Неделю назад
—смотри! Звезда падает! —протягивая руку к небу крикнула Фейтана Дазаю. —загадывай желание, —улыбнулся Чуя. —я хочу, что бы мы остались на всегда вместе… На глазах мальчика появились слёзы. Он так хотел остаться в этом моменте. Как будто это сон… Нет… Это выдумка… Нет… Реальность! Чёртова реальность. Смотря на свой шрам, он в этом убедился. Тачихара сжала руку мальчика крепче, как будто тот попал в астрал, к ней, и сейчас исчезнет. Если бы это было так, она бы убила его, что бы он остался с ней. Да, даже его бездушное тело ей было нужно. Она знала, что каждая вена, где телка кровь, была пропитана так же добротой, сочувствием, любовью. И, если бы, она была бы одного возраста с Дазаем, она бы в будущем вышла бы замуж за него. А так. Пока видит будущее лишь с Фёдором. И, нет, при всём желании она бы дождалась Дазая, всё такое. Но, что скажет Чуя? Он так же безмерно его любил. Может, у них есть тоже будущее? Или им всем ничего не светит? —я.люблю вас… —сказал тихо Чуя.Сейчас
Чуя шёл к Эйсу. Фейтана уже ушла с Фёдором. Ну, как ушла, упиздила. Как будто в первый раз ушла. Дазай остался в комнате. Акико должна уже быть у Эйса. Пить Чуя не был намерен. Лишь поиграть в карты, попить чая. Йосано говорила, что она купила какие то шоколадки. Так что, скучно не будет, а если и будет—уйдёт. Проблем нет. —Дазай, —с порога виднелась голова Марка. Он был застенчив. Обычно, он как будто страх терял. А щас. Ладно. —да? —ничего, если я одену кофту Чуи… —нет! Ты что. Думаю, он не будет против. Дазай, конечно, не был против. Лишнее напоминание о Накахаре, было бы не лишним. Твен протянул Дазаю две бутылки липтона. —это нам на ближайший вечер, —одевая футболку пробурчал Марк. —спасибо, у меня, правда, ничего нет… —он опустил глаза.—хотя, —он поднялся с кровати, и направился к шкафу Фейтаны.—вот, —протягивая шоколадку сказал с улыбкой Дазай. —прости?.. —он посмотрел на шоколадку. На ней было написано «Дося, съешь мармелося». И фотография Фёдора. Оба засмеялись. —Фейтана, блин… —Дазай не понимал, что делать дальше. Нагло отобрать шоколад, который, верно, шёл Фёдору в подарок. Или же дать Марку съесть его, и получить пиздюлей от Тачихары. Ответ не очевиден. Блять. —ты сильно хочешь?.. —нет, —вертя цепочку вокруг шеи, рассматривая стенку Фейтаны, пробурчал Марк. —если ты хочешь, я смогу сбегать! —заправляя прядь волос за ухо, отшатнулся Дазай. Свет был тусклым. Зелёные глаза Марка шли к Осаму. Шатен просто затаил дыхание. На секунду ему стало страшно. Он увидел, как будто, глаза бабушки. Те суровые, что смотрели на него в такси. Дазай не знал, что хотел делать Твен. Нет, ничего плохого. Верно? Почему я его боюсь? Мы же…друзья. Я уверен, что всё хорошо! Просто, этот страх… И, возможно, воспоминания. Марк остановился, как показалось Осаму в 5 сантиметров от него. —я хотел сказать… —он закусил губу.—что ты нравишься Наоми. Ей тоже 13 лет… —Дазай резко потерял глаза друга.—но, она…у неё… —парень запинался. Шторы были закрыты. Гул машин, на который бы мог отвлечься Дазай, тоже не было.—какое то расстройство…и, однажды она убила девочку, которая подошла к её «парню». Вся тяжесть в том, что, она подруга Фейтаны… —Дазай резко нашёл глаза Марка. Пару минут назад они были зелёными, весёлыми. Сейчас же они были серыми, подавленными. И, неужели, это так повлияла на него эта информация… Повисла тишина. Как будто наступил момент, и никто, просто, никто, даже шорох соседов по ближайшим комнатам не раздался. Всё это ввело Дазая в шок. Вот, он, стоит перед Наоми, та в белом платье, с улыбкой во всю её противную рожу. Сзади Осаму стоит Фейтана. А сзади Наоми Неферпита. И, где нибудь в зале, сидит с поникшими плечами Чуя. Эта картина никак не укладывалась в его голове. По крайней мере, адекватным образом. Его аж в дрожь кинуло. И вот, Дазай уже видит: как они натягивают эти фальшивые улыбки, в их глазах куча ненависти, уже спят и видят как будут изменять. Осаму, например с Чуей. Эта шаболда с каким нибудь байкером. Дазаю аж противно стало. Открыв глаза, он, будто, был в эйфории. На подоконнике его квартиры, сидела мама. С ней, почему то рядом, сидела Фейтана. Они о чём то мило беседовали, потягивая кружку чая. Посмотрев на Дазая, сразу же улыбнулись. —смотри! Юный Дазу Озай… —мама Дазая посмеялась. Голову Осаму терзал вопрос. Раз, как звали его маму? И почему даже здесь её силуэт размыт. Второе, почему она с Фейтаной. Третье, где он? Последний вопрос, верно, интересовал его больше. Где он? Сон? Миражи, в конце концов. Странно всё это было… Опустив на секунду глаза, и подняв снова, он увидел Чую… Который… Стоп? Держался за сердце? В прямом смысле. Чуя прижимал к рубашке своё сердце. Сам же он просто улыбался. Сзади подбежала незнакомая девушка, и поцеловала его в губы. И, почему то, Дазай ей не доверял. Было странное чувство… Это была… Неферпита? Она жадно облизывала губы, на которых застыла кровь. Обернувшись назад, Дазай увидел Фёдора, который был подвешен к люстре. Сердце Достоевского лежало в тени его ног. Лицо застыло в испуганном состоянии. К Дазаю подбежала Фейтана. —«не бросай меня, прошу…»—она сжала кофту Дазая. Послышался шорох. Стало холодно. Ужасно холодно. Дрожь окутала тело Осаму. Что то хрустнуло. Послышался удар, а после, что то упало. Дазай застыл, будто у него паническая атака. Возможно, это была она… Эйфория, которая была 10 минут назад, куда то резко пропала. Появилась меланхолия. В чистом виде. Нет. Не в чистом. В крови людей, которых любил Дазай. Да, вот это точное высказывание… Дазай закрыл глаза, и очутился на своей могиле. Стоп. На своей?.. Над ней плакал Марк. Рядом с могилой было ещё 4. Тачихара Фейтана. Умерла от удушья. Чуя Накахара. Умер от сердечного приступа. Фёдор Достоевский. Совершил самоубийство. На последний могиле не было видно ни имени, ни фамилии… Лишь. Пропала без вести. Надеемся, твоя душа придёт сюда. Если, конечно, ты мертва, наша милая девочка… На могиле Дазая была причина смерти. Самоубийство, возможное убийство санитарами. Дазай очнулся после того, как слёзы Фейтаны катились по его майке. —я?.. Во сне?.. Девушка подняла голову. —ты…жив! Марк сказал, что ты бездыханно упал на кровать. Он сразу же позвонил мне… —Фейтана. —д…а? —пообещай мне, что никому не разрешишь трогать тебя за шею. Будь это Фёдор или кто то другой. Слышишь? Она распахнула глаза. Неужели Дазай… Нет, нет, нет. Он точно не забудет, что будет написано на могиле Накахары. Всё потеряно. Если спросит про Чую, ответа не избежать. Ибо ложь Дазай читал по всему, чему только видел. Даже в правде он видел ложь. И, если бы он спросил бы когда то про Чую, сидя на его могиле, Фейтану, мол «от чего он умер? Причина почему то не написана.» она бы просто расплакалась как девочка, которой не купили игрушку. —слышу, —она протянула ему мизинец. Дазай скрестил их мизинцы вместе. Была такая… Напряжённая обстановка. Которая была смешана с меланхолией. Трудно понять, что творилось у Фейтаны в голове. Что, она, чёрт возьми, вообще думает? Хочет сдать его в псих больницу. Дурка, кстати, была не подалёку. Минут 45 пешком. По рассказам одной девочки из класса, среди нас, кто в приюте, есть несколько человек с биполярным расстройством. Один, как казалось Дазаю был очевиден. Наоми. А вот другие личности… Нет, он не мог об этом думать. Но, они же не виноваты, что родились такими, верно?.. Они не смогли справиться с болезнью, которая охватывала их. Это не их вина. Возможно, их стоило бояться, но винить… Нет, глупости. Так нельзя. Так как был уже понедельник, Дазай, как обычно медленным шагом, за руку с Фейной шли в его кабинет, где его уже ждал Рампо. Тачихара, обычно, могла доверить Дазая Рампо. Что бы тот следил за ним. —Дазай! —Эдогава помахал рукой. —да, привет, Рампо, —бросив рюкзак за разукрашенный стол. Видно, столы никогда не чистили. Ну что за… Рампо, под смех Тачихары начал закатывать свои штаны. —блин! А я говорил, что если что то не одобрено мной, то это не хорошо? —он посмотрел на Дазая и шмыгнул. —нет! Теперь говорил, —улыбнулся Дазай. Вообще, их разговоры были парой глупыми. Они начинались от обсуждения, решения и д/з, и заканчивались обсуждением каких либо людей. Рампо так же начал жаловаться, что Рюноске, будто поселился в их комнате из-за Оды. Фейтана же, по рассказам Дазая, была без изъяна. Ему и вправду так самому казалось. Её серо-белые волосы, ухоженные ногти. А главное, знала себе цену! Она была не подкупаемой. Вот и весь секрет. Все парни, что хотели её внимания, делали это в основном на вечеринках. Специально при ней были с травой. Но её лишь дёргало от этого. От дорогой бутылочки вина, Тачихара никогда не была против. А что бы хлебать какую то паль, это бред. Не знаешь толк в алкоголе-не берись, повторяли Чуя и Фейтана каждый раз, когда оттаскивали очередное тело с вечеринки. —Дазай, я пойду, удачи, —девушка улыбнулась Дазаю, и аккуратно убрала прядь волос с его лица. —хорошо! Буду ждать, —он поцеловал Тачихару в щёку. Отходя от кабинета, телефон в кармане завибрировал. —«кому, я, блять, нужна?» Доставая телефон мысленно материлась Фейтана. Новое сообщение от «Чуя😩🛐💜». Ч: быстро в комнату. На телефоне Чуи весело появились две синие галочки. —«и чего ему нужно.» Подходя к комнате, пришлось прервать прослушивание песни «Hymn for the weekend». Эта песня играла уже долго на репите. И почему она раньше её так не ценила. Это то, что ей нужно. Ибо напевать неделю «сёрф панк» и «май» было классно, но всё же. Сколько бы музыки Фейтана не слушала, всё так же приходила в точку начала. Ssshhhiiittt. Земфира. Mother Mother. Thousand foot krutch. Кис кис. Как скажет Чуя «да хоть гав гав». За то это лучше, чем слушали другие ребята. На вечеринках вечно летали песни «Клеопатри», «Ханнамонтана», «Паки пуси». Безусловно чудесные песни. Когда есть настроение. Искреннее. Под тусовки, без малышни самое то. Но Чуя, Фёдор и Фейтана не делили «малышня» и «взрослые». Глупое понятие. Все они тут были малышами. Даже Гоголь. Ему, тоже, чёрт возьми 17. И ничего. Да, не общается ни с кем. Но так кажется. Как рассказывал Фёдор, он очень открытый и добрый. За то Неферпита на его фоне… По рассказам Эйса в ту пятницу, она хотела стать парой Гоголю. Она любит кричать о своих отношениях, а Николай такое не переносит. Из-за этого, они никак не могут сладить. Могут в понидельник вечером сидеть, смотреть на звёзды, а на утро уже ходить, будто не знают друг друга. И это было явно не с проста. Гоголь никого не любил. Ну, просто. Он самолюб. И, честно, от этого реально легче на душе. Он сам себе на уме. Делает, что вздумает. Главное, что бы его не трогали. Мог бы стать самым популярным, крутым. А смысл? Нет смысла. Глупости. После одного вздора Гоголя, все долго отходили. То ли ему Огай заплатил, что бы он не высовывался и не пугал всех. То ли сам заперся, и попросил следить за 4 этажом, который уже 2 года как в «ремонте». Комната пустовала. «Эм…и где он» —привет, —Фейтана вздрогнула. Звук шёл со второго яруса.—думаю, ты знаешь, что Дазай ходит к психологу. Верно? —ну, да… —она понимала, к чему ведёт вся эта болтовня. —так вот, —накручивая прядь волос продолжил Чуя.—Дороти сказала, что в последнее время у него появились какие то перемены. Он всё думает о смерти. И не хочет рассказывать, что произошло в ту субботу, —он слез с кровати, и подошёл к подруге.—может, ты мне расскажешь? —он потряс её за плечи. Сильно. Он был зол. —он...был в эйфории. По его расскажу я поняла, что его закинуло на могилы. Там было их 5… —она не могла сдержать слёзы.—твоя, моя, его, его мамы и Фёдора… —Чуя отошёл от неё.—он попросил меня, что бы я никому не давала трогать свою шею, —она провела рукой по своей шее, которая была вся в шрамах.—на твоей могиле было…сердечный приступ. Чуя замер. Его глаза наполнились слезами. —он встретил…предзнаменование? Не может быть… —его голос дрожал. Щёки были мокрыми. Ресницы уже слиплись из-за слёз. Чуя не плакал. Никогда. Его так легко и здорово переломили эти слова.—не может быть… —повторял он.—что было ещё? —он увидел меня с его мамой. Как мы мило пили чай. После он моргнул. Его картина сменилась на Фёдора, который был подвешен к люстре. Ты же был с сердцем в руках. Сзади тебя была Неферпита… —она села на кровать.—как он сказал, я обняла его, а после…ко мне подошла Мороу и удушила меня. А на его могиле было... «Самоубийство,возможное убийство санитарами.» Всё рухнуло. Желудок сделал сальто назад. Чуя поник возможной смертью Дазая. Санитары? Он что, попадёт в больницу? Зачем? От чего? Почему, блять, здесь нет эсперов, которые видят будущее. А хотя… Либо самим искать их, либо звонить Огаю. И что придумать для причины, по которым им понадобился такой эспер. Накахаре было всё равно, что он оборвёт временную цепочку своим беспокойством. Ему было страшно. И не понятно. Фейтана просто молчала. Как будто сама попала туда. Чуя часто думал, что она меланхолик. И, похоже, это было так. Теперь он думает, что сам тоже… Так легко его сломали по полам. Даже слова других его так не рушили. Его больше ничего не интересовало. Что, блять, будет? Умрут все? Почему не было даты? Фейтана что то не договорила? Нет… Она выжата вся. Не может быть того, что бы она что то не договорила. И даже если бы так, она бы уже повесила календарь, и считала дни смерти каждого. И старалась делать мир ярче. Что и так делает. От этих мыслей на душе становилось плохо. Вот это подарок на Новый год. Не правда ли? Самый великолепный. Надеюсь, им кто нибудь подарит поход к психиатру. Можно было бы пойти даже к той же самой Дороти. Но… Чуя ставил перед собой какие то мысленные заборы. Будто ребёнок, и его это спасёт. Но спасёт ли его кто то? Навряд ли.