Красная нить судьбы. Часть 3. Дождались...

             — Я едулю наедулю и заставлю её съесть! — на всю кухню горланил Лаимм свои очередные пестневые шедевры. — Кто ни будет её есть, я тому жопешку съем! — и, подумав, принялся хохотать: сам придумал, сам посмеялся!       Хестан, не спеша заходить, прислонился к дверям, развернувшись к ним ухом, чтобы лучше слышать. Пока он так стоял — полчаса уже как — в голову пришла мысль, что он подслухивает! Так ведь обычно говорит любимый вкусно-сладкий Пиражуня.       — Я Кисяндрию подам ворох платьев и курган! Чтобы Кися был красивый и… и… э-эм… — Лаимм почесал «репу», когда рифма не возжелала появиться. — И ни хулиган! — закончил он после нескольких секунд раздумий.       Хестан на это сделал круглые глаза: ну какой ворох платьев? Какой ещё курган? Как это вообще связано?! И почему всё чаще он становится Кисяндрием и не Кисей?! И с каких пор он, Хестан, стал хулиганом? Пиражуня явно не знает определения этого слова. Пиражуня никогда не был шибко умным…       — И пирожЕк! Я бублерожЕк! Я весь такой, как пончик золотой! Ты меня скууушай! И никого не слуууушай! А потом на унитазе просиди!       Глаза Хестана стали ещё больше. Забавляла реакция самого Лаимма: спел и ржёт, прохохотался и опять поёт. На кой ляд ему колонка, спрашивается? Наслушается песен, а потом переделывает в пестни. Ох уж этот Пиражуня!       Хестан резко повернулся к тихо открывшейся двери: в столовую пришёл широко зевающий Маркус. Правильно, утро понедельника, надо завтрак завтракать да на работу собираться. И обязательно выпить горячую кружку сверенного Лаиммом кофе — или как сам Лаимм говорит: коффа!       Когда Маркус открыл рот, чтобы пожелать доброго утра, Хестан резко подскочил к нему, хватая за лицо и накрывая рот рукой. Прижав палец к губам, намекая хранить молчание и тишину в целом, он утянул мужа младшего сына к дверям в столовой. И вот, они уже вдвоём слушают.       — Я мантишек отварю, всю семью я им скормлю! — пропел Лаимм, и ну ржать. — А семья, она такая: хрюшки-плюшки и никак иначе! Где поели там и встали! Попки спать свои поклали! А коль я в народ пошёл! Будет всем вам хо-ро-шо!       Подслушивающая парочка — Маркус сам еле сдерживался, чтобы не начать хохотать то ли от частушек, то ли просто ритм такой — еле успела отскочить от дверей, когда Лаимм посеменил всех будить: завтрак почти готов! А пока моськи сонные одеваются и умываются, он как раз закончит.       — Вы тё тут? — Лаимм огромными глазами уставился на мужчин. — Подслухиваете, што ли?       От искренне недоумевающего большеглазого лица Лаимма Маркус всё же не выдержал и, согнувшись пополам, от всей души весело расхохотался.       — Ты тё хихикашь? — Лаимм сделал подозрительную мордаху и погрозил парню кулачком.       — Ишь? — посмеиваясь спросил Хестан и не сдержался от более громкого смешка, когда любимка с мега важнецким видом кивнул.       — Вы тё пистали?! — заголосил Лаимм, сдёргивая с плеча полотенчико, и ну гонять мужиков по столовой, вопя про несправедливую несправедливость: он тут, панимашь ли, готовит, старается, а они вон чего! Ишь!       От шумного лесного эльфа — самый маленький и самый громкий — народ нехотя начал ворочаться и подниматься: раз глава дома шумит шумелкой, значит, пора. Первыми вниз спустились Тим и Айкен: последний цеплялся за первого, в тщетных попытках разлепить сонные глаза. А как не встать, когда дико жрать хочется? Иной раз так, что аж больно становилось, и это невзирая на то, что ели совсем недавно. Иногда через час, чуть больше, опять хотелось. Лаимм сказал, что раз так, значит, доминантик в пузике растёт. На не совсем понимающий вид друга пояснил: доминанты же всегда много жрут. Л — логика!       — Ничего в этом доме не меняется, — вздохнул Агел, замирая рядом с первой парочкой и закидывая руки за голову. При этом стоящий рядом Хэльмир поглядывал, как Тим, приобнимая Айкена, даёт ему на себе повиснуть практически. В голове демона назрел вопрос: почему ангел на нём так не виснет?       — Если Лаиммка вдруг изменится и станет тихо-серьёзным, это будет не Лаиммка, — рассмеялся Тим, поглаживая Айкена по боку, больше усыпляя такой нежностью, чем помогая проснуться.       Тут Хэльмир не выдержал и притянул к себе ничего не понявшего Агела и так же обнял. Айкен на это прыснул в ладонь, а Тим сделал вид, что ничего не увидел. Особенно если учесть, что вид у юного демона ну уж очень суровый сделался.       — Ты чё? — Агел подозрительно свёл брови, однако вырываться даже и не думал. Дурак он, что ли, от такой поддержки отказываться?       — Ничё, — заметно смутившись, буркнул Хэльмир.       — Чё, не доверяешь мне, да? Думаешь, что сбегу? — делано грустно вздохнул Агел, озадачив гепардодриадскую парочку.       — Что?! — Хэльмир аж задохнулся от возмущения. — Нет! Как ты мог обо мне так поду… ай… — насупившись, он отвернулся.       — Мне никогда не надоест тебя поддразнивать, — улыбнулся Агел.       — Мапуличка, перестань убивать мне мужа! — в панике завопил Кристан, бросаясь на выручку любимого, которого всё так же гоняли по столовой.       — А тё он подслухивает?! — запыхавшись, выдохнул Лаимм. — Устал с вами, — забравшись на ближайший стул, он растёкся по нему усталой лужицей. Маркус тут же сиганул за спину Кристана, как бы прячась: не будет же мапуля лупить своего любимого сынулю.       — Никто же тебя не заставлял так носиться, — отозвался Хестан, и все выпучили глаза, когда он вылез из-под стола. Ну а что? Это же спасло от карной кары! И досталось всё несчастному Маркусу.       — У меня ж там супик! — ойкнув, Лаимм брякнулся со стула и сиганул на кухню.       — Люблю его лёгкие супики по утрам! — мечтательно протянул Айкен, погладив живот.       — А потом будешь жаловаться, что опять проголодался, да? — улыбнулся Тим, ткнувшись носом в голову над ушком.       — С утра надо шмат мяса сожрать, чтобы нормально до обеда хватило, — проворчал Хэльмир.       — Я бы ща его мясную запеканку съел! — Агел мечтательно закатил глаза.       — Эй, мечтатели, а помогать не собираетесь? — как бы между прочим спросил Хестан.       Народ нехотя начал растекаться кто по столовой, кто в сторону кухни. Лаимм всё не унимался и обиженно пыхтел в сторону своего мужа и мужа младшего сына, которому ещё на них и пожаловался: сбивают с ритма готовки! Мужчинам ещё досталось и от Кристана. Стойко вытерпели и взялись за завтрак: лёгкий куриный суп с вермишелью и жирными котлетами с пюре. И никуда без столь любимого Хестаном мяса в густой подливе…              В винтажной столовой, выполненной в молочных, бежевых и белых цветах всего и вся, стояла относительная тишина. И в этой давящей на уши и плечи атмосфере раздавалось чавканье Эхо. Парень трясущимися руками отдирал от жареной курицы куски мяса и пихал их в рот, глотая почти не прожевав. Иногда он запивал это стоящим рядом соком, а после опять набивал рот, не обращая внимания, что что-то валится на пол, на дорогущий ковёр.       Матушки на единственное чадо поглядывали с тревогой. И обеим же хотелось наброситься на сидящего подле их сына Тайнара. Он и сам косился на супруга с тревогой, опасаясь, что тот подавится.       Эхо стал таким после возвращения Тайнара из рейда. Его нервозность и страх никуда не делись. Зато Тайнар быстро отошёл от последствий и теперь был в норме. За супруга он переживал сильно, однако никто ему так и не помог. Лучшие врачи не смогли справиться с бушующим внутри Эхо ужасом. Элон даже заявил, чтобы их парочка обратилась к Высшим Силам. Тайнар его там же на смех поднял: ну какие Высшие Силы?! Странно, но Элон спокойно выслушал его малоприятную тираду и только потом послал… в долгое пешее эротическое приключение, состоящее из трёх букв. Не то чтобы Тайнар хорошо знал Элона, но даже он был в шоке от такого его поведения. Матерящийся ангел! И это всем повезло, что Тода не было, иначе бы без драки не обошлось, ибо бес, неважно кто перед ним, не позволил бы так относиться к его супругу. Возможно, если бы Тайнар увидел, что ангел беременный, не стал бы себе такое позволять, а так как Элон продолжал сидеть вплотную к столу, ничего и не увидел.       Одна из матерей открыла рот, чтобы попытаться воззвать к разуму сына, но не произнесла ни единого слова, когда Тайнар следом поднял руку, предостерегая от этого — слова не помогут, уже проходили. Заметивший жест мужа Эхо замер, таращась на конечность так, будто она его сейчас ударит.       — Ты немного замарался, — тепло улыбнувшись, Тайнар предельно осторожно той же рукой убрал несколько крошек со щеки супруга. Осторожно, потому что боялся напугать. Каждый раз происходило одно и тоже: стоит сделать что-то не так, и Эхо впадал в панику, что муж его бросает, что его отнимают, что он опять останется один, а это настолько невыносимо, что сердце натурально начинало болеть. Тайнар старательно избегал таких моментов, чтобы не расшатывать и без того расшатанный разум супруга.       — Ты хочешь меня бросить?! — в ужасе прошептал Эхо, стальной хваткой впиваясь в руку мужа.       — Даже не думал, — Тайнар спустился со стула, вставая на колено перед своим ангелом, утыкаясь носом в острое колено. — Ты делаешь меня другим, — прошептал он, начиная давить своей аурой: пока что единственный способ, помогающий успокоить.       — Правда? — Эхо, заметно успокоившись, выдавил кривую улыбку.       — Конечно! Поэтому не нужно нервничать, — привстав, Тайнар чмокнул супруга в губы.       — Всевышние, — пробормотала одна из женщин, и Тайнара как молнией ударило: не об этом ли пытался сказать Элон? Когда на тебя орут из-за отрицательных результатов, сложно что-то сказать. Видимо, ангел всё-таки сильно обиделся, раз не стал заканчивать мысль о Высших Силах, а просто послал.       — Любовь моя, — Тайнар снова посмотрел на сильнее улыбнувшегося Эхо, — а как насчёт сходить в гости?       — Я согласен! Только если с тобой!       — Конечно, со мной, — Тайнар, поднявшись, подхватил Эхо на руки. — Но сначала переоденемся! В гости нужно ходить нарядными, — подмигнув, он сильнее прижал супруга к себе.              Когда гости нагрянули, очень нежданно и негаданно, Лаимм занимался домашней рутиной. Связав очередную детальку для платюшкаф, он решил погладить постиранное бельё — само же оно не погладится. А то народ-то разошёлся по делам дельным, а он опять дома попец отсиживает. Большой такой попец-то…       От разглядывания филейной части Лаимма отвлёк звонок в дверь. Засуетившись, он чуть не выронил утюг и не грохнулся, запнувшись о ножку гладильной доски. Сетуя, что там кого-то странного принесло, Лаимм посеменил в холл.       — Здравствуйте! — широко улыбаясь, сказал Тайнар, отчего Эхо, полыхая ревностью в глазах, сжал его руку.       — Дра-а-асьте, — Лаимм, не смотря на Лорда Тайн, разглядывал Лорда Отзвука. — Вот ето я понимаю — бешенство!       — Никакое у него не бешенство! — с нотками возмущения сказал Тайнар.       — Эмоциональное, — добавил Лаимм и, закатив глаза, отошёл в сторону, впуская неожиданных гостей в дом. — Айдате! — он поманил их за собой и тут же как рявкнет: — боты снимайте! Я для вас тут, што ли, полы намываю?! Свинячки! — погрозив застывшей от неожиданности парочке кулачком, он всё же скрылся в столовой, откуда выглянул одним глазком. — Тё столбики изображаете? Быренько разувайтесь и за мной! — и утянулся обратно.       Переглянувшись, Лорды нервно сглотнули — ничоси эльф! Кашлянув, Тайнар быстро скинул кроссовки и помог Эхо снять туфли. Столовая у Хао оказалась меньше, чем в огромном имении Эхо, но в ней чувствовался уют. Тайнар же так ни разу особняк начальника и не посещал. На полках стояли разномастные статуэтки лошадей, несколько красивых тарелочек на подставках и даже бутылки из-под алкоголя — пустые и без этикеток. Более тёмная палитра столовой не делала её «тяжёлой» благодаря огромным окнам с лёгкими тюлями и собранными гармошкой шторами. Ровно стоящие стулья заставляли думать о том, что всё семейство Хао вместе с друзьями каждый день садится своей большой компанией и ест. Наверняка у них всё очень шумно происходит. Особенно если верить словам коллег о супруге начальника. То, что Тайнар столкнулся с ним в холле, не совсем то, но составляло весьма интересный портрет: такая милота встретила, а потом как гаркнет! Очень интересная смена поведения.       Пока Тайнар и Эхо с неподдельным любопытством разглядывали убранства столовой — Эхо даже подошёл ближе к полкам со статуэтками, в некоторые совсем по-детски тыча пальчиком, — Лаимм на кухне доставал свои колдовские травы, чтобы сделать успокоительное самому Лорду Отзвука, ну и дары для Духов — без этих в данной ситуации никуда.       — Эм, Лаимм, мы с тобой не особо знакомы… — начал Тайнар и осёкся, когда эльфёнок рассмеялся.       — Да успокойся ты, — Лаимм махнул лапкой.       — Просто ситуация такая… — Тайнар снова нервно кашлянул и оглянулся на лапающего статуэтки супруга.       — Ща всё буит! — заверил Лаимм, показывая ладошку. Он немного напрягся, когда притопавший Эхо принёс в руках оторванную конскую голову. И не наорать ведь: состояние у парня и без того нестабильное, того и гляди совсем с катушек съедет. Да и голову так прижимает, будто его вещь и он не хочет её отдавать, а её пытаются отобрать. Покачав головой, Лаимм сцедил мутновато-зелёную водичку в стакан и поставил на стол. — Пей, — Лордов, что одного, что второго, Лаимм не боялся: Духи гарантированно заступятся, а они-то посильнее будут. Но за лошадку обидно.       — Не хочу, — Эхо поджал губы.       — Я сейчас фантастически спокойный, — протянул Лаимм, сверля несчастную часть статуэтки пристальным взглядом, — а ты сломал мою лошадку. А я их очень люблю. Мне Хестан их столько надарил! — взгляд эльфёнка стал жёстким, отчего Лорды синхронно вздрогнули. — Поэтому, — губы Лаимма растянулись в улыбке, — пей и не зли меня.       Кашлянув, Тайнар сделал шаг к стакану, отчего Эхо вытянулся по струнке. Протянув ему успокоительное, Тайнар тихо прошептал:       — Попей, тебе сразу станет спокойнее. Тебе же нельзя нервничать, — смягчив взгляд, Тайнар погладил его животик, и только после этого жеста Эхо согласился. Нежно улыбнувшись в ответ мужу, он взял стакан и сделал пару маленьких глоточков. Чувствуя столь любимый им вкус мяты, он почмокал губами и выпил оставшееся залпом.       — Вот и чудненько, — покивал Лаимм, грозясь пустить ручьи слёзок из-за лошадушки, часть которой он выхватил из ослабевшей хватки Лорда Отзвука.       — Прости за статуэтку, — Тайнар, пытаясь удержать зевающего супруга, посмотрел на шмыгнувшего носом эльфёнка.       — Хватай его и тащи на второй этаж, в конец левого коридора: там гостевые комнаты, ему нужно как следует поспать. Да раздень его. Если нужна пижама, у меня есть новые, — жалобно прошептал Лаимм, поглаживая голову лошади. — Ирады! Как так можно-то?! — не сдержался он и погрозил лорду Тайн кулачком.       — Прости… — Тайнар со стыда готов был сквозь землю провалиться. Никогда бы он не подумал, что из-за обычной статуэтки будет чувствовать себя таким мерзавцем.       — Будешь должен! — заявил Лаимм, усеменив к полке и подбирая с пола ту самую покалеченную лошадушку.       — Хорошо, — Тайнар чуть сам рыдать не начал: обидел супруга начальника! И плевать, что не совсем он.       — Тащи его наверх и возвращайся, — приказал Лаимм, ещё и ножкой топнул.