Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             Вися вниз головой, Карас пытался осмыслить происходящее. Везде раздавались специфические вопли — то ли радовались, то ли нет. Кое-где слышалось усталое кряхтение. А кое-где — весёлый смех. Карас бы тоже посмеялся, не попади он в такую дурацкую ситуацию. А всё Фалко со своим возросшим азартом. Охотник! Карасу захотелось надуться и начать обиженно сопеть. Совсем по-детски. Но приходилось сдерживаться, чтобы не стать посмешищем для товарищей.       — Горе ты луковое, — вздохнул подлетевший Рэйкс, помогая товарищу отлипнуть от паутины, куда его на радостях, что увидел новую добычу, скинул Фалко. — И проведи воспитательную беседу со своим соколом.       — Обязательно, — проворчал Карас, вставая на ноги. — Он у меня точно получит!..       Не успел Карас рассказать в подробностях, какую смачную пиздюлину получит его боевой напарник, как этот самый напарник с неописуемым восторгом на лице швырнул хозяину добытого им паука. Разодранное когтями тельце насекомого, не выдержав удара о торс зверянина, со смачным звуком разорвалось, заляпав и Караса, и стоявшего в опасной близости Рэйкса. Но первому досталось больше. Выпучив глаза, Карас таращился на зависшего перед ним на уровне головы Фалко, даже не зная, что и сказать, а между тем слизь стекла к паху — паучок-то был немаленький. Судорожно вздохнув, Карас медленно опустил руки, и добыча сокола шлёпнулась к ногам.       — Спасибо, дружище, — сдержанно произнёс Карас, даже через силу выдавив из себя улыбку. — Твой дар бесценен!       Весь из себя такой довольный — хозяин похвалил! — Фалко рванул искать ещё даров.       — Сочувствую, — Рэйкс страдальчески осмотрел форму друга: она и без того была далека от чистой, но с этим уже совсем перебор какой-то.       — Это просто нечто, — чуть ли не простонал Карас.       — Да ладно тебе, — если бы не слизь Рэйкс бы ободряющего его приобнял, но было как-то противненько. — Зато почти конец!       Карас, возведя очи к потолку, с облегчением выдохнул — испытания закончились.       Последние почти два месяца весь рейд обрушился на пещеры и пауков. Наткнулись на них не только троица товарищей, но и Лорд Перевоплощений. Облюбовавшие горы пауки были оттеснены. Никакой существенной угрозы они не представляли: размером не такие уж и большие, ядом не плевались, их атаки были слабыми и откровенно никакими. Единственная угроза исходила от более массивной матки, которая в ответ такой отпор дала, что Хестан даже испугался — сейчас одна всех убьёт! Но нет… Справился с ней всё больше слетающий с катушек Тайнар.       Если говорить откровенно, то от Лорда Тайн Хестан подобного никак не ожидал. То он вопил о том, как Эхо его бесит своим поведением, оскорблял его почём зря, ныл, что хочет в другой отдел, где нет этого ангелоподобного красавчика. А сейчас что? Без слёз на его психи, что этого самого бесящего засранца нет рядом, не взглянешь. Ох уж эти плодоносящие! Честным доминантам сердечки бередят.       Конечно же, Хестан не мог не вспомнить о своём Пирожишке. Мелкий пухлик наверняка же там целую толпу любовников привёл! Или погряз в рутине, присматривая за домочадцами. А как за ними не присматривать? Только отвернулся и всё! Нет дома. А дома-то хорошо. Там и чистая постелька. И вкусная еда. И потрясающий кофе с бутербродами. И не засраная ванная. И вещи все на местах. Дома-то хорошо… потому что дома Пирожочек…                     Лаимм воевал свою войну. Народ от него держался на расстоянии, дабы как питомцы не огрести мухобойкой — ярконькой и желтушно-жёлтенькой — по жопам. Кристан на свою голову сунулся да как огрёб ею! Больно! Но больше обидно. Тихо сетовал, что мапулик такой сякой. Чуть снова за это не огрёб…       Сердился Лаимм из-за сна! Сон такой приснился, как настоящий, с чёткими ощущениями, запахами… Проснулся весь в слезах. А приснилось, будто Киська, спустя полгода, всё же вернулся домой, и они обнимались-целовались и так далее. А когда глазёнки разлепил, то никакого Киси рядышком не обнаружил. Сначала реки слёз, а потом рычал на всех как демон. Олимп брякнул, что сон вещий, типа скоро значит возвращаются. А Лаимм от этого и того тошней разволновался. Да так, что аж стошнило. Прямо на ковёр… Сутки лежал, не вставая и отходя от потрясения. Несчастный Олимп себя корил за то, что друг с температурой слёг — чуть сам себя до такого же состояния не довёл. А когда Лаимм очнулся, то чем он сразу занялся? Правильно! Подготовкой к возвращению доминантов: делал генеральную уборку во всём поместье, заставляя и остальных, гоняя их: то мокрой тряпкой, то шваброй, то мухобойкой — которую он периодами называл «мухаубивалка».       Про себя кляня мелкого, но через меру активного БЕРЕМЕННОГО лесного эльфа, Агел лепил котлеты. А чего и ругаться-то? Лаимм фарш наделал как надо, специй с луком накидал и готово. Иллиану и Агелу, как более сложно переносящим беременность, досталось менее тяжёлая работа — лепить котлетки, пополняя запасы. И ладно бы только котлетки, Лаимм же на этом не остановился. Выдал круглую хрень с невысокими ножками и дырами по типу сот и наказал налепить пельменей всё из того же фарша. И вот, Агел крутил в руках котлетки, а Иллиан монотонно пихал фарш в раскатанное им же тесто, положенное на «соты». И ладно бы это затянулось на пару дней! Нет! Уже неделю хернёй страдают! Зато после этой «херни» запасы готовой еды пополнились, а дом практически блестел.       Но сумасшествие Лаимма на уборке и готовке не закончилось. Дальше были стирка и глажка. Лаимм чуть ли не силой заставил домашних перебрать все вещи и выдать на стирку, а потом этих же домашних заставил гладить. У Агела тогда начался нервный тик и, выпив целый стакан Лаиммкиного успокоительного, он нагло залёг дрыхнуть. А когда от усталости свалились и Айкен с Вэйланом — остальные мужественно держались — Лаимм сбавил обороты: ещё доведёт друзяшек! А потом их доминантики как надают ему по голове.       Но даже на всём вышеперечисленном сумасшествие Лаимма не иссякло. Никто же алтарь не отменял…       — Он нас всех с ума сведёт, — проворчал Агел спускавшимся вместе с ним Кристану и Вэйлану.       — Это же мапуля, — Кристан не сдержал обречённого вздоха.       — Нам рейд не нужен: он у нас свой, — поморщился Вэйлан, поглаживая выпирающий животик. — Как вот с ним сладить?!       — Это же Лимонка! Никак с ним не справишься! — сказал Агел, и они скрылись в столовой: близился обед.       Услышавший их Лаимм обиженно надул щёки и так же засопел. Ишь! Он тут ради всех старается, а они, жопки ленивые, никак не хотят ничего делать! А на готовенькое-то быстренько слетаются. Как мушки на какашки…       Воинственно сжав кулачки, Лаимм опомнился и быстро-быстро посеменил в туалет, где в унитаз слил воду и посеменил на кухню. В отличие от остальных он с утра доделывал всё по мелочи. Тысячные стада статуэток сами себя не помоют и на место не поставят. У него не первый день на них уходил. Начнёт, отвлечётся, а на следующее утро опять с них начинает. Зато пока все протирал, довольно мурчал, какие они красивенькие и что их подарил любимый Кисичка — не все. Причём из его головёшки никуда не делись воспоминания, когда и при каких обстоятельствах это было подарено. Это ещё одна причина, по которой он долго с ними возился: возьмёт одну и вспоминает с мечтательным выражением мордашки. Его даже несколько раз за этим занятием застукивали. А Лаимм что? А ничего! Поправив отчего-то накренившуюся картину на стене, он посеменил дальше.       В столовой стояла своя атмосфера: обсуждали, кто, что хочет сожрать.       — Надоело! — заявил Вэйлан. — Хочу другого!       — Ты чего вредный такой?! — возмутился Кристан. — Давно же не ели!       — Да всё одно и то же! — и не сдавался Вэйлан.       — Приготовь что-то необычное сам, — посоветовал Айкен и был удостоен обжигающе холодного взгляда фенека. — Что? Это ведь тебе надоело.       — Конечно! — фыркнул Вэйлан. — Сам-то ничего приготовить не можешь!       — Не ругайтесь! — шикнул на них Сяо.       — А почему надоело-то? — полюбопытствовал Олимп. — Столько всего разного всегда! Иногда не знаешь, что и выбрать, — на это заявление Кентрис согласно закивал.       Споры прервались, когда заявился Лаимм. Под подозрительные взгляды — вдруг опять что-то делать погонит — он прошёл к столу и сел на место Хестана. Обведя друзей вопросительным взглядом, он спросил:       — Тиво лупёшки вылупили?       — Чё жрать будем? — с ходу выдал Иллиан, пресекая дальнейшие разборки: как мапа скажет, так и будет. Если кто-то не соглашался с его решением, обычно посылался делать то, что хочет захотевший. И обычно всё оставалось, как решил эльфёнок.       — Што-нибудь съедобное, — отозвался Лаимм, соскальзывая со стула и скрываясь на кухне.       — В мире много чего сожрать можно, — проворчал Агел, лениво растекаясь по стулу.       — Что-то в последнее время ты очень ворчливый стал, — улыбнулся Сяо.       — Это всё беременность! — уверенно заявил Агел.       — Глядите, чего я сделал! — обрадовано заголосил Лаимм, выскакивая из кухни.       От суетливости Лаимма Агела всего перекосило. Как целителя его коробило, что шебутной друг нисколько за собой не следит — беременный же! А если перенапряжётся?! А у него как вечное шило в жопе! Так себя вести нельзя. Но когда недовольство внутри утихало, Агел только вздыхал, понимая, что это маленькое чудо оберегается Высшими Силами и персонально лесноэльфийским Великим Лесным Духом.       — Это что? — решился на вопрос Айкен, когда Лаимм поставил перед всеми чашечки с чем-то, судя по виду, ягодным.       — Вкусняшка! — уверенно заявил Лаимм и сунул в месиво из ягод ложку. Он та-а-ак зачмокал губёшками, что остальные неосознанно тоже почмокали. Вкусно кушенькает…       Народ на странное нечто косился с опаской. Кроме Вэйлана. Он же хотел что-то необычного — получил. С уверенностью на лице он зачерпнул ложку с горкой и, не тормозя, вывалил на язык. Друзья затаили дыхание — даже Лаимм перестал причмокивать.       — Это чего? Мороженка такая? — удивился Вэйлан, раздвигая ягоды и с удивлением находя под ними кусочки мороженки.       — Сам сделал! — Лаимм горделиво засветился, а потом добавил, пожав плечами: — набрали ягод, надо ж было куда-то девать. Я ещё там булочки с ними напёк.       Услышав про булочки с ягодами, ребята переглянулись, и Агел, Вэйлан, Кристан и Олимп синхронно поднялись и утопали на кухню искать заветный клад. Причём фенек захапал свою чашку с десертом с собой, жуя на ходу.       — Семья! — проворчал Лаимм и напихал полный рот ягод, одна из которых нагло выкатилась, упала на край стола, а потом на ногу, с которой оказалась на полу. Не успел Лаимм её подобрать, как на несчастную ягодку налетел Хвостик. Недолго он с ней игрался: разодрал когтями и, давай обижено вопить, что ему гадость подсунули. А сетующий Лаимм забегал вокруг стола в поисках тряпок и ведра, чтобы отмыть сок с ковра.       Кентрис бы от души посмеялся над сложившейся ситуацией, но его отвлёк завибрировавший телефон. На дисплее отобразилась фотка Хестана.       — Надеюсь, ты там не орал что это я, — кашлянул друг.       — Нет, — с облегчением выдохнув, ответил Кентрис.       — Чего у вас там так шумно? Опять мой чего-то голосит, — Хестан пытался вслушаться в слова, но связь была всё ещё не очень.       — Убирает последствия игр кота, — улыбнулся Кентрис. — Все?       — Все. С разными степенями ранений, но все.       — Когда?       — Точно не сейчас, — хмыкнул Хестан, выглядывая из палатки и рассматривая вяло-усталых бойцов. На глаза попались сцепившиеся Тайнар и Хэльмир: никак неймётся. Хестан только понадеялся, что эта парочка не начнёт драться. Будто рейда им мало! Ещё кулаками не намахались. Дать бы обоим по голове, но в их спор встрял мега радостный Волкан: у этого всё как всегда. Ничего удивительного. Уже достал всех несчастным Сяо-Кексиком и Пончиком в его животике. Даже у Хестана начал глаз дёргаться. Но надо отдать другу должное, ведь его вмешательство угомонило парней.       — Неделя? — продолжал тихо расспрашивать Кентрис.       — Возможно, чуть дольше. Много чего ещё нужно сделать. Как он там?       — Сам же слышишь.       Хестан не сдержал улыбки: любимка орёт благим матом на несчастное животное, которое слиняло под хвост Льда в домик. Типа нет его! А Лаимм негодовал, потому что ягодный сок сложно отмыть. Вот и вопил как вопилка.       — Всё такой же неугомонный, — хмыкнул Хестан, радуясь, что его супружик не поддался панике, что мужика рядом нет, а продолжал быть всё таким же активным.       — Тё там? — резко замерев, Лаимм глазами-блюдцами уставился на прижимающего к уху телефон Кентриса. И чем дольше они друг на друга смотрели, тем всё понятнее становилось для Лаимма. Внутри от этого стало легко и он попытался сесть на стул, но промазав, мало того что плюхнулся на задницу на пол, так ещё и долбанулся носом о столешницу и из глаз хлынули слёзы. А потом как заорёт: — Кися!!! Ты дурак!!! Я мимо стула из-за тебя сел!!!       Хестан в шоке, а Кентрис всё-таки громогласно расхохотался. Народ в непонятках.       Занавес!