Удачная покупка

С каждой новой каплей крови стаи он все лучше чувствовал пронизывающую это место магию. Особенно когда словно по наитию добавил на запястье три завитка, расходящиеся от одной точки, символ Стаи Хейлов. Теперь у него даже и мысли не возникало, что он может заплутать в здешнем лесу. Невидимые нити, пронизывавшие всю заповедную территорию, едва заметно подрагивали и указывали ему правильный путь — или просто вели куда-то, когда он бродил по лесу без определенной цели. Все они рано или поздно выходили к Пню — то ли питали его, то ли наоборот, брали начало из-под его корней. Стайлз избегал подходить к нему близко — с каждым днем пребывания в Лесу он становился все более чутким к здешней магии, и поблизости от Пня у него начинало ломить в висках и громко колотиться сердце. Как оказалось, капля крови Лидии не только связала ее с Лесом, но подействовала и на самого Стайлза. Он начал видеть призраки прежних обитателей леса — зайцев, лисиц, оленей, — они развеивались лёгким туманом, едва подует ветерок. Или из кустов вспархивала полупрозрачной тенью птица — бесшумно, так, что ни один листок, ни одна травинка не шелохнется. Случались у него и более странные встречи. Однажды ему явилась юная девушка с арбалетом на плече — в тот раз он подошел совсем близко к границе заповедника, где в неприятной низине вода хлюпала под ногами. Стайлз поспешил уйти — место было неприятное, у него было странное чувство, что кто-то смотрит в спину. Тогда он и увидел ее. Куда более четкий силуэт, чем у животных, не развеялся ветром, но когда он попытался заговорить, она лишь грустно покачала головой. И внезапно выстрелила у него над головой, целясь во что-то в гуще ветвей — стрела просвистела как настоящая, всколыхнув ветки. Что-то темное метнулось в сторону и пропало, а когда Стайлз обернулся, девушки уже не было. Он не стал расспрашивать у членов стаи, не видел ли кто эту девушку и не знает ли, кто она — почему-то интуитивно почувствовал, что делать этого не стоит. Красивая темноволосая лучница покинула мир живых, но теперь она тоже принадлежит этому месту и защищает, как свой дом. Стайлз поначалу пытался отмечать прожитые в стае дни зарубками на дверном косяке, но несколько раз сбился и стал, как и все остальные, следить за временем, глядя на меняющийся диск луны. В здешних краях всегда были на удивление ясные ночи, даже если днем небо хмурилось и шел дождь. Природа словно благоволила поселившимся здесь оборотням, для которых луна была важной частью жизни. Наступало второе новолуние с тех пор, как Стайлз поселился в стае, и был уверен, что изучил лес вдоль и поперек, когда вдруг наткнулся на руины сгоревшего дома. Каменная кладка, закопченная от огня, поросла травой, внутри дома среди обугленных бревен шелестели листвой молодые деревца. От этого места веяло тихой грустью и болью, которая словно притупилась со временем, но еще жива, как тлеющий уголек под грудой золы. А потом вдруг словно из ниоткуда появились они. Волки, целая стая — волчица альфа, несколько взрослых самцов, детеныши. Стайлз смотрел на них, боясь вздохнуть, а они подходили все ближе — сотканные из лунного света в эту безлунную ночь. Стайлз присел на траву, оперевшись спиной о дерево. Волки окружили его, устраиваясь на траве, уютно сворачиваясь клубками, безмолвно приглашая его заночевать в этом странном месте вместе с их призрачной стаей. И Стайлз действительно уснул. Разбудило его пение птиц и солнце, смотревшее на него сквозь листву. Место было совсем не то, где он заснул — никакого сгоревшего дома, заросшая цветами полянка в лесу, окруженная деревьями. И до дома он дошел буквально за несколько минут, хотя накануне довольно долго бродил по лесу. Очередные чудеса старого Пня, который заправляет всем в этом лесу, не иначе. Удивительно, но Стайлз оказался не самой ранней пташкой — возле крыльца он наткнулся на Питера, который совсем не выглядел сонным. — Ты слишком рано поднялся или еще не ложился? — спросил его Стайлз, но тот, по своему обыкновению, проигнорировал вопрос. — Ты странно пахнешь, — сказал он. — Ну извини, я полночи бродил по лесу, а потом и вовсе уснул под каким-то кустом, — сказал Стайлз, а Питер тем временем подошел еще ближе, бесцеремонно ткнулся в его волосы и шумно потянул носом. — Эй, чел, — возмутился Стайлз. — Ты в курсе, что обнюхивать других без разрешения неприлично? Тебя что, волки воспитывали? — Ты пахнешь дымом, но не костром и травами, как обычно, совсем по-другому. Дымом и гарью. И еще чем-то, непонятным, но очень знакомым… — Могут ли призраки иметь запах? — пробормотал Стайлз. Он не собирался рассказывать кому-то про свое приключение, но его терзало любопытство, а кто, как не Питер, который прожил тут дольше всех, мог что-то знать о его видении? — Я побывал в странном месте, — сказал он. — Знаешь сожженный дом в глубине леса? — Где именно? — спокойно спросил Питер. — Я не помню, как пришел туда, но какая разница, ты же все знаешь в этих местах… — Когда-то в наших краях случился пожар, который унес много жизней. Сгорел старый дом нашей стаи — на его месте построен тот, в котором мы сейчас живем. — Может, это был сон, — сказал Стайлз, хотя был больше чем уверен в обратном. — Еще там были волки… — Тогда это точно сон. В здешних краях волки не водятся уже много веков. Прозвучало это вполне разумно, вот только чуть позже, умываясь возле колодца во дворе, Стайлз увидел след от золы на тыльной стороне ладони. А пока задумчиво его разглядывал, кто-то ухитрился подкрасться сзади и сгрести его в охапку обеими руками. — Ты, волчара, отпусти меня быстро, — прошипел он и, зная, что до оборотней слова доходят дольше, чем простые и понятные действия, брыкнул ногой, ударив обидчика по голени. Дерек, а это оказался именно он, и не подумал его отпускать, наоборот, прижал к себе сильнее и потерся об него щекой, а потом принюхался, почти что водя носом по его шее. — Почему меня все сегодня обнюхивают, что со всеми вами случилось? — Ты вкусно пахнешь. Домом. Стаей. Собой. — Э… Ну… Спасибо? Может, ты все-таки отпустишь… Ай! Больно же! Дурацкая щетина! Почему ты не можешь быть мягким, как щеночки? — Извини, — сказал Дерек, по-прежнему и не думая его отпускать. — Что-то ты слишком покладист и вежлив, — с подозрением заметил Стайлз. — И к чему эти обнимашки с утра пораньше? — Питер больше не будет тебе докучать, — заявил Дерек с самодовольной улыбкой. — То есть ты написал на мне оборотническим языком, большими волчьими буквами «собственность альфы», и даже не спросил разрешения, — уточнил Стайлз. — Да, потому что ты мой. Мой эмиссар. А я твой альфа. А так все хорошо начиналось, грустно подумал Стайлз. — Завтра полнолуние, помнишь? Значит, этой ночью нужно завершить ритуал. Пойдем в лес вдвоём, только ты и я.

***

Стайлз специально выбрал для ритуала канун полнолуния, когда магические силы оборотня уже на пике, но он еще может достаточно хорошо владеть собой. Для того, чтобы Лес и его Дерево-Хранитель окончательно признали стаю как полноправных хозяев этих мест, нужно было завершить ритуал так же, как Стайлз его и начал — пролить кровь альфы. И уже навсегда связать его силу с магией здешних мест. Тогда ныне и навсегда любой из числа принадлежащих к стае и находящихся под ее покровительством будет под защитой на этой земле. — Итак, что ты собираешься делать? — спросил Дерек, когда они наконец остановились на краю поляны с Пнем-хранителем. — Мне понадобится еще твоя кровь, чуть больше, чем в первый раз, и твое доверие. Сними рубашку и встань спиной к этому дереву. Обнаженная кожа Дерека отливала серебром в лунном свете. Стайлз положил свою ладонь ему на грудь, напротив сердца. — Ничего не говори, не двигайся и не мешай мне, — сказал Стайлз и сделал то, о чем мечтал уже не одну неделю — поцеловал своего альфу. Тот глухо зарычал, и Стайлз услышал, как выступившие на концах пальцев когти царапают дерево, сдирая кору, но Дерек сдержал обещание — он стоял неподвижно, позволяя Стайлзу делать все, что тот посчитает нужным. У их поцелуя был восхитительный привкус крови — Стайлз слегка перестарался и оцарапал губу об удлинившиеся клыки Дерека, но им обоим это ничуть не мешало. — Ты уверен? Знаешь, что делаешь? — глухо прорычал Дерек ему в губы. — Нет, Дерек. Мне ничего не нужно знать, я и так все сделаю правильно. Стайлз с неохотой разорвал их поцелуй, поднял руку и стал медленно чертить по груди Дерека, начиная с ключиц, узор, которой по наитию возникал в его голове. Царапины от острия кольца почти тут же переставали кровоточить и затягивались, и на коже медленно возникал узор из трав, цветов, веток, магических рун, переплетенных друг с другом. Едва он закончил, из-за деревьев выглянула полная луна, руны ярко вспыхнули, запечатлеваясь навсегда на коже альфы. — А теперь мне нужно от тебя еще кое-что, — сказал Стайлз, опускаясь на колени перед Дереком и расстегивая на нем штаны. — Не бойся, на этот раз я обойдусь без ножа.

***

— Что, уже утро? — сонно спросил Стайлз. В его теле, казалось, ныла каждая косточка и мышца, но это была приятная усталость — после того, как он объявил Дереку, что ритуал закончен, тот с лихвой вознаградил себя за послушание. Судя по изобретательности Дерека, не один Стайлз день за днем фантазировал о том, что они могут сделать, оставшись наедине. — Никто не требует у альфы отчета, когда он уходит со своим друидом в лес, — самодовольно ответил Дерек. Стайлз поднялся с земли и попытался привести в порядок свою одежду, отряхивая ее и стараясь хоть немного разгладить и оправить. — Отлично выглядишь, хотя у тебя вся одежда измята и листья в волосах. И ты пахнешь мной, так что стая сразу поймет, что мы… — Ладно-ладно, я понял, — перебил его Стайлз. — Не обязательно все это говорить вслух. Больше всего ему хотелось свернуться у корней дерева и поспать до полудня, а потом искупаться в любимом озере Джексона, чтобы смыть с кожи пот и налипшие травинки, но Дерек уже нетерпеливо тянул его за собой. — У нас гости, — пояснил он. — И лучше бы нам поспешить, чтобы узнать новости первыми. Увидев во дворе знакомую карету, которая, казалось, целую жизнь назад привезла его сюда, Стайлз замешкался и почувствовал глупое желание покрепче вцепиться в Дерека, просто на всякий случай. Навстречу им выбежал Айзек, сияющий как рассветное солнышко: — Ну наконец-то, мы вас обыскались! Приехал Крис, то есть милорд Арджент, и у него много новостей! А еще он привез твоего наставника, Стайлз. — Моего кого? — искренне удивился Стайлз. — Стайлз, как же я рад видеть тебя в добром здравии! — услышал Стайлз и, обернувшись, потерял дар речи от изумления, поскольку из кареты Арджента, придерживая подол парадного одеяния, показался мастер Дитон собственной персоной. — Верните моего ученика, незаконно обращенного в рабство! — тут же заявил он не менее удивленному происходящим Дерека. — Вы на земле оборотней, тут нет рабства, — ответил тот. — Ученика? — недоверчиво переспросил Стайлз — Вы позволите нам перемолвиться с глазу на глаз? — сказал Дитон, обращаясь сразу ко всем, потому что стая в полном составе собралась возле кареты, выстроившись за спиной у Стайлза, словно готовая защитить его от любой опасности. — То, что я скажу, не для ушей непосвящённых. — Непосвященных? — повторил Стайлз. — Похоже, ты изрядно поглупел в этом лесу. — Дитон смерил его презрительным взглядом, от босых ног до не слишком чистой рубашки и растрепанных волос. — Что неудивительно, если не с кем словом перемолвиться и тебя окружают только низшие существа. — Низш… Простите, мастер Дитон, но вы переходите границы! — твердо сказал Стайлз. Тем не менее он сделал несколько шагов вперед и остановился напротив Дитона, готовый выслушать его, но тот почему-то медлил. — Итак, зачем я вам вдруг понадобился, и с какой стати я ваш ученик, если вы меня никогда не учили магии? — Возьмись я тебя учить как обычно, при всех твоих… особенностях восприятия, ничего хорошего из этого бы не вышло. Тебе бы быстро надоело. Поэтому я позволил тебе развивать свои таланты без моего вмешательства. — Так вы знали? — Конечно я знал, мальчик мой. Гораздо раньше, чем наш дом и все прилегающие постройки стали светиться от твоих рун, как рождественская ель накануне праздников! Думаешь, я не замечал беспорядка в моих книгах, не говоря уже о расходе ингредиентов — но мы позже поговорим, как ты возместишь все мои затраты на твое обучение и содержание. А сейчас к делу. Твой отец шлет тебе наилучшие пожелания. Я не стал его расстраивать, сообщая о твоем исчезновении, но милорд Арджент зачем-то оповестил его, что ты находишься в добром здравии и стал эмиссаром у оборотней — надо же придумать такое, впрочем, что эти высокородные господа понимают в наших делах… Итак, мой мальчик, я приехал за тобой, чтобы закончить твое обучение и найти подходящее применение твоим талантам. Магия крови — это редкий дар, любой правитель с радостью возьмет на службу того, кто легко поднимет для них армию зомби или сумеет извести врага на расстоянии. Немного практики, и… — Благодарю вас, мастер Дитон, — сказал Стайлз, опуская все то, что он думал и чувствовал по поводу своего бывшего работодателя и его планов на карьеру Стайлза в роли темного мага при дворе какого-нибудь злобного короля-воителя, — но я уже нашел свое место. Смотрите и слушайте, и убедитесь сами. Он отступил немного и прикрыл глаза, позволив своей крови запеть в жилах, и на эту песнь откликнулись — каждое дерево в лесу, каждая змейка и ящерка, каждая птица в небесах над лесом, самая маленькая травинка и огромный Пень дерева друидов. Не оборачиваясь, он почувствовал, как Дерек встал за его левым плечом — их сердца бились в унисон, вторя песне Леса Хейлов. И где-то там, на поляне, у корней сухого Пня проклюнулся из земли нежный живой росток. — Руны на твоей коже светятся, — сказал Дерек у него над ухом, — и это вижу не только я. Весь Лес поет вместе с тобой, мой эмиссар. Дитон смотрел, не отрывая глаз, и недоверие на его лице постепенно сменилось досадой, а потом, когда руны на телах остальных оборотней откликнулись на призыв эмиссара и тоже начали светиться, отступил назад с явным испугом на лице. — Что вы скажете теперь, милорд? — благоговейным шепотом спросил Айзек. — Только одно, волчонок, — сказал Арджент, обнимая его за плечи, — это была очень удачная покупка.