Удачная покупка

Стайлз даже учеником не был — Дитон нанял его в качестве домашнего слуги, чтобы тот приглядывал за домом, поливал огород и исполнял мелкие поручения. Самое большее, что доверял Дитон делать Стайлзу из его волшебных дел, это растирать в ступке засушенные травы, от которых зачастую слезились глаза и першило в горле. Так он понемногу научился составлять самые простые настои и отвары. Стайлз всегда был любопытным, а работы по дому у Дитона было немного, к тому же он часто отлучался по делам и отсутствовал по нескольку дней, и никогда не брал Стайлза с собой. А покойная матушка с раннего детства приучила его к чтению — только так можно было заставить любознательного малыша хоть немного посидеть молча на одном месте. Книги Стайлз проглатывал легко, одну за другой, но когда доходило до практики, он раз за разом терпел неудачу, пока наконец не понял, что начать нужно с чего-то совсем простого. И однажды ему повезло — тоненькая книжка с потрепанными краями, написанная на ужасной смеси староанглийского и латыни, к счастью, была снабжена рисунками, и если в тексте он понимал не все, то мог на практике проверить свои догадки. Однажды он остался без ресниц и бровей, когда лист бумаги вспыхнул в руках как порох, и после стал использовать для упражнений более безопасные материалы — например, чертил руны на земле или любой подходящей поверхности. Так он освоил несложные заклинания вроде разжигания огня, и уже думал, что этим скудным запасом и ограничится, когда внезапно сделал важное открытие — если он наносил руны кровью, то магия работала, и еще как! К примеру, поисковые руны, которые наотрез отказывались ему подчиняться, даже когда нужно было отыскать оброненную на пол хижины монетку, будучи нанесенными кровью из расцарапанной на запястье руки, буквально «приводили» его к вещи или предмету, о нахождении которых он не имел даже приблизительного понятия. Магия крови оказалась областью малоизученной и не особенно популярной, поскольку большая часть ее ритуалов относилась к области темной магии. Некоторые из них были связаны напрямую с жертвоприношениями или подразумевали их — такое количество крови нельзя было получить без серьезного ущерба или смерти. Книгу, в которой Стайлз прочёл подробное описание этих ужасов, он запихнул подальше на полку, чтобы у Дитона даже и мысли не возникало, что он подобным интересовался. Для экспериментов Стайлз использовал свою кровь — чтобы нарисовать руну, нужна была всего пара капель. Прежде всего он освоил различные руны исцеления — и польза для себя, и практики много. Кровоостанавливающая, унимающая боль, противовоспалительная — всему он мог найти применение. Постепенно, методом проб и ошибок, практикуясь на себе, больных животных, которых приносили к Дитону, и на деревенских ребятишках, у которых ни дня не проходило без ушиба и ссадины, он узнал довольно много о своей новообретенной силе. Оказалось, что лучше не рисовать исцеляющую руну кровью самого больного — это его ослабляет, а иногда и усиливает симптомы. Брать чужую кровь можно, но с ней сложнее найти связь, объяснить, как и на что нужно подействовать. С кровью животного колдовство получалось слабее, и то если ему не причинили серьезного вреда. Экспериментировать с жертвоприношениями Стайлз отказался наотрез — эта магия пугала его до дрожи, даже если несчастную курицу все равно зарезали бы, чтобы пустить в суп. После успеха с исцелениями Стайлз занялся защитной магией, на пробу изгнав из старого сарая Дитона муравьев и пчел. Потом отважился нанести защиту и на себя — и чуть не заорал от ужаса, увидев, как засветились руны в лунном свете. Учитывая, что он давно их смыл и прошла уже неделя, это было действительно жутко. Хорошо, что видеть их мог только Стайлз, Дитон лишь ворчал на невыметенный из углов сор и подгоревшую кашу в горшке, не замечая оставленных Стайлзом охранных знаков. А мог бы обратить внимание, что теперь и мухи в окно не залетали, и бродячие собаки обходили двор стороной, и кошки не пытались влезть в окно за сушеной кошачьей мятой. И все-таки, несмотря на вполне очевидные успехи, магия оказалась бесполезной, когда Стайлз попал в переделку. Стражники короля — не деревенские псы, им не так-то просто отвести глаза парочкой нанесенных на тело рун. В тех книгах, которые Стайлз спрятал на самой дальней полке, были заклинания, способные серьезно навредить человеку, — для мага крови не составляет труда приказать сердцу не биться или заставить открыться уже зажившие раны. Но Стайлз даже ради спасения собственной жизни не смог бы использовать нечто подобное, даже против злейшего врага. И вот теперь он оказался в ситуации, из которой видел два выхода, и оба ему не нравились — либо сказать правду и снова оказаться на рабском рынке, либо продолжать изображать из себя опытного друида, надеясь, что уединенно живущие оборотни не слишком разбираются в магии. Был еще один вариант: попытаться сбежать и самостоятельно добраться домой, но Стайлз хорошо помнил, сколько времени они ехали по лесной дороге, пока он не заснул — догнать его и выследить будет очень легко. А если он свернет с дороги, то и сам будет мечтать, чтобы его выследили и поймали — он был из тех людей, что легко могут заблудиться в трех соснах. Покончив с уборкой, Стайлз посчитал, что заслужил немного еды, и отправился было на кухню, где обнаружил Дерека в компании мужчины чуть постарше, к которому Малия ластилась как собачонка, а он, рассеянно потрепав ее по макушке, отправил играть во двор, точно уже устал от нее. — Это и есть твой ручной друид? — спросил он, бесцеремонно разглядывая Стайлза. — Симпатичный. — А ты и есть тот самый Питер, о котором все говорят, что он настоящая заноза в заднице? — ехидно ответил Стайлз. — Интересно, тебе хоть раз удавалось смолчать, когда кто-то поблизости разговаривал не с тобой? — поинтересовался Дерек. — Забавный мальчишка, — усмехнулся Питер, продолжая подчёркнуто игнорировать Стайлза. — Возьми его сам или отдай мне. Стоит привязать его к стае чем-то посерьезнее, чем звание эмиссара. Стайлзу с каждой минутой все меньше нравилось направление, которое приобретал разговор, так что самое время было приступить к своим обязанностям и напомнить, для чего он здесь. — Пора мне взяться за дело, альфа, — строго сказал он. — Ты должен привести меня в ваше особое место, — он специально выделил голосом эти слова. Это должно было сработать. В конце концов, даже у собачьей стаи в Бикон-Хиллз была любимая лужайка, где собирались окрестные псы, чтобы по очереди задрать лапу возле кустов. Знай Дерек про эти ассоциации, он бы свернул Стайлзу шею, но, как ни странно, это сработало. Тайное место располагалось в лесу, довольно далеко от дома и, вероятнее всего, в центре принадлежавшей стае Хейла территории. Но поскольку Стайлз, как уже было упомянуто, отвратительно ориентировался и путал направления даже в хорошо знакомых местах, он и представления не имел, где находится и как вернется обратно. Оставалось надеяться, что Дерек не бросит его здесь одного на съедение… кому бы то ни было, кто тут обитает.

***

Стайлз был немного разочарован. Он ожидал чего-то более впечатляющего — деревянных или каменных идолов с волчьими мордами, алтарь для жертвоприношений или еще что-то такое же древнее и жуткое. Огромный пень в лесу был безусловно очень старым, и только. Стайлз прислушался — мирное гудение пчел, легкий шелест листвы. Положил руки на пень — сухое и теплое дерево, давно уснувшее, хотя где-то у корней еще циркулируют древесные соки, кто знает, может, когда-нибудь, когда выдастся хорошее лето, теплое и с дождями, от корней проклюнутся новые побеги… Оставалась одна, последняя попытка, прежде чем придется признать полное поражение. — Ты позволишь? — спросил он у Дерека. И в ответ на его недоумевающий взгляд показал ему кольцо-коготь, с которым не расставался с тех пор, как его нашел. — Мне нужно немного твоей крови, альфа. Дерек задрал рукав и протянул ему руку с таким решительным видом, словно ожидал, что Стайлз оттяпает как минимум половину, чтобы принести в жертву волчьим богам. Стайлз фыркнул про себя и, сохраняя на лице невозмутимое выражение, крепко сжал руку Дерека в ладони, и кольнул навершием перстня его палец. Дождался, пока рубиновая капля крови выступила на пальце, уронил ее в центр пня, а вторую слизнул, размазав по языку. И почувствовал — словно невидимую стену, окружавшую это место. Сотканную из силы и света, древнюю, как эта земля, и такую же несокрушимую. И она определенно отозвалась именно на каплю крови альфы, которую Стайлз перекатывал на языке, смакуя терпкий вкус. Несокрушимая преграда, способная остановить любое зло. Приходилось признать, что здесь нечего делать магу-недоучке, разве что сварить Джексону средство против колтунов. Вот только если он признает это вслух, мрачный альфа Хейл отправит его восвояси — такому, как он, не нужны на территории стаи бесполезные людишки. — Защита есть, — важно сказал Стайлз, облизнувшись, из-за чего Дерек как-то очень нервно повел плечами и глаза его на секунду полыхнули красным. — Но она очень старая. — Она работает? — Да, но ее следует укрепить, — вдохновенно начал импровизировать Стайлз. — Представь себе крепостную стену — она все еще крепка, но где-то кирпич расшатался, где-то водой подмыло… — Я понял, — невежливо перебил Дерек. — И как ты собираешься ее чинить? — Я проведу ритуал, — храбро сказал Стайлз. — Даже несколько ритуалов. Каждый член стаи сможет внести свой вклад. Командная работа, понимаешь? — Да, понимаю, — задумчиво сказал Дерек, чем изрядно удивил Стайлза, который предполагал в нем куда больший скептицизм. — Сила стаи в ее единстве, в сражении всех объединяет сила альфы. Но в магии, как ты знаешь, оборотни не сильны, потому мы и прибегаем к помощи эмиссаров. Ты можешь попробовать. — Я начну прямо сегодня, — храбро заявил Стайлз. — Вечером. Думаю, Эрика и Бойд охотно помогут своему эмиссару.

***

*** Стайлз считал, что все прошло хорошо, даже очень, пока не спустился утром на кухню, сладко потягиваясь и мечтая о плотном завтраке перед наступающим хлопотным днем. Но вместо этого его сгребли за шкирку и припечатали о ближайшую стену. — И тебе доброе утро, — пропищал Стайлз. — Не надо этих нежностей, я и так знаю, что ты рад меня видеть! — Серьезно? Это и есть твоя магия? — прорычал Дерек. — Устраиваешь оргии в моем лесу? — Эй, отпусти-ка меня! — сказал Стайлз, отпихивая Дерека, но с таким же успехом он мог попытаться сдвинуть с места каменную стену. — Ну ты и ханжа! Никаких оргий. И я не подсматривал. И даже не подслушивал. И не участвовал. Ушел подальше. Ты вообще слышал что-нибудь о магии земли? Ритуалы плодородия на растущей луне? Этим двоим просто необходимо было перепихнуться — ох уж эти волки, они становятся такими озабоченными, когда приближается полнолуние. Поэтому Стайлз взял у Эрики и Бойда понемногу крови, смешал ее на ладони и нарисовал на ближайшем древесном стволе несколько рун, обозначавших прочный союз, мир и благоденствие, и на всякий случай — защиту от дурного глаза. А потом велел им закрепить результат и вернуться домой, как закончат. И ни в коем случае не прикасаясь к начертанным знакам. — И этот ваш пенек был доволен, чуть ли не мурчал от удовольствия! — продолжил Стайлз. — Пенек?! — Ну, тот самый. Символ стайного единения. На поляне. — На этом месте когда-то было магическое древо, — сухо сказал Дерек. — Что ты за друид такой, если этого не понимаешь. — Да уж какой есть…. Смотри-ка, мы ругаемся. Ты тоже можешь быть нормальным. Будем считать, мы достигли большого прогресса, — важно сказал Стайлз. — А теперь просто позволь мне делать свою работу. Но для начала позавтракать и восполнить силы. Магия, знаешь ли, отбирает очень много энергии.

***

После ночной прогулки в лесу Стайлз почувствовал себя куда более уверенным. Начнем с того, что теперь у него не было ни малейшего шанса заблудиться — весь лес точно пронизывали нити силы, исходившие из центра — от магического Пня, или же наоборот, стекавшиеся к нему, точно ручейки, Стайлз еще не разобрал. Он наконец понял, что ему показалось странным — сила этого места защищала саму территорию, Лес Хейлов, но не была связана с самой стаей. Словно в какой-то момент эту связь что-то оборвало и новые члены стаи не стали ее частью. Должно быть, эмиссар стаи должен был проводить некий ритуал для новых членов, чтобы связать их с магией Леса, но это некому было сделать. Стайлз понятия не имел, как проводятся такие ритуалы — в книгах Дитона не было ничего похожего. Собственно, об оборотнях была лишь одна книга, где их описывали как порождения сил зла и пособников черных магов, которые делали их своими прислужниками, и те помогали им творить свои черные дела. Далее было пространное описание этих черных дел, которое Стайлз не дочитал до конца, опасаясь расстаться со своим скудным ужином. Очевидно, что автор книги был не слишком компетентным, а проще говоря, изрядно заврался. В полуобращенном виде оборотни из стаи выглядели довольно жутко — эти клыки, зубы, светящиеся глаза… да и привычка жрать сырое мясо свежепойманной добычи тоже не выглядит особо аппетитно, но на чудовищ они вовсе не были похожи. Стайлз понимал, что нужно сделать что-то, чтобы магия Леса увидела всех членов стаи и приняла их, как своих. В случае Эрики и Бойда это точно сработало, он чувствовал это, не умея только объяснить. Оставалось импровизировать и дальше, приводя в Лес всех членов стаи по очереди и знакомя их с Пнем, чтобы тот брал их под защиту.

***

Айзека он забрал из дома засветло, но уже в сгущающихся сумерках. Стайлз заранее подготовил место — небольшую полянку, уютно окруженную кустами, — натащил и наломал сухих веток для костра, подобрал подходящие травы из их запасов. Осталось только сотворить огонь и устроиться рядышком на траве. Кровь Айзека была с легкой кислинкой — он скучал и ждал, и вместе с тем не был уверен в том, кого ждет, и не считал себя достойным. Стайлз начертил на его ладони руну душевного спокойствия, затем подбросил в костер успокаивающих и снотворных трав, и вскоре Айзек задремал, уложив голову Стайлзу на колени. Пусть отдохнет, подумал Стайлз. А завтра я спрошу у Хейла, нельзя ли послать весточку этому надутому засранцу, милорду Ардженту, который наобещал мальчишке вечной любви и умчался в закат… Ветки кустов зашевелились и разошлись в стороны, впуская на поляну Питера. — Не возражаешь, если я посижу с вами? Я не буду мешать. Почувствовал твой костер сразу, как вошел в лес, он пахнет так, словно только и ждет меня. — Хорошо, только не разбуди Айзека, пусть отдохнет после ритуала. Питер уселся возле костра и с удовольствием принюхался к ароматному дыму. — Знаешь, когда я увидел тебя, то подумал, что ты слишком молод и вряд ли сможешь быть нам полезен, — сказал он. — Но теперь вижу, что ты знаешь свое дело. Не знаю, как там с защитой, но стая приняла тебя. Я вижу, что они тянутся к тебе, норовят сесть рядом, дотронуться. Им спокойно рядом с тобой и им нравится твой запах. — И почему же? — Они волки. Хищники. А ты пахнешь кровью, — просто сказал Питер. — Как добыча? — невесело усмехнулся Стайлз. — Как охотник. А может, и как приманка. Я однажды знал друида, у которого магия пахла, как твоя. Он был некромантом. Умел говорить с мертвыми и даже ненадолго вдохнуть в них подобие жизни. Ты видишь мертвых, Стайлз? — Я не некромант, — уклончиво ответил Стайлз. — Эта сторона силы меня не привлекает. Моя цель — укрепить защиту этого места, чтобы все были живы и здоровы. Чтобы собственная сила этого места могла вас защитить. — Полагаю, теперь моя очередь. — Питер не стал ждать, пока Стайлз сделает это сам — выпустил клыки, расцарапал ими кожу чуть выше запястья и протянул руку Стайлзу. Несколько капель сорвались вниз и упали в костер, зашипев и рассыпавшись голубыми искрами. — Ты умирал? — помолчав, спросил Стайлз. Рука Питера лежала в его ладони, но он не торопился попробовать кровь на вкус. — Дважды, — ответил Питер. — Ты боишься, друид? — Не за себя, — сказал Стайлз. Рана на коже Питера уже затянулась. И Стайлз обмакнул пальцы в оставшуюся на коже кровь и стал рисовать по наитию, от запястья к локтевому сгибу, узор, который словно сам возникал из-под пальцев. Там были и жизнь, и любовь, и надежда, и душевное спокойствие, подушечки пальцев слегка покалывало, в какой-то момент у него закружилась голова и одолела слабость, но травы и деревья вокруг едва заметно зашелестели, словно Лес делился своей силой, и сознание обрело ясность, а рисунок ложился из-под пальцев все увереннее. — Что ты сделал? — дрогнувшим голосом спросил Питер. «Не знаю», — подумал Стайлз, но не стал произносить это вслух. Половина успеха исцеления состоит в том, что больной тебе верит, часто повторял Дитон. Болезнь Питера была не из разряда телесных, тут были и застарелая боль, и усталость, и одиночество. Такое нельзя исцелить в одночасье, но немного облегчить ношу ему вполне по силам.

***

Что делать с Джексоном, он так и не придумал, поэтому предложил тому отвести его на свое любимое место в лесу. Это оказалось небольшое озерцо, полузаросшее травой и окруженное ивовыми зарослями, но в одном месте берег был выше и образовывал что-то вроде небольшого песчаного пляжа. На просьбу Стайлза позволить ему взять у Джексона немного крови тот не возразил ни словом, только расширил зрачки и облизнул губы, глядя как острие перстня расцарапывает кожу, и негромко зарычал, когда Стайлз слизнул выступившую каплю. Вкус был необычным, не таким, как у других волков, — на секунду все онемело во рту, потом неприятно защипало, и на языке расцвел совсем другой вкус — свежей травы и хвои. Оказалось, внутри Джексона жили два зверя — волк и еще один, куда более древний и примитивный, по требованию волка уступивший ему место. Стайлз оставил несколько защитных знаков возле водоема, мысленно запомнил дорогу, чтобы потом искупаться в отсутствие посторонних глаз, а потом загнал в воду Джексона, голышом — в отместку за порванную рубашку. Впрочем, месть не удалась, потому что Джексон был рад покрасоваться перед Стайлзом, и недвусмысленно приглашал присоединиться к нему. На что Стайлз строго сказал, что друиду предписано хранить целомудрие, иначе он утратит свою силу — на самом деле, он очень надеялся, что это не так, но зато Джексон оставил свои попытки и просто весело плескался в воде, пока Стайлз почти силой не вытащил его оттуда — приближалось время ужина, и никакая магия не стоила того, чтобы его пропустить. В компании молодых энергичных волков с хорошим аппетитом лучше оказываться за столом первым и на правах Магического Защитника Стаи отвоевать себе кусок еды получше. На следующий день Стайлз обнаружил, что получил неожиданный бонус — ящерицы, обитавшие в Лесу, которых он раньше едва замечал, выходили к нему навстречу, заслышав его шаги, а змеи с достоинством приветствовали его шипением, слегка приподнимая головы. Он даже мог услышать их мысли — простые и понятные: приятный теплый камень, мягкий мох, голод или наоборот, дремотное сытое довольство.

***

Кровь Лидии на вкус была как клубничный сок, но от нее на языке оставалось легкое ядовитое послевкусие. Для нее Стайлз придумал задание попроще — они должны были обойти круг по лесу, и Лидия при этом срывать любой цветок, к которому потянется рука Он еще не сошел с ума, чтобы рисовать знаки кровью банши — слишком уж тесно связана ее сила со смертью и потусторонним миром. Опасное оружие, особенно в руках друида-недоучки. Обойдя круг, они ожидаемо вышли к поляне с Пнем — Стайлз велел Лидии сплести венок из всех собранных ею трав, вскользь отметив про себя, что, заварив этот букетик, можно излечить человека от головной боли или почечных колик, хотя его непременно проберет понос. Венок они торжественно оставили на Пне — магия дрогнула басовитой струной, но в конце концов признала Лидию своей, и они отправились домой. Напоследок Стайлз строго-настрого запретил Лидии рассказывать, чем они занимались, иначе магия не подействует. И на этом счел свою месть Джексону завершенной.