Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             — Я тако-ой пухлянский, как тыблачко на небе! Я тако-ой пухлятский, как горочка за речкой! Весь такой теплыщий, как искорка в огне! — пропел Лаимм, напрочь перепутав все слова в песне про айсберг. Или это он специально? Скорее всего, так и есть…       Хестан за своим любимкой следил большими глазами. В кабинете опять не сиделось. И на кой хер там прятаться, если в спальне вон какие представления с песнями и плясками, акробатическими пируэтами и танцами безумца, дьявольским смехом и мышиным пищанием? Во сколько всего любимый лесной эльфёнок умудрялся делать, пока украшал лес своих искусственных ёлочек.       — Тыц-тыц-тыц-тыц! — странно подёргав руками и поприседав, Лаимм не менее странно принялся дёргаться, точно конвульсии били. А потом отпрыгнул от большой ёлки на десяток шагов и припрыгал обратно. Помявшись возле дерева, Лаимм запрокинул голову и принялся рыдать. Потом шумно пошмыгал носом, замолчал и вылупился огромными глазами.       Хестан бесшумно выдохнул. Складывалось впечатление, что если он сейчас хоть слово пикнет, то счастливый сияющий Пирожочек напугается. И апкакиится…       — Ни-ти-во-я-ни-ха-тю! — пропел Лаимм и со вселенской любовью во взгляде повернулся к пырящему на него мужу. — Тьпоньк! — сияя солнышком, он притопал к кровати, смешливо переваливаясь, забрался на неё и сосиской перекатился под бок мужа. — Кисюничка!       — Что, Пиражуничка? — Хестан озадачено приподнял левую бровь, а любимка смотрел-смотрел, смотрел-смотрел да как пустит два ручья слёзок. — Ты чего?! — испуганно вскрикнул Хестан, отодвигая ноутбук и обнимая всхлипнувшего любимку.       — Поплакить закателось, — невинно потупившись, Лаимм потыкал указательными пальчиками друг в друга.       Хестан неразборчиво выругался. А затем куснул эльфёнка за щёчку. А тот довольный, пыхтит громко, чего-то под нос себе муркает. А потом как сядет резко, что у демона чуть сердце от непоняток не замерло. И сидит себе, ступнями шевелит да хихикает. Громко так. Истерично. Потешно хрюкнув, Лаимм подполз к краю кровати и поставил на пол ножки. Сидел он так сидел, сидел-сидел, никто его не трогал, а он как брякнется на пол…       — Лаимм?! — ещё более испуганно заорал Хестан, и его с кровати как ветром сдуло. — Тебе плохо?! Где болит?!       — Пока нигде! — заговорщическим шёпотом отозвался Лаимм. А сам сияет солнышком. На мужа своего большими влюблёнными глазами таращится.       — Ты меня до инфаркта доведёшь! — Хестан еле сдержался, чтобы не начать материться. Подхватив Пиражуню на руки, он перетащил его обратно на кровать, где закатал в блинчик, что только мордочка видна. И сам улёгся сбоку, прижав его ручищей, а то у любимки определённо появилось желание покататься.       Хестан всё пытался собраться с мыслями, найти в себе волю и стойкость, чтобы принять на себя град чудачеств от любимого эльфёнка. Он и так-то через меру эмоционален, а теперь накстроение скачет как горный козёл по скалам. Вон, пока наряжал, успел и поплакать, и песни попеть, и потанцевать, и поругаться… и всё это далеко не по одному разу.       — А! — крикнул Лаимм и, хихикая, накрыл рот руками. А потом как выдаст. — Сяс бливану!       — Пиражунь, ты в порядке? — с нотками отчаяния в голосе спросил Хестан.       — Неть! — честно сознался Лаимм, сияя солнышком.       Внимание парней привлекло падение чего-то. Вроде не так громко, но всё же слышно.       — Тё тако?! Тако тё?! Хто-та упал! Кися, пошли посмотрим!       — Если не убило — добьём?       — Ты тиво — дурачок?       — Сам ты дуралей, — проворчал Хестан, помогая ржущему любимке выбраться из одеяла. А ведь так старательно закатывал! Эльфёнка в блинчик. Даже мысль возникла: а если эльфёнка в асфальт закатать, он выберется? Хестан с любопытством глянул на громко ржущего супружика. И с чего бы веселиться? А он всё хохочет и хохочет. Маленький сумасшедший пухлопопик.       — Я убижаль! — сквозь смех выдавил Лаимм и со всего маху врезался в дверь.       — Пиражунь?! — Хестан вмиг слетел с кровати и оказался возле хнычущего любимки.       — Глазик бобока! — еле слышно выдавил Лаимм. — Кися! — обернувшись, он потыкал пальчиком в щёчку. — Погляди, глазик на месте?!       — На месте, — со вздохом выдавил Хестан, чувствуя, как задёргалось правое нижнее веко. Любимка определённо выводит его больше, чем когда бы то ни было.       — Сё тады!       Хестан еле успел дверь открыть, прежде чем супружик быстро-быстро усеменил в сторону шума, хотя теперь стояла относительная тишина. Вспоминая свои предыдущие отношения, Хестан всё больше — уже на самом деле давно — склонялся к тому, что такого никогда не происходило. Все бывшие от начала и до конца периода плодоношения были нервными, злыми, истеричными, характер менялся в худшую сторону, они ничего не делали и только требовали. Лаимм же был их прямой противоположностью: активный, солнечный, всё никак не прекратит на кухне плошками брякать. Любимка мог за минуту и посмеяться, и поплакать, и поистерить, но всё как-то относительно безопасно. Главное не встать между эльфёнком и его ёлочками. А чего стоили эти его странно переделанные песни? Которые он упрямо называет «пестни». С ним, как ни крути, не соскучиться.       — Тё случылас?! — заорал Лаимм, резко распахивая дверь в комнату младшего сына.       От такой неожиданности стоящий на высокой стремянке Маркус чуть вниз не слетел. Кристан только подпрыгнул с испугу и замер, прижимая к груди спутанный комочек из бус. На эльфёнка они уставились широко распахнутыми глазами.       — Тиво упало? — спросил Лаимм, проходя глубже. — А тиво это ты делаешь? — он с подозрением посмотрел на шуруповёрт в руках истинного.       — Петли прилаживаю, — кашлянул Маркус. Он реально испугался, что грохнется вниз и обязательно сломает себе что-нибудь. Уж слишком неожиданным торнадо был местный лесной эльф.       — А что грохнулось-то? — спросил Хестан, оглядывая комнату и подмечая творческий беспорядок: везде валялись игрушки, начатые бусы, упаковки с бисером, ещё не прибранные коробки из-под ёлок и много всего подобного.       — Стремянка, — отозвался Маркус, прикрутив еле заметную петлю из полупрозрачного материала к потолку. Оглядев её со всех сторон, убедился, что прицеплено нормально, и быстро спустился вниз.       Лаимм на странное убранство потолка таращился идеально круглыми огромными глазищами. Как наяву он представил, что цепляет за них шарик на мишуринке или протягивает от одной к другой гирлянды, украшая потолок всё больше. В таком же ключе думал и сияющий розовыми глазами Кристан. Маркус специально за такими приспособлениями в магазин ездил. Убил несколько часов на поиски. Новое жильё портить чем-то не тем он не мог. Всё-таки не вкладывался, будет забавно, если он его подпортит. А тут всё цивильно. Петли практически сливались с потолком, если не всматриваться, их и не видно.       — Кися! — шепнул Лаимм, подёргав того за полы футболки. — А я тоже так хочу! — он потыкал пальчиком в потолок и сделал невинный вид.       — И почему я не удивлён? — вздохнул Хестан, рассматривая приспособления, коих десятка два на потолке появилось. Младший сын определённо был обделён скромностью и решил завешать всё имеющееся пространство.       — Надо у Манюни всё конфисковать и к нам! — Лаимм воинственно сжал кулачки, точно собрался отбирать стремянку с боем.       — Зачем оно нам? — не понял Хестан, смотря, как Маркус переходит на другое место, куда указал Кристан, и снова начинает сверлить потолок. — У меня же крылья есть.       — Кися, — с тяжким-тяжким вздохом выдавил Лаимм. — Ты не умеешь пользоваться шуруповёртиком.       В комнате повисла тишина. Маркус старательно делал вид, что ему не смешно. Он чувствовал, как демон на него пырил. С недовольством. И желанием дать подзатыльник.       — Манюничка, ты как закончишь, приходи к нам! — из коридора завопил Лаимм и посеменил в сторону кухни. — Пойду кексики лепить! Кто со мной?! — на его вопрос звонким лаем отозвался примчавшийся Лёд. — Вот кто со мной!       — Как скажешь, — посмеиваясь сказал Маркус.       — Я тоже пошёл кексы стряпать! — всполошился Кристан, скидывая бусы на кровать и вихрем убегая следом.       — А как же то, чем я занят?! — возопил Маркус, оборачиваясь.       — Я в тебя верю! — откуда-то от лестницы крикнул Кристан и, топоча копытами, спустился вниз.       — Не беременные плодоносящие, а капец какой-то, — проворчал Хестан. — Мяса мне пожарьте!       Маркус, озадачено почесав макушку, пожал плечами, откладывая инструмент. Какой смысл ему прикручивать петли, когда Кристан умчался заниматься чем-то другим? Попробуй без него сделать, ещё будет ворчать, что он не сюда или не так хотел.       — Мяса мне! — не унимался Хестан, засев за стол на кухне и брякая тарелкой.       — Ну како тебе мясо?! Кексы будут! — в очередной раз сказал Лаимм и погрозил ему пальчиком.       — Мяса! — рыкнул Волкан и смешно надул щёки.       — А я бы не отказался от овощного салата, — вздохнул Карас, садясь за стол.       Доминанты в лице Хестана, Волкана, Тима, Хэльмира и Рэйкса уставились на него как на больного. А тот под таким давлением даже стушевался. А что такого? Он же не с геном хищника, мог спокойно и овощи пожевать.       — А я тут подумал, — сверкая глазищами, Сяо хихикнул, таращась на замершего эльфёнка, — а давайте попросим Лаимма сделать нам вкуснющий фруктовый тортик?!       — Мясо лучше попросите его сделать! — взвыл Хестан.       — Или оладушки… — Рэйкс голодно сглотнул.       — Может, не стоит им командовать? — предложил Маркус и мысленно застонал, когда Волкан типа незаметно к нему прокрался и запыхтел в самое ухо. — Что тебе?       — Как обстоят дела с будущим мужем моего почти родившегося Пончика? — максимально приблизив нос к уху человека, пропыхтел Волкан.       — «Почти родившегося»? — с недоумением переспросил Хестан, отчётливо слыша, как народ вокруг начинает над ними хихикать. — Чувак, у твоего Кекса даже живот не вырос! Иди отсюда!       Рыкнув на друга, Волкан натурально, но не сильно, куснул его за руку, когда тот попытался его отпихнуть, ибо происходило это за его спиной. Взревев больше от неожиданности, Хестан зарядил тому по уху и понеслась… Маркус еле успел в сторону отойти, когда демон сцепился с воргеном, пытаясь его то ли убить, то ли уму-разуму научить. Но чего-то он ему рычал — это определённо. А Волкан в ответ рычит. Что-то про Пончика. Маркус закатил глаза и первым заметил что-то странно-опасное…       Аура вокруг милого лесного эльфа тяжелела с каждой секундой. В огромных тёплых льдистого цвета глазах появился недобрый блеск. Маленькая ручка дотянулась до полотенца и пальчики сжали его, точно то было опаснейшим оружием в мире. Ну, в его руках это так и было.       Лаимма дико злило, что Кисичка не дал ему ответить про торт, так теперь ещё и с Волканом сцепился, пиная предметы мебели. Очень важные предметы мебели его кухоньки. Очень большой кухоньки. Не такой любимой, будь она голубенькой, но всё-таки. На ней он уже почти ко всему приноровился. И всё так же пользовался маленькой стремяночкой и скамеечкой, сделанной Маркусом и Рэйксом.       Спиной чувствуя опасность, Хестан замер, нервно сглотнув. Предельно осторожно обернувшись, он уставился на мило улыбающегося Пиражуню. Ага, улыбался-то он мило, а вот вид как у циклопа. Или дракона, чьи владения потревожили глупцы.       Замахнувшись, Лаимм огрел мужа полотенцем по спине, тихо рыча, что он ломает его кухоньку. Выкрикивая извинения, Хестан пулей унёсся в обеденный зал, куда остальные жильцы утопали во избежание наказания со стороны эльфёнка.       Волкан, душа его наивная, подумал, что ему не достанется, поэтому лежал на полу и тихо хихикал. И практически тут же завизжал, когда тряпка шлёпнула его по носу. Волкана как ветром сдуло. Да так, что он дверь с петель снёс, сверху грохнулся и замер. Как и все. Лаимму показалось, что у него сердечко остановилось.       — Это моя кухонька!!! — взревел Лаимм, удобнее перехватывая полотенце, которым принялся гонять молящего о пощаде волка по столовой. — Ща нашлёпаю, сидеть не сможеш-шь!!!       — Пощады!       — Ничему его жизнь не учит, — протянул Сяо, подпирая голову кулачком.       — Лаиммка реально страшен в гневе, — хохотнул Кентрис.       — А чего ты ржёшь постоянно? — спросил Хестан, мысленно радуясь, что ему не так досталось.       — А где повод поплакать? — не понял Кентрис.       — Логично, — крякнул Хестан.       — Он его не убьёт? — с нотками опасения спросил Карас, прячась за Вэйлана, будто это он что-то натворил, а любимый в случае чего его прикроет от гнева лесного эльфа.       — Немножко можно, — с важным видом кивнул Сяо.       С боевым кличем Лаимм свалил Волкана на пол, взобрался на его торс и ну хлопать ладошками докуда дотянется. А Хестану и ревниво, и опасливо, что и ему прилетит. А с другой стороны: любимка чужого мужика оседлал.       — Видишь кулачок?! — заголосил Лаимм, сунув оный под нос друга.       — Вижу, — шепнул Волкан.       — Чем пахнет?!       — Мокротой! — после нескольких секунд тщательного обнюхивания выдал Волкан.       Не успел Лаимм высказаться по этому поводу, как, привлекая всеобщее внимание, Хвостик, изящно повытягивавшись всяко-разно, принялся точить коготки о дверь. Пришедший Бегемотик засел рядом, с интересом смотря, как друг по играм активно мусорит, отдирая мелкие щепочки. Ещё и Лёд брякнулся на дверь, туда-сюда катаясь сосиской по ней и оставляя на островатых неровностях клочки шерсти.       — Прекратите наводить беспорядок! — заголосил Лаимм, подрываясь на ножки, чем напугал питомцев, которые пулей разлетелись в разные стороны подальше от хозяина.       — А я всего-то спросил о тортике, — кашлянул Сяо, чувствуя себя виноватым.       — Ничего не происходит спокойно, — весело расхохотался Кентрис, за что получил шлепок по жопе от Олимпа.       — Друже, когда-нибудь и ты огребёшь от него ладошкой и поймёшь, что это ни хрена не смешно, — пробормотал Хестан.       — Ни умею я тортики тортить! — заявил Лаимм, возвращаясь в столовую. Вместе с тремя питомцами, которых сжимал в стальной хватке, и отклонившись назад, чтобы они не вываливались. Особенно Лёд. Бедному варгу пришлось жопку калачиком свернуть и лапки поджать, чтобы хозяин его хвостом все углы не собрал.       — Вот это новость: Лаимм чего-то не умеет, — ошарашенно протянул Олимп.       — Я же не всеумейка…