«На левой стороне груди Ли Цзинлуна, где находилось сердце, снова появился замысловатый зеленый узор».
***
Хунцзюнь вернулся на задний двор с ножницами в руках. С новым криком Лу Сюй крепко обнял Мо Жигэня, не позволяя юноше даже приблизиться к нему. — Мне надо промыть его раны, после этого я смогу их перевязать, — Хунцзюнь чувствовал: новый знакомый не похож на обычного человека, и потому он принялся терпеливо объяснять, — смотри, это лекарственные травы. На лице Лу Сюя читалось сомнение, поэтому Хунцзюнь показал ему кровоостанавливающее лекарство. Юноша заколебался, а Хунцзюнь протянул ему пилюлю и попросил: — Накорми его этим. Она сделана для лечения внешних травм. Эта пилюля защитит его сердечную меридиану, он очень быстро поправится. Демон-карп, все это время стоявший в стороне, предупредил: — Хунцзюнь, не давай ему слишком много. Эта уже вторая. Хунцзюнь кивнул. Эта пилюля создавалась из белых небесных гранул феникса, при создании которой также использовалось семьдесят два вида лекарственных трав. Эти небесные гранулы содержали в себе силу Священного Огня. Они защищали меридианы сердца и способствовали быстрому заживлению ран. Лу Сюй нахмурился и с подозрением понюхал лекарственную пилюлю, затем взглянул на Хунцзюня с немым вопросом, что же это за лекарство. — Это помёт его отца, — быстро вмешался Чжао Цзылун. Хунцзюнь взревел: — Чжао. Цзы. Лун! Не терпится умереть?! Чжао Цзылун возразил: — Разве это не так? Белоснежные пилюли Феникса изначально являются его фекалиями. Лу Сюй потерял дар речи. Мо Жигэнь издал стон, казалось, ему было очень больно. Лу Сюй взглянул на демоном-карпа, затем перевёл взгляд на Хунцзюня и всё же, разделив пилюлю на несколько маленьких частей, скормил их Мо Жигэню, после чего дал ему немного воды. Хунцзюнь подошёл с ножницами в руках и принялся аккуратно разрезать одежду раненного. В то же время Чжао Цзылун все ещё недовольно ворчал: — За пределами дворца Дамин ты так же скормил Чжанши… Хунцзюнь не выдержал и пинком вышвырнул демона-карпа за дверь. Лу Сюй молча наблюдал за юношей. Чтобы не оставлять его без дела, Хунцзюнь отдал распоряжение: — Иди принеси воды. Ты его младший брат? Хунцзюнь помнил, что у Мо Жигэня было пятеро младших братьев, но под каким бы углом он не разглядывал этого юношу, у этих двоих не было ни одной схожей черты. Лу Сюй лишь тихо вздохнул, склонив голову, и забрал таз с водой. Лекарство уже начало действовать. Вскоре Мо Жигэнь проснулся и хриплым голосом простонал: — Я случайно спас его по пути. Его имя Лу Сюй, он очень мало говорит. Хунцзюнь осторожно снял с Мо Жигэня одежду, оставив того полуобнажённым. Прикрыв глаза, мужчина тихо прошептал: — Холодно… Лу Сюй вернулся с водой. Мо Жигэнь внезапно продолжил: — Пусть Хунцзюнь вытрет меня, Лу Сюй, иди отдыхай пока. На этих словах юноша вздрогнул, но послушно повиновался просьбе своего благодетеля. С разочарованием он поставил таз с водой, повернулся и вышел из комнаты, но не ушёл далеко. Пока Хунцзюнь тщательно вытирал друга, тот выдавил из себя слабую улыбку и повинился: — Извини, мне немного неловко. Хунцзюнь не знал смеяться ему или плакать. — И как по-твоему мне не смущаться? Мо Жигэнь продолжил: — Мы уже видели друг друга раньше, в бассейне Хуацин. Хунцзюнь обтёр грудь мужчины тряпицей. Всё тело Мо Жигэня сплошь было покрыто ранами, повсюду виднелись порезы от мечей. При виде этой картины становилось почти физически больно. Хунцзюнь тщательно обработал все раны, после обнял мужчину за шею и потёрся об его щёку в знак утешения. Выразив тем самым свою поддержку, юноша уложил экзорциста обратно.***
В главном зале Ли Цзинлун уже закончил объяснять произошедшее. У Гэшу Ханя не оставалось другого выбора, кроме как поверить его словам, поскольку он сам недавно видел всё своими глазами. — Старому генералу всё ещё требуются доказательства? — поинтересовался Ли Цзинлун, — Мой брат прихватил с собой половину трупа. Он находится снаружи; вы узнаете его, как только увидите. — Принесите, — приказал Гэшу Хань. Стражники занесли мешок внутрь, так, словно им предстояло столкнуться с могущественным врагом. Половина мертвеца червем извивалась в плену ткани. Собравшиеся в зале схватились за оружие, с опаской наблюдая за трупом. Однако Ли Цзинлун жестом показал, что в этом нет нужды. Убедившись в безопасности Гэшу Ханя, Ли Цзинлун взмахнул Мечом Мудрости. Тканевой мешок отбросило в сторону. В тот момент присутствующие потеряли дар речи. «Чёрт возьми, мы поймали не ту часть», — пронеслось в голове Ли Цзинлуна. В хаосе сражения Серому Волку действительно удалось выловить половину мертвеца. Однако из-за спешки вместо верхней части тела волк по ошибке приволок нижнюю… Верхняя часть трупа была оторвана выше пояса, оставив от себя лишь две ноги, скрюченные в странной позе. Они бились по земле. Наблюдая за представшей картиной, многие из собравшихся сочли её одновременно странной и абсурдной, но при этом волосы на их телах встали дыбом. Что ж, ноги — это ноги, они тоже подойдут, если смогут послужить доказательством. Держа рукоять меча, Ли Цзинлун жестом попросил старого генерала взглянуть на труп. От увиденного глаза Гэшу Ханя широко распахнулись. Несмотря на то, что ему довелось участвовать в сотнях сражений, увиденное не могло его не напугать. — Убей его, быстрее! — в ужасе воскликнул Цинь Лян, — Ли-чжанши! На лицах стражников отразился ужас, пока они наблюдали, как эти ноги дико бились в судорогах на полу. Люди громко вскрикивали от каждого движения ног по направлению к ним. Ли Цзинлун влил силу Светоча Сердца в Меч Мудрости, клинок засиял ярким белым светом. Собравшись умертвить остаток трупа, Ли Цзинлун растерялся — он не знал, как его убить. — Ли Цзинлун! Уничтожь это! — приказал Гэшу Хань. Ли Цзинлун ломал голову над тем, как выполнить порученное дело, однако же, в конце концов, у него не было иного выбора. Он мог только воткнуть свой меч в область промежности. Нижняя часть наконец успокоилась, замерев на каменном полу. Ли Цзинлун прижал руку ко лбу и заговорил: — Вам не нужно пытаться вернуть мое доброе имя; за свою жизнь я уже привык к тому, что многие люди сплетничают обо мне. В остальном, старый генерал, делайте то, что считаете нужным. Будь то отправка войск на войну или победа над демонами, если будем нужны вам, прикажите — мы исполним свой долг. Некоторое время атмосфера в зале казалась крайне странной. Ли Цзинлун дал им время придти в себя. Он вложил меч в ножны, висящие на спине, и вернулся на задний двор, чтобы поверить состояние Мо Жигэня.***
Снаружи, Хунцзюнь сидел плечом к плечу с Лу Сюем. В руках каждый держал по большой миске с порцией белого риса, от которой поднимался слабый пар. Кроме риса им положили зеленые овощи и мелко нарезанное мясо. Они оба были ужасно голодными. Во время еды Хунцзюнь рассказывал Лу Сюю о своих отношениях с Мо Жигэнем, так как казалось, что юноша относится к нему немного враждебно. Когда Ли Цзинлун подошёл к трапезничающим, Лу Сюй стал настороженно его разглядывать. — Это наш Чжанши, — представил Хунцзюнь. Ли Цзинлун толкнул дверь и вошёл внутрь, там он увидел спящего Мо Жигэня. Ему не оставалось ничего, кроме как заговорить с Лу Сюем: — Младший брат, могу я побеспокоить тебя и попросить не оставлять… — Я буду на страже, все очень устали, — внезапно вмешался Хунцзюнь. Ли Цзинлун рассердился: — Почему ты вечно суешь нос не в свои дела? Иди! Ну же, уходи. Глубокой ночью в имении генерала ещё горел свет; до сих пор ни у кого сна не было ни в одном глазу. Ли Цзинлун и Хунцзюнь снова заняли одну комнату, но уже с двумя кроватями. Мужчина сидел с кистью в руках, всю дорогу он отправлял письма наследному принцу в далёкий Чанъань. На этот раз он писал так, будто им овладело божество. Без колебаний закончив письмо, он сложил военный рапорт и положил его в конверт. Как и прошлой ночью, Хунцзюнь лежал свернувшись калачиком в одеяле, как блинчик с яйцом. Он сонно пробормотал: — Хватит писать, пошли спать. Ли Цзинлун запечатал рапорт и сверху поставил печать. Последняя битва наградила его россыпью синяков по всему телу и двумя неглубокими ранами от меча. Сняв верхнюю одежду, он самостоятельно перевязал их. Когда мужчина собирался потушить свет, Хунцзюнь внезапно спросил: — Ты не собираешься им помогать? Ли Цзинлун резко замер. — Что именно ты хочешь, чтобы я сделал? Сначала ты просишь меня лечь спать, а теперь хочешь, чтобы я им помог? Хунцзюнь поспешно ответил: — Давай спать. Я просто беспокоюсь, что если мертвецы снова придут, мы не обратим на них никакого внимания. Что нам делать, если они продолжат нападать на деревни? Ли Цзинлун парировал: — Мы не можем их победить. Если бы мы начали гоняться за ними повсюду, я бы свалился от истощения. Гэшу Хань уже готовится к обороне, и в настоящий момент он собирает своих людей, чтобы увести жителей деревень Хэси в безопасное место. Они обсудили всё и намерены заниматься этим всю ночь без продыху. Как только этот вопрос решится, нам больше не придется беспокоиться. Ты можешь спать спокойно; скорее всего, после этой ночи мы уже не сможем нормально отдохнуть, потому что и нам придется выполнять свои обязанности. Хунцзюнь всё ещё беспокоился о десятитысячной армии живых мертвецов. Ли Цзинлун лёг, а юноша не мог унять своей тревоги. — Чжанши… сколько людей погибло сегодня? — В первый раз сражаешься? Потери в сегодняшней битве, если и не достигали пятизначных чисел, то были примерно четырехзначными. Как должны возвращать тела и как с ними обращаться после этого? Поле боя представляло из себя кровавое месиво. Всякий раз, когда кого-то убивали, во все стороны летали конечности, будто могучий поток. Это зрелище не давало ему уснуть. Ли Цзинлун продолжил: — Для меня это тоже было впервые, не бойся. Хунцзюнь тяжело вздохнул. Снаружи вновь завыл сильный ветер. Ли Цзинлун раздражённо возмутился: — Какого чёрта! Почему зимы на северо-востоке такие холодные? — Иди сюда, — позвал Хунцзюнь, — рядом со мной теплее. Чжанши оставалось лишь поползти к нему, волоча за собой одеяло. Они спали вместе, и под двумя одеялами холод наконец-то отступил.***
Во тьме огромная армия мертвецов бесшумно приближалась к Лянчжоу со всех сторон. Цокот копыт был приглушённым и почти неслышным. В пустынных равнинах было настолько тихо, что слышался лишь шорох ветра, когда командир въехал во главе своего бесчисленного войска на вершину холма за городом. Он был высок, с довольно крепким телосложением, облачённый в чёрные доспехи и закрывающий голову черный шлем в форме льва. Потемневшая броня обхватывала его мускулистую грудь и плечи, оставляя обнаженными лишь руки. Он сильно отличался от своих высохших подчинённых; его кожа была голубовато-серой, будто горячая кровь давно уже остыла в его жилах, а, застыв, стала темно-синей. Сквозь прорези шлема виднелись глубоко посаженные глаза и зрачки, которые всё ещё сохраняли свою форму. На его лице не было ни единой трещины, а брови и волосы казались обманчиво живыми. Всем своим видом он походил на восковую фигуру. Единственное, что доказывало отсутствие температуры тела, это снежинки, которые соприкасались с его кожей и не таяли. Его тело было похоже на серую скалу, на которой собирались хлопья снега, пока он стоял на вершине холма и молча наблюдал за Лянчжоу издалека. Снегопад усиливался. Среди падающих снежинок вдруг раздался приятный женский голос: — Наконец-то начнется? Мужской голос, отдававший беззаботной протяжностью, тихо ответил: — Все ли павшие в битвах мертвецы пришли, как думаешь?***
Утром следующего дня. Небо ещё не расцвело, когда в городе начали бить в набатный колокол. Юноша вздрогнул, тут же проснулся и протянул руку в сторону, но его ладонь перехватила рука Ли Цзинлуна. Они вдвоем крепко спали под тёплыми одеялами, Ли Цзинлун явно проснулся раньше него. Оба лежали с открытыми глазами, прислушиваясь к шуму снаружи. Чжанши, всё ещё держа руку Хунцзюня, прижал её к своей груди. — Тебе больше не о чём беспокоиться, — мягко успокоил он. Хунцзюнь уже полностью проснулся и заметил: — Они уже здесь. Ли Цзинлун зашевелился. — Я пойду и проверю как там дела… Но, стоило ему приподняться, Ли Цзинлун внезапно почувствовал исходящую из сердца волну боли. Прерывисто задышав, он прижал руку к груди. Хунцзюнь сел и тихо попросил: — Позволишь мне взглянуть? Прошлой ночью, помимо жизней простых горожан и солдат, Хунцзюнь беспокоился и о Светоче Сердца Ли Цзинлуна. Они оба спали в нижних белых одеждах. Хунцзюнь развязал пояс Чжанши, дабы осмотреть его. Оставленная на груди печать божества Кунь немного поблекла. — Сила божества не безгранична, — отозвался Хунцзюнь, — Печать долго не продержится. — Каждый шаг имеет значение, — ответил Ли Цзинлун, — Другого пути нет. Он бросил взгляд на Хунцзюня, и тот неожиданно спросил: — Позволишь мне попробовать? Выражение лица Ли Цзинлуна изменилось. Хунцзюнь, едва касаясь груди, провел указательным и средним пальцем по печати. Кончики пальцев юноши засветились из-за высвобождаемой духовной энергии, и он прошептал: — Я понял… Вот что это значит. — Что ты имеешь ввиду? — Ли Цзинлун повернул голову и шепнул почти в ухо Хунцзюня. Их дыхание смешалось, и уши юноши мигом покраснели. — Перестань дразнить. — успокоившись, Хунцзюнь продолжил: — Наложенная божеством Кунь печать используется для защиты твоего сердца путём ведения в него духовной энергии. Должно быть он демон… В нём сила племени демонов. Дойдя до последней части, Хунцзюнь занервничал и кинул взгляд на Ли Цзинлуна. Тот уточнил: — Итак, ты можешь начертить такую же печать и усилить ее? Хунцзюнь кивнул. — Если ты не против. — Как я могу возражать? — иронично усмехнулся Ли Цзинлун. Сосредоточившись, Хунцзюнь начал вливать свою демоническую ци в печать. Внезапно вспомнив о кое о чём, он вдруг заговорил: — Что касается моих пилюль, чтобы Чжао Цзылун не сказал, ты не должен верить его словам. Ли Цзинлун растерялся, но потом согласился: — Хорошо. Хунцзюнь провёл рукой по груди Чжанши, наполняя печать, оставленную другим божеством. На левой стороне груди Ли Цзинлуна, где находилось его сердце, снова проявился замысловатый зеленый узор. — Моя выглядит довольно уродливо, — нахмурился юноша, — Посмотрим, смогу ли я изменить форму печати. Он вновь хотел использовать ци, чтобы подправить свою работу, но Ли Цзинлун, не зная, смеяться ему или плакать, успокоил юношу: — Кто ещё кроме тебя её увидит? Пойдем! Сквозь ветер и снег Ли Цзинлун быстренько взобрался на городскую стену и вгляделся в горизонт. Гэшу Хань, Чжан Хао, несколько солдат Хэси, а также Цинь Лян и многие другие уже прибыли. Насколько хватало глаз, за городом со всех сторон тянулись легионы мертвецов. — Их так много здесь? — пробормотал Чжанши. Гэшу Хань со вздохом ответил: — Я, к примеру, хочу посмотреть, как эти чудовища планируют завоевать нашу неприступную как сталь крепость! Чжан Хао, пошли почтовых голубей. Мне всё равно, какой метод вы используете, но в течении трёх дней вы должны собрать всё войско Хэси здесь, чтобы вместе со мной атаковать этих монстров! Выражение лица Ли Цзинлуна изменилось, но стоило ему открыть рот, чтобы отговорить старого генерала, как Цинь Лян бросил на него предупреждающий взгляд. Гэшу Хань также посмотрел на Чжанши и позвал его: — Ли Цзинлун, пойдём со мной, я хочу расспросить тебя кое о чём. Зима была близко. Пейзажи за пределами поместья генерала были наполнены соснами, покрытыми толстым слоем снега. Некоторые из них рухнули под его тяжестью, многие же трещали во время снегопада. Приняв пилюлю, Мо Жигэнь вновь заснул. Его раны начали заживать и шелушиться, но выздоровление сопровождалось небольшой лихорадкой. Хунцзюнь накормил его рисовой кашей, прежде чем тот заснул; возможно, он очень устал. Затем новоявленный лекарь вышел с небольшой миской в руке, и они вместе с Лу Сюем сели плечом к плечу в коридоре, принявшись за еду. Пока Лу Сюй ел, он потянулся за снегом с намерением использовать его как воду, но Хунцзюнь перехватил уже протянутую руку и дал новому знакомому нормальной воды, при этом ворча о том, чтобы тот перестал хватать снег и пихать его в рот. — Эй, не тот ли это сумасшедший из Сюэлина? — в поместье генерала юношу заметил стражник. Хунцзюнь посмотрел на Лу Сюя, а после на стражника. На лице Лу Сюя читалась настороженность. Солдат, увидев, что эти два слабых и мелковатых на вид юношей сидят на карточках и молча смотрят на него, будто две дворняги, подошёл к ним и властно потребовал: — Недоумок, я твой папа. Зови меня папочкой. Лу Сюй впился взглядом в мужчину и внезапно из его глаз хлынули слёзы.***
Главный зал поместья генерала. Гэшу Хань безостановочно кашлял, когда Ли Цзинлун показал им том, данный ему Хунцзюнем. Он сказал собравшейся группе людей: — Этих чудовищ называют «живыми мертвецами». Если быть точнее, они становятся ими из тел воинов, погибших в боях разных династий и эпох. Их также называют: «павшими в бою призраками мертвых». Старый генерал поинтересовался: — В этой книге нет подробных объяснений, так откуда ты столько узнал об их происхождении? Ли Цзинлун бросил взгляд на Цинь Ляна, но тот ничего не сказал, вместо этого пару раз кашлянул. Ли Цзинлун знал, что он не хочет упоминать о своём старом опыте, поэтому солгал, глазом не моргнув: — В архивах Департамента экзорцизма были записи о них. — Есть ли способ одержать победу над ними? — вновь поинтересовался Гэшу Хань. — Нет никаких способов, — помрачнел Чжанши, — но эта группа живых мертвецов отступила во вчерашнем бою явно по чьему-то приказу. Предполагаю, что у них должен быть командир. До тех пор, пока у нас есть возможность найти их главаря, мы сможем заставить их отвести свои войска. Как раз в этот момент с заднего двора поднялся шум, сопровождаемый голосом Хунцзюня. Ли Цзинлун вздрогнул от неожиданности и порывом ветра вылетел туда. Гэшу Хань нахмурился, глядя на людей, которые недоуменно поднялись со своих мест. В задней части двора Хунцзюнь пинком отшвырнул солдата в коридор. Мужчина едва не закашлял кровью. — Ты собираешься и дальше издеваться над ним и заставлять называть тебя папочкой?! — в ярости крикнул Хунцзюнь, — Посмотрим, не забью ли я тебя до смерти! — Не трогай его! — закричал подоспевший Ли Цзинлун, — Не ты ли говорил, что не будешь причинять вреда смертным? Несколько солдат подошли и помогли мужчине подняться на ноги, Гэшу Хань рассердился: — Кто напал первым? Стоило Ли Цзинлуну увидеть это, он сразу же все понял. Скорее всего страж запугивал Лу Сюя, а Хунцзюнь не смог удержаться от того, что бы не преподать ему урок. Как непосредственный начальник Чжанши поспешил вмешаться: — Ничего страшного, старый генерал, всё в порядке, я всё объясню. Гэшу Хань несколько раз кашлянул, указывая пальцем на Хунцзюня, будто хотел что-то сказать юноше. Выражение лица Хунцзюня резко изменилось, он взволнованно спросил: — С вами все хорошо? Гэшу Хань долгое время не мог выдавить из себя ни слова. Лу Сюй, который прятался за спиной Хунцзюня, с любопытством наблюдал за старым генералом. — Он мёртв, — неожиданно изрек он. Эта фраза, подобно тяжёлому молоту, врезалась всем в грудь. И тут они стали свидетелями того, как у старого генерала потекла кровь изо рта и носа. Он тут же рухнул навзничь. — Генерал! — Гун! Все испуганно закричали и ринулись к нему, чтобы помочь.