Save me from the dark

      Если бы Финн имел представление о том, что ждет его впереди, то, что его машина заглохла именно там, где заглохла, он счел бы очевидным знаком судьбы. И это, тем не менее, так и осталось бы простым совпадением. Существование знаков судьбы — вопрос спорный. В любом случае, в этот день и час судьба не очень-то интересовала Финна… Вернее, интересовала, но не с философски — экзистенциальной точки зрения. Финн опаздывал на работу. Конечно, до рассвета было еще далеко — в это время года солнце над Корусантом поднималось поздно и словно бы неохотно. На деле парень просто проецировал на светило собственные впечатления — но рассуждать о космических телах ему тоже было недосуг. Сколь бы не был неприятен тот факт, что работа в офисной башне под кричащим названием «Превосходство» начинается в шесть утра, но таковы были правила. Работа была престижной, а это означало, что промахи не будут прощены. Перед глазами как наяву встало лицо начальника, его прилизанные рыжие волосы, холодные глаза и неестественно бледная кожа — будто даже природные краски высокомерный ублюдок почитал за недопустимое нарушение рабочей этики. Финн очень хорошо представлял себе, какую степень равнодушия будет выражать это самое лицо и как презрительно начальник станет кривить губы, слушая эмоциональный рассказ Финна о подлой машине, заглохшей на выезде из Альдеры. Перед рассветом рыжий закроется в своем кабинете и больше не появится — никто никогда не видел его в течение рабочего дня. Но это вовсе не значит, что даже о мельчайшем нарушении он не прознает. А пока Финн еще не успел разувериться в том, что получаемые деньги того стоят — недостаточно утомился, недостаточно выгорел, не успел накопить сумму, глядя на которую задумываешься, почему еще никуда не потратил, чтобы осознать, что и тратить-то не на что, потому что ни на что кроме работы нет сил. В общем, молодой человек все еще был полон энергии и энтузиазма, так что почувствовал себя примерно в пять раз счастливее, увидев с другой стороны от дороги вывеску автомастерской. То, что он ее увидел, уже было удачей — вывеска не светилась, написана была простыми белыми буквами на черном фоне. Офис вообще никак не цеплял взгляд, устроившись между обшарпанным домом и низким гаражом из темного кирпича. Финн спешно перебежал дорогу, даже не опасаясь — никто не ездил здесь в такое время. Запоздало он обеспокоился — мастерская могла еще даже не открыться. Однако дверь поддалась, сделав его еще немного счастливее. Финн быстро огляделся и обнаружил дремлющего на столе рыже-белого кота и миниатюрную азиатку в неприлично коротких шортах, которая мечтательно глядела в потолок, лежа на продавленном коричневом диване, один подлокотник которого надсадно скрипел каждый раз, как девушка качала перекинутой через него ногой. Кот поднял голову, принюхался и потерял к Финну всякий интерес. Финн не успел прокашляться, привлекая к себе внимание — девица уже вскинулась, уставилась на него и потянула носом, наклонив голову к плечу. Почти как кот. Было в этом что-то пугающее.  — Рей! — крикнула она, откидываясь обратно на полосатую потертую подушку. Дверь, ведущая, очевидно, в гараж — сейчас Финн находился в узком помещении, смахивающем на некое подобие приемной — отворилась. По правде говоря, Финн рассчитывал увидеть парня, наверное, простоватого и жилистого, с руками, измазанными маслом до самых локтей. Но появилась еще одна девица — с каштановыми волосами, собранными в небрежный пучок, в поразительно рваных штанах и, да, с очень, очень грязными руками. Она вопросительно кивнула Финну. По крайней мере, он предпочел думать именно так — принять, что вот уже вторая девушка подозрительно к нему принюхивается, он не мог, хотя, будь он до конца честен с самим собой, ему пришлось бы признать, что гораздо больше все походило именно на это.  — Машина заглохла, — сдавленно сказал он, неуверенно ткнув большим пальцем себе за спину. Было странно, что в присутствии двух симпатичных девушек приподнятое было настроение утекало, как вода сквозь пальцы. — И я опаздываю на работу, так что за срочность могу доплатить.  — Под капот смотрел?  — Нет. Та, что звалась Рей, улыбнулась, и по всему это должно было бы выглядеть очаровательно. По крайней мере, выражение лица у нее было вполне дружелюбное. Но Финна почему-то передернуло.  — Прохладно, — зачем-то принялся оправдываться он и даже растер предплечья для убедительности. Вторая девушка села на диване, лениво потянулась, и наконец встала. Ярко-желтая майка оказалась ей такой длинной, что можно было бы подумать, что под ней ничего больше нет. Это зрелище вызвало у Финна вовсе не те чувства, которые он мог бы ожидать в такой ситуации, но, наверное, оно было и к лучшему. А Рей, глядя на нее, почему-то покачала головой и строго сказала:  — Слышала, Роуз? Человек опаздывает. Бери инструменты, может, повезет и не придется толкать сюда.

***

Толкать действительно не пришлось. Должно быть, некие высшие силы передумали рушить жизнь Финна — машина завелась после достаточно нехитрых манипуляций с аккумулятором, и общество странных девушек уже почти его не нервировало.  — Всю ночь соседям светил, чтоб не спотыкались? — сказала Рей, набрасывая на плечи клетчатую рубаху, до того повязанную на поясе, и кивая на передние фары Финновой неверной машины. Он сконфуженно улыбнулся и потянулся за кошельком, думая о том, как все же хорошо платят в «Превосходстве». То, что не будь работы — и ремонт ему не понадобился бы тоже, пришло ему в голову, но эта мысль надолго не задержалась и вообще не смогла привлечь к себе должного внимания. В основном из-за той, которую звали Роуз.  — Нет, Пейдж, тебе же сказали! Ладно, мне сказали, но ты тоже слышала. Финн замер и недоуменно посмотрел на девушку. Она совершенно точно не обращалась к напарнице — даже если бы это было так, высказывание все равно относилось бы к беседе примерно так же, как лекция по экономике к проблеме вымирания рыбы-камня. Роуз в ответ посмотрела на него и подмигнула. Финн вспомнил, что только что расплатился и может уезжать.  — Генератор бы проверить, — заметила Рей, наморщив нос и почему-то вглядываясь в едва начавший светлеть горизонт.  — Может быть, заеду на выходных, — ответил Финн, решив любезности ради не уточнять, что непременно заедет, но лучше в какой-нибудь иной сервис.  — Работаем, если что, с полуночи до восьми. — девушка равнодушно пожала плечами и неспешно направилась обратно к мастерской. Ее напарница, прежде чем последовать за ней, очень мило улыбнулась ему и облизнула верхнюю губу. Подъезжая к зданию «Превосходства», Финн был вынужден включить дворники из-за внезапно хлынувшего дождя. И только теперь он задумался о том, что никто не выходит на улицу это время года в одной майке и чисто символических шортах. Впрочем, думать об этом слишком долго ему почему-то совсем не хотелось.

***

      Рабочий день протекал так же, как и начался — незначительные, но досадные неудачи перемежались мелким везением. Финн не опоздал, не промок, не слишком уж сильно испачкал почти зеркальный пол в холле, проверка допуска прошла быстро — охранник едва на него взглянул. Финн заменил несколько картриджей в принтерах на разных этажах и ни разу не наткнулся на директора Хакса в лифте или коридорах. Однако к девяти утра с одним из вышедших из строя принтеров он умудрился провозиться слишком долго и в процессе измазался краской не хуже, чем девушка из мастерской в машинном масле. И, как на зло, в уборной на этаже оказалась перекрыта вода. Все это само по себе не было трагедией — его почти типичный день, в общем-то. Проблема просто решалась — достаточно было спуститься на этаж ниже, пройти и… Перед тем, как свернуть к уборным, Финн резко затормозил. Из-за поворота до него доносились голоса, ни один из которых никому в здравом уме здесь не хотелось бы слышать в непосредственной близости от себя. Финн прекрасно понимал, что не делает ничего предосудительного, но почему-то заставить себя идти дальше просто не смог. Опустив взгляд, он обнаружил дорожку из мокрых грязных следов.  — … По крайней мере вытирать ноги!  — Ты что, сожрал всех уборщиц?  — Чисто не там, где убирают, а там, где не…  — Расскажи это Сноуку.  — Очень смешно. Ты что здесь забыл вообще? Вопрос был закономерный, даже Финн это понимал. Один из голосов принадлежал директору Хаксу. Директор Хакс здесь всем управлял, однако принадлежало здание некоему загадочному господину Сноуку, который обитал на верхних этажах, куда простому персоналу хода не было, так что никто этого самого Сноука никогда не видел (если не считать малодостоверных баек, которые иногда рассказывали работники, склонные к сочинительству). Впрочем, существование Сноука никак не влияло на жизни работников. Если подумать, он был кем-то вроде бога — никто его не видел и вряд ли увидит, он просто есть, и всех это устраивает — для донесения до народа воли своей бог придумал Хакса. Что же до второго голоса… Его Финн однажды услышал совершенно случайно, и запомнил, потому что звучал он так, будто его обладатель сожрал стереосистему. Из тех, что некоторые ставят себе в машину, чтобы стекла в домах, мимо которых они проезжают, дребезжали. Никто не знал, как этого человека зовут — столкнуться с ним можно было только в холле или в лифте, в котором он неизменно удалялся на самые верхние этажи, всегда игнорируя все остальное здание. Некоторые высказывали догадки, что директор Хакс просто-напросто запретил ему ходить по своим владениям. И в этих шутках был смысл: в офисе был очень строгий регламент внешнего вида. Не то, чтобы человек этот носил нечто вызывающее — он был поразительно монохромен, начиная от волос и заканчивая застежками на пальто. Просто черный в его случае оставлял далеко позади ту границу, где заканчивается «нейтральный черный» и уходил далеко в область нонконформизма. Ко всему этому, теперь Финн выяснил, что этот субъект пренебрегал чистотой, чего директор уже точно никак не стал бы терпеть.  — Тебя он тоже ждет.  — И не сказал лично?  — Выходит, что так. Можешь поинтересоваться у него, почему.  — Нет, воздержусь. Финн понял, что если он немедленно не пойдет, куда шел, они придут сами, и станет очевидно, что он стоял здесь и подслушивал все это время. Финн поспешил вывернуть из-за угла с самым естественным видом, на который был способен. Он коротко кивнул директору Хаксу и решительно схватился за ручку двери туалета. Двое едва скользнули по нему взглядами, не выказав и капли удивления. Отмывая руки, Финн думал о том, что они наверняка знали, что он был там, и не понимал, почему от осознания этого факта ему было не по себе (уже в который раз за день).