в том, чтобы сделать что-либо без магии. Это здорово помогает собраться с мыслями. Когда твой физический облик занят, духовный — отдыхает. И сегодня был один из таких дней. Я молча подошла зашла на кухню. Как и предполагалось, она готовила магловским способом. Аккуратно пододвинув стул, стараясь не издавать не звука, что у меня, к сожалению, не получилось, я села за стол. — А, вот и ты! Доброе утро. — будто ничего не произошло, произнесла бабушка. Её глаза чуть опухли, и в целом, она выглядела… странно. Да, странно. Я живу с ней всю свою жизнь, и лишь сейчас вижу, что она не выглядит «как всегда идеально». Но несмотря на всю смущённость момента, мне показалось, что это не плохо. Это придавало ей живой вид. — Я не думаю, что это утро можно называть добрым. Прилагательные непонятное и странное подойдут намного больше. Ты так не думаешь? — Да, я вполне согласна с тобой. Думаю, ты жаждешь ответы на свои вопросы, не так ли? — она дожарила последний панкейк, который сложила на верх той башенки из кучи таких же панкейков. Ба ловко схватила бутылочку кленового сиропа, и чуть приоткрыв крышечку, надавила, чтобы из него вытекло немного. Бабушка достала из холодильника уже нарезанные фрукты и добавила их к композиции. — Да, бабушка. Ты готова на них ответить? — с нетерпением спросила я. — Готова. Только поешь немного перед допросом, — слегка улыбнувшись, ответила та. — Я то поем, не волнуйся, — в животе появилась бабочки. — Итак, первый вопрос: почему ты не рассказала им друг о друге? Речь шла о папе и Дамблдоре. — Я не набралась смелости. Я уже говорила, что мы с Дамблдором поссорились. Я не могла вернуться к нему. — Неужели твоя гордость была важнее того, что бы лишить папу отцовской любви? — вопрос вышел намного грубее, чем я ожидала. Бабушка немного округлила глаза, чем выдала своё удивление. Я правда не хотела задавать этот вопрос, но тогда меня бы растерзали догадки. — Я-я не знаю… — Ты не знаешь? — Нет, не то что бы не знаю, но я считала, что поступила правильно. И до сих пор считаю. Я верила, что это был единственный путь, по которому меня и Алана ждало бы счастье. Поэтому да, это стоило того. Замешательство. Прекрасное слово, которым можно было бы описать мое состояние на данный момент. — Ты знаешь, я не буду тебя критиковать, так что я рада, что ты отвечаешь на мои вопросы честно. Теперь второй. Значит ли всё то, что было вчера, что Дамблдор узнал о твоём секрете? Поэтому он приходил? — Да. После нашего расставания, я почти сразу же уехала в Париж. Долгие годы я жила именно там. Я приехала сюда, лишь для того, чтобы присматривать за тобой и заботиться о тебе. Всё это время мне удавалось убегать от Дамблдора. Немногим из чиновников Министерства нужны мои услуги. Да, конечно, нас с тобой приглашали на множества балов и торжеств, но я всегда знала, что на них никогда не будет его. Но недавно, он увидел меня где-то, разузнал обо мне и тому подобное, и всё-таки дошёл до истины. Он пришёл вчера, чтобы увидеть тебя и… предложить рассказать всю правду тебе. Как видишь, у него получилось. Я даже удивлена, что с моей популярностью он не узнал раньше. Но я просила его оставить меня в покое, и он это сделал. — Ты ведь знала, что он рано или поздно узнаёт? Почему же не забрала меня тоже куда-нибудь в Европу? — Я хотела, чтобы ты росла там, где рос твой отец. Я знаю, таким же было бы желание Алана. Укол в груди. — Хорошо. Значит, мой новоявленный дедушка захочет пообщаться со мной. Я вспомнила, где его видела. В «Ежедневном пророке» его явно не любят. — Не надейся на слова Пророка. В её словах был смысл, ибо даже о ней не всегда писали хорошее. В голове крутился вопрос, и я решилась его задать. — Я не буду тебя просить рассказать мне реальную версию произошедшего. Если ты скрывать что-то, значит в этом есть смысл. Я никогда не сомневалась в твоих словах. Но ты должна мне сказать. Он ведь не плохой человек? — Нет. Ответ вышел неуверенным. — Но и не хороший, так ведь? — Не мне о том судить. — Ну пока что, только тебе, потом что я его не знаю. — Мое мнение не меняет того факта, что он твой родственник. И к сожалению, имеет право на такое же опекунство, как у меня. Но не волнуйся, уверена, что Дамблдору оно не нужно. Разве что лишь узнать тебя. Я знаю, что он всегда хотел семью, поэтому он полюбит тебя, — заключила Ба. — А может мне не нужна его любовь? — Это твоё решение. Я не буду заставлять тебя с ним видеться. Только если этого захочешь ты. — И когда мне его ждать? Он ведь непросто так сказал, что мы ещё увидимся. — Не знаю. Он просил меня выслать ему сову с письмом, когда я всё тебе расскажу. Чем, кстати, я кажется скоро займусь. Спрошу, когда он придёт. — Хорошо. — А, кстати, чуть не забыла. Ты ведь в курсе, что он директор Хогвартса? Он, безусловно же, предложит тебе перевестись туда. Но подумай хорошенько, хочешь ли ты променять домашнее обучение на школьную жизнь взаперти в Хогвартсе. — Но ты ведь тоже там училась? — Да, училась. Но я правда этого желала. — Ты знаешь, что я не хотела туда. Да и ты бы, похоже что, не отпустила туда меня, пока директором являлся Дамблдор. На самом деле, эта идея меня раньше никогда не привлекала. — Но я подумаю об этом. Мне кажется, что моя жизнь больше не будет прежней: грядут изменения. — Я тоже это чувствую, Афина.