По наитию

Утро началось с криков мамы, зовущей завтракать. Это был единственный день, когда у неё не было смены на работе. — Хэй, братишка! — Мэйбл ворвалась в комнату ураганом, и с шумом раздвинула шторы, — Мама напекла панкейки. Если ты сейчас же не спустишься, не обещаю, что хоть что-то останется! Диппер протер опухшие глаза, с трудом разлепив их. Несмотря на вчерашний сон, он чувствовал себя разбитым. Ещё и тот мужчина не выходил у Диппера из головы. Всю ночь он провёл в раздумьях и только перед рассветом сумел заснуть. Парень встал с кровати и недоуменно поднял ручку с пола. «Похоже, вчера столкнул ее, пока спал,» — подумал он. Приведя себя в порядок, Диппер поспешил вниз, уже предвкушая вкуснейший завтрак. Мама мыла посуду. Он не видел её на неделе, потому что когда он просыпался, та уже уходила. Отчим же почти не ночевал дома, всё время проводя на вахте на заводе. Близнецы не видели его около месяца. Диппер сел за стол, накладывая панкейки на тарелку пирамидкой. Он обожал поливать их кленовым сиропом и ждать, пока они пропитаются. Мэй сидела рядом, попивая клубничный коктейль и смотря передачу по телевизору. Шатен невольно покосился на нее. — Что? — Недовольно посмотрела на него девушка. — Ты все еще смотришь Утка-тива? — Эй, когда-то ты тоже его любил! — возмутилась она. Он и не помнил в какой именно момент его перестало интересовать это шоу. Просто однажды всё его время заняли книги и научные статьи по физике, которые, в общем-то, не нравились никому, кроме него в семье. Исключение мог составлять дядюшка Форд, но он жил отдельно (вместе с дядей Стэном) и всё время проводил в исследованиях. После блинчиков они с сестрой отправились в шатер на представление медиума. Диппер был убеждëн, что это всё неудачный розыгрыш и тот парень больной на всю голову сталкер. Но его всё равно грыз червячок сомнения. Был шанс, что это окажется правдой. На входе они протянули кассиру двадцатку и вошли внутрь. До начала сеанса оставалось совсем немного времени, и близнецы Пайнс поспешили занять места за столиком. Спустя несколько минут на сцену вышел низкий юноша с пепельно-белыми волосами. Внешне он был чуть младше Диппера и Мэйбл. На парне красовался светло-голубой костюм, но это не спасало его от образа бабушкина внучка. Раздались аплодисменты и со сцены прозвучал тонкий голос: — Добрый день, милые дамы и господа! Я очень рад видеть вас всех здесь. — Он развёл руки в стороны, — меня зовут Гидеон Глифул и сегодня вас ждёт самое необычное представление из всех, что вы видели! В какой-то момент ведущий замер и изумленно посмотрел прямо на них. — О, моя богиня, я знал, что вы вернетесь! — Не было ни шанса, что этот парнишка не падёт перед красотой Мэйбл. От природы ей достались восхитительные шелковистые локоны и длинные ресницы, которые сражали наповал. Не то, чтобы Диппер завидовал, но его собственные кудрявые вихры порядком надоели ему. Из своих достоинств парень мог назвать лишь ум, поскольку даже рост достался сестре. И он не мог не зацикливаться на этом. Гидеон сделал ей еще несколько комплиментов, прежде чем продолжить сеанс. Он пригласил кого-нибудь выступить добровольцем для одного из его номеров. Несколько человек из зала подняли руки. Диппер сидел на месте со скептичным видом, и, видимо, это не понравилось медиуму, поэтому он указал прямо на него: — Вы. Я вижу, Вы преисполнены недоверием. Не хотите проверить мои способности лично? — Что? Я? — Парень засомневался. И от того, что Мэйбл подталкивала его локтем, он ещё больше растерялся. — Дип-Дип, давай! — Радостно пропищала она. Чего-чего, а силы его сестренке было не занимать. Его практически выкинули с места, поэтому ему не оставалось другого выхода, кроме как подняться на сцену. — Отлично! Как вас зовут? — «доброволец» уже открыл рот, но его нагло перебили, — ах, нет, нет, не говорите! Я уже знаю. Диппер Пайнс, верно? — на лице ведущего возникла ликующая улыбка. Шатен застыл, не зная как реагировать на происходящее. Он покосился на Мэйбл, но та покачала головой. Если Гидеон мог узнать его имя, то почему выбрал именно прозвище? — Вы правы, — парень подошел ближе, скрещивая руки на груди. Пухлый юноша довольно хлопнул в ладоши, и снова обратился к нему: — А теперь… есть ли у вас усопший друг или родственник, с которым вы хотите связаться? Диппер вздрогнул и уже хотел отказаться, но в последний момент передумал. У него всё ещё была догадка касательно его воображаемого друга, и он собирался её проверить. Если ВД — это существо, не имеющее физического тела, то, быть может, это призрак или что-то вроде человеческой души? Пусть наука с её нынешними возможностями не способна доказать их существование, но, есть малая доля вероятности, что этот медиум сможет. А раз так, Пайнс доверится ему. — Да, есть один человек. — В таком случае, — Гидеон обратился к зрителям, голос его зазвучал звонче, — прямо сейчас, уважаемые дамы и господа, мы попробуем связаться с ним. Белокурый парнишка снова перевел все внимание на неловкого Диппера: — Теперь закройте глаза и представьте его в красках, а я начну сеанс. — Один ассистент передал им удобные подушки, чтобы сесть, а другой помог Гидеону зажечь свечи. Свет в шатре приглушили, и огни на сцене легонько плясали, создавая причудливые тени на светлом фоне. Шатен засомневался, но всё же сделал так, как ему сказали. Все-таки терять ему было нечего, а интерес требовал, чтобы его удовлетворили. Гидеон также закрыл глаза и стал разговаривать с тишиной, разрываемой лишь потрескиванием плавящегося воска и тихими ахами зрителей: — Уважаемый дух, вы здесь? Вы меня слышите? Дайте нам знак. Пламя свечей колыхнулось как от порыва ветра, хотя в шатре не было ни единого сквозняка. — Будем считать, что это да. Какое-то время ничего не происходило. Но потом медиум внезапно застыл, уронил голову и затрясся, будто его подключили к сети с высоким напряжением. Его тело неестественно приподнялось с подушки, словно его подвесили на крючок. Камень у него на шее засветился бирюзовым сиянием и вот-вот взлетел, но лента, к которой он был прикреплен, помешала. Зрители не понимали, что происходит. И вот Гидеон (или не совсем он) раскрыл рот и заговорил несвойственным ему низким и протяжным голосом: — За-чеем вы при-зваа-ли нас? Глууу-пы-е лю-диииш-ки… Никто ему не ответил. В зале стояла полная тишина. От шока у Диппера на руках волосы встали дыбом. Спина и лоб были мокрыми от пота. Он вытер потные ладони о шорты и посмотрел на сестру. Мэйбл испуганно замерла, словно котёнок, которого взяли за шкирку и выкинули под ливень. Хоть близнецы и любили загадки и тайны своего города, были вещи, с которыми они прежде не сталкивались. Они часами могли изучать лес, окружающий их городок, собирая огромные рюкзаки с полезными и не очень вещами, а потом устраивать пикники там, куда ни каждый горожанин отважится ступить. Что же касается всякой мистики, к такому они не привыкли. Они не привыкли к летающим людям, к призракам, вселяющимся в тела, и уж тем более — к их дерьмовым фразочкам. Шатену хотелось взять сестру за руку, закутаться в тёплые одеяла и неделю не вылезать из дома. Он даже готов был смотреть её любимые сериалы. Лишь бы не вот это вот. Призраки? Неужели они действительно существуют? Диппер схватил свою дрожащую руку, пытаясь успокоиться. Было с сотню других невероятных вещей, принять которые гораздо легче. Например, то, что они живут в трехмерном мире, что в центре их Галактики есть сверхмассивная Черная дыра, или что все вокруг лишь картинка, которую им навязали. И то, что отец действительно бросил их, когда им с Мэй было семь. Что он влез в долги и его преследовала мафия… Да много что говорили, но правду не знали даже они сами. Просто в какой-то день они вернулись со школы и обнаружили маму, плачущую на кухне. И сколько бы они не донимали её расспросами, ответ был один: — Его больше нет. Он не вернётся. И с тех пор дети не знали, куда себя деть, но тему старались не поднимать. Пусть их и без конца задирали в школе или на улице. Мэйбл в то время ходила с потухшей улыбкой, словно кто-то выкрутил лампочки в иллюминации, которая неизбежно зажигала её изнутри. Так продолжалось несколько недель, пока однажды она не пришла такой, будто ничего и не было. И даже это была лишь тень той яркой Мэйбл, которой она являлась прежде. А Диппер… Он тоже изменился. Если раньше он был прекрасным, отзывчивым ребенком, теперь же он всегда будто просыпался не выспавшимся. Он тоже потух. И одно лишь небо знает, куда деваются гаснущие звезды. Помощники ведущего не были готовы к подобному повороту событий. Они разбежались кто куда, в ужасе позабыв про свою работу. Между тем призрак выкрикнул ещё что-то грубое и ушёл. Гидеон осел на сцену ненужным мешком. Он огляделся, рывком поднялся на ноги и механически поблагодарил всех за то, что пришли. Даже на его практике случаи захвата тела были редки. В голове туманом осела пустота, но профессиональные привычки хорошо въелись ему в подкорку. Близнецы Пайнс переглянулись. Возможно, между ними действительно была пресловутая связь, благодаря которой они могли понимать друг друга без слов. По шатру прошёлся возмущенный гвалт и также быстро затих, когда кто-то из охраны шикнул на толпу. Ведущий шоу подошел и шепнул уходящему Дипперу на ухо: — Я должен предупредить вас. За вами увязался злой дух. Будьте осторожны. — Злой дух? — Парень сглотнул. Он неверяще огляделся, помотал головой и хихикнул. Гидеон молча посмотрел на него. — Вы что серьёзно? — Это всего лишь предположение, но если я окажусь прав, то смогу вам помочь. Свяжитесь со мной позже, мне нужно перевести дух. — Глифул пихнул ему в руки визитку и скрылся за кулисами. Шатен уставился на визитку. — Хээй, ты как? — Мэйбл потянула брата за край футболки, обеспокоенно глядя на него. — Пойдет, — Диппер натянул на лицо улыбку, однако эта жалкая попытка не могла обмануть чутье сестры-близняшки. — Слушай, — девушка обняла его одной рукой, почти повиснув на парне, — А давай-ка устроим сегодня кино-вечер? Давно мы не смотрели ужасы. Вампиры, оборотни и восставшие из могил мертвецы, брр… — Мэйбл шутливо скорчилась, и Диппер мягко улыбнулся в ответ. Это были чудесные воспоминания. — Звучит как план, — близнецы стукнулись кулачками и направились домой. Дом встретил их абсолютной тишиной. Ребята обменялись взглядами «мама снова вернется поздно». С одной стороны, это вызывало грусть, но с другой… Мэй притащила к телевизору огромную миску с чипсами, а Диппер вставил нужную кассету с фильмом. Гостиная погрузилась во тьму. Они забрались на диван, прямоугольник света прыгнул на пол, лица и стену за подростками, и на экране появился черно-белый Дракула Брэма Стокера. После первого фильма их будет ждать ещё один, а затем ещё один и так далее, пока в окна не начнут биться рассветные лучи. По правде, после такого суматошного дня, парню больше хотелось схватить плед и наглейшим образом уснуть, размеренный темп винтажного кино как будто сам располагал к этому. Пайнса мало что останавливало, кроме безмерной любви к сестренке и их старым-добрым марафонам. А расстраивать Мэйбл ему точно не хотелось. Даже если потом ему всё утро будут сниться клыки или что-то похуже. От потока мыслей шатена отвлекли волоски на руках, вставшие дыбом. Чего-чего, а напуган он не был. Выражение недоумения опустилось на его лицо. Это было… странно? Да, это определенно было странно! В комнате было тепло и не единого сквозняка. Диппер взъерошил прическу и выдохнул. Привычка обдумывать всё явно не шла ему на пользу. Мэй подозрительно покосилась на него: — Дип, с тобой всё в порядке? — Да, не бери в голову, просто немного устал. Девушка понимающе посмотрела на него и протянула ему плед. А потом шикнула в пустоту, точнее на Пасифику. Диппер укрылся пледом и, как бы он до этого не храбрился, морок всё равно взял своё. Поклевав пару минут носом, парень благополучно заснул. Реснички вздрагивали, будто ему что-то снилось. *** Был ласковый тёплый день. Такой, когда ничего не хочется делать. Они с семьёй поехали на побережье, чтобы немного развеяться, поплескаться в воде и позагорать. Сестра куда-то испарилась, наверное, убежала знакомиться с местными. Родители присели неподалёку в их бунгало*, чтобы выпить и отметить годовщину. Поэтому Ламаник был один. Он лежал в тени на совершенно огромном для него шезлонге. Раскрытая на середине книга лежала рядом. Читать не хотелось. Прекрасное время. Такой безмятежный покой. Вдруг от моря прошел прохладный бриз, солёные капли упали ему на кожу, заставляя приоткрыть глаза от неожиданности. Мгновение, и большие знакомые руки его обняли сзади за плечи. Нет, он был не совсем один. Мальчик повернул голову в бок, чтобы взглянуть на друга. В глаза брызнуло чистое расплавленное Солнце. Будто он был индейцем, обнаружившим чистое золото. — Билл?.. — сорвалось с его губ. Мужчина отпустил его и присел напротив. Смотреть на него сверху вниз было непривычно. — А ты желал увидеть кого-то другого, приятель? — он с прищуром улыбнулся, как если бы ещё одна его шалость удалась. — Ты уже давно не ребёнок, но порой ведешь себя хуже Мэй-Мэй, — Ламаник насупился, скрестил руки на груди и посмотрел на собеседника из-под бровей. Билл засмеялся и взлохматил вихрастую макушку. И мальчик клянется, ему послышался звон монет и шелест зыбучего песка. В груди приятно загудело. Будто то, чего недоставало прежде, наконец вернули на родное место. *** Светало. Небо окрасилось в малиново-фиалковый щербет. Диппер вскочил с уютного кресла, изъеденного временем, озираясь по сторонам. Щеки блестели как трава от утренней росы. На языке застыло чужое имя.