***
Не считая того, что Алья закончила тем, что начала тусоваться с Хлоей и Сабриной, в коллеже было вполне неплохо. С того дня, как Маринетт прислала ей блузку, прошли две недели, а потом незаметно минул и месяц. Первые несколько дней Алье было откровенно непросто, ведь куда бы она не пошла — вспоминала про Маринетт. Она скучала по их общению на переменках, возле шкафчиков или в библиотеке. Словесный поток от Хлои и негромкие поддакивания Сабрины смогли заполнить пустоту, и вскоре проходить мимо Маринетт стало не так невыносимо. На обеде Алье становилось совсем не по себе, но она (спасибо Хлое) продолжала сидеть в их компании. Сначала это было совсем странно, ведь они с Хлоей никогда раньше нормально не общались. Алья невольно вспоминала, как Хлоя не раз пыталась как-нибудь унизить Маринетт, да и про других одноклассников не забывала, и как быстро отступала, когда Алья кидалась защищать их от нападок. Так что перейти от обмена завуалированными оскорблениями до неловкого, но нормального диалога было непростым делом. Но Хлоя восприняла это с таким же спокойствием, как воспринимала все остальное. В общем, ее можно было назвать по-своему приличным человеком. Всякий раз, когда она замечала, что Алья бросает на Маринетт тоскливые взгляды, Хлоя тут же заводила разговор на отвлеченную тему или требовала мнения Альи по поводу дизайнерских туфель или дорогого косметоса, будто это самое важное в мире. Алья старалась ответить максимально интересно, но Хлоя в ответ лишь закатывала глаза. В какой-то момент Алья спросила себя — стоит ли вообще с ними тусоваться, но со временем она и не заметила, как влилась в их компанию, став частью странно сходящейся в интересах троицы. Со стороны они могли показаться разношерстной компанией. Уверенная и прущая напролом Хлоя, застенчивая и преданная Сабрина и… просто Алья. Она не то чтобы подходила им, но стало казаться, что пусть так и будет. Новый круг знакомств имел свои преимущества. Ее собственная доброта смягчала Хлою, сама Алья вдруг поняла, что в ее гардеробе произошло колоссальное обновление (не то чтобы ей не нравилось, как она раньше одевалась, но туфли и украшение для волос, которые носила Хлоя, кого угодно заставят позеленеть от зависти). Ходить в коллеж стало почти терпимо, даже если видеть Маринетт одну в классе было больно до невозможности. Алья понимала, что Маринетт не совсем одинока, она проводила много времени с Милен и другими девочками. На обеде, например, она сидела вместе с Джулекой и Роуз. И это сглаживало остроту боли в груди Альи. Девочки просто поддерживали Маринетт, но не лезли с расспросами. Видимо, было понятно, что у них с Альей не все радужно, так что их оставили разбираться с собой самим. Алья могла только облегченно выдохнуть, что обошлось без лишних вопросов, потому что она бы не смогла выложить всю историю еще кому-нибудь и не расплакаться (или разозлиться) на ходу. Но они все еще не разговаривали, и пережить все, что произошло, от этого было намного труднее. Алья старалась это проработать, но чем больше проходило дней, тем все более невозможным казалось, что она сумеет преодолеть пропасть между ней и Маринетт. Осознание того, что она возможно проведет остаток года без лучшей подруги, окатило ее холодным градом. Вот так, пока эта мысль продолжала грызть Алью, и наступила среда. Пригревало солнце, и она с Хлоей и Сабриной вытащилась обедать на свежий воздух. — Давайте в субботу по магазинам, — предложила Хлоя. Она заинтересованно наматывала пасту на вилку, а Алья устало тыкала в салат, аппетита не было. Алья пожала плечами. — Ладно, — ответила она, не слушая ее. Сабрина достала соломинку из милкшейка и выгнула бровь. — Что такое? Сабрина была более тактичной, в отличие от Хлои, и ей выкладывать как есть было легче — так Алья не боялась услышать осуждения. Ей вообще было трудно отказать, так что Алья тяжело вздохнула и положила вилку. — Просто, это… тяжело. Есть… — Есть без Маринетт, — Хлоя закатила глаза. — Мы в курсе. Ты уже сто раз говорила. — Хлоя! — тихо возмутилась Сабрина и сжала Алье плечо. — Хватит… — Что хватит, Сабрина. Это правда. Я уже устала это слушать. Может, отвлечешься на что-нибудь еще и перестанешь быть такой тряпкой? Алья озадачилась. — На что? Хлоя кивнула головой в сторону. — Например, на Адриана. Хлоя крайне довольно улыбнулась, а Алья удивленно моргнула. Она взяла вилку и принялась разделять овощи, лишь бы было на что отвлечься. — Вы с ним вообще разговаривали? — спросила Хлоя, и Алья покачала головой. — Нет, — признала она. — Я собиралась, но… это слишком стыдно. Ее сердце сжималось всякий раз, когда она слышала его имя. После кошмарного свидания и истерики Алья избегала его как могла. Она понимала, что это неправильно, но иначе было никак. У нее просто не было внутренних сил одновременно и на него, и на Маринетт. К тому же Алья просто не знала, что ему сказать. Усложняло еще все и то, что он оказался Котом Нуаром. Алье теперь надо было как-то порешать с лучшей подругой, с крашем лучшей подруги, и с тем, что краш лучшей подруги оказался знаменитым парижским супергероем. Вряд ли ее можно винить, что ей нужна банальная передышка. Драмы ей хватило до самого выпуска из коллежа. И что ее останавливало, от чего на сердце становилось тяжелее, так это то, что Адриан не делал попыток с ней поговорить. Алья понимала, что это не для того, чтобы ее обидеть, скорее всего он тоже решил дать ей пространство. Она уже разбила ему сердце. Может, он подумал, что будет лучше притвориться, что ничего не было. Когда бы теперь они не пересекались взглядами, прежде чем разорвать зрительный контакт, Адриан всегда отвечал ей мимолетной улыбкой — скомканной и печальной. — А стоило бы, — Хлоя отправила в рот пасту. — Он ходит умирающим лебедем, прямо как ты. Внутри у Альи что-то вздрогнуло. Она знала, что Хлоя дружит с Адрианом. И что, Адриан обсуждал ее с Хлоей? Когда? — Правда? — уныние с Альи как рукой сняло. — Почему? — Если хочешь знать, спроси сама, — ответила Хлоя и наколола на вилку помидор. — Так что насчет магазинов? Алья вздохнула, Сабрина посмотрела на нее с надеждой. — Уговорили. Хлоя триумфально хрумкнула помидором.***
В субботу, которая наступила быстрее, чем Алья того хотела, она решила написать Хлое и сказать, что не придет, но ее не отпускало чувство, что Хлоя в любом случае потащит ее силой. Обычно Алья проводила субботы вместе с Маринетт, и чтобы не пролежать весь день на диване, утопая в жалости к себе, она все-таки встала и начала собираться. Хватит с нее таких субботних страданий без Маринетт, нужно было поменять обстановку. Хлоя успела написать ей несколько раз, пока Алья собиралась, завтракала и общалась с родителями. Хорошо, что не нужно было спешить к месту встречи, ведь у Хлои был личный водитель. Так что вскоре подъехал черный автомобиль и дважды посигналил. Алья попрощалась с родителями, махнула на прощание сестрам и вышла из дома. Она никогда не сидела в такой дорогой машине — не считая той поездки с водителем Адриана до Эйфелевой башни. В салоне пахло свежестью, и Алья еле сдержалась, чтобы не провести рукой по кожаной обивке. Хлоя сидела в середине и, что-то набирая в телефоне, опять завела разговор о туфлях. Алья не знала никого, кто мог бы столько же говорить о них, но старалась поддерживать разговор. Она пересеклась взглядом с Сабриной, и та устало улыбнулась. В торговом центре была куча народу, все-таки выходные, и Алья едва поспевала за Хлоей, которая лавировала через толпу, как рыба. Она как всегда была впереди, излучая уверенность, перед которой, казалось, люди просто расступались. Алья никогда так быстро не ходила, и Сабрина неожиданно обхватила ее за локоть. — Не переживай, держу, — сказала она. — Пойдем смотреть топы, а? В течение часа они обошли несколько магазинов. Алья с радостью присела помочь выбрать Хлое одежду, а самой отдохнуть, потому что настроения что-то мерить не было никакого. Вот только у Хлои с Сабриной было свое мнение на этот счет. — Примерь это для начала, — Сабрина сунула ей в руки синий короткий топ, и Алья даже не успела возмутиться, как Хлоя втолкнула ее в кабинку. Алья уже перемеряла пять топов и три пары джинсов в другом магазине, не в силах воспротивиться Хлое. Пришлось признать, что вкус у Хлои был что надо. Алья даже не отрицала, что выглядела очень привлекательно почти во всем, что подобрала ей Хлоя, и когда в последнем магазине ее снова затолкали в кабинку, у нее уже было несколько пакетов с покупками на руках. Алья присела на скамейку, стараясь не примять одежду. Но тут рядом возникла Хлоя и поставила ей пару черных ботинок на высоком каблуке. — Попробуй, — сказала она и стала пересматривать обручи для волос, которые накидала себе в корзинку. Алья отложила одежду и влезла в ботинки. — Значит, вы с Маринетт все еще не разговариваете? — вдруг спросила Хлоя, разглядывая себя в карманное зеркальце. Она прищурилась, рассматривая обруч на голове, а потом захлопнула зеркальце и сняла его. — Ага, — у Альи тут же испортилось настроение. — Не знаю, что ей вообще сказать. — Из того, что ты мне рассказала, кажется Маринетт должна прийти говорить к тебе сама. Алья знала, что Хлоя права, но все равно колебалась. — Не знаю… Наверное? — она тяжело выдохнула и завозилась с молнией на ботинке. — Какая разница, кто к кому первый пойдет? — Да как хочешь. Ты ведь запорола себе первое свидание только потому что переживала, что там подумает Маринетт. Дураку понятно, что она на такое ради тебя не пойдет, ведь иначе ты бы сейчас с ним спокойно встречалась, разве нет? Алья встала — в груди кипело что-то странное. — Нет… неправда… то есть да, свидание было испорчено. Но Маринетт никогда не было наплевать на мои чувства, она просто расстроилась. И я могу это понять. Ведь она узнала, что ее лучшая подруга влюбилась в парня, в которого она сама без памяти. Это ни для кого не будет просто. Хлоя безмятежно пожала плечами. — Да, полный отстой, но любовь работает в обе стороны. Алья собиралась спросить, что Хлоя имеет в виду, но к ним вышла Сабрина в новой юбке и блузке. — Что скажете? — спросила она и встала в позу. Алья улыбнулась. — Тебе очень идет, — сказала она и Хлоя кивнула. — Ноги отлично выглядят, — поддержала Хлоя и Сабрина аж смутилась, покраснев до корней волос. — Спасибо, — Сабрина указала на Алью. — Классные ботинки. Алья оплатила покупки, и они все отправились на второй этаж торгового центра. Там они успели перемерять кучу одежды и нелепые туфли на высоких каблуках. Хлоя напрыскала на них столько парфюма, что у Альи голова пошла кругом, а Сабрина умудрилась подобрать им шарфики и идеально подходящие к глазам Альи серьги. Потом они купили себе милкшейков и спустя три часа Алья поняла, что едва держится на ногах. Ей очень понравились новые ботинки и Сабрина уговорила сразу же их надеть, но с непривычки бегать на высоких каблуках оказалось той еще задачкой. Из торгового центра они вывалились в новой одежде. Алья была вся в красном — юбке и блузке с оборками, и серьгами в тон. Хлоя подарила ей обруч для волос, и Алья сама себя не узнавала. Безумие, что новая одежда и макияж заставляют чувствовать себя другим человеком. Стало как-то… легче, свободней. И она даже на какое-то время смогла выбросить Маринетт из головы. И только сидя в машине на обратном пути домой, Алья поняла, насколько же ей было весело.***
Она ввалилась домой с кучей пакетов и скинула все на пол. Сил не было даже разложить новую одежду по местам. Алья скинула ботинки и размяла ноги, улучив минуту на отдых, прежде чем взяться за пакеты. Она стянула с себя обруч и серьги, и аккуратно отложила их на стол. И только потом доползла до кровати и с глубоким вздохом хлопнулась на подушки. Алья прикрыла глаза, решив минуту подремать, как вдруг стук в окно заставил ее подпрыгнуть на месте. С громко стучащим сердцем она сползла с кровати. В окно снова аккуратно постучали и она раздвинула шторы. За стеклом на своей трости балансировал Кот Нуар. Он осторожно улыбнулся. Алья пораженно застыла. Она не знала что и делать. На доли секунды она подумала просто задернуть шторы и притвориться, что никого не видела. Но глубоко вздохнув, дрожащими пальцами Алья распахнула окно и отошла, впуская Кота Нуара в комнату. Она видела его не раз, но сегодня это ощущалось каким-то напряжением в нутре. Он был таким классным и почему-то милым в своем костюме. И как он стрелял своими зелеными глазищами, а как у него шевелились уши, Алью аж в краску бросило… «Хватит! Прекрати!» — П-привет? — сбившись и недовольно поморщившись, она прокашлялась. В воздухе тут же сгустилась напряженная неловкость. — Привет, — смущенно ответил он. — Мы можем поговорить? Я знаю, что наверное невовремя… — он не договорил, уставившись на нее. Моргнул. — Ого, ты сегодня классно выглядишь. Алья проглотила глупый смешок. — Эм, спасибо? Я ходила сегодня по магазинам с Хлоей и Сабриной. — Она снова прокашлялась. — Но да, мы можем поговорить. Она жестом пригласила его сесть на кровать. Кот Нуар вздохнул, было видно, что он собирается с мыслями. Алья, сев рядом с ним, тревожно сцепила пальцы. — Понимаю, что мы какое-то время не говорили, — Алья кивнула. Ее затопили вина напополам с сожалениями. — Между нами все стало как-то… странно. — Ага, — согласилась Алья. Сказать-то было больше ничего. — Я не специально тебя избегал. Наверное, мне нужно было время на размышления, — повисло молчание, и Кот Нуар поерзал. Вдруг он резко взял ее руки в свои и Алья ахнула. — Алья, ты правда мне нравишься. Больше, чем ты представляешь. Я пытался смириться с тем, что мы не можем быть вместе, но не смог. Я… — в его голосе вскрылось что-то ранимое, дребезжащее, от чего Алью бросило в жар. — Я очень хочу быть с тобой, Алья. Очень. В глазах защипало. В горле встал горячий ком и перед глазами помутилось. Никто в жизни так с ней не говорил, ни от кого она не слышала такого чистого обожания. — Кот Нуар… Адриан, я… — она сглотнула. — Я очень польщена, твои слова очень много для меня значат. Но… между мной и Маринетт все очень негладко, и я не могу позволить себе ухудшить наши отношения. — Язык ворочался с трудом — такими тяжеловесными казались слова. Ей стоило много сил подавить дрожь в голосе. — Я бы очень хотела того же, что и ты. Правда. Но я не знаю как воплотить это в жизнь. Она начала злиться. Она не должна испытывать вину, не должна отвергать его, только потому что это обидит Маринетт. Но она именно это и делала. И очень злилась. На Маринетт и на себя. Она чувствовала себя слабой, бесхребетной, напуганной. Маринетт была буквально ее второй половинкой, самым близким ей человеком. Не смотря ни на что, Алья не могла предать ее. Не могла причинить ей боль. — Любовь работает в обе стороны. Кот Нуар повернулся к ней и положил голову ей на плечо. Алья не сопротивлялась, когда он обнял ее за талию и начал медленно водить руками по бокам, наверняка пытаясь утешить. Ей кружило голову. — Надеюсь, кто-нибудь полюбит меня также, как ты любишь ее, — сорванно прошептал Кот Нуар. — Прости меня, — выдохнула Алья и заплакала. — Ничего, — неправда. — Возьмешь тогда? Он отпрянул и вытащил что-то из-за пазухи. Алья даже удивилась, как она не заметила этого раньше. Кот Нуар вложил розу ей в волосы. — Походит к твоему наряду, — заметил он, скомканно улыбнувшись. — Увидимся позже. Он поднялся с кровати и Алье стало холодно. Хотелось броситься за ним и остановить. Сказать, что она тоже хочет быть с ним. Прижаться к нему и запустить пальцы ему в кудри. Но она просто смотрела, как он уходит — тенью ускользает через окно, как будто его тут и не было. Слезы высохли только спустя час.***
Маринетт направлялась в парк. Она запихнула телефон поглубже в карман толстовки и решительно шагала вперед. Она была на миссии, и пока шла, пыталась успокоить беснующееся сердце. Маринетт знала, что была плохой подругой. Полным отстоем, и она намеревалась это решить. У нее было предостаточно времени подумать — столько одиноких дней в коллеже и еще более одиноких выходных у нее раньше не бывало. Она не винила Алью, что та не была с ней, но чувствовала неловкость, из-за того, что та никак не отозвалась про блузку. Алья даже ни разу ее не надела, и поначалу Маринетт честно оскорбилась. Она пыталась как-то сгладить образовавшиеся углы в их отношениях, но одной блузки было явно мало. Без Альи в коллеже было почти невыносимо, и пусть она проводила время в компании одноклассниц, они не могли заменить ей лучшую подругу. Маринетт ужасно хотелось выловить Алью, отвести в сторонку и выложить ей все, что она чувствует. Но каждый раз она впадала в ступор и вся храбрость куда-то девалась. Когда Алья была на ее стороне, Маринетт чувствовала себя непобедимой. И это открытие поставило все на свои места. Маринетт любила Адриана. Но Адриан не любил ее. Да, это неприятно. Больно. Разрывало ее на части. Но она успела наплакаться и подуться вдоволь. Настала пора вести себя по-взрослому. Настала пора все исправить. Адриан пришел в парк пятью минутами позже. Он выглядел совсем растерянным, и у Маринетт больно сжималось в груди видеть его таким несчастным. Она понимала, что ответственна за это, и от этого на глаза наворачивались слезы. Она не хотела делать его таким. Он заслуживал всего-всего лучшего. — Привет, — Адриан искренне улыбнулся. Маринетт рассмущалась, не улыбнуться в ответ было просто невозможно. — Привет. Спасибо, что так быстро пришел. Адриан покачал головой. — Все нормально. Я все равно был свободен. Повисло молчание. Маринетт помялась, пачкая кеды в грязи. Она тянула время, но если и дальше будет молчать, то никогда не решится. — Я хотела с тобой поговорить. Я… хочу извиниться. — За что? — Наверное, за все? — Маринетт пожала плечами и вздохнула. — Я была не очень хорошей подругой… ни для тебя, ни для Альи. У нас уже был этот разговор, но… Маринетт втянула воздух. — Но я люблю тебя, — четко продолжила она. Она посмотрела Адриану в глаза и не отвела взгляда ни на миг. — Я любила тебя с того дождя и каждую секунду после. Я привыкла думать, что кроме тебя в мире нет никого другого. И даже сейчас отчасти так считаю. Не знаю, изменится ли это или нет. Но… реальность такова, что моя любовь не взаимна. Тебе нравится Алья. И ты ей нравишься, — Маринетт сглотнула ком в горле. — Я хотела просто закрыть на это глаза, думала, что если достаточно постараюсь, ты увидишь, как сильны мои чувства к тебе. Вот ведь глупость, да? Я ведь так и не призналась тебе по-нормальному! — Маринетт рассмеялась, и в этом смехе проскользнул всхлип. — Я просто была наивной. Но у меня было много времени на размышления, и я хочу попросить прощения. Некрасиво получилось, что вы с Альей вот так разошлись. Это было очень эгоистично с моей стороны. И в общем… — Маринетт прочистила горло. — В общем, я отказываюсь от тебя. На лице Адриана отразилась сотня чувств. Он выглядел польщенным и опечаленным, глаза его блестели от чего-то сложного, невысказанного. Маринетт сморгнула влагу, но заставила себя улыбнуться. — Ты уверена? — выдохнул Адриан. — Я не хочу обидеть тебя… но… я просто… не… Маринетт приложила палец ему к губам, не давая договорить. — На все сто процентов, — у нее сорвался голос. — Ненавижу это, но я уверена. Маринетт убрала руку и Адриан рвано выдохнул. Он потянулся обнять ее и Маринетт сделала шаг навстречу. Она вдохнула мятный запах от его волос и свежесть хлопка от рубашки. Она никогда не была к нему так близко, и что иронично, смогла настолько к нему приблизиться, только когда осталась с разбитым сердцем. Маринетт не сразу, но все-таки разбила объятие. В глазах защипало, но вместе с тем она чувствовала, что теперь может крепко стоять на ногах. — Береги себя, ладно? — мягко сказала она. — Увидимся в понедельник. Адриан — все такой же растерянный и сбитый с толку — кивнул. Он чувствовал себя утопающим. Любовь казалась такой… тяжелой, такой подавляющей. Он не знал, сможет ли когда-нибудь вынести что-то такое же, не разбив на кусочки. Маринетт на прощание кивнула и развернулась. Она уходила — прочь от парка, прочь от Адриана. И позволила себе заплакать, только оказавшись дома. — Маринетт, ты в порядке? — раздался тонкий голосок Тикки, та выглянула из сумочки. Маринетт выдавила улыбку. — Стараюсь, Тикки. Думаю, скоро буду.