Счастье закончится в крови

- Тварь! Подкидыш! Пошла вон отсюда! И не смей возвращаться, дрянь неблагодарная! Вот и вся моя жизнь в четырёх предложениях. А, впрочем, здравствуйте. Я Алиса, шестнадцати лет отроду, сейчас принимаю решительные попытки к бегству из родного гнезда. Хотя… Что уж тут облагораживать. Меня выгнала моя приемная семья, и податься мне теперь некуда. Расскажу вам, пожалуй, свою краткую биографию. Родилась я в городе Акринов, 19 ноября. С детства жила в детдоме. Помню, нас там было много. Все дружные, и такие родные. До трёх лет мне семью не нашли, воспитатели говорили, что я страшненькая была и болела часто. Кому такая морока нужна? В шесть лет меня отправили в школу, тут же при детдоме. До 10 лет мною никто не интересовался. Была бы большая удача, если бы меня удочерили. Но, не судьба видимо…. В 12 лет я первый раз попалась на воровстве, и была приговорена к 24 часам исправительных работ. Через год – судимость. На этот раз из-за угона машины и порчи её же. На сей раз просидела шесть месяцев в детской колонии. В 14 меня удочерили. Моей мамой была Жанна Евгеньевна Беляева, бизнесвумен нашего района. Ей никто не отказал в желании удочерить ребёнка, а вот почему она удочерила меня, было для меня вопросом где-то год. Потом мама уехала на какую-то очень серьёзную конференцию в Банконг. А меня оставила у своих дальних родственников – алкашей. Это было месяцев десять назад. Жанна решила задержаться в городе, посмотреть как работают предприятия и перенять что-нибудь полезное. Сперва казалось, что большего счастья не могло и случиться. Родственники меня не признавали, так что буду гулять – веселиться. Но, как оказалось, зря радовалась. Но мать семьи ещё кое-что соображала, к сожалению. Узнав, что у меня есть однокомнатная квартирка в середине города (она мне перешла как бы по наследству от настоящей мамы – мне так Жанна сказала), они её сдали за довольно таки большие деньги. А они им очень нужны были. Ну, за неделю выходило около 2 000 грн. Всегда думала, что это много. Семейка разрушила всю мою уверенность. Им их хватило на... дай бог памяти, одну-две недели. Во, как они пили. Сперва хотела с ними забухать, но, что уж там скрывать, «матушка» послала меня собирать деньги с маленьким ребёнком на руках. Мало им было денег от квартиры. Малыш спал всё время, так что хлопот с ним не было. Но, после трёх дней ходьбы с ним начала подозревать кое-что очень нехорошее. И была права. Ребёнок был мёртв. Все эти дни я ходила с маленьким трупиком. При осознании этого мне стало плохо, настолько, что решила всё таки высказать всё семье и пойти в полицию. Ну при разговоре меня и выгнали. Не знаю, куда мне теперь идти. Друзей у меня нет. Ну кому же захочется дружить с зэчкой? Правильно, никому. Поэтому, сейчас я просто шатаюсь по улочкам нашего города. Прохожие шарахаются в разные стороны от меня. Хотя, я их даже понимаю. Старые, рваные кроссовки, древние, ещё с моей детдомовской жизни, джинсы, и кофта. Она, как и всё моё лицо, в крови. В моей крови. Батя, перед тем как выгнать, решил «научить меня уму разуму». Так это у них называется. А если конкретней, то он попросту меня избил, сломав при этом мой несчастный нос. Именно несчастный. Эта скотина мне его уже четвёртый раз ломает. Первый раз санитары ещё удивлялась, как я так «об стол» могла удариться. Видели бы они этот «стол», не стали бы спрашивать. После вопросов не задавали. Батя припугнул. И видимо сильно припугнул, так, что один из них ходил со здоровее-е-енным фингалом, а второй и вовсе свалил из города. Знаю, сама проверяла. Впрочем, план на ближайшую ночь я знаю. Забраться в своё любимое место под зданием ратуши. Я там долго себе уголок создавала, к счастью, сторож не запрещал. Он меня даже подкармливал иногда, и называл так ласково "бродяжка". Знаю, не очень ласково звучит, но с его интонациями я была согласна даже на такую кличку...