Не рыпайся, иначе будет хуже

— Вы же обещали, что ничего не сделаете с ним! — знакомый женский голос шепчет недалеко от меня. Я пришла в себя, но не в состоянии открыть глаза. — Что мне делать, а чего нет, я сам решу, — голос мэра. — Но Вы обещали! Я выполнила свою часть сделки! С ней творите что душе угодно, но он должен был остаться без царапинки! — Ещё слово, и окажешься рядом с ними! — пригрозил мэр. Значит Юнги рядом. Фух. Как гора с плеч! Но в каком он состоянии? Хотя… это явный конец нашей истории. Или только моей? Не чувствую правую ногу ниже колена. Руки связаны со спины, туловище толстой верёвкой привязано к спинке стула, одна нога к ножке, а за вторую не могу сказать ничего точного, но вряд ли они связали лишь одну ногу. Веки слишком тяжелы, дышать сложно. Грудь болит, не могу вдохнуть воздух в родной мере. — Может их стоит уже разбудить? — Уже сейчас? — удивилась девушка. — Дайте мне уйти для начала, — что-то произошло, и девушка начала кричать. — Эй! Отпусти меня! Что Вы делаете? За что?! — Ты же не думала, что я отпущу тебя? Да уж, тупее тебя мог оказаться только мой двухлетний внук. — Что?! — Разбуди этих. Кто-то вылил на меня ледяную воду, отчего всё тело затряслось, и глаза невольно открылись. Я осмотрелась. По правую сторону сидел Юнги с окровавленным лицом, по левую- До Сан в ещё худшем состоянии- левый глаз опухший, губа треснута, а на лбу остывшая коричневая кровь. Они оба потерянными глазами смотрели перед собой. Юнги повернулся в мою сторону, и будто током ударился. Его взгляд стал свирепым. — Сукин сын! Отпусти её! — он повернулся в сторону старого мужика, но онемел, когда рядом увидел свою подругу. Он будто умер в мгновенье. — С чего мне её отпускать? Это же из-за неё ты перестал выполнять свои обязанности собаки-ищейки, — мэр покачал головой, напоминая недовольного ребёнка. — Я научу тебя манерам, отняв игрушку. — Урод, посмеешь её тронуть, я тебе голову откушу, понял?! — Юнги периодически срывался на крик. — Нет, конечно, у тебя будет выбор! Ты что? Я же не такой бессердечный. Нет-нет, — он будто передразнивал Юнги. — Ты только её здесь увидел? Безусловно, она главная виновница нашего собрания, но как же быть с твоим братцем? Про него забыл? — мэр усмехнулся. — Смотри. Я разъясню тебе ситуацию: твоя верная любовница была сильно озадачена твоим интересом к другой и без всяких раздумий согласилась вернуть тебя жестокими методами. Мы договорились, что тебя я не трону, но… упс, несостыковочка с моими планами вышла. Твоего брата, ровно также как и тебя, мы поймали с помощью влюблённой дуры, которая умрёт вместе с моей заказанной шлюхой. А после этого зрелища ты будешь в праве выбрать: либо ты умрёшь первый, а твой брат лицезреет всё это и умрёт следом, либо всё с точностью наоборот. Сегодня я щедрый и позволю умереть раньше времени, — его улыбка заставляет кипеть кровь. — Т/и, — я посмотрела в его глаза. Мы оба сдерживали слёзы, в его взгляде читалась ненависть к себе и мольба о прощении. Любовь и сожаление. В моём горле ком неписаных размеров. — Прости меня, — я не знаю, что ещё сказать. Всё это произошло из-за моей жадности в свободе и внимании. Если бы не я… — Ты прости, — он опустил голову, и слёзы стали скатываться одна за другой, а грудь неровно подниматься и опускаться. Как же я жажду сейчас оказаться уже в гробу и не видеть его слёз. Слёз человека, в которого, вопреки моим планам, я по уши влюбилась. Человека, заменившего мне всю семью, весь мир, ставшего мне опорой и стеной, за которой я так отчаянно хотела спрятаться, рядом с которым я чувствовала себя себя счастливой. Он открылся мне, а я… я испортила его жизнь собой. И не только его… До Сан. Все эти люди настрадались из-за меня. Я думала, что из-за них в моей жизни всё пошло наперекосяк, а на деле это я испортила всё. До Сан продолжал смотреть разочарованной улыбкой на Су А, казалось будто он уже не против смерти. Девушка, которую он поддерживал, которую делал всей своей сутью, предала его ради его брата. Какие именно он ощущает эмоции в эту самую секунду? Есть ли в них злость? Или, скорее, ярость? Или… или что? Я не могу даже представить. — Хён, — До Сан, по-прежнему не отрываясь от Су А, на выдохе обратился к Юнги, — спасибо за всё… — Ты с ума сошёл?! — Юнги отказывается принять действительность, а До Сан его поверг в шок своим состоянием. Человек, за которого он привык держаться, отказался от малейшей надежды на спасение. — Мы в ловушке. Оба. И всё из-за девушки, что не достойна ни секунды нашего внимания. Жаль, что поняли мы это поздно, — он усмехнулся. — Т/и, спасибо тебе. Ты за считанные месяцы подарила нам обоим столько тепла, сколько мы за всю жизнь не получили бы. Ты лучшее, что случилось с нами. — И вам… большое спасибо за всё, — я сжала зубы, сдерживая тряску всего тела и накатившие слёзы. Первый выстрел. Я задержала дыхание и зажмурила глаза. Первое, что я услышала после- крики Юнги… крики, срывающиеся на визг. Больше не в силах сдерживаться, нарастающие страх и боль вырвались из моей груди. — Ты следующая, — я осознала, что я вторая на очереди, на второй выстрел не качнулся меня. Промазал? Я открыла глаза, а передо мной лежала на полу Су А с простреленной лбом ровно посередине… тогда первый…? — О Боже! — я резко повернула голову в сторону До Сана. На стуле отскочив назад, я стала терять сознание, как очередной выстрел привёл меня в себя. — Дорогой господин Мин, планы поменялись. Выбор между тобой и твоей возлюбленной. Решай. У вас две минуты, — он оставил нас одних среди двух трупов. Юнги сидел потрясённый видом брата, он уже одной ногой в могиле, морально уже погиб. Взгляд запуганного ребёнка, руки трясущиеся, как у старика, потупивший разум. — Юнги, Юнги, — я зову его, но достучаться до него не могу. — Юнги! — Что мне делать? — слеза скатилась по его щеке. — Юнги… я понятия не имею. Просто… просто скажи, что любишь меня, — я тоже боюсь. Я правда боюсь. Боюсь, что он выберет мою смерть первой, чтобы я не смотрела на всё это. — Я люблю тебя, Т/и. Прости меня… — Спасибо за всё. Наши взгляды встретились, и вмиг сердце взорвалось на тысячу мелких кусочков. Родной шрам, носик, что так приятно щекотал шею по утрам, мягкие губы, которых не могу докоснуться перед смертью — всё это я вижу… неужели в последний раз? — Ну что? — дверь открылась. — Юнги, послушай! Не геройствуй. Я не хочу умереть первая, дай мне хоть это для тебя сделать, — он смотрит на меня с вопросом в глазах. — Зачем? — Я не хочу, чтобы ты видел мою смерть. Прошу… Я лишь на секунду увидела в его глазах растерянность, но в следующую он уже чётким голосом ответил мэру. — Её. Убей её первой. — Что?! Юнги! — я забилась в истерике, прочитав в его глазах лишь немое «прости». Пока пуля не пробила его грудь. — Ч…что это было? — Он выбрал твою смерть, значит не хотел тебя мучить. Это лучшее наказание для него, — на этих словах мир стал рушиться. Стены поплыли, люди, трупы… всё исчезло. Остались лишь мы. Я и Юнги. — Кто-нибудь! Что происходит?! Помогите, прошу, — я сорвала голос. Я кричу, но не могу произнести и звука. Вдруг, откуда не возьмись, в ушах звенит «мама!». Я открываю глаза. — Хочешь сказать, что в твоём мне я был настолько крутым? — смеясь, мой муж подал мне полотенце в ванной. — Мне можно хоть иногда помечтать? — искренне возмущалась я, протирая руки и туловище. — Тебе обязательно приключения на задницу свою искать? — пока я вытерлась, Юнги сидел напротив и пожирал меня глазами. — Может это твоя вина? — я сделала задумчивое лицо. — В последнее ты только ночуешь дома, мне жутко тебя не хватает, — я подошла, села ему на колени и стала сушить волосы. — Прости, скоро мы встретимся с инженерами из Америки и я передам дело другому отделу, а пока я обязан быть с ними, — его рука скользнула меж моих бёдер. — Думаешь, мне приятно проводить целый день в фантазиях о тебе, не имея возможности даже просто пальчик вставить? — он лизнул моё плечо. — Приезжай сегодня раньше. Я отвезу дочку к маме, и вся ночь будет в нашем распоряжении. Идёт? — Когда ты голая сидишь на мне я готов даже притвориться тем мафиозником из сна, — он посмеялся. — Но, хах, запомни! Хоть избей меня до полусмерти, я ни за какие гроши не предпочту умереть последним! — мы оба звонко посмеялись. — Конечно! Тебе больше по нраву мучить меня! — Люблю тебя. — И я тебя, — нежный поцелуй снял все напряжение, что я испытала из-за этого сна.