fondre ton absence

Гарри надеется, что, проснувшись в постели Луи, он забудет произошедшее ночью, но ему не везёт. Их последний разговор не выходит у него из головы, преследует днём и ночью, заставляет снова избегать Луи. У кудрявого не хватает смелости встретиться с ним лицом к лицу, не после того, как признался Томлинсону в намного большем, чем хотел. Гарри знает, что старший ищет его, но он опять замыкается в себе, пропускает их вечерние прогулки и уходит на работу раньше обычного, чтобы Луи не заметил его. Он ведёт себя как трус, но мысль о том, что Томлинсон, возможно, готов снова стать его любовником, слишком грандиозна. Луи говорил, что хочет попытаться, но осознание того, что он достиг этой точки, ужасно. Гарри сказал парню, что не боится его, но, оказывается, это ложь. Ему неприятно осознавать, что Луи продвинулся вперёд, а он сам – нет. Найл пытается поговорить со Стайлсом, а это значит, что он общался с Луи. Но Гарри всякий раз закрывает эту тему и в конечном итоге Хорана тоже избегает. Проходит две недели, и Гарри всё больше тоскует, погружаясь в мрачные мысли. Он отпустит Луи, скажет, что тот должен жить дальше, найти работу и жену. Это к лучшему. Нет смысла и дальше удерживать Томлинсона, когда Гарри, возможно, никогда не захочет вернуть его. Будет жестоко заставлять его ждать. Кроме того, у Стайлса никогда не будет жизни больше, чем она есть сейчас. Он не может рассчитывать на то, что Луи согласится принять то почти ничего, что Гарри может ему дать. У него разрывается сердце, когда он представляет, как отпускает парня, но это будет правильно. Чем больше кудрявый думает об этом, тем сильнее понимает, что так и должно быть. Он поговорит с Луи, освободит его. Проходит ещё неделя, прежде чем Гарри набирается смелости постучать в дом Томлинсонов. Это тёплый августовский вечер. Уже начинается закат, поэтому небо окрашено в яркие цвета. Этот затухающий свет, отражающийся от окон дома, ослепляет Стайлса. Дверь открывает Луи. — О, Гарри, привет. Давно не виделись. Кудрявому кажется, что он слышит нотку обиды в голосе парня. Он судорожно сглатывает. — Привет, Луи. Нам надо поговорить. — Да, — Луи закрывает за собой дверь и делает шаг назад. — Надо. Пойдём. В воображении Гарри, когда он представлял себе эту сцену, они сидели на крыльце дома Томлинсонов. Благодаря этому, он мог уйти в любой момент. Он не собирался идти на прогулку. Стайлс не знает, что будет делать, когда их разговор закончится. Это разрушает его тщательно продуманный план. Несмотря на это, он молча идёт за Луи. Старший точно знает, куда направляется, Гарри не спрашивает об этом. Слова застревают в горле всякий раз, когда он пытается заговорить. Какое-то время они держатся дороги и могут идти куда угодно. Но, когда Томлинсон сворачивает на ответвляющуюся тропинку, Гарри с замиранием сердца понимает, куда он собрался. Он прислушивается к звукам, ожидая, что мягкое журчание реки подтвердит его догадку. Когда младший слышит его, предвкушение сменяется ужасом. Луи не может знать, какую ценность имело для них это место. Он не может знать, что они проводили здесь все летние дни, купались в прохладной воде, лежали на солнце, обнажённые, и чувствовали себя так, будто они одни во всём мире. Томлинсон понятия не имеет, что река была их убежищем, их уголком рая вдали от любопытных глаз и узкого мышления. Старший садится на берег, и Гарри присоединяется к нему, но держится на приличном расстоянии. Заходящее солнце отражается на водной глади, окрашивает реку в золотой оттенок. Это сияние ослепляет, поэтому Стайлс переводит взгляд на свои руки. — Я хочу сказать первым, — начинает Луи. — Думаю, я догадываюсь, о чём ты собрался говорить, поэтому я хочу быть первым. Когда Гарри не отвечает, старший делает резкий вдох. — Я много думал о последнем разе, когда мы были вместе. О том, что мы говорили в постели. — Я тоже, — шепчет Стайлс. — О желании поцеловать тебя. Я… — он запинается. — Я был честен. В последние месяцы, когда ты наконец стал раскрываться со мной, ты… ты действительно понравился мне. Я понимаю, что знаю тебя не так хорошо, как раньше, и, возможно, я никогда не вернусь к тому уровню, но ты… ты вплетён в мою жизнь, я не могу представить себя без тебя. Ты избегал меня, и это только всё прояснило. Хотя я не понимаю, почему ты избегал меня… ты сказал, что больше не боишься меня. Ты сказал, что я должен осмелеть и взять то, что хочу, и в ту ночь я попытался, но… это отпугнуло тебя. Тогда объясни мне, что я должен делать. Гарри отрывается от выщипывания травы и вздыхает. — Ты прав, я всё ещё боюсь. — Чего именно? Может, я смогу помочь? — Не знаю, я… — младший проводит рукой по волосам. — Думаю, я боюсь снова потерять тебя. Я не переживу, если снова потеряю тебя. — Почему ты снова потеряешь меня? — В первый раз это случилось, когда ты ушёл на войну. Потом сказали, что ты умер, но это оказалось не так. Я думал, что ты вернёшься, но ты даже не знал, кто я! Так что прости меня, если я не спешу бросаться в то, что может опять ранить меня! — Хей-хей, не надо выходить из себя, я просто спросил, — говорит Луи мягким и успокаивающим голосом. Гарри сразу чувствует себя глупо из-за того, что он повысил голос. — Я не могу обещать, что ты не потеряешь меня снова, но я сделаю всё возможное, чтобы этого не случилось. Я не собираюсь бросать тебя. Томлинсон смотрит на Гарри, эмоции ясно читаются на его лице. — Может, я и не разделяю твоих воспоминаний о нашем прошлом, но я всё ещё Луи. Не знаю, остался ли я таким, каким был раньше, но… меня тянет к тебе. Как будто я знаю, насколько ты важен, я не могу объяснить это, просто чувствую. Луи качает головой и закрывает глаза. — Я не боюсь умолять тебя… я уже дошёл до этой точки, — он вздыхает. — Что ты собирался мне сказать? Противоречивые эмоции окутывают Гарри. Мысли борются за то, какая из них выйдет на первый план. Он знает, что наступает поворотный момент. Парень должен сделать выбор. Ему приходится выбирать между храбростью и трусостью. Стайлс смотрит на Луи, по-настоящему смотрит. Серебряные нити в его волосах блестят в угасающем свете, шрам на лбу и морщины выглядят совершенно чуждо для Гарри, который когда-то знал это лицо наизусть. Печаль в голубых глазах и впалые щёки – их детская припухлость исчезла после нескольких лет лишений. Этот парень… этот мужчина, может ли он действительно представить свою жизнь без него? Гарри пересёк бы океаны и континенты в его поисках, поскольку инстинкты говорили ему, что он жив. И теперь он собирается бросить Луи, потому что тот повреждён? Все мысли, в которые Стайлс пытался вложить рационализм в последние недели, рассеиваются как дым, когда он смотрит на единственного человека, который имеет для него значение. Как он мог подумать, что когда-либо откажется от него? Разум стал его злейшим врагом. — Ничего, — наконец отвечает Гарри, глядя на свои руки. — Это не важно. Хорошо. Я в деле. — Что? — переспрашивает Томлинсон, склоняя голову набок. — Я в деле. Я потратил месяцы, пытаясь найти оправдания, чтобы оттолкнуть тебя, и все они не имеют смысла. Я устал, Луи, — он сглатывает и поднимает глаза, взглядом встречаясь со старшим. — Я не могу жить без тебя. Не хочу. Я попробовал, и мне не понравилось, так что я в деле. Я всё ещё боюсь, но ты мне нужен. Слова вырываются из Гарри в спешке, будто он выталкивает их из себя, боясь, что они ускользнут, и вся его храбрость исчезнет. Лицо Томлинсона озаряется пониманием, его губы растягиваются в улыбке. — Ты в деле? Гарри кивает. — После всего этого мы будем счастливы. После всех этих лет. Прости, что из-за меня мы так долго были несчастны. Не знаю, почему я так сильно боролся с тем, что всё ещё люблю тебя. А я люблю. Не существует Гарри без его любви к Луи, так было всегда. Стайлс тянется вперёд и касается рукой лица Луи. Старший прижимается щекой к ладони Гарри и закрывает глаза. — Спасибо, — он выдыхает. Медленно, словно стараясь не потревожить воздух вокруг них, Гарри придвигается ближе, облизывая губы. Луи открывает глаза всего на секунду, прежде чем закрывает их снова, когда кудрявый наклоняется и целует его. Это чувствуется как долгожданное возвращение домой. Луи выдыхает через нос и берёт Гарри за запястье, удерживая его руку на своём лице и целуя в ответ. Младший чувствует слёзы Томлинсона на щеке. Свободной рукой он обхватывает его за шею и притягивает ближе. — Ты нашёлся, — шепчет Стайлс, прижимаясь ко лбу Луи своим. — Я нашёл тебя. Теперь мы в порядке. Мы в порядке. И впервые за много лет Гарри действительно имеет это в виду.

(っ˘̩╭╮˘̩)っ

Ярко-красный закат окрашивает небо, когда Гарри спускается по ступеням колледжа. Свечение, отражающееся от окон зданий, выстроившихся вдоль оживлённой улицы, почти ослепляет. Парень поднимает руку, прикрывая глаза, и направляется к станции метро. Он размышляет о том, что стоит купить в магазине, прежде чем отправиться домой и приготовить ужин. Воздух свежий, пронизывающий холодом. Стайлс затягивает воротник пальто, пробираясь сквозь толпу. Прошли месяцы с тех пор, как его астма перестала быть проблемой. Помощь настоящего врача с современными методами лечения изменила жизнь Гарри. Он уже не прикован к постели, а может функционировать в обществе. Он больше не принимает опиум, это его первая зима без воспаления лёгких. У Стайлса новая жизнь, он до сих пор удивлён, что может ходить по Лондону и не бояться внезапного приступа. Поезд полностью набит, и парень радуется, когда добирается до своей станции и выходит из толпы. На улицах Хэмпстеда гораздо тише, он облегчённо выдыхает, его настроение поднимается. В угасающем свете дня Гарри заходит в их любимый магазин и выбирает несколько ингредиентов для ужина, решая приготовить суп. Луи будет замёрзшим, когда придёт домой, ему надо будет согреться. С усилием удерживая сумки, чтобы добраться до кармана, Стайлс отпирает входную дверь дома кузины Мэри – его дома – и направляется на кухню. После смерти мужа у неё не осталось никого, кроме мамы Гарри. Она попросила переехать к ней, поскольку не может больше оставаться в доме, где умерли все, кого она любила. Парень не стал бы навязываться, но она сама настояла, чтобы он остался у неё, когда узнала о его планах переехать в город и получить образование. — Дом уже оплачен, — сказала тогда Мэри. — Я бы предпочла, чтобы он остался в семье. В нём достаточно места для тебя и твоего друга, есть две спальни. Хэмпстед будет лучше для твоих лёгких, чем любая грязная квартира, которую вы сможете найти. Делай с домом что пожелаешь. Я больше никогда не хочу в него заходить. Женщина вложила ключи в руку Гарри, и на этом разговор закончился. Полгода спустя парень всё ещё не может поверить в свою удачу. Дому потребовалось много ремонта. Прошло около месяца с тех пор, как результат их устроил. Они перекрасили дом, продали старую мебель, чтобы приобрести новую, более современную. Стайлс ставит сумки на прилавок и включает радио. Он проверяет время, не опоздал ли он на выпуск новостей, и как раз слышит слова: «А сейчас новости за 14 января 1921 года». Прошло два года с тех пор, как Гарри нашёл Луи. От него остались кожа да кости, он был совершенно потерян в военном госпитале. Воспоминания об этом до сих пор заставляют сердце сжаться, а дыхание – замереть. Они очень далеко продвинулись. Первые месяцы после возвращения Томлинсона они оба были напуганы, ходили вокруг друг друга на цыпочках. Их будущее казалось Стайлсу мрачным, маленьким и едва ли выходящим за пределы родительских земель. Стряхнув с себя облако меланхолии, промелькнувшее в голове, Гарри принимается за приготовление ужина. Несколько месяцев назад он сказал Луи, что никогда не привыкнет к электричеству. Старший смеялся, когда Гарри щёлкал выключателями, чтобы посмотреть, как включается и выключается свет. Но время показало, что Стайлс ошибся. Он осознал это, когда вернулся домой на Рождество и вспомнил жизнь с масляными лампами и печами. Улыбка появляется на лице, когда Гарри слышит, как открывается и закрывается входная дверь — Я на кухне! — он кричит и оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть входящего Луи. — Я готовлю суп! — Я чувствую его запах, — отвечает Томлинсон, подходя и целуя Гарри в губы. — Привет, дорогой. — Привет, — в течение нескольких секунд Гарри отвечает на поцелуй, стараясь не сильно касаться грязной одежды старшего. — Как прошёл твой день? По их прибытии в Лондон Луи устроился разнорабочим в церковный приход. Гарри пытался настоять, чтобы старший тоже пошёл в колледж, но Томлинсон отмахнулся и сказал, что рад содержать их, пока парень учится. Они договорились, что как только Стайлса возьмут работать учителем, настанет очередь Луи искать то, что ему по душе. Однако Гарри предполагает, что старшему нравится его работа, и он её не бросит. Обычно он приходит домой с выпечкой, которую дают ему прихожане в благодарность за услуги. Они чувствуют иронию происходящего. — Всё как обычно, ничего особенного. Не могу дождаться, чтобы услышать всё о том, что ты узнал за сегодня, умник. Я пойду умоюсь, пока ты заканчиваешь, ладно? — говорит Томлинсон, уже поднимаясь по лестнице. Гарри вздыхает, довольный этой рутиной. По радио начинает играть весёлая песня, он прибавляет громкость и напевает, пока готовит. Стайлс открывает бутылку вина, купленную ранее на отложенные деньги. Он уже в предвкушении того, что весь вечер они проведут за разговорами. Потом они поднимутся наверх в свою комнату, займутся любовью и либо заснут, либо продолжат вслух читать друг другу сборник стихов, который Гарри взял в библиотеке, пока кто-нибудь из них не провалится в сон. Несмотря на то, что судьба годами действовала против них, у них наконец-то появилась жизнь, о которой они мечтали с детства. Они наконец-то совершенно и безоговорочно счастливы. https://ibb.co/5K1QNfk