Запретный плод сладок.

Нет, Антон не шлюха, ни в коем случае. Он, как честный гражданин своей страны, работает, платит налоги и живёт на среднестатистическую зарплату. Но. Антон устал. Чертовски заебался, делая вид, что он хороший человек, без каких либо животных желаний. Поэтому, каждую пятницу, когда в офисных зданиях народу все меньше, а в развлекательных заведениях его все больше и больше, он направляется в бар. Шастун плюет на запреты, по типу: «Не мешай водку с пивом, занюхивай каждый шот». Ему похуй. Каждый раз, мужчина напивается в хламину, забывая даже о том, кто он и что здесь делает. Антон стонет, как распоследняя блядь, выгибаясь под очередным одноразовым партнёром, лишь бы не чувствовать гнетущую реальность. И нет, Антон вовсе не шлюха.

***

Наступает очередная пятница, предвещающая множество приключений, особенно на пьяный зад Шастуна. Он устало протирает глаза, собирает последние документы в общую папку и покидает офис, направляясь к машине. Сейчас, первые числа июня, поэтому на улице не слишком жарко. Вечерний ветерок приятно обдувает лицо, заставляя дышать полной грудью. Антон выруливает на одну из главных улиц и мчится на высокой скорости домой. Благо, уже десятый час вечера, поэтому на дороге мало машин. Он подъезжает к дому, выходит из автомобиля и поднимается на свой этаж. Квартира встречает его пустотой, одиночеством и тишиной. Скинув с себя всю одежду, Шаст залезает под теплые струи душа, пытаясь смыть с себя всю рабочую неделю. Его единственное желание — напиться, забыться, потрахаться и чудом добраться до дома. Накинув на бедра полотенце, Антон выходит из ванны и направляется к шкафу. — Что бы надеть? Выбор падает на черные обтягивающие джинсы и такого же цвета рубашку. Не слишком вычурно, но и не рутинно. Через два с лишним часа, Антон добирается до бара. Парень сразу отдает пару смятых купюр охраннику и проходит в вип зону, подальше от дешёвых проституток, дешёвого алкоголя, дешёвых людей. — Здорова, Паш, мне как обычно. — Шастун подходит к барной стойке, здороваясь с барменом. — Ну что, как жизнь? — Да сойдёт. — Павел выставляет семь рюмок ликёра. — Может, хоть в этот раз возьмёшь закуски? Алкоголь нового завоза очень терпкий, огненный, тебя ж разъебет сразу. Антон отрицательно мотает головой и тут же опрокидывает первую стопку. Ликёр обжигает нутро горла, заставляя глаза слезиться. Тепло напитка мгновенно разливается по телу приятной волной. Но парень не обращает на этого никого внимания и выпивает залпом остальные шоты. Взяв ещё пару бокалов алкоголя, Шастун, пошатываясь, доходит до ближайшего дивана, на котором сидел мужчина. К слову, Антон его никогда не видел. — Виски, коньяк, потрахаемся? — Шаст пытается говорить более-менее разборчиво, но выходит хуёво. — Вино, фрукты, пообщаемся? — Приятный голос брюнета разливается по залу. — Меня зовут Арсений Попов. — Мужчина протягивает руку. — Антон. Антон Шастун. — Парень коротко отвечает на рукопожатие и усаживается на диван. Он все еще удивлен тем, что ему впервые отказали в легкодоступном сексе, предлагая просто поболтать. — Ну-с, говорить, так говорить. На какую тему желаете? Политика? Музыка? А может про кино? — Любовь. — Попов залпом выпивает бокал вина и устремляет взгляд на парня. — Что о ней думаешь? — Хуйня эта ваша любовь, а не чувство. — Антон опрокидывает ещё один шот, потому что ему кажется, что он слишком трезв, для того чтобы говорить на такие темы. — Любил однажды, а разбили сердце дважды. Сначала измена, потом попытка выставить меня педофилом, не жизнь — а сказка. Я заглушаю это чувство всем. Вечным алкоголем, беспорядочным сексом, работой. Я не нуждаюсь в любви, как и она во мне. — Врёшь. — А ты сам когда нибудь любил, купидон хренов? — В Антоне начинает вскипать злость и агрессия, которые росли в геометрической прогрессии. — Скажи, ты любил?! — Шаст притягивает к себе брюнета за ворот пиджака и смотрит ему прямо в глаза, еле касаясь кончиком носа его лица. — Я сейчас люблю. — Лжец. Ты такой же, как и я. Ты не можешь любить. Ты… Антон не успевает договорить, потому что Арс, которого порядком подзаебала пьяная бредятина парнишки, усаживается прямо на бедра Шаста и слегка толкает его в грудь, заставляя откинуться на спинку дивана. Брюнет, скрестив обе руки Антона, заводит их за его голову, одновременно нависая над ним. Обдав молочную кожу парня, горячим дыханием, Арс приближается к уху и тихо проговаривает: — Знаешь кого я люблю? Того человека, которого почти каждый посетитель трахал в этом развязном баре, в тесной кабинке туалета. Тот, чьи стоны я слышал много раз, но в каждом случае, с его губ срывалось не мое имя. Я за ним следил два месяца. Два. Гребанных. Месяца. И это все про тебя. — Арсений шумно выдыхает Антону в шею, заставляя парня покрыться мурашками. — Ты не задумывался, почему после каждой пьянки, ты просыпался не где-то в темном переулке, а у себя дома, в чистой кровати? Это все я. Наверное, задаешься вопросом, почему я не нагнул тебя в одну из пятниц, как и все? Потому что я — не все. Я хочу показать тебе, что такое секс с человеком, который к тебе хоть что-то чувствует, не считая похоти и животного желания. Попов аккуратно отпускает хватку и сползает с Шастуна, усаживаясь рядом. — Что ты предлагаешь? — Тихо спрашивает Антон, смотря на брюнета. — Поехали ко мне. — Поехали. Пока Арсений заказывает такси, Антон думает. Он ловит себя на мысли, что хочет его. Но не для быстрой разрядки, а до дрожи в коленках, до звонких стонов, до крышесносного оргазма. Он хочет с ним чувствовать то, от чего бежал долгие месяцы. — Такси подъехало. — Проговаривает брюнет, мягко касаясь плеча шатена. Ребята выходят из бара, сами не замечая, как их руки сплелись в замке. Машина явно бизнес класса, поскольку когда они залезают в салон, Антон отмечает, что между водителем и пассажирами присутствует стенка. — Арс, можно я кое-что сделаю? — Брюнет слабо кивает, закидывая голову назад. Антон усаживается на бедра мужчины и располагает свои руки на его шее. — Только, закрой пока глаза. Арс послушно выполняет просьбу парня и прикрывает веки. Антон, слегка хмыкнув, принимается расстёгивать рубашку Арсения. Тело брюнета покрыто редкими родинками и парень начинает целовать каждую из них, продолжая раздевать. Тот, видимо и не возражает, поэтому, покончив с пуговицами, Шастун поддается всем телом вперёд и накрывает губы брюнета. Он целует его трепетно, нежно, поочерёдно облизывая каждую трещинку на губе. Руки беспорядочно бродят в области шеи, оглаживая острые ключицы и опускаясь ниже. Шастун выстраивает мокрую дорожку поцелуев от губ Арсения до его шеи. Когда Антон слегка кусает его за ключицу, брюнет выгибается в спине и шумно выдыхает, едва не срываясь на стон. — Антон. — Севшим голосом произносит Арс, открывая глаза. — Ещё пару твоих манипуляции и я трахну тебя прямо в такси. — Шаста лишь больше возбуждает хриплый тембр, поэтому он продолжает оглаживать упругие мышцы живота брюнета. — Не выдержишь, не дам. — Антон ехидно улыбается и припадает губами к груди мужчины. Он выцеловывает каждый миллиметр кожи, попутно обжигая горячим дыханием. Когда парень, слегка касается языком соска Арсения, он вырывает из его груди протяжный стон. — Блять, Шастун. — Попов рычит и упирается руками в грудь Антона, отстраняясь. — Чего ты так смотришь на меня? — Ты получишь за это, малыш. — Молодые люди, мы приехали. — Оповещает таксист, говоря в рацию. Арсений стаскивает Антона со своих бедер и взяв за запястье, вытаскивает его из такси, не произнося ни слова. Он сам не замечает, как они подходят к подъезду, как поднимаются в его квартиру. Щелкает замок. Попов закрывает входную дверь и разворачивается к Антону лицом. — Доигрался. Арсений впечатывает его в стену, впиваясь грубым поцелуем в пухлые губы. Он проникает языком в рот парня и буквально вылизывает, не давая даже вдохнуть. Руки Попова уже давно забрались под рубашку и блуждали по худому телу Шаста. Арс отстраняется от губ и припадает к пульсирующей шее, больно кусая, заставляя шатена зарычать, сдерживая болезненный стон. Брюнет подхватывает его, усаживая на талию, и продолжая кусать, целовать, относит в спальню. Арсений кидает парня на кровать, а сам нависает сверху. — Сам разденешься или мне помочь? — Антон нарочито медленно растегивает пуговицы на рубашке, заставляя брюнета зашипеть. — Ты издеваешься? — Попов одним движением рвет рубашку, что пуговицы разлетаются по всей комнате. Не дав шатену даже возразить, он стягивает с него джинсы, оставляя в одних боксерах. Арс сначала только чувствовал его возбуждение, а теперь и видел. Сбитое дыхание, учащенное сердцебиение, в конце-концов, стояк. Арсений держался больше двух месяцев. Никакого рукоблудия, никаких связей. А сейчас, он уже сразу готов поставить раком Антона и вытрахать из него каждую однодневку, с которыми Шастун любил потешаться, будучи в нетрезвом состоянии. — Тебе особого приглашения надо? — Антон уже едва скулит, не в силах сдерживаться. — Разденься или ты мне, блять, стриптиз хочешь устроить? — Хочешь увидеть, как я танцую? — Я хочу чтобы ты оттрахал меня, как личную шлюху. — Много хочешь, мало получишь. — Арс ухмыляется и внезапно для Шастуна, пристегивает руку в один из наручников. — Желаемое надо заслужить. — Попов пристегивает вторую руку и мягко целует Шаста в губы, сползая с кровати. Арсений подходит к выключателю и глушит свет. В следующую секунду комната освещается красным цветом, исходящим от светодиодной ленты. Брюнет подходит к колонке и включает «Two feet — i feel like I'm drоwning». Поскольку рубашка уже растегнута, Арсений не спешит ее снимать. Он прикрывает глаза и начинает руками блуждать по своему телу, то слегка зажимая горло, то сжимая поочередно соски, еле слышно постанывая. Арс медленно стянул с себя рубашку, джинсы, а следом боксеры, оставаясь полностью обнаженным. Он все ещё продолжает касаться себя. Его руки уже чешутся, желая опуститься ниже и начать самоудовлетворение. — Ты…гребанный…извращенец. — Антон тяжело дышит, он уже не может смотреть на Попова. Он хочет касаться его. Он хочет чувствовать его. Он хочет слиться с ним воедино. — Попроси правильно и я вернусь к тебе. — Арс специально скользит руками возле уже порядком вставшего члена, заставляя шатена рычать. — Я хочу тебя, па-поч-ка. — Последние слова Антон произносит с большим напряжением, как бы показывая, что ещё пару минут и он вырвет эти чёртовы наручники, и сам трахнет Попова. Как хорошо, что Арсению не надо повторять дважды. Как хорошо, что Арсению нравится, когда его так называют. И как плохо, что от этих слов, которые слетают с желанных губ, у Арсения срывает крышу. Попов забирается на кровать и впивается в губы Антона. Он целует жадно, мокро, как будто в последний раз. Продолжая целовать и постепенно опускаясь к шее, Арс отстегивает Шаста. Брюнет беспорядочно оставляет засосы, кусает ключицы и целует впадинку между ними. Антон сдерживает звонкие стоны, все чаще кусая губы, все сильнее сжимая простыни. — Я хочу слышать, как тебе приятно, малыш. — Попов припадает к набухшему соску шатена и начинает кусать его, немного оттягивая. — А.арс. — Шастун гортанно стонет, не в силах сдерживаться. — Умница. — Арсений довольно улыбается. — А теперь сделай так, чтобы я буквально выстанывал твое имя. Сможешь? Антон лишь ухмыляется, устраиваясь между ног мужчины. Он сначала целует внутреннюю часть бедра, руками оглаживая пресс брюнета. Когда он обдает горячим дыханием член Попова, тот выгибается и шумно выдыхает. Шаст сначала облизывает головку, как бы пробуя на вкус. Запах естественной смазки и ее горьковато-солоноватый вкус заставляет шатена ещё больше возбудиться. Проведя языком по всей длине органа, Антон берет головку в рот. Арсений зарывается рукой в волосы Шаста и слегка надавливает. Когда язык парня слегка проскальзывает внутрь уретры, Попов распахивает губы в немом стоне, все сильнее сжимая его волосы. Антон дышит через нос, все глубже заглатывая, стараясь задеть каждую вздутую венку. Брюнет уже не сдерживает стон, когда Шастун сначала полностью заглатывает, а потом сдвигает головку к щеке. — Антон, боже, блять. — Ну, я конечно, не Иисус Христос, но отсасываю хорошо. — Шаст поднимается, слегка кусая Арса в живот, грудь, шею и наконец-то добирается до губ, напористо целуя. У Арса уже нет желания терпеть, поэтому он вновь нависает на парнем и начинает покрывать его тело мокрыми поцелуями. Сняв с него боксеры, Попов достает из прикроватной тумбочки небольшой тюбик смазки и презервативы. Шире раздвинув ноги парня, Арс оглаживает внутреннюю часть бедра. Вылив небольшое количество смазки на руки, Попов подставляет первый палец к дырочке. Указательный палец проскальзывает быстро и до конца, растягивая бархатные стенки, заставляя Антона выгнуться в спине и сжать мышцы. — Не зажимайся, а то будет хуже. — Шаст, как можно больше расслабляется, позволяя брюнету проникнуть уже двумя пальцами, выискивая желанную точку. — Вот так вот. Когда Арс наконец-то задевает простату, Антон стонет, как самая настоящая шлюха, что заставляет Попова улыбнуться и одновременно зарычать, от новой волны возбуждения. Арсений уже добавляет третий палец, когда шатен гортанно стонет, сам насаживаясь, и скулит, изнывая от желания. — А.Арс, пожалуйста. — Что? — Брюнет нахально издевается и вынимает пальцы из отверстия. — Скажи, чего ты желаешь? — Я хочу, чтобы ты трахнул меня, как распоследнюю шалаву, ведь ты же этого хочешь? Папочка. — Смотри на меня. — Арсений жадно целует и взяв презерватив, пошло разрывает его зубами, от чего Антон закатывает глаза, порыкивая. Попов, растянув презерватив на всю длину члена, подхватывает Шаста за бедра, заставляя шатена ногами обвить его талию, и подставляет головку ко входу. Резко войдя на половину, он вырывает из Антона такой блядский стон, что аж челюсть сжимается, а узел внизу живота сворачивается ещё сильнее. — Какой же ты узкий и горячий, боже. Арсений уже втрахивает Антона в кровать, срывая с его губ звонкие стоны. Пошлые шлепки тел слышатся уже далеко за стенами квартир. Арсений рванно дышит, больно кусает, целует. Он на грани. Также, как и Антон. Попов немного меняет угол и уже с каждым толчком попадает по простате, заставляя Шаста ещё больше выгибаться и подмахивать бедрами.  — Арс, я сейчас… — Брюнет не даёт парню закончить и проведя пару раз по его подрагивающему члену, заставляет Антона забиться в крышесносном оргазме. Шастун стонет настолько громко, что Арсу хватает пару толчков, чтобы кончить следом, продолжая по инерции рванно вколачиваться. Брюнет выходит из взмокшего тела, стягивая презерватив и кидая куда-то в сторону. Он ложится рядом с Антоном и посмотрев ему в глаза, тихо шепчет: — Я люблю тебя. — Знаешь, ты мне понравился сразу.