Жизнь после смерти

Есеня поправила юбку платья, выходя из такси, и быстро направилась ко входу в ресторан, чтобы не испортить уложенные волосы все не смолкающим дождем. Отдав куртку портье, она немедленно прошла в зал, где ее и встретили нарядный виновник торжества с беременной супругой.  — Рад, что ты пришла, — обрадовался Жека обнимая свою подругу.  — С днем рождения! — Поздравила его Есеня, параллельно здороваясь с Нинель. С супругой Жеки, Стеклова не была знакома близко, но уже считала, что эти двое подходят друг другу идеально. Она, как и ее муж, ценила жизнь во всех ее проявлениях, а еще она любила его. И этого было достаточно.  — Это нам? — поинтересовалась Нина, бесцеремонно пытаясь заглянуть в пакет в руках Есени.  — Это мне, — она со смехом отодвинула пакет подальше от ее любопытного носика, — а вам вот это! Она вытащила из небольшой сумочки черную коробочку и протянула ее Жеке, и тот открыв ее, увидел серебристые часы.  — Ого! — восхитился Жека. Он хоть и был женат на дочери магната, по-прежнему умел радоваться приятным мелочам.  — Переверни их, — посоветовала ему женщина, и на обратной стороне часов именинник нашел картинку, выгравированную тонкими аккуратными линиями: панду, лапами обнимающую несколько ветвей бамбука. Жека охнул, а Нинель весело рассмеялась.  — Целый час мне все вырисовывали, — пояснила Есеня, — думала сначала лебедя нарисовать, но потом решила, что ассоциации будут нездоровые. А панда — это символ радости, достатка и жизнелюбия! Так что носи, радуйся, и оставайся счастливым. Кажется, Жеке понравилось, по крайней мере, провожая ее к столику, сиял он, словно начищенная монетка. Обстановка в ресторане была довольно приятной: в центре зала был расположен красиво сервированный стол, на стенах висели красивые пейзажи, с кухни пахло чем-то аппетитным, а на фоне играла негромкая музыка. Официанты с вежливыми улыбками были готовы прислушаться к пожеланиям каждого гостя, и исполнить любые их капризы. Капризов у Стекловой не было, а вот свой пакет она отдала им, чтобы забрать его после праздника. За столом, прямо возле Есени, уже сидела Вика, приветливо улыбнувшаяся коллеге, а в нескольких метрах от них Игорь выгуливал Алису с забавными хвостиками, которой было интересно все вокруг. Она тянула руки буквально ко всему, но Игорь как-то умудрялся договариваться с девочкой, подсовывая ей только безопасные безделушки без скандалов. Были тут и Аня с Ваней, а вот Ваниного пса видно не было. То ли пара оставила его дома, то ли тот уже творил что-нибудь интересное. Есеня отлично помнила, как на очередных выходных Желтый умудрился отвлечь Вику каким-то трюком, лишь для того, чтобы через мгновение стащить огромный кусок мяса прямо из ее рук. Как же тогда ругалась ее начальница! А как хохотала маленькая Алиска! Поздоровался с Есеней Пряников, хотя, на взгляд Стекловой, звать начальство на «попойку» в честь праздника, как минимум неразумно — слишком уж много компромата появляется на таких вот вечеринках. Они перебросились друг с другом лишь парой фраз, после чего Есеня благоразумно смылась в другой конец зала и тут же встретила знакомых отца. Как тесен мир! И лишь через полчаса, когда все гости собрались, праздник наконец начался. И здесь было весело! Шутки, общение, тосты… Есеня действительно смеялась над тем, как внимательно Желтый, который все же оказался на этом празднике жизни вместе с хозяином, слушал Ваню, а потом они на пару с Алисой то «подавали лапу», то притаскивали что-то взрослым с кухни, то танцевали под музыку. Кажется, Желтый взял девочку в свою команду для розыгрышей (мысли о том, что это была команда Алисы при взгляде на эту смешную парочку не возникало). В самый разгар праздника, когда гости успели опьянеть, а некоторые даже потянулись к танцполу в помещение неожиданно ворвались бойцы СОБР в полной экипировке и автоматами в руках. Они стремительно окружили всех присутствующих, аккуратно оттеснив от стола официантов и наставив на гостей оружие. Те растерянно оглядывались и стремительно трезвели, тут же вспоминая обо всех своих грехах.  — Спокойно, оставайтесь на своих местах, — объявил командир отряда, — Аверьянов Евгений, Стеклова Есения, Соколовский Игорь и Родионова Виктория, вы обвиняетесь в убийстве по предварительному сговору, прошу проследовать за нами. Все замерли, бойцы отряда придвинулись ближе к обвиняемым, кто-то из них бряцал наручниками, а Есеня нахмурилась: даже если так, то зачем устраивать этот цирк со спецназом? Не проще ли задержать их всех позже? Например, завтра на работе? А еще странным женщине показалось то, что обвиняют, по сути, весь их отдел. Почему Пряник не прикрыл своих любимчиков? Гости только начали приходить в себя, переглядываясь и задавая вопросы. А Пряник все молчал, будто его все это совершенно не касалось. И Стеклова уже начала подозревать его в чем-то нехорошем, когда вдруг бойцы хором закричали: «С днем рождения!», а голоса у них были громкие, так что гостей просто оглушило звуковой волной! Откуда-то сверху посыпались конфетти, появились хлопушки (будто криков бойцов отряда было мало), и заиграла музыка, а «спецназ» начал исполнять танец «маленьких утят» с автоматами, вызывая смех гостей. Есеня с облегчением выдохнула, а Жека с Ниной хохотали до слез. Ну, главное — имениннику понравилась! — промелькнуло в ее голове, пока она пила коньяк из только что купленной блестящей плоской фляжки, которую она достала из собственной сумочки. А через некоторое время Игорь попросил немного внимания и, взглянув на улыбающуюся и немного смущенную Викторию, объявил:  — Большинство из вас знает, что мы с Викой давно встречаемся и даже задавали нам вопросы «когда свадьба»! Так вот! По прошествии долгого времени я наконец согласился! — несколько человек рассмеялись, а Вика стукнула его по руке, после чего тот исправился, — То есть, конечно же, невеста согласилась. Ура! Стоило ему поставить бокал на стол, как Нина с Жекой бросились к нему с Викой — обниматься. И как-то абсолютно незаметно для себя Есеня тоже оказалась в этом клубке бесконечного счастья. И вот, когда за будущую ячейку семьи было выпито, и все расселись по местам, Вика поймала ее взгляд и прошептала одними губами: «спасибо».

***

 — Значит, вы утверждаете, что непричастны к самоубийству Артемьевой Ларисы Ивановны?  — Не знаю, — пожала плечами Есеня, — это кто? Когда утром воскресенья ее разбудили патрульные с требованием проследовать за ними в отделение, она было решила, что это очередной розыгрыш. Но быстро поняла, насколько ошиблась. Худой с разрешения своего начальника протянул ей планшет с фотографией нарядной рыжеволосой женщины, лежащей на едва проросшей весенней еще ярко-зеленой траве.  — Ах, она! И где она травку нашла? — Слишком уж спокойно задалась вопросом Есеня, а начальники переглянулись между собой понимающими взглядами.  — Так, значит, это вы довели Артемьеву до самоубийства? — настаивал на своем Худой, — Мы знаем, что вы приходили к ней вчера! Вас видели!  — Я стричься к ней ходила! Откуда ж я знала, что она совершит самоубийство!  — Вы хотите сказать, что не знаете о том, что это она убивала девочек? — Худой начинал на нее давить, наверно, по привычке, но Стеклова была спокойна. Она верила своим друзьям, они бы не стали просто так рассказывать об их подозрениях чужим следователям, так что она продолжала стоять на своем:  — А это она убивала? — Она подалась вперед, старательно изображая удивление на лице, хотя и догадывалась, что собеседники ей не поверят… и будут правы…

***

За несколько часов до дня рождения Жеки Есеня вошла в помещение салона красоты, а на двери приветливо зазвенел колокольчик. Сразу же к ней подошла менеджер — милая девушка с сияющей улыбкой. — Здравствуйте, — прощебетала девушка. Именно не сказала, а прощебетала своим тоненьким приятным голоском. Есть такие люди, которые поднимают настроение одним своим присутствием, и чья улыбка очень заразительна. Им гораздо проще получить работу, им с большим удовольствием дарят подарки, они просто привлекают к себе внимание, а еще таких людей часто не воспринимают всерьез и, иногда, совершенно зря. Менеджер салона красоты «Ангелочек» была именно такой, и Есене тут же захотелось улыбнуться ей в ответ. Сдерживать свое желание она не стала:  — Добрый день!  — Вы записаны? — Девушка склонилась над своим журналом.  — Нет.  — Хммм, я могу вас записать, какую услугу вы хотите? — девушка, все еще улыбаясь, взглянула на клиентку, вполне профессионально определяя ее платежеспособность. А Есеня собралась с мыслями: сейчас ей придется проявить все свое актерское мастерство. Фокус был в том, чтобы самой верить в то, что говоришь. Что ты несчастная девушка, которая просто хочет попасть домой, или талантливая модель, мечтающая прославиться, или очень крутая помощница следователя, способная поймать любого убийцу… Сейчас Есене нужно было поверить в то, что она очень богатая женщина, и что желание ее совсем не абсурдно. И это было совсем несложно:  — Не нужно меня записывать! — Есеня выпрямилась и посмотрела на девочку сверху вниз, — Мне нужна прическа! И делать ее будет Артемьева Лариса. Я видела ее видео, и хочу, чтобы со мной работала именно она! В таких ситуациях, по опыту Стекловой, нужно выглядеть как можно более уверенно. Тогда у людей возникает ложное чувство, что она имеет на это право, и они начинают сомневаться в себе. Нет, конечно, будь здесь кто-то постарше и поопытнее, нахальную клиентку, скорее всего развернули бы. Но юная девушка-менеджер банально растерялась:  — Но Лара обычно маленьких девочек причесывает…  — Ничего страшного, я видела ее работы! Раз она с детскими волосами такое творит, то и с моими справится! Позовите ее, я хочу с ней сама поговорить!  — Но Лара… — скорее всего менеджер хотела сказать, что парикмахер занята, все же салон популярный, а еще и суббота, но Есеня-богатая-самодурка об этом знать не хотела.  — Я сказала быстро! — Она взглянула на девочку чуть пристальнее, и та, подскочив, убежала куда-то в недра салона искать для клиентки незабвенную Лару.  — Вы хотели меня видеть? — Лариса смотрела на Есеню с удивлением и недоумением. Наверно, не каждый день ее внимания требует взрослая женщина, требуя сделать ей прическу вот прямо сейчас.  — Хотела… — Есеня смотрела женщину, в реальности оказавшуюся ярко-рыжей, и видела усталость в опущенных уголках ее глаз, а еще такую знакомую тоску по кому-то очень близкому. Сейчас она даже чувствовала определенное сходство между собой и ей… Она встряхнула головой, отгоняя вспыхнувшие в ней эмоции, и продолжила:  — …я хочу, чтобы вы сделали мне прическу и праздничный макияж! — Ее тон не допускал отказа, и та задумалась, как выйти из ситуации, не допуская скандала. А то, если она не получит, что ей нужно, скандал будет непременно, Стеклова дала понять однозначно:  — Хорошо, — через пару минут сказала она, и повернулась к менеджеру, — Лер, перенеси Ирочку на полчаса позже. Если вы не против, я завершу с девочкой, которая сидит у меня сейчас. Это займет пять, максимум десять минут, и я смогу заняться вами. Есеня довольно улыбнулась и уселась в кресле поудобнее: она готова была ждать, сколько потребуется, вот только окружающим знать об этом не следовало! Но ждать долго не пришлось. Через двенадцать минут какая-то девочка покинула салон, а женщину пригласили в зал салона. Кресло Ларисе пришлось переставлять, поскольку отрегулировано оно было исключительно под юных и низкорослых клиенток. А в целом обстановка условно изолированной шкафчиком кабинки почти ничем не отличалась от сотен и сотен других: зеркало, множество всяких баночек и скляночек, инструменты вроде ножниц, горячих щипцов или фена. На столике стоял букет ромашек. И ничто в комнате не указывало на то, что ее хозяйка на досуге убивает маленьких девочек.  — Итак, чего вы хотите? — спокойно спросила Лариса, начиная ощупывать ее волосы, а Есеня задумалась. Чего она хочет? Мира во всем мире? Смерти всех чудовищ? Пообедать наконец? Черт, снова она думает не о том.  — Укладку и макияж на вечер!  — Хмм, — Лариса стала присматриваться к Есене, но сочла нужным предупредить, — я действительно редко работаю с взрослыми, так что может получиться не очень хорошо. Возможно, вам стоит обратиться к другому мастеру?  — Нет! — Она откинулась на кресло, всем своим видом демонстрируя, что не планирует двигаться с места. Лара взглянула на клиентку с подозрением, но, вздохнув, занялась делом: помыть голову, высушить и уложить волосы в изящную прическу, после заняться макияжем, нанеся на кожу десяток-другой средств. Все это время Есеня с огромным любопытством следила за женщиной, наблюдая за ее поведением и жестами. Женщина была спокойна. Чего ей нервничать? Она уверенными движениями приводила клиентку в порядок, не отвлекаясь ни на что. И она действительно знала свое дело. Возможно, в работе с детьми есть какая-то специфика, но на работе парикмахера с Есеней это не отразилось. Следователь не стала перекрикивать текущую воду и фен. Она дождалась, когда мастер закончит с прической и начнет делать ей макияж, чтобы завести разговор:  — Сколько ей было? — задала она вопрос в лоб. Руки Лары, как раз накладывавшие на лицо Есени какой-то крем, замерли, но после женщина взяла себя в руки и продолжила свое занятие.  — Почему было? Она и сейчас есть! — Ее голос не дрожал, и ответила она вполне миролюбиво. Пожалуй, Есеня даже начинала уважать эту женщину.  — Так когда у тебя ее забрали?  — Ей тогда было тринадцать, она краситься начинала, — Лариса улыбнулась, а потом помрачнела, — а потом он ее похитил!

***

Рыжеволосая женщина открывает входную дверь и заходит домой, крикнув:  — Оль, я дома, разогревай ужин! — Лариса сняла обувь, повесила на вешалку пальто и лишь потом осознала, что дочь ей не ответила. Спит, наверное, — подумала женщина. Уроки в школе начинались очень рано, так что дочь часто жаловалась на недосып. И зачем они мучают детей с самого детства? Лара и направилась в ванную — мыть руки, а после на кухню, чтобы самой поставить на плиту сваренный вчера суп.  — Оля! — вновь позвала она через пятнадцать минут и прошла в комнату дочери, чтобы разбудить ее. Вот только кровать, как и комната были пусты. Лишь на столе стоял недавно собранный девочкой на лугу букет ромашек. А на плите так и стояла на разогревающейся конфорке кастрюля вчерашнего супа…  — Я тогда всех оббегала, всех соседей, подружек, телефона у нее не было, это сейчас у всех детей телефоны! — рассказывала Лара, не отвлекаясь от дела. Настоящий профессионал! — Никто ее не видел. В школе она еще была, а потом, как в воду канула… Ну, пошла в милицию — написала заявление. Они мне и рассказали про маньяка, который детей ворует и бог знает что с ними делает. Сказали, будут искать. Ну, я туда ежедневно ходила все на что-то надеялась. А потом перестала.  — Но все еще надеешься, — это был не вопрос — утверждение, и Лариса бросила на клиентку странный взгляд, но та продолжила, — Тебе же сказали в милиции, что она умерла?  — Да что они там знают, в милиции! Лариса вошла в салон и упала на стул. Сейчас она почти не обслуживала клиентов, только постоянных, тех, что знакомы с ней много лет. Вот одной из клиенток Лариса и рассказала про свою беду…  — Да что ты их слушаешь! — приговаривала та, пытаясь утешить свою знакомую, — Вот у знакомой моей подруги тоже сын пропал! Тоже говорили, что помер, скорее всего. А он вернулся домой через год. Оказывается, бродяжничал все это время. Лариса тихо подвывала от горя. Еще несколько недель назад у нее была Оля, ее умница и красавица. Она говорила с ней, причесывала ее красиво, учила краситься и подбирать одежду, играла и даже не задумывалась о том, что каждый разговор с дочкой может стать последним. А теперь ее нет. Нигде нет. И никто не достает Ларису глупыми вопросами, не просит советов по домашнему заданию, не ноет о том, что хочет новое платье и не жалуется на учителей в школе. Поверить, что так будет всегда? Но что же останется тогда в жизни Ларисы, кроме пустоты? А подруга предложила ей то, в чем Лара отчаянно нуждалась: надежду. И женщина ухватилась за нее обеими руками.  — Правда?  — Конечно, — гладила та ее по плечу, — она вернется, вот увидишь! Лариса прикрыла глаза и позволила подруге ее обнять.  — Ларис, — Есеня посмотрела прямо в глаза парикмахерше, отчего той стало не комфортно, — она ведь правда умерла тогда. И парикмахерша вдруг отшатнулась от нее, чуть не врезавшись в зеркало за ее спиной.  — Ты не знаешь!  — Я знаю! — Есеня была неумолима, — Она мертва и ждет тебя там! А ты тут ерундой занимаешься. У тех девочек были отцы, которые за ними присматривали! И разум убийцы в очередной раз уцепился за спорный факт, чтобы не думать о собственном несчастье:  — Отцы! Да кто они такие эти отцы! — Ее голос вдруг обрел силу некоторую долю одержимости, — Никто из них, слышишь, ни один не сумел дочери заменить мать! Есеня усмехнулась:  — Так они и не пытались… Это же папы. Но они любили своих дочек! По-своему! А потом ты их забрала. Один он повеситься хотел, — Она посмотрела на себя в зеркало и вдруг сказала без всякого перехода, — А знаешь, у меня ведь тоже была дочь.  — Что?  — Да… — Глаза Есени немного затуманились, — Я не знала, у меня ж горе было. Ее отец ушел навсегда, и… я не могла с этим справиться. Заливалась алкоголем по самую макушку. А потом еще дочку потеряла. Да если бы я только знала… Меня тогда из депрессии только работа вытащить смогла… Есеня помолчала, вспоминая о тех далеких событиях. Но быстро вернулась к реальности и сфокусировала взгляд на Ларе:  — Только знаешь, — она задумчиво улыбнулась, — я уверена, что она ждет меня там с ее папой. Я знаю, что он позаботится о ней там, что будет любить ее. Я верю ему! И дочка твоя тоже тебя там ждет. Давно уже, зря ты сразу к ней не пошла. Лариса смотрела на свою клиентку потрясенно. Возможно, виноват был ее собственный талант или что-то иное, но глаза ее, густо подведенные и выделенные тенями, вдруг стали пронзительным. И ей показалось, что незнакомка видит куда больше нее самой, что она видит иной мир и ее Олечку, все еще зовущую маму… У ее дочери-то не было отца, который о ней позаботится, как же она там одна? Нет, Ларе к ней надо. Срочно! Есеня наблюдала за изменением выражений лица маньячки и понимала, что делает все правильно. Больше ни одна девочка не умрет от ее рук, и пусть ее позже за это посадят, если хотят, но именно так должна закончиться эта история. Потому что Ларисе, так напоминающей ей Ирину Игнатович, не место в больнице. Она не сможет быть счастливой в этом мире, и лишь смерть принесет ей освобождение от прошлого. Но дальше она справится сама. А Есене уже пора… Все равно макияж Лара уже успела закончить.  — Прощай, Ларис, — женщина на ее слова почти не отреагировала, лишь неопределенно дернув головой. Расплатившись и уже покидая «Ангелочка», она услышала:  — Лер! Отмени на сегодня Иру и Катю! Скажи, я заболела…  — Но… — пыталась возразить менеджер.  — Никаких «но»! — Надавила Лариса, и добавила что-то еще, но этого Есеня за шумом дождя уже не расслышала.