Ворон

POV Чуя Накахара (спустя 2 недели) — Я хочу домой, — снова проканючил Дазай. Я только тяжело вздохнул и произнёс: — Ты как маленький ребёнок, врач же сказал что нужно ещё немного потерпеть. — Я уже здоров, — упрямо произнёс Дазай. Я ничего не успел ответить так, как в палату зашёл врач. — Радуйтесь Дазай, после завтра вас выпишут, — произнёс он. — Анализы у вас прекрасные, благодаря помощи вашего парня вы очень быстро восстановились. — А пораньше нельзя? , — спросил Дазай. — Нет. Имейте терпение, — строго произнёс врач. Бедный. Он, как и я уже не раз выслушивал истерики Дазая, который хотел сбежать из больницы уже на второй день, после того как открыл глаза. — Печально, — произнёс Дазай, едва дверь за врачом закрылась. — Дазай, осталось потерпеть совсем немного, — произнёс я. Он только недовольно фыркнул. — Тогда я хочу в душ, — произнёс Дазай. — Сейчас? , — спросил я. — Ну завтра нам будет некогда мы будем собирать вещи, а терпеть эту больничную вонь я больше не могу, — пожаловался Дазай. Он с каждым днем всё сильнее напоминает мне маленького и очень капризного ребёнка, которого иногда хочется затискать, а иногда прибить подушкой. — Хорошо, — сдался я и начал собирать всё необходимое. На этаже, где лежал Дазай, было 5 ванных комнат, но Дазай привёл меня в самую последнюю. — Ты первый, — произнёс я. — Хорошо, — мурлыкнул Дазай и затащил меня в душ, включив воду. — Горячо! , — взвизгнул я. — С тобой моё Солнышко, всегда горячо, — покрывая поцелуями мою шею, прошептал Дазай. — Нет, Дазай, вода, — произнёс я, кое-как регулирую воду, чтобы было хоть чуть-чуть, но по холоднее. — Чуя, ты сводишь меня с ума, — произнёс Дазай, прижимая меня ближе, позволяя ощутить свое возбуждение. Он тоже сводит меня с ума, подчиняя моё тело. Вот и сейчас наша мокрая одежда валяется где-то на полу, а я плавлюсь в руках Дазая, трусь задницей о его член прося большего. — Оближи, — прозвучал хриплый приказ. И я подчинился. Первый стон от осторожного касания звучит синхронно и тонет в шуме воды. Я осторожно дышу через нос, теряясь в ощущениях. Я не могу просто окунуться в наслаждение, ведь после долгого перерыва ласка отзывается жжением и тупой болью, но и отстраняться я не собираюсь, ведь память подсказывает, что терпение вознаградиться с лихвой. Дазай чувствует моё напряжение и не торопит, позволяя привыкнуть. — Дазай … — полушёпот, полустон. — Мне так нравится быть твоим. Ты можешь… Я люблю тебя… Хочу… Скорее… — шепчу я и вскрикиваю, от быстрого проникновения. Сразу. Почти до конца. Дазай чувствует, что перестарался, поэтому замирает, гладит мою напряжённую спину и бормочет всякие нежности. — Прости. Прости меня. Моё Солнышко. Я люблю тебя. До умопомрачения люблю. Я слишком истосковался по тебе, — шепчет Дазай в самое ухо. И все что смог ответить я это сдавленное: — Ещё!!! Дазай подчиняется и вскоре осторожные движения сменяются жадными толчками. Я срываю голос от громких стонов и выкриков его имени. Сейчас мне уже плевать, что мы находимся в больнице, для меня существует только Дазай и его хриплый шёпот. Ещё пара быстрых толчков и я достигаю пика. Ещё через несколько минут ко мне присоединяется Дазай. — Вот теперь можно просто помыться, — словно сытый кот мурлыкнул он. — Ты сумасшедший, — прохрипел я. — Я знаю, — произнёс Дазай и вновь поцеловал меня. Из ванной комнаты мы вышли счастливые и с распухшими от поцелуев губами. Я краснел как помидор, потому что мне казалось, словно все знают, что мы там вытворяли. — Ты такой милый, когда краснеешь, — прошептал Дазай, невесомо целуя меня в щёку. Я залился краской ещё сильнее, потому мимо проходящая медсестра глупо захихикала, глядя на нас.