***
Вообще он не очень спешил, поэтому ничто не мешало ему остановиться перед небоскребом, где снимали его любимое шоу. И к тому же было просто необходимо подышать вольным воздухом, чтобы не так сильно нервничать перед кастингом. Мимо него прошел высокий широкоплечий мужчина, вошел внутрь здания и снова вышел на улицу. — У тебя все в порядке? — спросил он с легкой заботой в голосе, оглядывая неподвижного парня около строения. Чимин обернулся и застыл от удивления (хотя он и так напоминал настоящую статую). Увидев того, кто с ним говорил, он замер и даже не смел лишний раз вздохнуть. — О, вы Ким Сокджин, — прошептал Пак чуть слышно. — Мои глаза благословлены. — Да, точно, так записано в моем паспорте, — улыбчиво сказал тот. Казалось, он всегда был в хорошем настроении и его не портило то, что он постоянно находился в судейской бригаде рядом с такой унылой жабой, как Мин Юнги. Никакой злобный коллега не мог повлиять на его солнечный характер и обезоруживающую яркую улыбку. — А вы… случайно, не судите общие кастинги? — робко спросил Чимин, нерешительно глядя на Сокджина. — А, вот почему ты здесь, — догадался тот. — Пойдем внутрь, а то ты заработаешь на этой жаре тепловой удар. В холле есть кондиционер, и тебе станет лучше. И да, мы не принимаем участия в общих кастингах, и нас приглашают чисто на само шоу. Лично я здесь только ради делового собрания. — Понятно, — пролепетал Чимин. Честно, он не знал, что еще говорить в присутствии такого уважаемого и известного человека. На самом деле, Ким делал себе карьеру в области дизайна интерьеров, но его бесконечные заметки в своём блоге о еде и призовое место в кулинарном конкурсе среди знаменитостей принесло ему место судьи на «Испытаниях для настоящего шефа», чтобы представлять простых людей. Но в действительности это была лишь жалкая теория, потому что она не имела ничего общего с реальностью. — Удачи, — сказал Сокджин, проводив его к стойке регистрации. — Может быть, я увижу тебя на конкурсе. Чимин пробурчал что-то нечленораздельное, и Джин, подарив ему свою знаменитую улыбку, ушел. Пак еле сдерживался от того, чтобы не вынуть телефон и не проораться в чатике Чонгуку о том, кого он встретил — возможно, самого красивого мужчину в мире. Но он всё же решил всю информацию вывалить в чоновы уши вечером, а пока он зарегистрировался и, получив гостевой значок, поднялся в комнату, где будет проводиться конкурсный отбор. Ему казалось, что он пришел рано. Ну, во-первых, ему было просто крайне необходимо успокоиться и подышать воздухом, да и вообще прийти в себя. Но когда Чимин переступил порог комнаты, то увидел, что в ней уже были сделаны какие-то изменения. Помещение, в котором он оказался, было похоже на огромную кухню со множеством рабочих мест и также оборудовано электрическими плитами, шкафчиками для посуды и даже отдельными полочками для продуктов. — Имя, — вдруг сказал кто-то возле входа. Это оказалась девушка из стаффа, и она отмечала в своем планшете тех, кто уже пришел. Ее очки безразлично поблескивали, и видно было, что ассистентка просто выполняет свою работу. Чимин выдавил сквозь зубы свое имя и стал ждать ее дальнейших слов. Девушка поставила галочку около его фамилии. — У тебя стол 22, — она указала на рабочие места огромной сборной кухни. — Это твой номер на сегодня. Как бы Чимин ни гордился собой за то, что он так далеко зашел, у него пропало чувство приятного удовлетворения, когда он увидел здесь несколько десятков других людей. Он думал о том, чтобы оценить конкуренцию, но на данном этапе это оказалось бессмысленным. Он не знал, насколько его соперники были хороши в кулинарии, по крайней мере, ни одно из рабочих мест не полыхало от недосмотра какого-нибудь неудачника. Среди участников было несколько пожилых людей, и сверстники самого Чимина, и даже девушка, которая была одета довольно вызывающе для телесъемки. Тут и там слышались разные диалекты, и было понятно, что претенденты приехали из многих регионов страны. Чимин подумал, что ему повезло: ведь, чтобы добраться сюда, он всего лишь проехал несколько остановок на автобусе, а не скакал с пересадками на оленях и попутках. Пак занял свое рабочее место и застенчиво поздоровался с миниатюрной девушкой, сидевшей за соседним. — Ким Седжон, — приветливо сказала она, сразу же создавая у Чимина приятное чувство своим вежливым и участливым тоном. — Правда не верится, что мы здесь, да? — Да, точно, — признал Чимин. — Это какое-то безумие. Я даже встретил на улице самого Ким Сокджина. Ее глаза полностью округлились: — Да что ты говоришь! Он мой самый любимый судья! Я так тебе завидую. Ну и какой он на самом деле? Он будет сегодня? Чимин отрицательно покачал головой и пересказал чужие слова. Он добавил: — Кстати, Сокджин-ши очень милый и такой, каким его показывают по телевизору! Седжон взвизгнула: — Я бы просто растаяла, если бы его увидела. Он такой красивый… И у тебя, наверное, стальные нервы, раз ты смог выдержать разговор с ним. Чимин чувствовал, как его щеки чуть краснеют, и смущенно признался: — Ну нашу встречу сложно назвать нормальным разговором… Я тогда и слова не мог нормально сказать и мычал, как какая-нибудь рязанская буренка. Девушка, засмеявшись, запрокинула голову. — Ладно, беру свои слова обратно. Их прервало объявление по внутренней связи о том, что кастинг вот-вот начнется. Участникам объявили, что, пока они будут готовить конкурсное блюдо, им придется одновременно говорить с судьями-дегустаторами и продюсерами, которые будут периодически останавливаться около их рабочего места. Чимин знал об этом, потому что, залипая в телевизор, заметил, что каждому конкурсанту нужно объяснять, как и что делает. Некоторые даже рассказывали анекдоты или разные истории из жизни. И на самом деле, для этого соревнования мало уметь хорошо готовить, надо вдобавок быть общительным и улыбчивым, чтобы нравиться телезрителям. Чимин даже успел вспотеть от волнения. — Удачи! — прошептала ему Седжон, взмахнув кулачком. Парень ответил на дружелюбный жест и услышал задание. Необходимо было приготовить жареный рис с кимчи за 45 минут, используя то, что есть на полочке с ингредиентами. «Хорошо, не так уж и сложно», — с облегчением выдохнул Пак. Участникам дали команду начинать, и скоро со всех рабочих мест поднялся шум голосов, металлические звуки ударов посуды, кастрюль и сковородок друг о друга. Кто-то даже умудрился что-то уронить, и Чимин с непонятной радостью подумал о том, как же хорошо, что у него все в порядке. Он старался ни о чем не думать, чтобы не отвлекаться от приготовления блюда, несмотря на то, что уже делал его миллион раз под присмотром своей бабушки. Она была настоящей мастерицей жареного риса и, конечно, научила внука его готовить. Хоть Чимин и был рисовым профессионалом, все равно ему казалось, что он делает что-то не так и неспроста вареная крупа липнет к его рукам. Бабушка говорила ему, что в кулинарии самое главное — это любовь, но сейчас Чимину было не до нежных чувств. И если бы кто-нибудь попробовал его рис, то явно почувствовал бы беспокойство начинающего повара. Парень заметил, что продюсер с камерой совсем скоро подойдет к нему, чтобы перекинуться парой фраз, и приложил еще больше усилий. Пока никто не видел, он успел легким движением пригладить непослушные волосы, втайне надеясь, что осветлённые пряди будут хорошо смотреться. Вскоре камера приблизилась к нему. — Привет, — дружелюбно сказал подошедший. Это был молодой человек, светловолосый и широкоплечий, с искренней улыбкой, показывающей умилительные ямочки на щеках. — Меня зовут Ким Намджун, и я один из продюсеров «Испытаний». — Рад познакомиться, — произнес Чимин и улыбнулся настолько мило, насколько мог. Он представился, глядя в камеру. — Не обращай внимания на нее и расскажи немного о себе, — попросил Намджун. — Что тебя интересует в кулинарии, какие впечатления возникли о сегодняшнем кастинге? Что-нибудь в этом плане. — О, конечно, — сказал Чимин максимально непринужденно, одновременно переводя взгляд на столовую ложку кунжутного масла. Он рассказал Намджуну о своей бабушке, о том, как она заботилась о нем, пока его родители были на работе, вовлекала его во все свои дела, поэтому он с раннего возраста научился вести хозяйство и знал о пользе домашней еды. — Ой, извините, это слишком? — Чимин вдруг замолчал, теряя уверенность в себе. Намджун улыбнулся. — Нет, нет, не беспокойся об этом, — сказал он, а затем направился к Седжон. Чимин нахмурился, глядя на свой рис. Они были слишком загадочными и непонятными, эти организаторы «Испытаний настоящего шефа». Во время телефонных разговоров и личных собеседований они были такими милыми и вежливыми, но самое интересное было то, что они никогда не показывали своих настоящих эмоций. Интересно, они что, проходили курсы «как сделать лучший покер фейс»? Хорошо, что судьи были честны с участниками и говорили то, что думали. Чимин в любом случае предпочёл бы правду, даже если бы ему сказали, что он ужасный повар и что его руки совсем кривые. Хотя Пак настроился на усердную работу и собрался заслужить настоящую похвалу, а не слова Мин Юнги о том, что его блюда по вкусу походят на грязь сеульских пригородов. (Неужели он умудрился попробовать и это?!) Вскоре на кухне прогремело объявление о том, что выделенное время вот-вот закончится, и Чимин поспешил довести свою работу до конца. Он выбросил из головы мысли о Юнги и принялся за оформление своего жареного риса, посыпав его семенами кунжута и украсив его водорослями с поджаренным яйцом. В общем, по мнению Чимина, это выглядело довольно аппетитно. Вскоре пришел дегустатор, чтобы попробовать его блюдо. Он важно прожевал немного риса с кимчи, что-то отметил в своём блокноте и двинулся дальше. Чимин подождал, пока тот уйдёт, а потом наклонился к Седжон и горячо прошептал: — Почему они ничего не говорят? — Я не знаю, — прошептала она в ответ. — Эта неизвестность просто убивает, а мне нужен результат здесь и сейчас! — девушка набрала на ложку немного риса и протянула её Чимину. — Вот скажи мне честно, как у меня получилось, клянусь, я переживу. Пока она готовилась услышать его мнение, Пак пододвинул ей свое блюдо, чтобы та тоже могла оценить его старания. — Ммм, вкусно, — пробубнил Чимин с полным ртом. Он показал Седжон большой палец в знак одобрения. — Ты хорошо поработала! — И ты тоже молодец, — улыбнулась ему девушка, весело жуя рис.***
На этот раз продюсерам потребовалось целых два месяца, чтобы принять окончательное решение. Чимин время от времени получал электронные письма от организаторов о том, что они решают до конца и что-то согласовывают, но уже отчаялся и потерял всякую надежду. Он уже успел попрощаться с мечтой о кулинарной школе и погрузился в уныние. Подработка тоже никак не помогала отвлечься, и его начальник Чхве постоянно приставал к нему с расспросами, чтобы узнать, приняли его или нет. Единственным плюсом было то, что тот обожал «Испытания» и подписал необходимые документы, чтобы обеспечить Чимину выходные, если он пройдёт на шоу. С другой стороны, после того, как они проверяли всю прибыль, состояние внутренних ресурсов и отчеты о привлечении клиентов — словом, как только парень освобождался от дел, Чхве, как репейник, прилеплялся к нему с кучей вопросов по типу «ты прошёл или как?». — Нет, господин менеджер. Тот издал недовольный неопределённый звук и запустил руки в редкие седеющие волосы. Чимину подумалось, что Чхве просто завидует тому, что у него не получается быть таким офигенным, и, вообще, у стареющего начальника настолько все плохо с хозяйством, что он не в состоянии даже завязать правильно галстук. — Неужели никто не может понять, что здесь на карту поставили гордость целого отдела! Клиенты бы валом шли к нам, если бы знали, что именно в Hansung Imports работал сам Пак Чимин, звезда шоу «Испытания настоящего шефа»! Хотя Чимин лично не видел, как между собой связаны кулинария и оборудование компании, он решил согласиться на всякий случай. Скоро у него гора свалилась с плеч, когда наконец через неделю ему пришло сообщение от организаторов «Испытаний», в котором они поздравляли его с успехом на кастинге, а также просили дождаться следующего электронного письма с контрактом. Почти сразу после этого он получил сообщение в какаотоке от Седжон. Они решили ещё тогда обменяться контактами, чтобы сообщать друг другу что-нибудь интересное. «Ну как, тебе пришёл результат???» «Да» Чимин печатал, а ему все казалось, что он спит и может в любой момент проснуться и увидеть, что ничего-то и не было. «Меня взяли!» «И меня тоже, прикинь!» — к сообщению был прикреплён смайлик с радостным бурундуком. Чимин ненадолго отпросился со своего рабочего места и позвонил Седжон, чтобы поделиться с ней своими эмоциями. Он ошибался, нажимая не на те кнопки дрожащими от избытка чувств пальцами, и наконец услышал на том конце шокированные звуки приветствия. Чимин рассмеялся, облегченно и радостно понимая то, что не только он сам прошёл на конкурс, но что и Седжон — его новый друг — тоже прошла отбор. После того, как они успокоились и завершили разговор, Чимин написал Чонгуку СМС. «ЧОНГУУУУУУУКККК Я СДЕЛАЛ ЭТО! Я ТАМ ВСЕХ УНИЧТОЖИЛ СВОИМ ТАЛАНТОМ» «ЧОНГУК, МАТЬ ТВОЮ, ПРОЧИТАЙ СООБЩЕНИЯ!!!!!» «ЧОНГУУУУУУУУКААААААА» Сначала, конечно, было неприятно, что Чон не сразу прочитал его сообщения. Хотя у него, по мнению Чимина, не было никого важнее, и что он должен отложить все неотложные дела и выслушать чужие виртуальные вопли. «Я ВАЩЕТ РАБОТАЮ» — наконец-то пришёл его ответ. «ТЫ НЕ УГАДАЕШЬ, ЧТО СО МНОЙ ПРОИЗОШЛО! МЕНЯ ВЗЯЛИ НА КОНКУРС, ТАК ЧТО БРОСАЙ ВСЕ И ПРИЕЗЖАЙ КО МНЕ, БУДЕМ АКТИВНО ОТМЕЧАТЬ))))» «ДА ТЫ ЧЕ, СЕРЬЁЗНО?» Чимин улыбнулся своему телефону во весь рот. Он сначала хотел засмеяться радостно на весь коридор, но потом, сдерживая свои вопли, стал прикрывать лицо рукой, чтобы оно не треснуло от идиотской ухмылки. Подумать только, он встретится с Ким Сокджином (снова!), Ан Хани и третьим судьёй, о котором он даже и не вспомнил. Можно будет многому научиться, познакомиться с разными людьми и стать на один шаг ближе к своей мечте — кулинарной школе. Чимин почувствовал, как его колени ослабели и дрогнули, и он неуверенно сполз вниз, опираясь на стену коридора, когда шок одолел его тело. «Да, это правда!» «С тебя ужин, хен!!!»***
После того, как Чимин подписал свой контракт, ему пришло сообщение об организационном собрании 15 выбранных участников. Там им объяснили правила и рассказали о процессе съёмок и том, как реагировать на камеры и продюсеров, чтобы не падать в обморок от неожиданности. Информации было слишком много, но с Седжон Чимину было гораздо легче. Остальных участников он знал меньше. Для него было непросто запомнить сразу много имён, несмотря даже на то, что они представлялись, стоя в кругу. Сами посудите — сложновато уложить в голове шесть десятков имён и участников, и организаторов, и работников стаффа, находящихся на съёмочной площадке. Чимин запомнил Ким Намджуна — того продюсера с общего кастинга. Похоже, он будет больше всех взаимодействовать с ними, и, по мнению Пака, он самый милый и дружелюбный из команды, поэтому Чимин сделал пометку держаться за него. Что же касается остальных участников… Парень оглядел стол, за которым они все сидели. Например, легко было запомнить Юк Сондже, обладавшего довольно выдающейся внешностью. Он был высокий, вежливый и скоро стал младшим братиком всего их коллектива. Рядом с ним сидели двое долговязых парней — Го Шинвон и Санхек. Чимин, если честно, не запомнил его фамилию. С другой стороны от Пака была Ли Ильхва, которая, как заботливая птица-мать, старалась укрыть всех и каждого под своим крылышком. Она сразу привязалась к Чимину и Седжон и в шутку сетовала, почему у неё нет таких очаровательных детишек. Её совсем не смущал Тэян, молодой человек, который сидел рядом с ней и напряжённо разглядывал людей тяжёлым взглядом. Среди них был молчаливый мужчина лет сорока, две девушки, стильно одетые в парные вещи, производившие впечатление лучших подруг, ещё две молодые женщины, уверенные в себе, старенькая аджума (которая выглядела так, будто ничто не могло выбить её из равновесия), и, наконец, два паренька с модельной внешностью. И было довольно странно, что они до сих пор не стали какими-нибудь айдолами или ведущими. После того, как все перезнакомились, продюсеры объяснили, чего участники могут ожидать в процессе создания передачи. — Съемки — непростое дело, — сказал Намджун. — Часовая программа, которую вы смотрите по телевизору, иногда снимается двенадцать или даже четырнадцать часов. Среди конкурсантов послышались удивлённые шепотки и ропот. — Часто бывает немало простоев, — продолжил он, — пока мы готовим все необходимое для различных задач. И, конечно же, вы все видели «говорящие головы» и интервью по выходным. Это тоже занимает много времени. Вам нельзя покидать студию без разрешения, поэтому будьте готовы к очень долгим и скучным дням. Принесите музыку, игры или что-нибудь, чтобы занять часы ожидания. Съёмки проходили по субботам, но все же Чимину было приятно знать, что начальник Чхве освободил его от работы, тем самым облегчая его жизнь. Другой продюсер раздал им главные правила, напечатанные на небольших бумажках. Например, им придется скрывать татуировки, скромно одеваться и к тому же нельзя надевать одежду с яркими логотипами. И организаторы могли решать, хорошо ли выглядят участники или нет. Хоть Чимин и собирался участвовать в программе, он все же не учёл того, сколько в этом найдётся нюансов, и особенно, сколько потребуется от него усилий. — Не беспокойтесь о еде, мы позаботимся об этом. Так, ладно, — сказал Намджун, не видя никаких вопросов. Он поднялся со стула. — Пойдёмте посмотрим съёмочную площадку. Участники стайкой испуганных утят пошлепали за ним. Когда Чимин увидел огромную комнату, где снималась передача, он даже на секунду остановился, разглядывая все вокруг. Для пятнадцати участников, аппаратуры, камер и судейской бригады помещение было в самый раз — просторное и светлое, чтобы всем хватало места. Там уже слонялись несколько работников из стаффа, хотя настоящий день соревнований начнется только завтра. Чимин услышал, как кто-то жаловался на опоздание исполнительного продюсера и гневно требовал, чтобы его уволили за это. Седжон нетерпеливо потянула Пака за руку. — Это Ким Сокджин, смотри! — прошептала она, указывая на судью, небрежно прислонившегося к длинному столу судейской коллегии. Позади них раздалось несколько восхищенных возгласов. Чимин оживился и встал на цыпочки, чтобы увидеть его из-за плеч высоких людей, стоящих перед ним. Сокджин выглядел безупречно и прямо сейчас был готов появиться в прямом эфире. Рядом с ним стоял невысокий мужчина, одетый во все черное с бейсболкой на голове. Он пребывал в расслабленной позе и совсем не заботился о том, что рядом с ним стоял сам Ким Сокджин. — О, — выдохнула Ильхва, стоя позади в их маленькой группке. — Это Мин Юнги-ши? Мне он так нравится. — Что? — рассеянно булькнул Чимин и затих. Теперь он увидел, что рядом с Сокджином действительно стоит тот самый Юнги. Он выглядел совершенно иначе, чем на телевидении — ниже ростом, мягче и симпатичнее, и не превращал одним взглядом людей в камень, как Медуза Горгона из греческих мифов. — А, похоже, сегодня мы были удостоены присутствия нескольких судей, — сказал Намджун, возможно, подслушав их слова. Он приостановил свою экскурсию и крикнул: — Сокджин-хен, Юнги-хен, что вы здесь делаете? Джин ухмыльнулся. — Просто хотел сегодня посмотреть на новых участников. Приятно познакомиться с вами. Давайте работать вместе! — весело сказал он, размахивая обеими руками. Его взгляд упал на Чимина. — О! Рисовый пирожок, рад тебя увидеть снова! — Кто? — сказал Чимин, оглядываясь. Он не был уверен, что Сокджин сказал это именно ему. — Рисовый пирожок? — сказал Мин Юнги, приподнял удивленно брови и пристально посмотрел на Пака. Это был оценивающий взгляд, и Чимину показалось, что ненавистный критик прожевал его и выплюнул, как обычно акула кусает беспомощных серфингистов. — Ну ты только посмотри на эти милые щеки! — смеясь, сказал Сокджин. — Прости, я не знаю твоего имени, и поэтому решил назвать тебя так. Парень взволнованно поклонился, спиной чувствуя чужие завистливые взгляды. — Все в порядке! Я Пак Чимин! — Мне нравится твой цвет волос! — сказал Сокджин, подняв вверх большой палец. Чимин почувствовал, что краснеет. Наверное, он покраснел до самых корней волос, недавно перекрашенных в медовый цвет. Если Ким Сокджин одобрил его, то Пак точно не будет ничего менять на своей голове, сохраняя благословение великого человека. — Вы…виделись раньше? — спросил Намджун и немного нахмурился. — Я увидел его у здания в тот день, когда у нас было совещание по планированию, — объяснил Сокджин. — Не волнуйся, Джунни, в этом нет ничего такого. Честно говоря, ты так нервничаешь из-за таких глупостей. — Это моя работа, — фыркнул Ким. Чимин услышал, как рядом с ним пискнула Седжон. — Боже мой, он даже помнит тебя с тех пор, — сказала одна из девушек и мечтательно вздохнула. — Ты такой счастливый. Чимин покачал головой, чтобы развеять безумные предположения. Но все же то, что его узнал сам Ким Сокджин, самое приятное событие во всей его взрослой жизни. К Юнги подошел какой-то молодой человек с густой копной черных волос и в тонких очках в металлической оправе. Он назвал его хеном и фактически завершил импровизированную встречу с судьями. Чимин поразился тому факту, что не один, а целых два человека без проблем общались так с Юнги. Как у них вообще хватало смелости на это? Чим предпочел бы вымазаться в смоле и перьях, чем назвать Мина хеном. Затем участникам была показана большая, хорошо организованная кладовая, где они могли взять часто используемые ингредиенты, например, соль, растительное масло и соевый соус, и в ней также был ряд холодильников и морозильников для скоропортящихся продуктов. Их рандомно распределили по рабочим местам на съемочной площадке, и оператор показал ракурсы, под которыми они обычно снимали, объяснил, что такое «красивые кадры» и как подать знак продюсерам или режиссерам, не испортив общей картинки. Ускоренный курс по участию в реалити-шоу немного закружил Чимину голову, но у него просто не было возможности переживать, потому что их всех уже переместили в гримерную, чтобы сделать макияж для фотосессии. Для того, чтобы сплотить новичков и поддержать в них командный дух, им также выдали одинаковые белые рубашки на пуговицах. После переодевания Чимина аккуратно накрасили, припудрили и привели его лицо в порядок. К его стульчику подошла Седжон, уже готовая к съёмкам. Чимину подумалось, что она милая, такая, что ей даже не стоит ничего лишнего наносить на лицо. Девушка посмотрела на него и одобрительно сказала: — О, хен! Тебя только на обложку журнала фоткать. Ты очень хорошо выглядишь. Он немного удивился, слыша, как она обращается к нему не «оппа», и ответил: — Ой, да ладно, кто бы говорил. Ты тоже очень красивая. — Мы должны сформировать айдол-группу, — сказал Шинвон с соседнего стула. — И все будем вижуалами. Они обменялись пятюнями. Хотя Чимин быстрее всех подружился с Седжон, остальные тоже были милыми. В предыдущих сезонах «Испытаний» порой доходило до прямых оскорблений и зависти и, сказать честно, Пак ненавидел такие моменты всем сердцем. Он искренне надеялся, что в его группе такого не будет. Чимин всего лишь хотел научиться хорошо готовить. Седжон позвали фотографироваться, и помощник велел встать ей на светлом белом фоне. Девушке дали деревянную ложку в качестве реквизита, и Чимин смотрел, как фотограф делает красивые кадры. Он похвалил ее за быструю работу и отпустил. Настала очередь Чимина позировать на белом фоне. Он видел, как это делала Седжон, и ему показалось, что, в принципе, все не так уж и сложно. Но как только он оказался один на один с камерой, его мозг просто отключился. Пак, как какой-то придурочный, сжимал в руке пластмассовый помидор и не мог выдавить на лицо ни одной эмоции. Неужели он умел когда-нибудь улыбаться? Он вообще способен на это? — Эээ, — сказал фотограф, на секунду опуская камеру. — Давай веселее, ладно? Чимин услышал, как Седжон смеется в стороне и говорит ему: — Ты справишься, хён! За спиной фотографа появился какой-то молодой человек. Светловолосый вспомнил, что это именно он тот парень в очках, который называл Юнги хеном. Тот стал позировать, копируя позу Чимина, и изображать, что держит в руках одинокую помидорку. Пак сначала решил, что он сумасшедший, но все равно прикольный. Он на мгновение завис, (хотя куда уже больше), но, после жестов и обнадеживающих взглядов молодого человека, понял, что должен копировать его движения. Чимин поднес помидор к камере и прижал его к щеке, мило улыбаясь в объектив. Фотограф сделал несколько кадров и с выражением облегчения отпустил его. Чимин быстро ушёл. Его место занял Сондже и стал делать пафосные модельные позы в обнимку с муляжом брокколи. — Хорошая работа, — сказал молодой человек с усмешкой. Его улыбка была почти прямоугольной, как обычно рисуют у персонажей манг, когда они взволнованы. — Кстати, меня зовут Ким Тэхён. Чимин с небольшим поклоном пожал ему руку и представился. — Спасибо за помощь, — сказал он, смущенно смеясь. — Я не знаю, что со мной случилось и почему я так застопорился перед камерой. — Да ладно, не переживай, — успокаивающе произнёс Тэ. — Я уже профессионал в этом. Я менеджер Мин Юнги, поэтому пришлось научиться кривляться за спиной фотографа, чтобы вызвать у хена какие-то эмоции. — Аа… Понятно. Думаю, это хорошо, — сказал Чимин вежливо. Сейчас точно было не лучшее время, чтобы жаловаться на Мина, тем более его же менеджеру о том, что тот просто выгнал любимого участника Пака в предыдущем сезоне. Тэхён усмехнулся. — Я знаю, о чем ты думаешь. Мин Юнги такой высокомерный коротышка? Признайся, — добродушно сказал он. — Но я проработал на него три года, и мне нравится в принципе. Я даже из-за него сегодня попал в пробку, и, думаю, в этом всем что-то есть. — Стокгольмский синдром? — выпалил Чимин, сам того не ожидая. Тот рассмеялся. — У тебя есть харизма. Уверен, ты будешь популярным участником. Хотя Чимин на самом деле не шутил, он слабо улыбнулся Тэхёну и подумал о том, чтобы попросить у него помощи, если вдруг злой Мин Юнги решит его сожрать, но внезапно раздался звонок телефона. — Долг зовет! — сказал Тэ и испарился. Пришлось немного подождать, пока каждый конкурсант поучаствовал в индивидуальной фотосессии, затем их всех расставили вместе на белом фоне, чтобы сделать несколько групповых снимков. По крайней мере, на этот раз Чимину не нужно было притворяться, что помидор был любовью всей его жизни, поскольку они стояли в два ряда, как на школьной фотографии. Парень видел, что его «коллеги» немного подустали, и он тоже, но им еще нужно было записать отдельные интервью. Паку уже мерещились в будущем литры кофе и истерики от стресса по ночам. Для интервью были созданы две зоны, и Намджун позвал его на запись. Чимин занял свое место и подождал, пока настроят звук и освещение. — Не мог бы ты рассказать мне эту историю еще раз? О себе и бабушке? — сказал Намджун. — Но говори со мной, а не в камеру. Итак, Чимин еще раз рассказал о своих переживаниях, о том, как научился измерять количество воды, необходимое для приготовления идеального риса. Он не забыл о том, как его бабуля мариновала и солила все, что только можно, о том, как в его душе появляется какое-то сладко саднящее чувство, которое он испытывал каждый раз, когда готовил то, что они когда-то делали вместе, до тех пор, пока она не умерла. — Отлично, спасибо, — сказал Намджун. — Если бы она была здесь сейчас, что бы ты ей сказал? — О, — сказал Чимин, выбитый из колеи. — Э, ну, что я очень по ней скучаю? — Ты можешь сказать это в камеру, как будто это видеозвонок, — подсказал ему Намджун. — Хорошо… — протянул Чимин. Он перевел взгляд и посмотрел в объектив. — Бабуля, я скучаю по тебе и очень люблю! — Что-то еще? — осторожно спросил Намджун. Пак не знал, что еще говорить. Все, что он хотел сказать своей бабушке, было слишком личное для того, чтобы во всеуслышание говорить на публику. Ким выглядел так, будто хотел попросить Чимина сделать что-то еще, но все же передумал. — Хорошо, — произнес он с улыбкой. — Думаю, достаточно. Ты сейчас можешь идти домой и немного отдохнуть. Мы завтра рано начнем. — Спасибо, — вежливо сказал Чимин. Он спустился вниз, в вестибюль, и вышел из здания, написав Седжон, что уезжает. На пути к выходу он прошел мимо Тэхёна и Мин Юнги, которые разговаривали посреди коридора. — До свидания! — крикнул Ким ему на прощание. — Не забудь выспаться, потому что завтра будет безумный день! — Пока, Тэхён-ши, — сказал Чимин. Он бросил взгляд на Юнги, поклонился ему и ушел. Пак вовремя успел на автобус и задремал почти сразу после того, как сел на мягкое сиденье, даже несмотря на постоянные толчки на ухабах и объявления об остановках. Каким-то чудом он проснулся раньше своей, и в голове его всплыли моменты сна — там Юнги что-то говорил про его волосы. Чимин был явно недоволен тем, что вообще очнулся так рано. Он фыркнул про себя, затем нажал кнопку, чтобы предупредить водителя об остановке. Соревнования еще даже не начались, а ему уже снились напряженные сны о самом подлом судье. Это точно не предвещало ничего хорошего, но в любом случае, кто такой вообще был этот Мин Юнги, чтобы критиковать его прическу, особенно когда сам ходил со своими черными скучными волосами? Автобус скоро остановился, и Чимин спрыгнул с подножки, выбросив эти мысли из головы. Ему точно не нужен лишний негатив, когда и другого дерьма в жизни предостаточно. Пак поднялся на лифте в квартиру, и как только он набрал пароль и вошел, Чонгук испугал его, выскочив из-за угла, как гигантский крот из игры Whac-a-Mole. Чимин испуганно взвизгнул и принял боевую стойку, чтобы защищаться. — О боже, это всего лишь ты, — вздохнул он с облегчением. Как только шок прошел, он в отместку смачно пихнул Чонгука в плечо. — Я не виноват, что тебя так легко напугать, — сказал тот, перегнувшись через спинку дивана. — Эй, я вообще-то осторожен, но не трус, — заявил обиженно Чимин. — Как скажешь, хён, — сказал Чонгук, улыбаясь уголками губ. — В любом случае, если ты уже успокоился, то расскажу тебе новость. — Что такое? — Меня приняли на работу ассистентом на «Испытания», — объявил Чонгук, победно подняв руки вверх. — Меня порекомендовал прошлый режиссер, с которым я работал. Потому что я слишком классный, меня невозможно не запомнить. — Ничего себе, — сказал Чимин. Он даже забыл подставу друга. — Это значит, что я буду все время видеть тебя на съемочной площадке? Чон кивнул. — Возможно, мне даже придется приносить тебе кофе, — сказал он. — Ты спишь и видишь, наверное, как я буду около тебя бегать. — Ах да, сам Чон Чонгук подает мне кофе на золотом подносе, а я благожелательно смотрю на своих подданных, — сказал Чимин, показывая свое королевское эго в пустой гостиной. — Это нас радует. — Но я могу заставить режиссера снимать тебя в плохих ракурсах, так что… Чимин сделал гордое лицо. — Мы красивы со всех сторон, о подданный. — Ишь ты, в первый раз попал на телевидение, а уже загордился. Если ты начнешь пережевывать это в инсте, я перестану с тобой дружить, — сказал Чонгук. Чимин протянул руку в аристократическом жесте и коснулся его подбородка. — Никогда, друг мой. Чонгук вовремя заметил, как хен быстро приходит в образ королевы драмы, чтобы изобразить пафосные роли, и поспешил избавиться от «запретной истории любви династии Чосон». — Перестань, ты ужасен, — сказал он и побежал в свою комнату. — Позволь мне любить тебя! — напоследок крикнул ему Чимин. — Нет, ни за что! — Деточка, перестань сопротивляться! — Соси! Послышался хлопок в комнату Чонгука и все стихло. «Да пока и сосать-то нечего», — подумалось почему-то Чимину.