***
Как вообще получилось, что Хонджун спокойно пережил ночь в доме своего напарника, никто не знает. В какой-то момент Ким сам понял, что идея о сожительстве совсем не плоха. Им с Сонхва нужно сплотиться, чтобы раскрыть это дело, да и страх от любого шороха берёт своё. Когда в доме есть кто-то, и спится спокойнее, а хороший сон капитану жизненно необходим. На утро Сонхва приготовил вафли и кофе с молоком, и когда Хонджун шёл на чудесный запах, то успел поймать себя на дежавю. Однажды он уже проснулся в этой до ужаса чистой квартире и завтракал вместе с напарником. Правда, сразу после неприятной сцены с Саном, но сути это не меняло. Теперь у него не болит голова с похмелья, на ногах домашние штаны, и полная уверенность в том, что с крыши не прольётся вода. - Ты вкусно готовишь, - жуя вафлю, сказал Хон. Сонхва спрятал улыбку в кружке с кофе. Присутствие Хонджуна пробудило внутри тёплые чувства, и внутреннему скряге пришлось согласиться с тем, что это приятно, когда рядом тот, кто тебе нравится. Этот факт было принять не так уж и сложно, хотя, казалось, что их отношения в начале к такому точно никогда не приведут. Теперь оставалось как-то с этим жить, потому что Хонджун точно не захочет отношений с мужчиной, и его блеф там, в тренировочном зале, совсем не подаёт надежды. Зато Сонхва может гордиться собой за резкие и смелые решения. Такие как предложение съехаться. Если бы Юнхо тогда не заикнулся об этом, и Пак не начал ревновать, то они бы сейчас не сидели на этой кухне, обсуждая планы на день. Это было правильным решением, и Сонхва более чем доволен. До конца их спора осталось полтора месяца, а убийца находится рядом, и они закончат это дело намного раньше. Нужно только найти больше доказательств, чем они и занялись после того, как приехали на работу. Юнхо тут же отвлёкся от разговоров с кактусами, и набросился на капитана с вопросами о том, не обижал ли его Сонхва, не заставлял убираться или мыть посуду? - Боже, ты всё еще помнишь то Рождество? – Сонхва закатил глаза и сел за своё рабочее место. - До сих пор прежде, чем собираюсь напиться, намываю все тарелки. Кэп, представляешь, мы пришли к нему праздник справлять, напились в стельку, а утром, когда мы умирали от похмелья, он заставил нас убирать квартиру, потому что мы «повеселились хорошо». Я так страдал, что был готов из окна выпрыгнуть, а он мне вместо аспирина всучил швабру. - Все правильно, - заявил Хва, - Срач наводили все вместе, почему я должен был убирать всё в одиночку? На мгновенье у Хонджуна потеплело на душе, и он почувствовал себя на своём месте, впервые за долгое время. Именно такой атмосферы он хотел в самом начале и боялся, что не получится втиснуться в эту компанию. Но сегодняшнее утро с рассказами парней подарило капитану настоящую радость от пребывания здесь. Только вот это всё находится под угрозой, пока личность Рисующего не раскрыта. В Кима даже вселилась некая уверенность в себе и своих силах, ведь появилось то, что нужно защищать. Пару секунд он наблюдал за словесной перепалкой Сонхва и Юнхо, пока Ёсан с видом увлеченного зрителя жевал соленые хлебные палочки, а потом Ким хлопнул напарника по плечу, напоминая, что им пора. - Куда это вы? – спросил Ёсан, стряхивая с пальцев крошки. В его слегка подведённых глазах горел огонь подозрений. – Появились зацепки? Хонджун экстренно начал придумывать, что солгать, но Сонхва ответил за него практически сразу, никак не выдавая волнения: - Сан попросил помочь ему с одним делом. Это ненадолго, так что мы скоро вернемся. Ответ парней вполне устроил, хотя после того, как напарники покинули комнату, они устроили переглядки с хитрыми улыбками. - Думаешь, из этого что-то выйдет? – Ёсан крутанулся на стуле, глядя в потолок. - Сонхва глаз с него не спускает, - улыбнулся Юнхо. Он давно обратил внимание на поведение Сонхва и его отношение к капитану. Как же быстро Пак переключился с режима «полной ненависти» на «переезжай, пожалуйста, ко мне», и в целом, это радует. Юнхо давно хотелось вернуть спокойную и дружескую атмосферу в их коллектив, и наконец-то это стало получаться. Их старый капитан теперь вряд ли вернется на службу, а им нужно продолжать работать. Да и Сонхва уже остыл к этой ситуации и вполне сработался с Хонджуном. Надо будет сходить всем вместе в «Черную королеву», выпить немного пива и сделать несколько смешных, но совместных фотографий.***
Сан вздрогнул, когда в дверь его кабинета постучались. Из-за тревожных мыслей он не спал всю ночь, прислушиваясь ко всем шорохам, и сейчас чувствовал себя просто паршиво. За порогом стоял Сонхва, чья милая улыбка слегка насторожила. - Привет. Оу, ты неважно выглядишь, заболел? - Ты пришёл сюда, чтобы спросить об этом? – для минимального спокойствия, Чхве выглянул в коридор и осмотрелся по всем сторонам. Никого подозрительного. - Вообще, я пришёл, чтобы позвать тебя на кофе и поговорить. - Мы можем поговорить здесь, - устало отвечает Сан. У него совсем не было желания куда-то идти. Сонхва едва не закатил глаза. Нужно сдерживаться и вести себя спокойно. - А я хочу в более непринужденную атмосферу. Давай, пошли. Я куплю твой любимый чизкейк. Тяжело вздохнув, Сан понял, что не отвертится. Его бывший в упрямстве любого барана переиграет, лучше согласиться. Хотя, если честно, сейчас вопрос их отношений волновал Сана меньше всего. Мысли, что за ним следят за каждым уголком, просто сводили с ума. - Хорошо. Только быстро, мне ещё надо работать. Рассеянность из-за плохого сна позволила Сану забыть снять белый халат, но вот закрыть кабинет он точно не забыл и положить ключ в карман. Сонхва пришлось действовать быстро и решительно, ухватить бывшего за талию, сделав вид, что он едва не споткнулся. - Меня что-то сегодня тоже ноги не держат. Повезло, что Сан в таком вялом состоянии, и вытащить ключ из кармана его халата оказалось довольно просто. Сонхва кинул его на пол рядом с кабинетом и увёл доктора в сторону лифта. С другого конца коридора вышел Хонджун и на цыпочках добрался до кабинета. Внутри ничего не изменилось, как минимум, Сан не хранит здесь свежие трупы. Закрывшись изнутри, капитан сразу же подошёл к маленькому скелету и сфотографировал заднюю часть черепа, где был рисунок. Это главная улика, осталось найти ещё доказательства. В шкафах и книжных полках ничего не нашлось, в основном там были медицинские справочники. Остался только рабочий стол, на котором стояло несколько маленьких декоративных растений, фото с родителями в рамке и органайзер с ручками и маркерами. Открыв верхний шкафчик, Хонджун замер на месте, найдя внутри бумажный самолётик. Быстро включив камеру, Ким сделал фото и развернул его. «Хочешь как раньше? Стоит только согласиться, и твоя главная помеха будет устранена. Если согласен – выпусти этот самолёт из окна, и моя помощь не заставит себя ждать». Волна леденящего душу страха заставила Хонджуна перестать дышать. — Пока тебя не было — всё было идеально. Уходи. - Чёрт… - осознание пришло почти сразу, только вот верить в такое совсем не хотелось. У них был конфликт с Саном… значит, Рисующий следил и за ним, раз предложил свои услуги? Тогда получается, что Сана хотели подставить, но кто? У Хонджуна затряслись руки, а глаза судорожно начали осматривать кабинет на наличие каких-либо камер. Он сделал фото записки, вернул всё на свои места и отправил все улики Сонхва с подписью: «Это не Сан. Рисующий предлагал ему свои услуги, чтобы убить меня… наверное, речь обо мне». Хонджун сам был не уверен в своих домыслах, но по факту Сан прямым текстом сказал, что хочет вернуть всё как было, и капитан Ким туда совсем не входил. Сердце бешено колотилось, словно хотело убежать куда-подальше, и Хонджун его очень хорошо понимал. Ему было дико страшно. Нужно встретиться с Сонхва как можно скорее и обсудить план действий. Как только Джун шагнул к двери, по ту сторону послышались шаги и звон ключей. Кто-то собирался открыть дверь. В голову ударил адреналин, и Хонджун экстренно искал, где спрятаться. В шкаф он попросту не успел, поэтому за секунды до открытия двери, капитан успел скрыться за тёмной плотной шторой. Прикрыв рот ладонью, Хонджун постарался замереть и успокоить своё сердце. Его биение забивало уши настолько, что казалось его слышно даже на нижних этажах. Незваный гость мог оказаться Саном или, чёрт возьми, маньяком, поэтому Хонджун начал молиться всем богам и демонам, чтобы его маленькая фигура осталась незамеченной. Он не готов к такой встрече именно сейчас. Шаги незнакомца были негромкими, но уверенными. Он словно что-то искал по всей комнате, пока не остановился возле рабочего стола. Хонджун ощущал его присутствие и, кажется, лёгкий запах кофе. Было слышно, как открыли первый шкафчик, и через несколько секунд тишины, шаги отдалились и хлопнула дверь. Этот человек ушёл. Наконец, Ким смог выдохнуть, хватаясь за сердце. Не выходя из укрытия, он тут же достал телефон и написал сообщение Сонхва: «Он был здесь!» Хонджун хотел написать больше, как вдруг понял, что не слышал щелчка замка. Ведь если бы Рисующий не хотел показывать свое присутствие, то закрыл бы дверь на ключ, как и было к его приходу. Но дверь просто хлопнула… Не мог же он быть таким беспечным? Сердце ушло куда-то в пятки, покидая своего хозяина в самой пугающей ситуации. Не дыша, Хон включил запись видео и положил телефон камерой вверх на холодную плоскую батарею прямо под подоконником.***
Увидев последнее сообщение от Хонджуна, Сонхва едва не переворачивает свою чашку с кофе и срывается из кафетерия. Ничего не понимающий Сан спешит за ним и ещё больше недоумевает, когда они прибегают к его кабинету, где открыта дверь. - Хонджун! Но всё что предстаёт их взгляду – перевёрнутый стол и разбросанные книги. Явные следы борьбы. - Блядь, нет-нет-нет. Набирая номер Хонджуна, Сонхва практически уверен, что он не ответит. Не может быть всё так просто, чёрт возьми. Не нужно было вообще затевать это! - Какого чёрта здесь происходит, Сонхва? Что с моим кабинетом? – Сан тут же забывает про дикую усталость. Он осматривает кабинет, с ужасом наблюдая капли крови, которые тянутся до самого стола. – Сонхва? Пак слышит вибрацию телефона, и не обратив внимания на обеспокоенный голос Сана, идёт на звук. Мобильник Хонджуна почему-то оказался на батарее с включенной камерой… - Сонхва. Наконец полицейский поворачивается к Чхве, и от увиденного внутри всё холодеет от страха. На уголке стола кровавое пятно, которое едва успело засохнуть.