На самом деле Энакин неплохо справился со своим первым днем в школе. Оби-Ван был даже готов признать, что он справился хорошо. Чего не скажешь о Кеноби. Если Энакин до этого учился в школе, пусть и не самой лучшей, то Оби-Ван учился только в Святой Академии при Совете. А теперь он должен был не учиться, а учить. Допустим, у него уже был некий план учебы. Но сейчас это были человеческие дети, а не души. Иными словами, у него был мандраж.
Энакин же наоборот сиял как начищенный тазик и, очевидно, ждал встречи со своими новыми друзьями. Вообще, Кеноби был ужасно рад за Энакина, и не будь блокирующего браслета на его запястье, то он бы наверняка почувствовал радостное трепетание души мальчика. Но так как браслет все еще плотно сидел на запястье, ангел этого не чувствовал, а значит, страх никуда не делся.
— Хэй, Оби-Ван? Ты чего? — спросил Скайуокер, смотря на опекуна, который был неестественно бледным. — Тебе плохо?
— Нет, все в порядке, — пробормотал Кеноби и криво улыбнулся. — Просто я немного нервничаю.
— Боишься? — предположил мальчик.
— Нет, сказал же, нервничаю, — вновь повторил Оби-Ван.
— То есть боишься, — подытожил Энакин, засунув руки в карманы. — Но ты не волнуйся, все будет хорошо. Только будь осторожен с мистером Винду, он ужасный зануда.
— Спасибо, Энакин, — сухо раздалось сзади.
Скайуокер подскочил как ужаленный, смотря на своего куратора, который все это время стоял за спиной. У мужчины было недовольное лицо, но скорой расправы, кажется, не предвиделось, а потому мальчик немного расслабился.
— Вы, должно быть, и есть мистер Винду, о котором рассказывал Энакин? — мило спросил Оби-Ван, насмешливо смотря на подопечного, который пошел подозрительно красными пятнами.
— Именно. А вы, должно быть, отец этого самого мальчика, который столь лестно обо мне отзывался?
— Совершенно верно, — довольно сказал мужчина, пожимая протянутую руку.
Энакин решил тактично удалиться, пока учитель, который увлекся разговором с Оби-Ваном, не вспомнил, как мальчик его обозвал.
Тем более он уже увидел Асоку и Дэна, которые прощались с молодым мужчиной. Его кожа, кстати, была такого же цвета, что и у них. Может, чуть посветлее.
Пока Энакин убежал к своим друзьям, Оби-Ван продолжил разговор с мистером Винду.
— Готовы к первому рабочему дню? — с интересом спросил мужчина.
— Не думаю, что к этому можно быть готовым, — мягко посмеялся Кеноби, с удивлением осознавая, что теперь он испытывает такое до ужаса человечное чувство, как боязнь произвести плохое первое впечатление. Будучи ангелом, ему было до лампочки, кто и что о нем думает. Младшие всегда его уважали, а старшие к нему прислушивались. Ну… в основном. Оби-Ван подумал о Совете, и его пробрала неприятная дрожь. Он еще не встречался с живыми человеческими детьми с глазу на глаз, кроме Энакина, как бы странно это ни звучало.
Винду понимающе кивнул и сказал:
— Мне пора. Расписание вы найдете возле учительской, но, если память меня не подводит, у вас первым уроком окно, — с этими словами мужчина ушел куда-то вдоль по коридору. Как предположил Оби-Ван, в класс.
Кеноби тоже решил не стоять истуканом и не загораживать пространство на дороге, а потому пошел в учительскую. Снаружи это была совершенно обычная дверь, хотя и внутри не было чего-то из ряда вон. Совершенно обычное помещение в бежевых тонах, два диванчика кофейного цвета, несколько столов и меловая доска.
Но если присмотреться, то заметно, что комната наполнена кучей разных мелких деталей, которые наверняка что-то да значат. Самый близкий к доске стол был почти стерильно чист, стопки бумаг были ровными, ручки спокойно и аккуратно стояли в органайзере, на край были приклеены два стикера. Казалось бы, что такого, но при тщательном рассмотрении можно увидеть, что все папки, ручки, карандаши, степлер, эти самые стикеры: все они были фиолетового цвета.
На другом столе стояла стопка словарей и учебников по испанскому языку, а вокруг было разбросано много разных стаканчиков, бутылок и всего, где могла находиться жидкость. А в стакане для писчих предметов лежала одна целая и одна распакованная упаковка зубной нити.
Все это было человеческими личностями, жизнями, что, по мнению Кеноби, было очень важно.
Тут дверь открылась, и вошли два преподавателя, поймав Оби-Вана за его постыдным делом в виде рассматривания чужих столов.
Это были молодая женщина и мужчина чуть старше среднего возраста. Черные волосы женщины были заплетены в тугие косы, а ее кожа была темнее, чем у ее спутника и немного отливала красным. Оби-Ван предположил, что она либо латиноамериканка, либо какая-нибудь наполовину краснокожая. Мужчину также удивил ее макияж, в сочетании с красноватой кожей белые губы и такие же белые тени выглядели очень ярко, но не вызывающе, как можно было ожидать от подобного цветового решения. Одета она была в белую блузку и длинную, до лодыжек, юбку.
Мужчина же был несколько ниже своей спутницы. Сказать что-то о выражении его лица Оби-Ван не мог, так как нижняя половина лица преподавателя была закрыта коричневой медицинской маской, а глаза — черными круглыми очками, которые обычно носят слепые. Волосы с проседью завязаны в хвост, а серый и потертый брючный костюм был тщательно выглажен и хорошо сидел на мужчине.
— Ой, — глупо сказал Оби-Ван, уставившись на вошедших. — А я… тут… это.
— Должно быть, вы новый преподаватель истории, — предположила женщина, подойдя ближе.
— Я… да, — так же растерянно сказал Кеноби.
— Приятно с вами познакомиться, — ответила женщина, протягивая ему руку для рукопожатия. — Я Шаак Ти — учитель искусства.
— А я — Пло Кун — учитель биологии, — глубоким голосом сказал мужчина, так же пожимая руку Кеноби.
— Мне тоже приятно с вами познакомиться, меня зовут Оби-Ван Кеноби, — придя в себя и поймав обратно свое обаяние, поздоровался Кеноби.
Шаак Ти повернулась к стене слева от двери и посмотрела на большой лист бумаги, который оказался расписанием.
— Первый урок у меня свободен, как и у вас, мистер Кеноби, а у Пло сейчас урок у класса Кита.
— В таком случае позвольте откланяться, — размеренно сказал биолог и, захватив со своего стола нужные ему вещи, вышел из учительской.
Тут словно по команде прозвенел звонок, и суета в коридорах стихла.
Шаак Ти улыбнулась белозубой улыбкой и подошла к кофе-машине. Она обернулась к Оби-Вану с вопросом:
— Будете кофе?
Вообще, Оби-Ван кофе не любил, а больше предпочитал чай, но кто он такой, чтобы отказываться, тем более, это может помочь сломать лед. Поэтому мужчина просто кивнул. Несколько минут стояла тишина, прерываемая только жужжанием машины, но потом мисс Ти протянула ему стаканчик и села на дива, закинув ногу на ногу. Кеноби все так же неловко стоял посреди комнаты.
— Ой, прости, забыла вам сказать, — спохватилась женщина. — Видите вон тот пустующий стол? Это ваш. Можете поставить туда все, что захотите, но при одном условии — там должна быть хотя бы одна ваша личная вещь.
— Личная вещь? — переспросил Оби-Вана в растерянности.
— Любая мелочь, — успокоила его Шаак. — Просто что-нибудь, что могло бы немного разнообразить твое рабочее место. Таковы правила.
— Правила?
— Не мы их придумали, — хихикнула она. — Директор Йода сделал это. Хотел, чтобы его работники не были просто серо-белой массой, а живыми людьми.
— А, ясно, — пробормотал Оби-Ван, думая о том, что его мысли двигались примерно в том же направлении некоторое время назад.
Дверь внезапно открылась, и в комнату вошел мужчина, возраст которого Оби-Ван не смог определить должным образом, потому что вошедший принадлежал к тому типу людей, которые могли одновременно выглядеть и на сорок, и на семнадцать. Одет он был в белую рубашку с закатанными рукавами и ослабленным галстуком. Но самой выделяющейся частью были, конечно, длинные дреды, отливающие зеленым.
— Кит? — удивленно спросила Шаак. — Ты чего тут делаешь?
— У класса Мейса сейчас тест по испанскому, вот я и ушел пораньше, — ответил, очевидно, учитель испанского. Оби-Ван, кстати, припомнил, что Энакин вчера действительно учил что-то по испанскому языку.
— Думаешь, не спишут? — скептически выгнув бровь, спросила Ти.
— Конечно спишут, — не стал спорить Кит, садясь за свой стол и откидываясь на спинку стула. — Но эй, мы тоже делали это, когда были маленькими. Дай им шанс побыть детьми. В будущем им никто не даст списывать.
— Я бы им и сейчас не давала, — пробормотала она.
— А вы что думаете по этому поводу, мистер Кеноби? — спросил Фисто, с улыбкой смотря на мужчину.
— А, — на самом деле Оби-Ван ничего не думал по этому поводу. В Академии ему действительно не давали списывать, да он, в общем-то, и не стремился. В конце концов, продолжительность жизни ангелов очень долгая, и побездельничать они еще могли успеть. Но люди. — Я думаю, что мистер Фисто прав. Жизнь человека чертовски коротка, поэтому я считаю, что у них должно быть время заниматься тем, чем они хотят. Так когда же это делать, если не в детстве? Пусть даже это банальное списывание теста по испанскому.
— Мудрая мысль это, Оби-Ван, — прокряхтел кто-то со стороны двери.
— Директор Йода, — поздоровалась Шаак Ти. Кит же просто сверкнул белозубой улыбкой.
Низенький директор прошел вглубь учительской и уселся за стол с кучей фиолетовых вещей. Оби-Ван же, однако, сильно сомневался в том, что это его стол. Тут в коридоре прозвенел звонок, и студенты высыпали из классов. С задержкой в несколько минут в учительскую стали стекаться другие учителя. Мистер Винду подошел к столу, за которым сидел директор и сложил документы на него. Видимо, это был его стол, но сам учитель сел рядом с Шаак Ти на диван.
Все учителя, находившиеся в комнате, уставились на Оби-Вана, а тот в ответ уставился на них.
— Что? — растерянно спросил он.
— Начинай, Мейс, — хмыкнула Шаак.
— Ладно, — вздохнул мужчина и откашлялся. — Оби-Ван, я скажу кратко и лаконично. Мы рады приветствовать тебя в нашем, скажем так, коллективе. И в общем… да.
Мейс отвернулся, засмущавшись, а Йода хихикнул.
— С-спасибо, — пробормотал Оби-Ван, теребя рукав рубашки. Тут прозвенел звонок и все учителя стали уходить в свои классы.
— Удачи с моими ребятами, — сказал Мейс, улыбаясь как-то интригующе, а потом ушел.
Оби-Ван вздохнул и, подхватив свою сумку, отправился по коридору к своему классу. Как понял Кеноби, ему попался класс мистера Винду, в котором состоит Энакин. Хоть одно знакомое лицо.
Мужчина вздохнул и прошептал себе под нос: «И да пребудет со мной Сила».
Когда он зашел в кабинет, в него чуть не прилетел механический карандаш. Дети, до этого занимавшиеся перекидыванием предметов, внезапно замерли и стали выглядеть очень испуганно. Кеноби поводил глазами по классу и увидел коротко стриженную голову Энакина. Мальчик был одним из немногих, кто сидел спокойно. Энакин ухмыльнулся Оби-Вану, так как знал, что этот урок будет именно его опекуна. Мужчина тряхнул головой, поднял карандаш и спокойно прошел к учительскому столу. Оби-Ван положил предмет на стол и взглянул на класс. Энакин все так же ухмылялся. Кеноби поднял бровь и размеренно сказал:
— Добрый день, ученики. Я рад приветствовать вас сегодня, — Оби-Ван подошел к доске, взял мел и написал свое имя. — Меня зовут Оби-Ван Кеноби, я буду вашим учителем истории с этого времени.
В классе все еще стояла испуганная тишина. Тут раздался смущенный, но уверенный голос девочки из середины третьего ряда:
— Сэр, мистер Кеноби, — начала она, готовая к переговорам. — Я говорю от всего нашего класса и прошу прощения за наше поведение перед уроком. Мы не такие на самом деле, просто так сложились обстоятельства, — уверенно закончила она, выглядя очень решительно. Хотя щеки и лоб все равно залил румянец. Да уж, она точно не политик. Пока.
— Не волнуйтесь, мисс…
— Амидала, — подсказала она.
— Не волнуйтесь, мисс Амидала, — продолжил Кеноби. — Я не сержусь, но все-таки буду очень рад, если вы будете вести себя лучше в следующий раз.
Амидала кивнула, а Энакин позади нее прыснул.
— Вас это тоже касается, мистер Скайуокер.
После этих слов Энакин сначала побледнел, потом покраснел и в конце пристыженно опустил голову и пробормотал:
— Простите, сэр.
— Отлично, — сухо сказал мужчина и, схватив мел, обратился к классу. — Какая у вас была последняя тема?
***
Наступило время обеда, и Оби-Ван подозвал Энакина. Мальчик подошел, что-то на ходу крича той девочке, мисс Падме.
— Ты звал меня? — спросил он, подойдя ближе.
— Да, ты говорил, что в это время в столовой очень людно, да? — мальчик утвердительно кивнул. — Ты сегодня так быстро убежал, что я не успел отдать тебе твой обед.
Оби-Ван протянул Энакину ланчбокс и проверил, все ли в порядке в классе. Затем он заметил, что Энакин хоть и взял обед, но выглядел несколько неуверенно.
— В чем дело? — удивленно спросил Кеноби.
— Все в порядке, просто… — бормотал он. — Я обещал ребятам пообедать с ними, но и с тобой я…
Оби-Ван засмеялся и сказал:
— Не волнуйся об этом, Энакин. Иди, я пообедаю с учителями. Только я был бы рад, если бы ты меня познакомил со своими друзьями.
— О, ладно, — улыбнулся мальчик и подозвал друзей. Подошли Амидала, сосед Энакина по парте, который спал весь урок, и девочка лет семи, похожая на сонного мальчика.
Сестра, наверное. — Это Падме, ну, ты ее знаешь. Это Дэн, мой друг, ну, ты его тоже знаешь. И это Асока, она учится в начальной школе, и она сестра Дэна. Ребята, это Оби-Ван — он мой… э… — мальчик замялся, но Кеноби помог ему.
— Я опекун и официальный представитель Энакина, приятно познакомиться.
— И нам, — сказала Асока.
— Хорошо, — подытожил Оби-Ван, вставая. — Вам стоит идти, перерыв скоро закончится.
Дети кивнули и, хихикая, ушли. Последнее, что услышал Оби-Ван это «Ты почему не сказал, что твой папа — ангел?!»
Кеноби покачал головой и улыбнулся.
***
Наконец рабочий день закончился. Оби-Ван стоял на школьном дворе и ждал, пока Энакин с друзьями выйдет. Тут он видит, как к нему идет мужчина с загорелой кожей и широкими плечами. Оби-Вану сначала показалось, что у него нет волос на голове, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что он светловолосый и коротко стриженный, по-военному. Кеноби решил, что вежливо будет поздороваться.
— Доброго вечера, — приветливо сказал Оби-Ван. Мужчина резко вскинул голову и оторвался от своего телефона. Он в замешательстве моргал, а потом, опомнившись, ответил:
— А, да. И вам, — судя по его лицу, он не был уверен как продолжить диалог.
— За ребенком пришли? — продолжил беседу Оби-Ван.
— Да, за детьми, — ответил мужчина и засунул телефон в карман куртки. — А вы?
— А я здесь работаю, но сейчас, как и вы, жду сына. Прошу прощения, кстати, но я, кажется, не услышал вашего имени.
— О, извините, — подорвался собеседник и протянул руку. — Рекс Фетт.
— А я Оби-Ван. Оби-Ван Кеноби. Очень приятно.
— И мне.
— Оби-Ван!
— Дядя, — раздалось одновременно, и в Рекса врезалось цветное нечто, выбив воздух из легких. Но Фетт, видимо, привык к таким приветствиям, и поэтому просто засмеялся и поднял Асоку над головой.
— Привет, Сока, как прошел день?
— Дядя, познакомься, это Энакин. Новенький, про которого мы с Дэном рассказывали. А еще, — девочка доверительно склонилась к уху мужчины, — его папа — ангел.
— Правда? — улыбаясь, спросил Рекс и, сложив два плюс два, посмотрел на покрасневшего Оби-Вана. Потом он взглянул на Дэна. — Как прошел твой день, Даниэль?
— Все в порядке, дядя, — пробормотал он и зевнул. — Мы с Энакином хотели поработать над школьным проектом на выходных. Можно мы посидим у меня в комнате?
— Я не против, — ответил Фетт. — Но тебе еще надо спросить у дяди Коди и узнать, что он скажет. И конечно, если мистер Кеноби отпустит Энакина.
Уловив момент, Энакин повернулся к опекуну и взмолился:
— Пожалуйста, Оби-Ван, пожалуйста! Это очень важный проект. Пожалуйста!
Мужчина приложил руку к подбородку в раздумьях, а потом, лукаво блеснув глазами, ответил:
— Только если обещаешь хорошо себя вести до конца недели и не будешь пытаться разобрать C3PO.
— Но Оби-Ван! Он не хочет отдавать мои тосты!
— Он тостер, Энакин!
— Это не дает ему права не давать мне еду! — возразил Энакин.
— Он прав! — ответила Асока.
— Ладно, все. Нам пора, — сказал Рекс. — Коди будет волноваться. До свидания, мистер Кеноби, Энакин. Сообщите нам о своем решении.
— Хорошо. До свидания, мистер Фетт.
— Пока, Энакин, мистер Кеноби! — крикнула Асока, все также сидя на плечах дяди. Даниэль же просто кивнул.
— Пока, — попрощался Энакин, а потом повернулся к Оби-Вану.
— Домой? — спросил Кеноби.
— Домой.
