***
Юнги, конечно же, узнал о справедливом исключении Чимина, и поэтому Пак, когда открыл утром дверь, опять получил от курьера подбадривающий подарок. Снова букет, только на этот раз немного скромнее. В записке было написано: «Я так горжусь тобой. Хен». Чимин с большой радостью поставил вазочку в самый центр кухонного стола, пока тот был ещё свободен от еды и книг. Конечно, потом букет придётся перенести в другое место, но пока пусть стоит здесь и радует Чиминов влюблённый разум. У него теперь не было никаких особых дел на кухне, и, если честно, парень уже начал скучать по постоянному напряжению соревнований, постоянной работе, и сейчас этого оживления Чимину очень не хватало. Седжон и Сондже на правах друзей попросили его пробовать их готовые экспериментальные блюда, и Пак не смог отказать. Он был только рад помочь и хоть как-то посодействовать победе одного из них. Неделя прошла слишком быстро, и впервые за три месяца Чимину не пришлось рано вставать в воскресенье на съёмки, что было странно. Он сидел некоторое время и думал, что же происходит сейчас в студии, с какими испытаниями столкнулись его друзья? И если говорить начистоту, то Чимин уже не мог вспомнить, как он вообще жил до этого шоу. Поздним вечером, когда по прогнозам Пака съёмки закончились, Сондже написал в их чат: «Все преклоняются королеве Седжон!» Группа взорвалась смайликами, сердечками и радостными сообщениями. Чимин тихонько пищал, читая в одиночку все поздравления, и печатал свои скромные смски. Он бы обрадовался так за каждого, но все же именно с Седжон он познакомился раньше всех, и именно её победа грела Чиминово сердце особенно сильно. Постепенно тема общего разговора перешла на планы о встрече, и все они договорились немедленно потусить где-нибудь вместе, чтобы поболтать и просто провести время. Чимин тут же помчался в маленькую уличную кафешку, где уже собрались остальные участники, и принялся обнимать всех своих друзей. Вообще-то, новость про победу Седжон должна быть сохранена в секрете, чтобы никто о ней не узнал до последней передачи по телевизору, и поэтому компания вела себя очень тихо, даже тосты говорили шёпотом, оглядываясь, и так, будто они замышляют ограбление. Теперь уж точно никто не узнает. Чимин никогда не смеялся так сильно, как в тот вечер, и он даже начал икать. Внезапно в его голове возник сердитый образ Юнги с бутылкой воды, и от этого Пак заулыбался ещё сильнее, икая с новой силой. В его кармане булькнул телефон, и Чимин на секунду вышел, чтобы прочитать сообщение. Оно было от Тэхёна. «Юнги-хен вернётся в пятницу, как раз к вечеринке. Ты же придёшь, да? (v0ー°)» Сердце Чимина подпрыгнуло к самому горлу парня и забилось в два раза сильнее. Ведь точно, съёмочная группа устраивала посиделки для всех участников программы, чтобы посмотреть последнюю часть сезона. Пак, вообще-то, и сам хотел прийти, но теперь, когда там будет ещё и Юнги, Чимина никто и ничто не может остановить, даже неожиданное вторжение инопланетян. Это такие мелочи, хоспаде!***
Чимин стоял в дверях своей комнаты и колебался, глядя в сторону ванной. Они с Юнги нечасто разговаривали голосом, но тот продолжал присылать ему цветы и подарочки с курьерами. И если это учитывать, да ещё и то, что Тэхён каждый день говорил что-то новое про Мина, то можно сделать вывод, что старший все ещё заинтересован в Чимине и не желает оставлять его. Но вопрос был в том, насколько же интерес силён? — Хен, что-то случилось? — в коридоре вдруг появился Чонгук и похерил весь момент философских размышлений. — Эм… — Чимин хотел что-то сказать, но запнулся и почувствовал, как все его лицо начинает стремительно заливаться румянцем. Вот ради всего святого, зачем он хотел проконсультироваться об этом у Чонгука? — Неважно, иди отсюда. — Ладно, — ответил Чон, пожав плечами, — но если ты предстанешь перед Юнги с таким лицом, то я не виноват. Я пытался помочь. Чимин слегка скривился, но это не помогло разрядить атмосферу вокруг него. — Как ты думаешь, мы с Юнги сегодня переспим? — Я лучше возьму свои слова обратно. Мне перехотелось тебе помогать. — Да ладно, ты и так уже влез в мои дела, больше терять нечего. Чонгук засмеялся, опираясь на дверной косяк. — А да, точно, как я мог забыть. Ну в любом случае, — он смерил хена изучающим взглядом, — тебе придется переодеться, потому что эти треники вообще не украшают. Да и в них толком не видно задницы, так что найди что-нибудь другое. — Эй, никто не просил тебя туда смотреть! Я и так прекрасно знаю, что надену. Просто… — Чимин чувствовал себя максимально беспомощно, озвучивая свои неуверенные мысли. Но все-таки хочется надеяться, что Гук перестанет ерничать и что-то ему посоветует. — Ну… Мне не хочется все испортить?.. Если я подготовлюсь и мы переспим, то всё супер, а если нет, то это будет как-то тупо… Зря я старался, что ли? — Хватит болтать ерунду, хен. Он и так выбрал среди всех семи миллиардов человек на планете именно тебя. И вообще, ты всегда должен быть готов к спонтанному сексу, мало ли что. Он хлопнул Чимина по плечу и подвёл к большому зеркалу на открытой туалетной двери. — Вот, смотри на себя, — Гук сжал пухлые щеки Пака в своих руках. — Ты ужасно милый, и мне кажется, тебя захочет кто угодно, ну, конечно, кроме меня. Во-первых, я знаю, что за красивой мордашкой скрывается настоящий говнюк, а во-вторых, у меня уже есть парень, которого я люблю и которому не собираюсь изменять. Отражение Чимина нахмурилось, глядя прямо в лицо Чонгука. — Как ты можешь и воодушевить, и унизить? — Я просто золотой ребёнок, как говорила моя мама, — ответил друг, усмехаясь ещё сильнее. — И да, если ты подготовишься и у вас ничего не выйдет, то ты отправишь ему что-нибудь этакое, чтобы он понял, что потерял. — А в каком смысле ты золотой? — Потому что мне очень сильно везёт в этой жизни, — сказал Чонгук, подталкивая хена к ванной. — Иди, я благословляю тебя. Возьми себя в руки, хен! И пока ты будешь делать из себя конфетку, я расскажу обо всём Тэхёну. — Я должен был когда-нибудь тебя грохнуть… Чонгук покачал головой с притворным разочарованием. — У тебя силенок не хватит! Чон ушёл, и вскоре Чимин услышал звук игры из гостиной. Пак закрыл дверь ванной и еще раз посмотрел на себя в зеркало. Ему не хотелось питать пустых надежд и думалось, как Юнги собирается встречать его и вообще тащить в свою постель. Чимин покачал головой, прикрывая глаза. Призрачный страх точно не должен помешать и встать на его пути. Главное — это дождаться хена и на полную проявить свои чувства. После продолжительного душа парень надел простую рубашку, блейзер и недавно купленные джинсы, выгодно подчеркивающие его сильные ноги. — Вот, то, что нужно, — довольно кивнул Чонгук, глядя на принаряженного старшего. — Теперь все, Юнги тебя залюбит до посинения. В буквальном смысле, ха-ха! Они доехали до студии на такси, и Чимину всю дорогу не сиделось спокойно. Ему казалось, что если он увидит Юнги, то все его существо взорвётся кучей конфетти от радости. Сердце дико билось, и было очень волнительно. Так Пак не переживал никогда в жизни. Конечно, Чимин был немного разочарован, когда на уютной площадке, украшенной огоньками и красивыми искусственными цветами, не увидел ни Тэхёна, ни Юнги. Зато до их приезда он смог пообщаться с сотрудниками студии и с остальными участниками. Он болтал с их родными, друзьями и не жалел, потому что если бы Юнги был здесь, то он бы смотрел только на него. Родителей самого Чимина здесь не было, хотя они были готовы прилететь к нему из Америки и поздравить его с четвёртым местом, но Пак попросил их не тратить лишние деньги. Ему было не очень удобно вырывать родителей с работы, да ведь он и не выиграл, чтобы они бросали все и неслись в Корею изо всех сил. Чимин к тому же не был уверен, как бы смог представить им Юнги-хена. Парень решил не гневить судьбу и оставить все, как есть. — Чимин-а! — его внезапно позвала Ильхва, стоящая немного в стороне с улыбающимся мужчиной. Пак радостно помахал ей и поспешил к нуне. К паре присоединилась Миран, и Чимин потянулся обнимать обеих женщин, пытаясь их отблагодарить за всю заботу и внимание на этом шоу. Он был рад пообщаться с ними в чате, но все же лучше, когда все участники собрались вместе и с каждым можно поговорить лично. — Неужели ты опять похудел? — настороженно спросила Миран, глядя на радостного Чимина. — Я надеюсь, ты заботишься о себе, да? Я вчера сделала много сладких пирожков и обязательно передам тебе. Скажи мне свой адрес, я тогда смогу их принести. — Перестань пугать мне ребёнка, — засмеялась Ильхва. — Чимин-а, это мой муж, Донг-Иль. Он смотрел каждый выпуск и так сильно болел за тебя! Пак поклонился, благодаря за поддержку. — Спасибо! Вы, наверное, так гордитесь нуной! Тот только пожал плечами, хотя его доброе лицо так и светилось восхищением своей женой. — С ней все в порядке, — он усмехнулся, обнял Ильхву и поцеловал её в висок. — Я шучу, дорогая. Ты отлично поработала! Женщина засияла от светлых эмоций и спросила Миран: — А где твои пацанята? Её подруга только закатила глаза и кивнула на угол комнаты, где двое молодых людей разговаривали с Хани. — Я их, видите ли, смущаю, когда они с кем-то разговаривают, ужас какой. Я, наверное, должна пойти и спасти бедную Хани-ши от своих болтунов. Пока Миран разруливала ситуацию со своими детьми, мимо прошли Дженни и Лиса, поздоровались с Чимином и опять куда-то убежали, взявшись за руки. Пак поболтал со всеми и почувствовал, как у него опять от волнения сохнет в горле. Всё же момент встречи с Юнги неминуемо приближался, и поэтому все органы внутри Чимина сжимались в один узел, но это было не страшно, а наоборот, очень приятно. Парень решил отвлечься от разных мыслей и подошёл к столу с лёгкими угощениями, чтобы занять себя хотя бы едой. Возле огромного экрана, где раньше работал таймер, стояли стулья, поставленные ровными рядами. А вот вдоль стен как раз и были длинные столы с кучей разных закусок и напитков. Когда Пак наливал себе попить, к нему бочком подошёл Намджун со стаканом какой-то газировки. — Чимин-а, рад снова тебя видеть, — Ким крепко пожал чужую руку. — Вас тоже, продюсер-ним, — весело ответил Чимин, глядя на Джуна искрящимися глазами. — Шоу закончилось, и поэтому, раз вы с Юнги вместе, можешь называть меня хеном. Как ты на это смотришь? — Ким легко улыбнулся, отпивая свою газировку. — Эээ, что?.. Вы…вы знаете?.. — Мы с хеном проводим много времени вне работы, и да, я бы не отпустил Юнги просто так посреди сезона без уважительной причины, — посмеиваясь, ответил Намджун. — Он сказал мне. Это правильное решение, но тебе, наверное, было непросто, когда он начал тебя игнорировать. — Ну, я… — Чимин не знал, что и сказать. Он уже не мог обижаться на Юнги, хотя раньше ему очень сильно хотелось потрясти за плечи и потребовать не быть таким идиотом. Но все же обошлось без силы. — Это того стóит. — Ужас, мне сейчас станет плохо, — Ким смешно сморщил лицо от чужой сентиментальности. — Но я рад за вас, поэтому сдержусь. — Спасибо, хен!.. — О, мой дорогой рисовый пирожок! — вдруг раздался знакомый голос, и Сокджин обнял обернувшегося Чимина за плечи. — Я слышал о звонке генерального руководителя из Serendipity! Ты, наверное, так взволнован! — произнес он, заговорщицки понижая голос. — А, Serendipity… Ты же про ресторан, да? — Пак нахмурился, пытаясь вспомнить что-то другое. На самом деле это было единственное, что он смог придумать, ведь Serendipity — это самый известный ресторан, который известен своей образцовой европейской кухней, и вдобавок он постоянно маячил в рейтинге лучших заведений всей огромной столицы. — Кому звонили?.. — Джун, ты что-то говорил?! Намджун легонько ударил Сокджина по руке. — Нет, мы же не должны им рассказывать об этом. Отмахиваясь от упреков, Джин произнес: — Ладно, день все равно прошёл, так что, думаю, можно. — Ким повернулся к Чимину и сказал радостным певучим голосом: — Они заинтересовались тобой. Этого было явно мало, чтобы до конца понять, поэтому Пак повернулся к Намджуну. Неужели это все правда?.. Тот только многострадально вздохнул и сказал: — Если что, мы тебе ничего не говорили, ладно? Помнишь, я говорил, что было много предложений о найме? — Ага, значит, ты уже упоминал об этом, да! — заметил злорадно Сокджин. — И ещё ругаешь меня за это! Где уважение? Намджун еле сдержался, чтобы не закатить глаза, но продолжил говорить: — Как бы то ни было, но в Serendipity спрашивали о тебе. Помнишь то блюдо, которое ты сделал на неделю иллюзий? — Чимин кивнул, вспоминая шедевральные паштетные шарики в форме мандаринов. — Так вот, они действительно хотят тебя взять к себе на работу. Конечно, придётся пройти собеседование и всякое такое, но в любом случае ты заручился их симпатией и сможешь легко устроиться. — Он слишком драматизирует, — сказал Сокджин, складывая ладони лодочкой под подбородок Чимину. — Ты только посмотри на это милое личико! Кто посмеет ему отказать? — Ну точно не я, — тут внезапно появился Тэхён. Чимин обернулся и в душе умер в миллионный раз, увидев Юнги, следующего за гиперактивным Тэхёном. — Хен… — едва выдохнул Пак, протягивая к старшему руки. — Чимин-а, — тот мягко улыбнулся, и в этот момент все сомнения младшего растворились, как дым. Пока Юнги приветствовал каких-то проходящих людей, парень мог смутно понимать, что Тэхён с улыбкой хлопает в ладоши, Намджун тактично уводит Сокджина, чтобы с кем-то поговорить, но все это стало таким неважным и слилось в тихий неразборчивый шум. Чимину ужасно хотелось броситься к Юнги и обнять его, но все же он находился среди других людей, и это его немного сдерживало. Тэхен стал бродить рядом с ними, прижав одну руку к уху, а другую ко рту, изображая телохранителя. — Он дико смущает, — пробормотал Юнги, неловко поправляя волосы. — Как дела, хен?.. — Отвратительно, я ужасно скучал по тебе. Чимин ярко улыбнулся, и не только на щеках, но и во всем теле что-то вспыхнуло. На лице расцвел румянец, и парень сказал, надеясь, что этого, кроме Юнги, никто не услышит: — Я т-тоже. Спасибо тебе за подарки и того мишку. Знаешь, я каждый день слушал твой голос. Старший даже не стал сдерживать светлую улыбку, слегка наклоняя голову. — Какие у тебя планы на этот вечер? — Н-никаких… Свет в студии немного поблек, и один из продюсеров сказал, что скоро, буквально через пару минут, начнётся трансляция выпуска. Когда остальные люди уже начали занимать места перед экраном, Юнги незаметно провел тонкими пальцами по запястью Чимина. Младший даже вздрогнул от этого нехитрого прикосновения и слегка покраснел. — Может, после этого пойдём ко мне? — вдруг раздался в его ухе шёпот хена. От приглушенного голоса у Чимина перехватило дыхание, и сердце начало бешено биться от волнения и ожидания чего-то большего. — Д-да, пойдём, — только и смог сказать он, не зная, как можно ответить по-другому. Юнги тепло улыбнулся, и Чимину захотелось погреться в его объятиях, будто под летним солнышком. Скоро, скоро это наконец произойдёт!.. — Хорошо. Давай тогда встретимся чуть позже у нашего выхода? Пак понятливо кивнул, польщённый тем, что у них есть свой выход, как у настоящих парочек, и легко сжал чужую крупную руку. Он занял место рядом с Чонгуком, присоединяясь к общему волнению при виде знакомого логотипа «Испытаний настоящего шефа» и Хосока на главном экране. Чимин одновременно и смотрел захватывающий эпизод, и думал о Юнги, и успевал гордиться своими друзьями, которые демонстрировали свои лучшие навыки, доказывая, что они достойные финалисты. И хотя Пак прекрасно знал, что Седжон выиграла, но все же сжимал пальцы от волнения, смотря, как подруга случайно порезалась во время чистки рыбы, или Ильхва обожглась кипящим маслом, или как Сондже переделывал неудавшиеся пельмени, тратя драгоценное время. И в итоге соленая рыба по секретному рецепту Седжон, идеально приготовленная, принесла девушке долгожданную победу. Когда пошли титры, зрители взорвались аплодисментами и криками. Вскоре все перемешались, обнимались, фотографировались и без умолку болтали друг с другом. Чимин смог уйти только спустя продолжительное время. Он вдоволь наговорился с друзьями, пообещал обязательно с ними встретиться, чтобы пойти всем вместе в гости к Сондже. Наконец, Пак смог ускользнуть с фирменным напутствием от слишком весёлого Чонгука. Юнги уже ждал его у выхода, засунув руки в карманы. Когда он увидел приближающегося Чимина, то улыбнулся и сделал шаг ему навстречу. Наконец-то Паку никто не мешал рассмотреть хена, который выглядел потрясающе в своём тёмном однотонном костюме — весь такой стройный, элегантный, шикарный… Кажется, у Чимина окончательно съехала крыша. Он взял ситуацию в свои маленькие руки, подошёл, обхватил лицо Юнги ладонями и решительно поцеловал. Ожидание было слишком долгим, чтобы больше его терпеть. Хен тихонько выдохнул в его губы и прижался к ним своими, такими мягкими и податливыми. Чимин понял, что это стало лучше всяких фантазий, когда тепло наполнило все его тело, и Юнги мог почувствовать биение чужого сердца — настолько они были близко друг к другу, что могли услышать их дыхание. Все же стóит оставить нежные поцелуи той закладкой, к которой они должны вернуться. Старший отстранился и коснулся своим большим пальцем нижней губы Чимина. — Пойдем? — Да. Юнги протянул Паку руку. — Давай доберёмся пешком, ты же не против? Я живу совсем недалеко, в десяти минутах ходьбы отсюда. Чимин сжал губы, пытаясь прогнать непрошеный румянец. — Тебя так долго не было, хен… — Я проходил курсы во Франции и Италии. В следующий раз я возьму тебя с собой, — ответил Юнги буднично. — Ну смотри, ты пообещал мне это, — почти серьёзно сказал Чимин, сжимая крепче чужую руку. — Я все равно заставлю тебя вспомнить это, даже если мне придётся залезть в твой багаж. — Что? Я не буду платить за перевес! — Кого ты тут назвал перевесом, хен? — притворно строго спросил Пак, но не смог держать долго паузу и рассмеялся. Юнги остановился, и его глаза засверкали мягкой улыбкой. Он повернулся к младшему всем телом и потянулся к его лицу, проводя по чужой щеке кончиками длинных пальцев. — Чимин-а, ты знаешь, как сильно мне нравишься? Тот кивнул. — Хорошо, потому что я даже не помню, говорил ли тебе это. Пак больше не смог терпеть. Тепло переполняло все его тело, он не выдержал и поцеловал Юнги ещё раз. В этот раз хён не стал ему сопротивляться и слегка приоткрыл губы. Чимин обрадовался и стал мягко их облизывать, ловя чужие слабые выдохи. Юнги отстранился и потянул жадного до ласк донсена ближе к своему дому, пытаясь безрезультатно скрыть покрывшиеся румянцем щеки и блеск в глубине темных глаз. — Если ты продолжишь так делать, мы с тобой никогда не дойдём!.. — Вообще-то я и так слишком долго терпел, — заметил Чимин, надуваясь от обиды. Его потянули по дорожке ощутимо быстрее, чем раньше — видимо, Юнги тоже потихоньку терял свою выдержку и хотел поскорее очутиться в своей квартире. — Это все из-за тебя, хен. Ты слишком милый, и я ничего не могу сделать. Старший покачал головой и хмыкнул: — Я могу сказать то же самое и про тебя, но пока я стараюсь хоть немного сдерживаться, как нормальный человек. — Всё с тобой понятно. Может, ты не особо и хочешь поцеловать меня? Юнги так посмотрел на него, и это стало первым звоночком того, что Чимин совершил стратегическую ошибку. В следующую секунду Пак сообразил, что не стоило так говорить, но было уже поздно, когда хен буквально затолкал его в заросший деревьями переулок, где никто не мог их увидеть, и набросился на него, целуя мокро и жадно. Ветер закручивал и шумел листьями деревьев где-то наверху в такт бешено стучащему сердцу Чимина. Юнги одной рукой поддерживал его голову, второй обнимал за талию и ловил приглушенные стоны младшего. Тот не мог и не хотел сопротивляться нежному напору мягких, мокрых губ, а лишь обнимал за талию, пытаясь притянуть к себе хена всего без остатка. Чимин приоткрыл рот побольше и почувствовал касание чужого горячего языка на своём, от чего подкосились колени и нечем стало дышать. Юнги завладел им полностью, передавая своё тепло через поцелуй, и у Пака в голове пронеслась мысль о том, как долго он простоит вот так и не упадёт от передоза искрящих касаний. Никакие фантазии не могли сравниться с тем, что происходило между ними, и никакими словами не получилось бы описать того пламени, что грело их влюблённые сердца. Юнги, кажется, услышал Чиминовы мысли и отошёл чуть назад, улыбаясь на растерянное румяное лицо младшего. Тот немного помолчал и выдал: — Это…несправедливо… Ты не можешь начать и сделать вот так- — Почему это? — Мин изобразил на лице улыбку Чеширского кота. — И как мне прийти в себя после этого? — недоумевал Чимин вполголоса. Юнги хихикнул, и младшему показалось, что это самый очаровательный звук на всей планете. Хен взял его руку в свою и потянул дальше, добавляя: — Идём, осталось совсем немного. — Хен, и ты столько времени игнорировал меня! — попытался возмутиться Чимин, еще плотнее прижимаясь к старшему. — Ты злой. — Вообще-то, никто не просил тебя влюбляться, — Юнги с улыбкой щелкнул парня по носу. — Так нечестно! Мин легонько чмокнул Чимина в щеку. — Хорошо, малыш. Возможно, это должно было оказать совсем другой эффект, но младший был явно польщен, что Юнги все же решился проявить к нему чувства открыто, прямо на улице, хотя поблизости никого не было. Пара приблизилась к кварталу, застроенному небоскребами, и зашла в один из них, где их встретило приветствие охранника. Парни поднялись в лифте в молчании, крепко сжимая руки, и добрались до последнего этажа. Юнги отпер квартиру и пригласил Чимина войти первого. Пак прошел внутрь по просторному коридору, и его любопытный, сверкающий взгляд уперся в панорамные окна от пола до потолка, где виднелся красивый городской пейзаж. — Вау, — восхищенно выдохнул Чимин. — Тут так классно! Он прошлепал к самому стеклу, шурша мягкими тапочками. Ему очень хотелось полюбоваться сумеречным городом, который покрывался мягкими сполохами вечернего солнца. Юнги тихонько хмыкнул, возвращаясь из кухни с двумя стаканами воды. — Если честно, хен, я тебе немного завидую, — сказал Чимин, не отрываясь от своего занятия. — Ведь тут так красиво! Он благодарно принял из рук старшего воду и жадно осушил сразу половину. — Благодаря тебе тут стало еще лучше, — негромко заметил Юнги. — А можно мне посмотреть на твой кабинет? — Конечно. Юнги повёл младшего за руку вглубь квартиры, где, как и говорил Тэхён, висел смешной рисунок Чимина — круг с глазами, руками и ногами. Только теперь он был в рамке и находился прямо над столом, на самом видном месте. Чимин усмехнулся: — Ой, точно, он тут, как Тэ и говорил! — Мне надо урезать ему премию, — беззлобно проворчал Юнги. — За то, что рассказывает всем кому не лень мои секреты. — Но в этом же нет ничего плохого, — мягко вмешался Чимин. — Наоборот, он мне сказал про него, чтобы я смог правильно поступить и не отвергать тебя. — Что? А разве ты хотел так сделать? Пак забрал у старшего стакан с водой и поставил на стол. Он провел ладонью по лацканам чужого пиджака и прошептал: — Я ни за что не расстался бы с тобой, хен, — и поцеловал его. Спустя несколько мгновений они продолжили начатое в парке, и у Чимина от жадных и жарких поцелуев Юнги затряслись колени. Теперь точно они могли не прерываться, да и не смогли бы это сделать даже при большом желании. — Хен… — вырвалось у Чимина, когда Юнги перешёл на его такую чувствительную шею. Пак не стал сопротивляться чужому напору и очутился спиной к стене, хотя ему, если честно, было все равно в каком положении находиться перед старшим. Тайно ему очень хотелось встать перед ним на колени, потому что до Юнги он никогда не чувствовал ничего подобного. Ярое, требовательное желание, казалось, билось в его сердце, бежало по венам прямо в голову, туманило разум и воображение. Юнги от шеи опять перешёл на Чиминовы покусанные губы, стал остервенело облизывать их своим шершавым горячим языком, выбивая из груди младшего задушенные высокие стоны. Он стянул с Чимина пиджак и откинул его куда-то в сторону, чтобы ничего не могло им помешать. Пак в ответ тоже снял с хена куртку и ощутил, как в чужом теле сердце бьется бешено, точно так же, как и у него самого. Они делили резкое, прерывистое дыхание на двоих, и Чимин немного отстранился, чтобы взглянуть в лицо напротив. Ему до сих пор немного не верилось, что все это происходит на самом деле. Юнги, видимо, тоже подумал об этом, потому что его затуманенный взгляд пробегался по всему телу младшего с головы до ног. — Не могу поверить, наконец-то ты здесь, — пробормотал он глухо, проводя носом по чужой шее. Чимину показалось, что его сердце сжалось немного болезненно, но все же с облегчением. Значит, ему не кажется. И это не сон. — Я тут, хен… Будто волны, бегущие навстречу друг другу, они опять слились в сумасшедшем поцелуе, которого так долго ждали. Юнги молниеносно расстегнул Чиминову рубашку и запустил длинные пальцы под её подол, проводя по горячему телу младшего. Касания обжигали, горели на теле, но Паку все равно хотелось только большего. Он решил расстегнуть пояс Юнги, но застежку, как назло, заклинило, и пряжка никак не хотела поддаваться резким, хаотичным рывкам рук Чимина. — Блядский ремень, — бубнил парень недовольно. Ему казалось, что это никогда не кончится и ремень ни за что не расстегнется. — Что с ним не так?! Чимин услышал сверху тихий смех хена и почувствовал, как тот чуть трясётся от смеха. — Это не смешно, — притворно обиженно заявил он, продолжая мучить пряжку. — У тебя какой-то ремень неправильный. Юнги с широкой улыбкой взял его надутое лицо в ладони и коснулся мягких губ. — Он в порядке, это у тебя нет опыта, малыш. — А вот сейчас было грубо, — Чимин легонько шлепнул его по плечу. — Но ты такой милый, — Юнги опять наклонился к его губам и одним поцелуем растворил все обидки, так, что Чимин успел забыть, о чем они вообще говорили, и снова стал стонать и выгибаться навстречу Юнги, требуя все больше ласки. Мин отвлёкся, сам расстегнул свой непокорный ремень и, вынув его из брюк, откинул на пол. — Я просто облегчил тебе работу, — заметил Чимин, глядя на его действия. — Наверное, — немного насмешливо ответил Юнги и, облокотившись о стену, стянул носки и брюки со своих худых сильных ног. Пак увидел, как топорщилось чужое возбуждение под чёрным бельём, и почувствовал, как во рту стремительно пересыхает. Ему ужасно захотелось узнать, как это будет — коснуться хена, доставить ему удовольствие. — Юнги-хен… Ты такой…горячий… Могу я?.. Тот только взял его ладонь и опустил на напряжённый пах, чтобы Чимин до конца убедился в том, что ночка предстоит длинная. Младший не стал упускать возможность и легко провел по чужому вставшему члену, слыша, как у Юнги от этого жеста перехватило дыхание. От хриплых вздохов, негромких стонов хена на свои ласки у Чимина все больше срывало крышу. Все его существо переполняло какое-то электричество, распирало радостью от того, что его чувства взаимны и что именно он может сделать любимому человеку приятно. — Я так долго мечтал об этом, — прохрипел Чимин, покрывая влажными поцелуями шею своего хена. Он схватился за чужое плечо для лучшей устойчивости и второй рукой провел по бёдрам Юнги, касаясь мягкой задницы. — Я думал, что сошёл с ума, потому что дико и безответно хотел тебя. — Блять, — пробормотал Юнги, приходя в чувство. Он снова впился в Чиминовы губы, поражаясь их мягкости. — Наконец-то я смогу показать, как сильно хочу тебя. Как сильно я хочу сделать тебя своим. Он встал к Чимину вплотную, от чего его член прижался к чужому паху. Пак даже перестал дышать от волнения. — Ты чувствуешь это, малыш? Чувствуешь, что со мной делаешь? — дыхание Юнги громыхало в ушах младшего — горячее, рваное, такое опьяняющее и желанное. — Думаю, ты должен знать, сколько раз я думал о тебе, представлял, как буду прижимать тебя к стене, нагибать у стола или смотреть, как ты скачешь на моем члене, м?.. Живот Чимина окончательно превратился в сплошной комок туго натянутых нервов. Все слова замирали во рту, и парень был способен лишь стонать и задушенно дышать Юнги на ухо, сводя его с ума окончательно. Чимину хотелось кричать от удовольствия, показывая, как сильно любит и хочет своего хена, и поэтому он только сильнее поддавался старшему, распаляя его воображение до точки невозврата. Юнги сорвал с Чимина рубашку, скользя горячими руками по его телу, и, наклонившись, втянул в рот сосок, слыша высокий вскрик своего донсена. Пак откинул назад голову, глухо стукаясь об стену, и почти захныкал от распирающего возбуждения и удовольствия. — Хен, пожалуйста… — просил он, сам не зная чего, и слабыми руками расстегивал чужую одежду. Юнги помог ему одним движением, схватил Чимина за потрясные бедра, целуя жарко и влажно, и потянул его в спальню по короткому коридору. Он толкнул младшего на покрывало и удобно устроился между его широко разведенных ног. Чимин с необъяснимым волнением смотрел, как Юнги быстро расстегивает его джинсы и стягивает с ног куда подальше. — Боже, как же я хочу тебя, — пробормотал старший, с вожделением разглядывая подтянутое тело Чимина под собой. Он наклонился и дотронулся своими губами до возбужденного члена Пака, скрытого бельём. — Хен… — у Чимина под прикрытыми веками взорвалась целая галактика. — Готов поспорить, что ты очень вкусный, — негромко сказал Юнги, ввергая донсена в дикую краску. Он снял с Чимина влажные от предэякулята боксеры, освобождая поблескивающий член, и взял его в рот. Младший вскрикнул. Он даже не мог себе представить, что это будет в реальности, что фантазии не останутся только в его голове. Ему внезапно стало жизненно необходимо коснуться хена, поэтому Чимин нечеловеческим усилием поднял его за руки и впился в губы, путая пальцы в его чёрных волосах. Юнги охотно ответил, проникая языком в чужой рот. Младший застонал почти в голос, чувствуя слегка солоноватый вкус, и поймал улыбку хена. Он стал жадно водить по его спине и рёбрам, цепляя кромку ненужного сейчас белья. Юнги поддался, позволяя Чимину снять с себя последнюю одежду, и остался обнаженным — бледный и прекрасный, будто мраморная статуя. — Оо, хен… — Что мне с тобой сделать, м? Что ты хочешь? Лишь от его соблазнительного голоса Чимину стало так хорошо, что аж плохо. По его телу прошлись волны жара, и Пак окончательно опустился в омут. — Всё, что угодно, хен, — он мягко облизнул чужие губы. — Неважно что. Ты просто мне нужен, весь-весь. Юнги лишь кивнул и горячо поцеловал его, захватывая в руку Чиминов член. — Мне хочется начать с пальцев, а потом помучить тебя языком. Как ты на это смотришь? Из горла младшего вырвался то ли вскрик, то ли слишком громкий стон согласия. Юнги помог Чимину занять вполне обычную коленно-локтевую, но что-то внутри Пака вовсю свербило, что скоро он увидит звезды, про которые обычно пишут в фанфиках. Юнги благодарно коснулся губами чужих выступающих позвонков и полез к прикроватной полке. Он кинул на кровать тюбик смазки и презервативы, щёлкнул крышкой, но потом, почему-то передумав, закрыл её. — Хен, что случилось? — Чимин почти скулил. Юнги чуть шлепнул его по заднице. — Немного терпения, малыш, — пробормотал он, раздвигая ладонью ягодицы младшего. Чимин в голос простонал, внезапно понимая, гдé сейчас находится горячий и влажный язык хена. Там ещё никто и никогда не ласкал его так, как Юнги. Он мягко и шершаво вылизывал гладкие стеночки, и Чимину хотелось умереть от окутывающего его удовольствия. Юнги обвел сжимающуюся дырочку кончиком языка и провел тёплой ладонью по упругим ягодицам. Он открыл тюбик смазки и выдавил её на ладонь, чтобы слегка согреть. Чимин вскоре ощутил, как Юнги немного проникает в него одним пальцем, чтобы постепенно подготовить его к главному. Старший нежно чмокал каждый позвонок, будто просил прощения за доставленный дискомфорт. — Всё в порядке, Чимин-а?.. — заботливо спросил он у страждущего донсена. — Да, хен. Я смогу потерпеть, так что не жалей меня. — Ты такой красивый, — Юнги протолкнул весь палец, от чего Пак только немного поморщился. — И тако-ой тугой… Ты мне сносишь крышу, официально заявляю. Чимин застонал и дернулся назад, пытаясь глубже насадиться на руку хёна, но тот медлил и терпеливо растягивал его, чтобы не причинить лишней боли. Юнги отвлекал его от неприятного трения то ласковыми комплиментами, то смущающими фразами, от которых Пак покрывался жгучей краской и чуть не плакал от желания попрыгать на твёрдом члене старшего. Юнги дошёл до той стадии, когда скользкие от смазки три пальца легко проникали в растянутую дырочку Чимина. — Хен, пожалуйста, возьми меня, я так больше не могу, — почти заскулил младший, умоляя сжалиться. Юнги тут же вынул пальцы и под аккомпанемент Чиминовых хныканий снова слегка раздвинул его ягодицы руками, начав трахать напрягшегося парня своим длинным языком, способным, кажется, довести до самого Гонконга. — А! — только и смог вскрикнуть Чимин, падая головой на подушку. Юнги точно хотел убить его такими яркими неожиданными ласками. Пак давно бы кончил, но хен ощутимо сжимал его член у основания, заставляя проходить все круги сладостного ада. Чимина всего крутило и мотало. Парню казалось, что душу разрывает и всего его затягивает чёрная дыра, или нет, отдельная вселенная по имени Юнги. Старший только сильнее сжал член Чимина, собираясь, по всей видимости, довести его до сердечного приступа. Интересно, если он так помрёт, то какая будет причина? Смерть от крышесносного римминга, не иначе. — Хен, пожалуйста, трахни меня, прошу… — Чимин дышал так тяжко, будто таскал мешки с углем. — Я так хочу кончить с твоим членом в себе, Юнги-хен!.. Старший, бледный и запыхавшийся, отстранился и тёмно посмотрел на просящего парня под собой. — Давай тогда на спину. Чимин с его помощью перевернулся как нужно и с огромным удовольствием упёрся взглядом в прекрасного Юнги, превратившего все фантазии в реальность. Тот вытер вспотевшее лицо ладонью и попытался улыбнуться, загнанно дыша. — Ты такой красивый, — повторил он сипло, надевая на член презерватив. — Ждёшь, чтобы хен тебя как следует прокатил, да? Чимин покорно смотрел на Юнги над собой и немного гордился, ведь именно на него смотрят так жадно, ненасытно, бегая глазами по всему его обнаженному открытому телу во всей своей красе. Чимину ужасно хотелось, чтобы хен сделал его своим, хотелось забыться с ним в отдельном мире, там, где их никто не найдёт, хотелось вместе с Юнги стать настолько близко, насколько возможно. И он обязательно расскажет хену об этом, разве это плохо? Старший наклонился над Чимином, и в его взгляде что-то светилось и переливалось, будто тёмные зрачки были самыми дорогими в мире камнями. Юнги приник к мягким губам напротив, желая передать донсену всю свою нежность, накатившую девятым валом. — Я так люблю тебя, Чимин. Всего тебя. — И я тебя, хен, — проникновенно прошептал тот и затих. Но это было затишье перед бурей. Юнги устроился между Чиминовых ног и постепенно стал входить в податливое нутро, внимательно глядя на лицо Пака на постели, чтобы уловить малейший дискомфорт. Но тот кайфовал так, что едва мог дышать от наступающего ощущения заполненности. Член Юнги, казалось, разрывал все его тело, наполняя низ живота фейерверками и искрами. У Чимина такое впервые — чтобы от обычного, на первый взгляд, секса получать столь фонтанирующие эмоции. Но вообще-то именно Юнги любит его прямо сейчас — крышесносно, так, что челюсть отваливается. Завидуйте, потому что Чимин наконец-то обрёл свою вселенную, где с радостью принимают его открытую бескорыстную душу и где есть только они вдвоём. Он и Юнги. С ума сойти можно. — Чимин-а… — придушенно прошептал старший, входя до упора. — В тебе так горячо… Так хорошо… Грудь Пака разрывалась от чувств, и глаза даже начали немного слезиться. Прежде он никогда не испытывал от простого физического контакта столько эмоций, столько тепла, как теперь. Возможно, все меняется, когда человек встречает свою настоящую любовь, и с ней все что угодно становится раем? Кто знает, но Чимину ужасно сильно хочется в это верить. Юнги наклонился и так нежно поцеловал его, что у младшего окончательно показались на ресницах первые слезинки. — Малыш? Мне остановиться? Я что-то делаю не так?.. Чимин только покачал с улыбкой головой. — Нет, все в порядке. Только, прошу, не торопись… Юнги кивнул и снова поцеловал румяного Чимина, хватаясь за его бедра, чтобы сделать первые осторожные движения. Пак стал сам насаживаться, чувствуя, что уже совсем не больно, чтобы дать понять чересчур заботливому хену, что он может наконец быть чуточку грубее. — Такой красивый у меня, — пробормотал Юнги мягко, касаясь кончиками пальцев Чиминова лица. — Хорошо, я тебя понял. Он стал двигаться быстрее, но все так же плавно, чтобы не причинить боль. Но жадному до ласк Чимину этого было мало. — Ещё, хен, — прошептал он, касаясь чужой руки. — Пожалуйста, ещё, мне совсем не больно, хен… — Как скажешь, малыш. Юнги увеличил темп, все быстрее втрахивая Чимина в кровать. Пак дугой выгибался ему навстречу и стонал прямо в губы своего хена. У Юнги на лбу выступила испарина, он забросил ногу Чимина себе на плечо, тем самым меняя угол проникновения. Неожиданно младший вскрикнул, потому что Мин все-таки нашёл где-то глубоко внутри простату и попал головкой своего члена прямо по комочку нервов, заставляя Чимина распадаться на миллион осколков, как в «Пятидесяти оттенках». Он стонал в голос, потому что Юнги как нарочно проезжался по простате, от чего под веками Чимина вспыхивали белые всполохи и в ушах лопались хлопушки. Весь его мир сузился до одного-единственного человека, и Чимин все забыл, кроме него, Юнги, Юнги, Юнги… — Хен, — пробормотал он заплетающимся языком. — Я-я скоро- Старший охватил своими невозможными пальцами изнывающий член донсена и сказал твёрдым голосом: — Посмотри на меня. Чимин едва совладал с собой и приоткрыл глаза. Юнги уставился чётко в его лицо, продолжая сильно трахать, и начал водить по члену, вызывая взрывы сверхновых где-то в Чиминовой голове. Юнги мучил его до тех пор, пока младший не кончил, светлыми лентами пачкая их животы. — Я… — начал зачем-то Чимин, не зная толком, что сказать. — Мгх-- Юнги склонился над ним — видимо, он тоже уже был на грани. — Хен, — пробубнил младший тяжёлым языком. Он сжался вокруг твёрдого члена в себе и продолжил: — Кончи в меня, мне очень хочется этого. Юнги замер, и Чимин почувствовал, как дрожь чужого тела переходит к нему и как все его нутро обильно заливается спермой. Наконец хен окончательно расслабился и упал на младшего, тяжело дыша. — Бляха муха, — неразборчиво простонал он в шею Чимину, прикрывшему глаза. Тот только хихикнул и погладил Юнги по спине. — Точно. — Ты прекрасен, причём во всех отношениях, — сказал старший, так же прижимаясь к Паку почти вплотную. — Н-нет, — Чимину хотелось куда-то спрятать свое красное от откровенных комплиментов хена лицо. Ну так нечестно! Юнги поднял голову и глянул на донсена прищуренными усталыми глазами. — Только ты можешь смущаться после всего, что сейчас было, — он чмокнул младшего в щеку и встал с него, глядя на весь беспорядок, что они тут устроили в порыве страсти. Чимин обидчиво хмыкнул и последовал с Юнги в ванную, чтобы привести себя в относительно нормальный вид. Пока холодная вода сливалась на тёплую, Мин избавился от презерватива, завязал его и выбросил в мусорное ведро. Чимин встал в дверном проёме и смотрел на него, не в силах отвести взгляд. Юнги такой красивый, и все же нужно быть идиотом, чтобы отрицать это. Чимин даже вспомнил, как сам так думал, а потом поумнел, влюбившись в недосягаемого судью. — Разве никто не говорил тебе, что подглядывать плохо? — спросил Юнги, глядя на Пака. Тот в это время намочил полотенце в тёплой воде и отжал его. — Разве мне нельзя смотреть на своего… — начал Чимин и осекся. Он хотел сказать «парня», но потом вспомнил, что они вообще-то не дошли до этой стадии отношений, да и не говорили об этом. Они же не Чонгук с Тэхёном, которые начинают с ходу встречаться, открывая друг другу всю подноготную. — Своего? — подсказал Юнги, аккуратно вытирая с Чимина засохшую сперму. Пака конкретно развезло с мягких движений, и он боялся поэтому сморозить что-нибудь необдуманное. — Моего Юнги-хена? — Оу. Я-то, видимо, зря надеялся, что ты скажешь типа «мой парень», но, наверное, не судьба… Сарказм его второе имя, однозначно. — Что? Ты правда хочешь?.. — Если ты, конечно, не против, — сказал старший с лёгкой улыбкой, заканчивая вытираться. Он прополоскал полотенце в воде, но Чимин все же углядел на его склоненном к ванне лице лёгкий румянец. Юнги повесил мокрую ткань на сушилку и теперь не знал, куда деть руки. — Я не хочу давить на тебя, или… Чимин решительно шагнул вперёд и взял чужую голову в свои ладони. — Конечно, я хочу. И тебя в том числе, — прошептал он хену в самые губы и поцеловал его. Они, даже упав в постель отдохнуть, не оторвались друг от друга, ведь надо было срочно закрепить новый этап в их жизни — настоящие отношения.***
(песня для атмосферы Forever after all — Luke Combs) Следующим утром Чимин проснулся с яркой улыбкой на губах и приятной, чуть тянущей болью в заднице. Юнги уже встал, и с кухни доносились вкусные запахи кофе и поджаренного хлеба. Чимина не по-детски распирало, и он, чтобы не лопнуть от счастья, пропищал что-то в подушку. Пак потянулся к месту Юнги и провел рукой по постельному белью, вспоминая остатки прошлой ночи. Солнце светило прямо ему в лицо, заставляя просыпаться окончательно и вставать. Чимину с трудом верилось, что ему это не приснилось, но тем не менее он лежал в постели Юнги, в его пижаме, и обнимал хёна всю ночь. В принципе, он достиг всего, что хотел, и было бы слишком желать большего. Мечты все же сбываются!.. Продрав окончательно глаза, Чимин умылся и почистил зубы щёткой, которую Юнги заботливо поставил в милый стаканчик на раковине, и пошёл в сторону шума. Хен стоял на кухне у плиты в обычной домашней одежде спиной к окрыленному счастьем Чимину и тихонько шумел сковородкой. — Юнги-я… Старший повернулся к нему и мягко улыбнулся. — Доброе утро. Я тут решил приготовить завтрак, пока ты спал. Чимин вместо ответа обнял Юнги со спины, прижимаясь своей тёплой щекой к его шее. — Это так мило. Ты такой хороший, хён. Мин только рассмеялся тихо. — Есть кофе, если что. — Спасибо, — спустя паузу Чимин продолжил: — Я пока не готов тебя отпускать, — он ткнулся Юнги в шею. — И вообще, я проснулся один. И это было очень грустно. Хен потянулся и легонько шлепнул младшего по заднице. — Бедный какой, — сказал он безо всякого сострадания. — Пришёл ко мне в квартиру, живёт, пользуется чем хочет, ещё и жалуется. Что же мне с тобой делать, м? Ты как это, свинюшка в апельсинах, нет? — Неа, — нахально пробормотал Чимин. — Я не особо хочу есть. Может, у тебя есть идеи, как быстро проголодаться? — У меня где-то там стоит тренажёр и гири, иди, потягай, если хочешь. — Хен, — промурлыкал Чимин, все также обнимая Юнги. Тот выключил плиту и убрал сковороду с огня. — Что? Пользуясь случаем, Чимин чмокнул его в губы. — Вообще-то, я пришёл пожелать тебе доброго утра. — Ну что мне с тобой делать? Отвлекаешь меня. — Несмотря на слова, глаза Юнги светились еле заметным огоньком счастья и спокойствия за своего новоиспеченного парня. Он обнял Чимина за талию и прижал к себе. — Ты такой у меня проблемный. — Ну ты прекрасно знаешь, что я могу в любой момент уйти, — парировал тот, касаясь губами шеи Юнги. — Стоп, я так не говорил, — старший запрокинул голову, подставляясь под ласку. — Ты пытался заставить меня тягать гири, забыл? — Чимин принялся слегка покусывать плечо Юнги в наказание, потом опять поцеловал его в губы. — Это невежливо по отношению к гостям. — Как я могу извиниться? — подумал Юнги вслух. Чимин вместо ответа увереннее приник к его губам и почувствовал, как хен бережно целует его, проникая языком в его рот. Юнги вплел пальцы в густые мягкие Чиминовы волосы и с удовольствием поймал высокий полустон из полных зацелованных губ. Несколько минут они стояли вот так, просто наслаждаясь друг другом. Теперь они могли обниматься, целоваться тогда, когда хотелось, благо, статус пары давал такую возможность. Но Чимину опять стало мало. Он отстранился и провел шаловливой рукой к образовавшемуся бугорку в штанах у встрепанного хена. — Как ты смотришь на утренний минет? — И так ты собираешься объяснить то, что украл моё сердце? — Юнги ещё раз коснулся губ Чимина. — У тебя, дорогой мой, паршиво получается договариваться. — Эй! Я ведь могу и отказаться! — Да не сердись ты, я же шучу! — Так бы сразу! Ладно, хен, готовься, я настроен тебя впечатлить!