Второй шанс для главного злодея

Му Цинфан ушел с образцами крови в другую комнату, сказав позвать его, когда Шэнь Цинцю очнется. Ожидая его пробуждения, Лю Цингэ тщательно перебирал в своей памяти их последние встречи, каждый разговор, слова и реакции Шэнь Цинцю, все больше убеждаясь в правоте своей догадки. Не о демоне, к сожалению, все же это маловероятно, как бы Лю Цингэ ни хотелось найти оправдание одержимости Шэнь Цинцю этим отродьем, - а о воспоминаниях, что исчезли много лет назад. О повторной потери памяти он узнал случайно - и даже мало что помня, Шэнь Цинцю категорически запретил кому-либо об этом говорить. Если б Лю Цингэ не оказался рядом с ним с самого начала, когда не проснулась еще его обычная мнительность, он бы до сих пор ни о чем не подозревал. Но, по счастью, Лю Цингэ оказался рядом и надеялся, что смог хоть немного поддержать Шэнь Цинцю в этой непростой ситуации. Вторая встреча была совсем другой - Цинцю был спокоен и расслаблен, не проявляя и тени беспокойства. И именно тогда Лю Цингэ впервые показалось, что он разговаривает с совершенно другим человеком - не с тем, кто вернулся на Цанцюн несколькими днями ранее. Неужели потеря памяти или ее возвращение правда может так влиять на характер? В одном его взгляде Лю Цингэ видел огромные отличия: улыбаясь ему, смотря ласково или удивленно, Шэнь Цинцю, казалось, в любой момент готов был защищаться, будто ожидая постоянно, что его попробуют ударить или оттолкнут. Словно он старался поверить в чужую искренность, но все равно сомневался и ждал подвоха. С тех пор, как пятнадцать лет назад Шэнь Цинцю лишился памяти, Лю Цингэ проводил с ним слишком много времени, чтобы не замечать малейших перемен в его настроении, и никогда Цингэ не видел в нем такой настороженности, казавшейся сейчас неотъемлемой частью личности. Вначале в тот день он списал это на пробелы в памяти, хоть сам Шэнь Цинцю и утверждал, что вспомнил достаточно. Мимолетное упоминание их прошлых конфликтов и отношения к ним Шэнь Цинцю только усилило сомнения - за прошедшие годы они практически не разговаривали о прошлом, и если Лю Цингэ сам о чем-то вспоминал, Шэнь Цинцю быстро переводил тему, явно не особо понимая, о чем речь. Ну и конечно об объятиях или поцелуях никогда не было и речи. Лю Цингэ сам не понял, что нашло на него в тот первый раз. Во второй раз инициативу проявил уже Шэнь Цинцю, а Лю Цингэ не смог отказаться от нежданной нежности. А потом что-то произошло - к Шэнь Цинцю вернулись воспоминания? И, похоже, радости ему это не принесло: срыв в городе и последовавший за ним кровавый ритуал явное тому доказательство. Лю Цингэ еще в юности подозревал, что Шэнь Цинцю довольно близко знаком с искаженными техниками, но и подумать не мог, что когда-нибудь он станет использовать их в открытую, да еще и позовет с собой самого Лю Цингэ. Для этого у него должны быть очень серьезные причины - быть может отравление, как подумал Лю Цингэ, быть может что-то другое (в глубине души Цингэ надеялся, что Шэнь Цинцю о них все же расскажет). А в изумрудных глазах Лю Цингэ видел непреклонную решимость: если бы он не пошел с ним, Шэнь Цинцю бы сделал все в одиночестве. Лю Цингэ не хотел оставлять его одного, а еще не без оснований полагал, что в этом случае о всяком доверии между ними можно будет забыть. Лю Цингэ этого допустить не мог - Цинцю был для него слишком важен. Шэнь Цинцю спал уже несколько часов, Лю Цингэ бездумно вертел в руках отданный на хранение веер. Бездействие и ожидание было невыносимым - когда он уже проснется? Му Цинфан, чем-то встревоженный, зашел ненадолго, и, проверив еще раз состояние Шэнь Цинцю, оставил лекарство, которое нужно выпить по пробуждении и комплект новой одежды. На вопрос Лю Цингэ он сказал, что Шэнь Цинцю просто нужен отдых, нужно подождать, но как же это тяжело... Когда Шэнь Цинцю наконец проснулся, напуганный своим мерзким *учеником* - а кто бы еще это мог быть? - Лю Цингэ внезапно пришло в голову, что вспоминил Шэнь Цинцю далеко не все. Думая об этом, пока Шэнь Цинцю был в ванной, в конце концов он решил спросить напрямую - секретов и недоговоренностей между ними Лю Цингэ не хотел. - Лю шиди, где мои вещи? - первым делом спросил Шэнь Цинцю, вернувшись в кабинет Му Цинфана. Лю Цингэ указал на аккуратную стопку одежды на стуле. Равнодушно оглядев предложенное, Шэнь Цинцю молча оделся: ханьфу не слишком отличалось от его привычных, а главное - было новым, а не оставшимся от самозванца. - Выпей. - Лю Цингэ передал ему какую-то чашу. - Что это? - Му Цинфан оставил. Сказал выпить, как проснешься. Помедлив немного, Шэнь Цинцю сделал несколько глотков и поставил чашу на стол. - А мой веер? - Шэнь Цинцю задумался о судьбе единственной вещи здесь, принадлежащей только ему. - Ты же его не потерял? - Не потерял. - Лю Цингэ с легкой улыбкой протянул ему веер. Взгляд Шэнь Цинцю на его губах задержался дольше необходимого. Поспешно отвернувшись, Шэнь Цинцю забрал веер и привычно закрылся за ним. - Где Му Цинфан? - Ушел, - ответил Лю Цингэ. - Му Цинфан подождет. Давай сначала поговорим. Лю Цингэ за руку подвел Шэнь Цинцю к дивану и, усадив его, сел рядом. Руку его Бог Войны так и не выпустил. - Что такое? - Я хочу кое-что у тебя спросить. - Спрашивай, - кивнул Шэнь Цинцю. - Ты скажешь правду? - Возможно, - осторожно ответил Шэнь Цинцю. Лю Цингэ внимательно смотрел в его глаза, отслеживая реакции на свои слова. Взгляд его невольно опустился к побледневшему, но все еще заметному шраму. Пусть опасности это и не представляет, но... - Рана на твоей шее. Кто это сделал? На тебя напали? На бледных щеках расцвел легкий румянец. - Никто на меня не нападал. Это просто случайность. - Ты обещал говорить правду, - напомнил Лю Цингэ. - Когда это я такое обещал? Но сейчас я говорю правду. Если она тебе не нравится - ничем не могу помочь, - обиженно ответил Шэнь Цинцю, попытавшись убрать руку. Цингэ не отпустил. - Ладно. Пусть будет случайность, - произнес Лю Цингэ. Если Шэнь Цинцю не хочет говорить, уговаривать его бесполезно. Лю Цингэ перешел к более важному сейчас вопросу. - Шэнь Цинцю, скажи, что с твоей памятью? - Все хорошо. - Хорошо? Несколько минут назад ты у меня спрашивал о возможностях своего демона. Это ты называешь *хорошо*? И эти возможности его явно напугали. - Основные события мне известны, - недовольно поджал губы Шэнь Цинцю. - Все остальное это... - он неопределенно взмахнул рукой, - просто незначительные детали. - То есть память так и не восстановилась. - Я же сказал... - возмутился было Шэнь Цинцю. - Я слышал, - перебил Лю Цингэ. - А про Ло Бинхэ ты вспомнил, или это тоже *незначительные детали*? - Я знаю, кто он, - поморщился Шэнь Цинцю. Ни малейшего следа приязни в его голосе не было. - Знаешь или помнишь? - Какое это имеет значение? - Шэнь Цинцю явно начинал злиться. - Я хочу помочь. - Лю Цингэ перехватил другую его руку, погладил успокаивающе, переплел пальцы. Шэнь Цинцю шумно вздохнул. - Но что я могу сделать, если даже не понимаю, что с тобой происходит? - Ты не сможешь. Бог Войны за пять лет не смог убить чудовище, не сможет и теперь. Лю Цингэ нахмурился: слова Шэнь Цинцю ему совсем не понравились. Но рисковать его жизнью и вмешивать во всю эту грязь Шэнь Цинцю не хотел. Какое-то время они молчали. Шэнь Цинцю наслаждался временной передышкой, не думая ни о чужом прошлом, ни о своем будущем. Просто держать Цингэ за руки, быть так близко, это так... - Так странно... - Что? - Ты. Лю Цингэ с удивлением смотрел на него, но как-то пояснять свой ответ Шэнь Цинцю не стал. Странным и непривычным было все - отношение Цингэ к нему, их близость, неожиданная терпимость Бога Войны к темной магии... Еще две недели назад ничего из этого Шэнь Цинцю не мог бы и представить. Если бы не демон и самозванец, это показалось бы ему прекрасным несбыточным сном. Если бы... - Не обращай внимания.