***
Ветер по-колючему бьётся о лицо Чимина, а назойливый гул машин на перекрёстке, скопившихся в пробке в обеденное время, эхом распространяется по улице, не давая омеге ненароком глубоко отвлечься на свои далекие мысли. Он наслаждается этой прогулкой, которая оказалась незапланированной. Так бы он валялся дома. Наверное, в объятиях Юнги. И, несомненно, ему нравился этот вариант — быть рядом и говорить ни о чём с альфой, слышать голос и чужое тепло своим телом. Однако Чонгуку срочно потребовалось вернуть свой дурацкий тубус, который тот, к слову, сам и забыл у него в квартире. У Чона намечается важнейший проект, а его драгоценная вещь, в которой хрупкая бумага лучше хранится, нужна ему как никогда кстати. Теперь Чимин тратит своё время из-за забывчивости Гука, но даже в этом случае берёт с этой ситуации положительные моменты — навестить одно из любимых кафе. — Воняешь сексом. Чонгук на то и Чонгук — в первую очередь при встрече не поздоровается, а только выкинет нефильтрованный извилинами бред. Или правду? Чон прямолинеен, этого никто не смог исправить. Даже Хосок. Как говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Только у Гука схема другая — говорить обо всём, что думает в любое время. — Я вот сейчас возьму и стукну тебя твоим тубусом, — хмурится омега, а сам умещается за столом напротив младшего. Альфа только фыркает на угрозу, скрестив руки и закатив глаза. Самоуверенный грубиян так думает Чимин, но затем улыбается, видя в глазах Гука по-детски загоревший огонек радости, когда официант принёс заказ. — Вы же понимаете, что лучшим друзьям так не стоит делать? — медленно поясняет он, подтянув тарелку с десертом к себе. Не «Как дела?» или «Что нового, хён?». А сразу с ходу говорит о том, что, оказывается, омегу напрягает. Эмоции Чимина сменяются одни за другими. Он хмурится и понимает, что неизъяснимое волнение медленно начинает в нём пробуждаться. Конечно же, Чонгук и его парень, Хосок, солнечный альфа, который сейчас работает в кондитерской, делая букеты из клубники в шоколаде, в первую очередь знали, о чём Чимин собрался просить Мина. Они сначала поддержали омегу, как настоящие друзья, и в то же время предупредили, ведь это не всегда хорошо заканчивается. На тот момент Пак эгоистично не беспокоился по этому поводу. Желание — услышать согласие друга — было сильнее всех других. — Ну… Ты же с Хоби дружил, и у вас всё хорошо сейчас, — Чимин нервно крутит кольцо на пальце. Юнги подарил на совершеннолетие. Белое серебро, что находится в руках омеги, по-нежному обрамляет указательный палец. — Нет, — Чонгук непроизвольно дёргает подбородком и щелкает языком. — Это совсем не то. Я с Хосоком начал общаться, уже прекрасно понимая о нашей взаимной симпатии. Дружба была только для вида и недолгой, понимаешь? А у вас другое. Вы дружите с самого, блин, детства, — голос младшего в недоумении стал выше. — И что ты хочешь этим мне сказать, — омега поднимает серьёзный взгляд на своего собеседника. Тот ещё даже не притронулся к любимому шоколадному чизкейку. Настолько Гук хочет влезть в его дела, что о себе забыл и вовсе. — Что сделать мне, а? Ты только и говоришь, что это неправильно, — злится он. — А что, по-твоему, верно? Чонгук не дрогнул с тона Пака, который никогда не смел грубить никому. Единственное, брови лениво приподнялись. Чимина трудно вывести из себя, но легко задеть ранимое сердце омеги. Чонгук же сумел и то, и другое. — Поговори с хёном. — Мы с ним это уже давно обсуждали, — его дыхание выравнивается. — О чём ещё нам говорить? — Ты такой, хён, наивный, что аж бесит. Да, Чимин немного забыл о чужой прямоте. Пак обиженно поджимает губы и скрывает глаза под рассыпчатой чёрной чёлкой. Но Гук верно подметил — он чересчур наивный. Постоянно надеется только на своего друга, Юнги, и по-ребячески верит, что всё всегда будет хорошо. Счастливый конец, розовые пони и цветочки. — Если между лучшими друзьями проскальзывает что-то большее, чем просто дружба, то есть вероятность, что последствия могут быть не особо приятными. Как ты этого не понимаешь, — Гук лениво приступил к еде и к уже остывшему кофе. Но монолог свой продолжает, пока омега собирает катышки на своём свитере. Пытается успокоиться. — Вы договорились, чтобы он тебе помог. Сколько? Год назад это почти было, — сам с собой рассуждает альфа, пихая в рот ложку долгожданного десерта. — И до самой течки вы проводили больше времени вместе, чем когда-либо. И я уверен, что сейчас ты от Юнги-хёна не отлипаешь, — Пак замирает. Гук смотрит на сжатого омегу и всё равно продолжает бить по неприятному. — Скажи, что это не так. И ждёт. Вопрос был не риторическим, а Чимину стыдно за себя, ведь альфа ни разу не сказал неправды. — Скажи, что это не так, хён, — напирает тот, а Пак снова не выдерживает. — Да, — вышло грубо и немного отчаянно. — Ты прав. Как сейчас выяснилось, омеге нелегко соглашаться с тем, что ему не нравится. Он до последнего не принимал того факта, что сильно рискует, будучи в таких необычных отношениях с Мином. Он считает, что можно оставить всё, как есть. — Чимин, я скажу, а ты уже самостоятельно реши, что делать. Только не облажайся, — омега напротив Гука замирает и жадно вытягивает такой нужный сейчас феромон друга. Альфа нарочно это делает, успокаивая, наконец, разбитого приятеля. Чиминовские плечи опустились, словно с них убрали свинцовые руки всех его переживаний. — Если это было на один раз, рекомендую прекратить какую-либо близость, что пересекает границы друзей. В следующую течку тебе без хёна будет уже лучше, — омежья голова послушно кивает. — А если вы оба хотите продолжить, то сотню раз подумайте о своём решении, — чоновские глаза, Чимин их всегда сравнивал с чёрными бусинами, совсем не сочетающиеся с сильным телом, забавно моргали. Он поджал губы, чтобы не улыбнуться и не отвлекаться от чужого монолога. Милый и серьёзный. — Ты должен осознавать, что это рискованно, если вдруг что-то пойдёт не так в ваших отношениях. И Чимин, да, конечно понимает. Он знает, что малейшая ошибка может расколоть долгую дружбу с Юнги. Что они разбегутся по разные стороны и больше наверняка не захотят иметь дело друг с другом. Это звучит просто ужасно. Чимин вздрагивает и отбрасывает эти бредовые мысли. — Поэтому просто поговори с Юнги. Пак обязательно это сделает — послушает Чона. Наверное. Он надеется, что сможет.***
Чимин-и: Ты где?Юнни: Только закончил дела по работе К тебе еду. А что? Мне не стоит сегодня приходить?
Чимин-и: Нет нет Жду тебя Чимин нервно откладывает телефон в сторону. Оказалось, что это ожидание намного страшнее, нежели то, что было во время его первой течки. Тогда было непреодолимое желание и крохотное волнение поскорее увидеть альфу. А сейчас он словно чувствует, если вдруг ошибётся, всё неизменно прекратится. Поэтому ждать этого момента нестерпимо. Сводит в груди и в животе от волнения. Эти ощущения омерзительны ему. Но Юнги приходит. Мягко целует омегу, который испуганно встретил его в прихожей, и носом прижимается к шее Чимина, шепча о том, что скучал. А Чимин, больше не думая, ответил тем же. Заметно успокоился в желанных руках и позволил себе трусливо отсрочить разговор, к которому он тяжело настраивался. — Что случилось у тебя? — интересуется тихо альфа. Свет от телевизора незамысловато ложился на контуры их тел, что удобно уместились на диване. Омега больше вздрагивает не от горячего дыхания за своим ухом, а из-за самого поставленного вопроса. Он искренне надеялся, что Юнги не догадается, не почувствует нотки неспокойствия в его феромоне. — Да так… ничего особенного. — Уверен? — пальцы Юнги бережно стиснули чужую ладонь, пока омега согласно мычит в ответ. Им всегда было сложно скрыть что-либо друг от друга. Иногда им хватало просто молчаливо посидеть вместе. Без ненужных слов. Проходит не так много времени, когда на экране сменяется следующая серия какого-то сериала, названия которого они оба уже не помнят. Но Чимин всё же отвлекает друга от просмотра. — Тебя… всё устраивает? — Не понял. Ты о чём? — Мин поднимает свой взгляд на омегу, что в его сторону даже не смотрит, волнуется. Но старший терпеливо ждёт чужих объяснений. — То, что мы делаем, наши отношения, тебя устраивают? Ему отвечают не сразу, но сердце младшего будто на какой-то секундный период забыло, как стучать под его рёбрами. — Да, — легко говорит Мин и снова прижимается носом к омежьей шее. Чимин слышит, как светловолосый жадно вздыхает. Мурашки пробудились и сразу же метнулись гоняться по хрупкому телу. Он всё никак не может привыкнуть. — Меня всё устраивает. — Устраивает? Правда? — Устраивает. А тебя? — Устраивает, — мечтательно шепчет Пак. — Честно? — Честно. Чимин улыбается от хитрого тона у своего виска и внезапно срывается на смех, когда хён щекотливо лизнул его ухо. Юнги не позволил маленькому другу волноваться, потому заботливо и умело отвлекает мелкого своим присутствием. По-другому он не может. Они оба трусы. Упустили немаловажную предстоящую беседу, избежав её иным, более простым для них способом. Но в любом случае оба надеются только на хорошее. «Наивные» с большой буквы.