В никогда

На утро, еще до подъема, можно было застать невиданное ранее зрелище. Кэсс понуро сидел за столом на кухне и при виде Шу, вышедшем прямо в пижаме, состоящей из шорт и огромной футболки, не издал ни звука, лишь бросил короткий взгляд и вернулся к своему кофе. Рензо сидел напротив и, хоть и не был таким же мрачным, все равно радость не излучал. Но, при виде беловолосого, его лицо озарила приветливая улыбка. Его присутствие явно поднимало крылатому настроение. - Что это он такой смирный сегодня? – Подколол Кэсса Шу. - Не понимаю… - промямлил Кэсс. - Что-что? Величайший физик всея вселенной чего-то не понимает? – Шу приложил руку к уху наподобие рупора. – Повтори-ка, я хочу насладиться моментом. Кружка, сопровождаемая криком, полетела куда-то сторону. Кэсс схватился за волосы и с грохотом ударился головой о стол. Напиток разлился у холодильников, но при этом сам предмет посуды не пострадал. Он явно был сделан на совесть. Маленькие роботы-уборщики, снующие тут и там время от времени, тут же принялись убирать кофейное пятно. - Это у него такой способ размышлять или он окончательно спятил? – Стушевался Шу, садясь рядом с Рензо. - У него не получается считать данные с кристалла, вот и бесится… - Рензо посмотрел на часы. – Первый раз такое случилось четыре часа назад. Он по большей части усиленно думает, но иногда происходит вот это. – Он указал на все еще лежащего головой на столе Кэсса. - Заткнись, Рензо… У тебя тоже нихуя не выходит. У меня ощущение, будто я пытаюсь двумя пальцами ухватиться за что-то больше и склизкое… Это сложно… - Я признаю это, но я еще не сдался. Сейчас отдохнем и продолжим. - Да… - Кэсс поднял голову. – Я не говорил, что сдаюсь, дай проораться! – Он скривился. – И вообще, это возможно, просто мне нужно больше времени. - Даю. – Рензо усмехнулся. – Шу, а ты чего не спишь? – Он посмотрел на беловолосого, который сидел рядом с ним, подперев голову ладонью и смотрел на страдающего Кэсса. - Да вот, проснулся и что-то вообще не клонит обратно. – Отнюдь, спать хотелось дико, но сделать он это был не в силах, вот и шарахался с утра пораньше. – Решил к вам наведаться, а тут такое. - Не хочешь в комнату отдыха? Пока у меня перерыв. Оттуда видно восход. - Хочу. – Улыбнулся Шу. Они вместе поднялись наверх и прошли в помещение с большим количеством мягких диванов, парой экранов и даже полкой с самыми настоящими бумажными книгами. Часть из них была на Ниопрском, часть на земных языках. Здесь, как и на кухне, располагалось большое панорамное окно, открывающее вид на прилежащую территории. Это место предназначалось для проведения свободного времени, предоставляемого команде. Шу сел на ближайший к окну диван и призывно похлопал рядом с собой, желая, чтобы Рензо к нему присоединился. Крылатый послушно сел рядом и Шу тут же положил голову ему на плечо, глуповато и слегка смущенно улыбнувшись. - Всегда хотел так посидеть. Ты же не против? - Нет, с чего бы? – Он приобнял его за талию, прижимая к себе поближе. – Это же просто посиделки, у тебя разве такого не было? - Нет, было, но с тобой как-то по-другому, - смотря вдаль, на зеленые просторы, сквозь которые пробивались первые лучи солнца, ответил Шу. – Ты спал? - Да, ложился на пару часов. - Слушай, мы это не обсуждали, но ты же понимаешь, что перед командой нам светиться не стоит? Кэсс не упустит возможности зацепиться за это. - Понимаю и принимаю. Хоть мне это и не очень нравится. - М, - довольно хмыкнул его собеседник. - Я вижу, ваша работа продвигается не очень, я могу чем-то помочь? - Не думаю. – Он слегка погладил бок Шу, вызывая у того табун мурашек. – Похоже, нам придется переизобрести считывающее устройство, чтобы докопаться до информации. - У, - Шу смешно надул губы. – В этом я не силен. Могу оказать только моральную поддержку. – Он немного отстранился и посмотрел прямо в глаза. – Но, если все же есть что-то, я в твоем распоряжении. - Хорошо, - ласково улыбнулся Рензо. – Спасибо. Он скользнул взглядом по шее Шу, по слегка съехавшему вороту футболки, открывающему соблазнительный кусочек ключицы и непроизвольно подался вперед, желая прикоснуться к ней своими губами. - Ты чего это удумал? – Недоверчиво и со смешинкой в голосе, спросил беловолосый, когда Рензо тупо уткнулся в его плечо своим лицом. Слегка жестковатые волосы ннеши щекотали щеку. Он почувствовал, как сильные руки смыкаются на его талии, но ничего не сделал, лишь приобнял его в ответ, посмеиваясь. – Эй, это щекотно. - Я хочу тебя всего зацеловать, и ты просто не представляешь, насколько… - Пробубнил крылатый. – Можно?.. - Можно. Чего тянуть, у нас всего месяц. – Он зарылся рукой в волосы Рензо, массирую кожу головы. – Делай все, что задумал. Если станет неприятно, я скажу. Хочу насладиться каждой минутой, проведенной с тобой. Шу почувствовал, как его кожи, сначала немного несмело, будто боясь напугать, а потом и более настойчиво, коснулись чужие губы. По телу пробежалась волна удовольствия, отчего Шу пришлось приложить усилие, чтобы сдержать рвущийся наружу стон. Не хотелось издавать звуков, Кэсс вполне мог быть где-нибудь рядом. Рензо спускался ниже, к изящному плечику, облаченному в практически белую кожу и, получив кард-бланш, прикусил то, на что Шу уже не смог совладать с собой и издал тихий, но полный удовольствия полустон-полувсхлип, который заставил Рензо резко поднять голову в удивлении. - П-прости, это было так хорошо. – Оправдывался Шу. Хоть на его лице и была легкая тень смущения, он не отводил взгляд, говоря все прямо. Брал пример с представителей крылатого народа. – Люблю… такое. Рензо не выдержал. Придержав Шу за подбородок, он вовлек его в сладкий поцелуй, полный той нежности, которая все никак не могла найти выхода из его сердца наружу. Беловолосый замер ненадолго в оцепенении, но после прикрыл глаза, отдаваясь и обвивая руками шею Рензо, с легкостью повалившего его на диван. Слегка отстранившись, ннеши навис сверху, облизывая губы и смотря на него внимательным выжидающим взглядом. Шу тоже облизнулся и ухмыльнулся, отпуская его шею и смотря на расправленные над ним большие белые пятнистые крылья. - Вкусно. Пил кофе? - Да. - Хочу еще. И, естественно, он получил еще. Еще никогда ему не было столь приятно от простых поцелуев. Неужели именно так ощущается привязанность к кому-либо? Лежа тут, на диване, вместе с ннеши, ему хотелось, чтобы время хотя бы немного замедлило свой ход, дабы у них с Рензо было больше времени друг на друга. Чтобы они оказались у чертовой черной дыры, которая искривит пространство-время, позволяя им подольше побыть вот так. Рука Рензо оказались под футболкой беловолосого, высокого ту задирая и прикасаясь к милому розовому соску. И Шу не сопротивлялся, лишь шумно вздохнул, кусая нижнюю губу крылатого. - Ты с огнем играешь… - Прошептал прямо в губы. Внезапно он почувствовав чужое колено между своих ног, упирающееся прямо в пах. Простого надавливания было достаточно для того, чтобы Шу откинул голову назад и что-то невнятно промычал, сжимая зубы и удерживая рвущийся наружу стон. - С-стой, не лезь туда, я же сейчас... – Сдавленно взмолился он, потому как такого рода потирания отзывались в нем с просто невероятной мощью. - Прости, прости, - Рензо отодвинулся. – Я это в порыве чувств. - Он неловко посмеялся, взъерошивая свои волосы и садясь обратно на диван. Шу продолжал лежать, смотря в светлый потолок. - Сейчас просто не время и не место. – Он приподнялся на локте, оценивающе смотря на Рензо, который сидел перед ним на коленях. – Еще чуть-чуть и пришлось бы запираться в комнате. От таких подробностей Рензо вспыхнул как какой-то пацан. - Д-да, стоит с этим повременить немного, - смотря куда угодно, только не на Шу, отозвался он. - Какой ты милый, - посмеиваясь, он сел перед ним, опуская футболку обратно. – Давай пока обойдемся только этим. Проведя руками по сильной груди, он обвил его руками и вновь поцеловал, довольно отмечая, что Рензо прижал его к себе. В какой-то момент крылатый позволил себе опустить руки ниже и сжать столь желанные бедра. – Будет лучше, если мы хотя бы ночи… Беловолосый не закончил фразу, обрывая ту на полуслове и вспоминая, что этой ночью ему не только казалось, что на него кто-то смотрит, а будто кто-то пытался заговорить с ним, настырно пробиваясь внутрь мыслей. Смотря куда-то в сторону, он нахмурился и прикусил губу, будто пытаясь содрать сухую корочку, которая зачастую образуется на обветренных губах. - Что-то не так? – Рензо обеспокоенно взглянул на него. Этот вопрос заставил Шу взглянуть на него и отстраниться, неловко улыбаясь. Из-за этого действия Рензо пришлось его отпустить. - Ничего, просто вспомнил, сколько всего сегодня предстоит сделать. Хотел сказать, что лучше нам встретиться ночью, если ты хочешь чего-то подобного, а потом понял, что скорее всего буду спать как убитый. – Неловкий смешок, открыто говорящий о его лжи. - Я предпочту, чтобы ты хорошенько выспался. Сначала позаботься о себе, а потом уже думай о моем комфорте, понял? - Эй, - Шу вновь надул губы. – Ну нельзя же быть таким добрым, ты что. Рензо чмокнул его в эти самые губы и посмеялся. - Меня мое положение более чем устраивает, а вот тебя явно что-то гложет, потому и беспокоюсь. - Ой, какие мы наблюдательные, вы только посмотрите, - съязвил Шу. – Хватит беспокоиться по пустякам. Мне просто нехорошо из-за адаптации, я же не ннеши, все-таки, чтобы за пару минут подстраиваться под новую атмосферу, гравитацию, давление и все остальное. Скоро привыкну. - Хорошо, если так. Только не молчи, если что-то случится. - Не буду. - Обещаешь? - Обещаю. А теперь вали работать, твой перерыв затянулся. – Он несильно толкнул его в грудь, вызывая тем самым самую милую и недовольную моську, которую он только видел. - Не-е-ет, я не хочу уходить. - А придется, я слышу, как сюда несется Кэсс. - О, нет. - Горестно вздохнув, Рензо поднялся. - А ты не перенапрягайся. – Получив утвердительный кивок, он ушел. В дверях он столкнулся с взволнованным Кэссом, который прокричал, что в его голову пришла гениальная идея. Шу плюхнулся обратно на диван, смотря в окно, за которым постепенно оживал такой знакомый и незнакомый одновременно мир. Мир, в котором они могут быть счастливы и любить, не оглядываясь на общественное мнение, потому что прямо сейчас этот мир абсолютно пуст. Внезапно стало так спокойно на душе, что тело, до этого столь напряженное, непроизвольно расслабилось, позволяя усталости безвозвратно придавить его к поверхности. Тревога и чьи-то попытки пробраться в его разум прекратились, а потому, закрыв глаза, Шу легко провалился в непродолжительный сон. Несколько позже его разбудил Эрнст, потому что необходимо следовать графику, в соответствии с которым сегодня им предстоял полет на планолете куда-то в сторону гор.

***

Прошло семь земных суток с их прибытия, почти десять для Мина. Скрывать от команды, что Шу не может спать становилось все сложнее. Нет, естественно он пытался, но стоило ему сомкнуть глаза, в его голове раздавался шепот тысячи голосов, сливающийся в единый оглушающий шум, разобрать что-либо в котором он был не в силах. Теперь его не просто звали, до него пытались донести какую-то информацию, но она лилась таким бурным потоком, что попросту сводила его с ума. Или же Шу уже сошел с ума: одно из двух. Приправить все это дичайшей тревожностью, появляющейся с заходом солнца и вуаля, мы получаем бессонницу. На базе было снотворное, но, чтобы его взять, необходимо было поставить в известность Спеллман, а делать этого не стоило. Узнай она причину, это поставило бы под угрозу его пребывание на Мине, а возвращаться на Землю он был не намерен. Днем, во время работы, они стихали, а когда Шу начинал с кем-то разговор или кого-то слушал и вовсе замолкали, поэтому в последнее время он был крайне болтлив и старался никогда не оставаться один. Все это время он держался на бодрящих напитках и силе воли, но с появлением галлюцинаций стало совсем худо. В первый раз это произошло в лаборатории, Шу показалось, что препарат, который он готовил покрылся текстурой масляной краски, будто его прогнали через фильтр на фотографии. Очень странная галлюцинация. Потом ему почудилось, что по базе бродит собака. Он слышал, как она забавно цокает по гладкому полу своими коготками, но увидеть ее никак не получалось, она ускользала от его взгляда словно те тени в развалинах. Потом галлюцинации стали страшными. Беловолосый то и дело пугался образов, предстающих перед ним и порой ему казалось, что вот еще чуть-чуть и его сердце не выдержит. Они преследовали его, где бы он ни был. Его уставший мозг периодически подкидывал ему идею скрыться в другой комнате от образа и со стороны это выглядело очень странно, выдавая его состояние с головой. Но от галлюцинаций не скрыться. Они не реальны, они здесь, в твоей голове. Они всегда будут с тобой, куда бы ты ни пошел. Команда начала все чаще задавать вопросы о самочувствии Шу, потому что действия его стали очень заторможенными и порой рваными, когда мозгу было совсем уж сложно контролировать тело. Он засыпал буквально на ходу, несколько раз он чуть не врезался на аэробайке в деревья или членов команды, он все еще был цел лишь благодаря чистой удаче. Как-то он уснул прямо за лабораторным столом, свалив на пол несколько колб, но, благо, разбилась лишь одна, самая тонкая и хрупкая. Помимо этого, он совершал огромное количество самых глупых и никак не обоснованных ошибок, приведших к порче нескольких образцов, за что получал по шее от профессора Спеллман. Последний раз так паршиво Шу себя чувствовал, когда готовился к защите дипломной работы. Особенно сильно беспокоился Рензо, который явно видел, что с Шу творится неладное, но все еще не был в курсе полной картины происходящего. Беловолосому не хотелось его беспокоить, поэтому он постоянно отнекивался или просто отмалчивался, держа все в себе. Сейчас Шу лежал на своей кровати и смотрел на то, как последние лучи заходящего солнца скрываются за горизонтом. На глаза навернулись слезы, он знал, что через пару минут начнется. Закрыв лицо руками, он всхлипнул и тихо и недолго провыл на одной ноте. Безумно хотелось спать, но спать было страшно. Свернувшись калачиком, он уставился в одну точку невидящим взглядом и медленно закрыл уши руками, надеясь, что это как-то поможет. Как только последний проблеск звезды мина скрылся, на него подобно лавине обрушился поток информации, которую его мозг был не в состоянии обработать. Зажимание ушей ни капли не помогало, голоса здесь, прямо в его голове. С каждой минутой они были все громче и в определенный момент даже свои собственные мысли было практически невозможно различить. Его хватило всего на пару часов, после чего он вновь заплакал. - Заткнитесь… Хватит… - Слезы текли нескончаемым потоком, перекатываясь через переносицу и капая на постель, пока Шу все сильнее и сильнее зажимал уши. - Прекратите… Нельзя было жмуриться. Темнота только способствовала мучениям, но он все равно это сделал, сжимаясь сильнее и умоляя о передышке. - Я больше… - Его тело сотрясалось от рыданий. – Больше н-не выдержу… Заткнитесь, заткнитесь, заткнитесь. – Он повторял это вновь и вновь, вновь и вновь, до бесконечности и в какой-то момент Шу поймал себя на том, что он просто воет не сдерживаясь, умоляя кого-то невидимого прекратить эту пытку. Пришла боль. Казалось, что его голова вот-вот расколется подобно арбузу, по которому ударили обухом топора. Непонятно, было ли это вызвано долгим отсутствием сна, или же голосами, но факт оставался неизменным: ему стало совсем плохо. Нет, не плохо. Невыносимо. Команда почти наверняка его услышала. Звукоизоляция здесь была хорошая, но не настолько, чтобы сдержать что-то настолько громкое. Шу стало почти все равно, желание скрыть все от товарищей отошло на второй план. Теперь ему хотелось, чтобы Рензо пришел и спас его. Защитил, как и обещал. Сокрыл от всего мира и подарил долгожданное избавление, заключив в свои теплые объятья. И Рензо пришел. Дверь распахнулась и это взъерошенное заспанное пернатое чудо ворвалось к нему, не включая свет. - Шу, что с тобой? – Садясь на кровать и ласково обнимая Шу, тем самым заставляя его разжать уши, спросил Рензо. – Я здесь, я рядом. Беловолосый цеплялся за Рензо как за последнюю надежду, прижимаясь и всхлипывая. Из-за темноты нельзя было разглядеть, но глаза Рензо были полны страха за любимого. Он впервые видел кого-то в таком состоянии и совершенно не понимал, что ему нужно делать. - Они… они все не… не умолкают. – Сжав одежду крылатого дрожащими руками, Шу поднял заплаканный полубезумный взгляд. – Они отнимают мой сон… Я не могу… с самого прибытия я не могу спать… П-прости, я такой… такой слабый… - На его глаза снова навернулись слезы, а лицо приняло болезненное выражение. – У меня начались галлюцинации, мне так страшно… - Его голос понизился почти до шепота. – Мне больно… так больно… м-мне кажется я умираю… - Не извиняйся, - поглаживая его по спине, ответил Рензо. – Я могу тебе как-то помочь? Я могу принести снотворное, и ты поспишь. Или обезболивающее. Хочешь? Я мигом, и глазом моргнуть не успеешь. Он даже не спрашивал, что за голоса мучают Шу, стараясь не тревожить его ум. Сейчас для него первоочередной задачей было успокоить его. - Не уходи! – Резко закричал Шу, сжимая ткань на его груди так, будто крылатый и впрямь собрался исчезнуть. – Ни за что не оставляй меня одного. – Он затараторил. - Говори со мной. Реальные голоса заглушают их. Да, когда я слышу твой голос те голоса уходят. Что-нибудь несущественное. Или существенное, как хочешь, только не молчи, не оставляй меня ни на минуту. Говори не переставая, пока я не усну, о, Таммат, я так хочу спать… - Он уткнулся лбом в Рензо, продолжая всхлипывать. Крылатому и самому стало плохо от вида любимого. Он решил выполнить просьбу Шу, если ему это хотя бы немного поможет. - Послушай. Давай ляжем поудобнее, и я расскажу тебе сказку. – Укладываясь и накрывая их ноги одеялом, начал Рензо. Они легли в обнимку, как тогда, в квартире у Шу. – Я расскажу тебе повесть о Таммат в моем вольном пересказе, а ты будешь ее слушать и постараешься уснуть. – Продолжая поглаживать подрагивающего Шу, он накрыл его крылом и поплотнее прижал к себе. – Итак. Вначале была лишь сингулярность. Сжатая в бесконечно малую точку бесконечно великая масса, содержащая в себе одновременно все и ничто. От нее берет начало наша вселенная, время в которой начало свой отсчет вместе с бесконечно быстрым началом расширения. И вместе со вселенной свое начало берет Таммат и ее брат Унуа. Они появились как единое целое, но впоследствии разделились, но лишь физически. Разум у них по-прежнему был един. Многие миллионы и миллиарды лет они существовали, созерцая пространство. Они видели, как рождаются звезды, они видели, как звезды умирают. Как они взрываются, оставляя за собой лишь облако газа и небольшой остаток сильно сжатой раскаленной материи, как вспыхивают сверхновые, оставляя черные дыры и как эти черные дыры испаряются, как в этих черных дырах исчезает материя, как целые вселенные сливаются воедино, образуя все новые и новые вариации самих себя. Голос Рензо будто обволакивал и дарил такой необходимый Шу покой. Наконец он смог закрыть глаза и расслабиться. Боль отступала, оставляя после себя лишь огромную, неподъемную усталость. Сосредоточившись на столь любимом голосе, он начал понемногу засыпать. - Миллиарды лет они наблюдали за бесконечным циклом смерти и рождения, создания и разрушения, слияния и разъединения во вселенной. Но спустя время они осознали, что эта вселенная несовершенна и задумали создать кое-что, что способно сравниться с ней по красоте – жизнь. Дело это непростое, а потому для начала они долго размышляли о том, какой жизнь должна быть. Должна ли она быть сравнима по могуществу с ними или нет? Стоит ли сразу давать ей подсказки и наставления или надо пустить все на самотек и просто наблюдать? И вообще, будет ли она столь же разумной, как они? Для того, чтобы познать суть вселенной необходимо обладать недюжинным уровнем когнитивных способностей. Множество вопросов, решение которых впоследствии было найдено. Рензо слушал, как дыхание Шу выравнивается и, посчитав это хорошим знаком, продолжил. - Было решено, что подсказки будут лишь в тот момент, когда жизнь обретет достаточный разум, чтобы эти самые подсказки осознать и следовать им и даны они будут лишь единожды. Считается, что эти самые подсказки – это ваши заповеди, у ннеши тоже есть что-то подобное, мы называем их наставлениями. Но, скорее всего ваша картина не полна, потому как в наших наставлениях гораздо больше информации. Я думаю, ваша часть была потеряна во времена междоусобных войн, но могу ошибаться. Так вот, помимо этого, было решено сделать жизнь такой, что при обретении разума, для дальнейшего развития, необходима была командная работа. Необходимо объединиться, иначе такая жизнь будет обречена на исчезновение. Именно поэтому людям и ннеши нужно жить в мире и согласии, чтобы в конечном итоге достигнуть других звезд и иметь право встать рядом с Таммат и Унуа и вместе с ними продолжать постигать секреты вселенной. Могущества же нам было даровано немного. Наше управление энергиями – лишь малая толика того, на что способны эти двое. Мы можем оказывать воздействие лишь на одну песчинку в бесконечно великой пустыне вселенной, когда они способны создавать из этого песка все что захотят. Ими было заселено множество планет по всей вселенной, от галактики к галактике, от звезды к звезде. Именно поэтому ннеши и люди так похожи и именно поэтому от наших союзов могут появляться чудесные здоровые дети. Потому что нас создали одни и те же боги, даровавшие нам схожие тела. Рензо прислушался. Шу тихо сопел, наконец погрузившись в столь желанную, успокаивающую его сознание тьму. Улыбнувшись уголками губ, крылатый поцеловал его мягкую белоснежную макушку и, немного поелозив, тоже закрыл глаза. Он был готов рассказывать Шу истории хоть каждый вечер, лишь бы тому было спокойно. Но при этом он корил себя за то, что не заметил состояния Шу раньше, веря тому на слово. Нужно было быть гораздо настырнее в своей заботе, тогда не дошло бы до чего-то подобного. Рензо вздохнул, понимая, что сделанного не воротишь и утешая себя тем, что смог оказать помощь хотя бы сейчас. На завтра у них была запланирована миссия, но будить Шу Рензо ни в коем случае не собирался. Что бы ни говорила профессор Спеллман, он ни за что не позволит этому случиться. Когда Рензо уснул, он увидел своего отца, кричащего на того за непослушание. Неприятный сон, но не настолько чтобы будоражить сознание. В его жизни это происходило настолько часто, что стало обычной дневной руиной, которая разве что утомляла. Эта планета определенно плохо влияла на исследовательскую команду. Она рылась в их сознании, выуживая самые страшные образы. Образы, которые были задвинуты в самые отдаленные уголки, в которые никто в здравом уме заглядывать и не подумал бы. Не только Кэсс видел кошмары – они снились всем, просто у Кэсса они были самыми тяжелыми и болезненными. На утро Шу все еще спал. Он удобно расположился в объятьях Рензо, отсыпаясь за все те дни, в которые он был этого самого сна лишен. Крылатый же проснулся, но пока не собирался вставать, несмотря на то что время подъема наступило уже час как. Спеллман вошла к ним и подошла к самой кровати. Перед ее взором предстал пернатый кокон, обращенный к ней спиной. Рензо повернул на нее голову, смотря снизу вверх, вопросительно выжидая. - Он все еще спит? – Тихо спросила она. Это приятно удивило Рензо. – Я слышала его крики ночью. Что с ним? - Я пока не знаю, но будить его не стоит. Он почти не спал с самого прибытия. Не мог уснуть. На фоне этого вчера случилась истерика и единственное, что я понял, его донимают какие-то голоса и страх. Простите, профессор Спеллман, я не могу встать, он лежит на моей руке. – Приоткрывая крыло, он продемонстрировал мирно спящего Шу. – Вы сможете обойтись сегодня без меня? – Он накрыл Шу обратно. - Да… - Почесав подбородок, ответила Эстер. – Конечно, но тебе потом придется наверстывать свою программу. - Я это переживу. Слушайте, Вам ведь снятся кошмары? Спеллман пробежалась взглядом по крылу, под которым лежал Шу и только после этого ответила. - Снятся. Шу у нас самый восприимчивый, видимо. Надо поговорить с Кэссом по этому поводу, мне кажется тут замешана сама планета. - Возможно. Нужно решить этот вопрос, пока мы все здесь совсем не свихнулись. - Да, мы решим этот вопрос, в крайнем случае вернемся за Землю и признаем эту планету непригодной. – Он вздохнула. Делать этого совершенно не хотелось, в остальном это место было идеальным. - Я пошла. Оставляю это недоразумение на тебя. Получив утвердительный угук, она скрылась за дверями. Рензо же не оставалось ничего другого кроме как снова закрыть глаза и погрузиться в дрему. Он не очень любил долго спать, потому что потом начинала болеть голова, но он был готов смириться с этим. Очнулся Шу только ближе к вечеру. Именно очнулся, потому что сон его был настолько глубок, что в таком состоянии его разбудила бы разве что ядерная война. Рензо зря беспокоился о том, чтобы ненароком не помешать ему. Шу поднял глаза и встретился взглядом с Рензо. - Долго я спал?.. – Его голос был слегка хриплым из-за криков и долгого сна. - Долго, и хорошо, что долго. Как ты себя чувствуешь? - Значительно лучше. Как будто нос начал дышать после долгого насморка, только помножь на сто. – Это вызвало смех у Рензо. - Раз шутишь, значит точно лучше. – Он положил руку ему на щеку, погладив большим пальцем, а после поцеловал его в лоб. – Ты меня здорово напугал. Что с тобой случилось? - Я… - Замялся Шу. – Сначала я просто боялся. Мне все время казалось, что кто-то рядом со мной, что он смотрит на меня, изучает. Потом меня как будто кто-то звал. Там, в руинах, я не сам нашел кристалл, что-то направило меня туда. Какие-то странные тени, я никак не мог посмотреть на них напрямую, но они определенно были. Потом просто зов сменился на какой-то разговор. Было ощущение, будто сразу тысячи существ пытаются со мной заговорить на непонятном мне языке, это сводило с ума. Из-за недостатка сна начались галлюцинации и все это наложилось друг на друга, заставляя мой мозг кипеть. И… вот. Прости. – Он виновато опустил взгляд. - Почему ты не сказал раньше? Я же просил тебя. – Рензо хмурился. Он явно был опечален тем фактом, что Шу скрывал от него что-то подобное. Но голос его был по-прежнему спокойным. Крики никак не помогли бы делу, поэтому он старался говорить как можно мягче. - Я боялся, что вы вернете меня на Землю… - Шу все еще смотрел куда-то в сторону. – Я не хотел подводить всех и ставить выполнение миссии под угрозу. Хотел как лучше, а получилось… Как получилось. Я не выдержал. – Он поднял взгляд на Рензо. - Прости меня… Рензо горестно вздохнул. - Моя-то ты радость, ну как так можно было?.. Себя беречь нужно, сколько раз я тебе говорил? Нужно было с самого начала все мне рассказать, мы бы нашли выход. – Он нежно погладил Шу по щеке, успокаивая. – Мы разберемся с этим. И если ты так не хочешь, на Землю ты не вернешься. Но, прошу тебя, поклянись мне что больше ничего не будешь переживать один. Я люблю тебя, а это значит, что я готов делить с тобой не только радости. Всем здесь снятся кошмары, я уверен, что это как-то связано. - Правда?.. – С надеждой в голосе и немного недоверчиво спросил Шу. - Чистейшая, слово ннеши, а мы самый честный народ на свете. – Рензо успокаивающе улыбнулся, смотря в карие глаза. - Я эту фразу уже слышал однажды… - Садясь на кровати, сказал Шу. Его слегка волнистые волосы смешно торчали во все стороны. Рензо последовал его примеру и теперь они сидели рядом, свесив ноги. - Мы уже виделись. В прошлом, когда ты жил на Ниопре. - Это когда это было? Я не помню. – Сощурил глаза Шу. - Ты сбежал из больницы и потерялся, а я тебя нашел и отвел домой. Ты еще говорил, что не хочешь туда возвращаться, потому что врачи на тебя недобро смотрят. Шу некоторое время смотрел вниз, хмуря брови в попытках вспомнить, а потом его глаза расширились в изумлении. - Так это ты был? Это же было так давно, почему ты до сих пор это помнишь? - Потому что ты был самым чудесным и честным ребенком, которого я когда-либо видел. - Прям уж самым чудесным. – Недоверчиво протянул Шу, смотря куда-то вниз. - Именно. И я до сих пор не особо представляю, за что с тобой так обошлись. – Рензо сделал паузу, решая, стоит ли спрашивать. - Но у меня есть догадка. Можешь сказать, правильно ли я думаю? - Какая? – Осторожно спросил Шу. - Твой отец ведь не человек. – Он спокойно наблюдал за реакцией своего собеседника. На миг в лице Шу промелькнуло удивление, смешанное со страхом и разочарованием. Странное выражение лица, говорящее о том, что не стоило Рензо думать в том направлении, да и вообще затрагивать эту тему. У крылатого было мало времени, на то, чтобы рассмотреть это неизвестное ему ранее выражение эмоций, потому что Шу ответил. - Неверно. Не придумывай. – Его голос был ровным. Беловолосый спокойно поднялся со своей кровати и потянулся. Всю его правую руку покрывали следы в виде полос, полученные после долгого лежания в одном положении. – Я не маадзи, я человек до самого мозга костей. Всегда был, есть и буду.