Связанные души

      Рен во весь опор скакал на втором принадлежавшем ему духе – громадном белом коне с пугающе красными глазами. Копыта размером с тарелки цокали по асфальту, стройные длинные ноги мелькали так быстро, что сливались в одну полоску. В лицо бил прохладный ветер, от которого слезились глаза, но восседавший на коне юноша будто не обращал на это внимания: его невидящий взгляд был устремлён далеко-далеко, и там же были его мысли.       Басон неслышно скользил рядом, тревожно поглядывая на хозяина. Отправляться к Ену в одиночку было ой как глупо, но дух не имел права перечить его воле. Единственное, что он мог сделать – парочку намёков на то, что неплохо было бы взять с собой сильного бойца, желательно, шамана.       - Заткнись, - нервно огрызнулся Рен, которого, казалось, раздражало любое сказанное в его сторону слово. – Мне не нужен кто-то ещё, я сам могу спасти свою сестру. Ен ещё пожалеет о том, что сделал… - он плотоядно ухмыльнулся, чувствуя дрожь нетерпения во всём теле.       Некоторое время Басон молчал. Он подал голос вновь только когда его захватило странное, щекочущее ощущение – такое бывало, когда приближалась опасность.       - Господин…       - Я, кажется, предупредил тебя, - резко обернувшись, зашипел Рен. – Ты что, хочешь…       Конь заржал и встал на дыбы так внезапно, что он с трудом удержался в седле. Хозяина он будто не замечал и игнорировал приказы. Прижав уши к голове, обычно бесстрашный конь понёсся в другую сторону, потом опять резко остановился, развернулся, поскакал влево. Путь ему преградило что-то большое и настолько громадное, что его с трудом можно было охватить взглядом, даже если задрать голову.       - Попался, - радостно заметил кто-то. – Теперь не уйдёшь, приспешник Хао!       Прищурившись, Рен различил на плече белоснежной махины человеческую фигуру, а, осмотревшись, понял, что их окружили. Что это за шаманы, он понятия не имел, но тратить на них драгоценное время не собирался.       - Басон, в копьё, - скомандовал он, одаривая предводителя незнакомой команды испепеляющим взглядом.       - Это не поможет, - насмешливо и гордо сказал стройный светловолосый мужчина. – Ты ответишь за свои преступления перед вершителями правосудия.       Рен, с трудом справлявшийся с ошалевшим конём, направил своего скакуна на ближайшего белого робота. Засветившееся копьё смотрело прямо на противника, вот-вот оно должно было достигнуть цели…       Когда острый наконечник коснулся его, дух даже не шелохнулся. Поражённый, Рен отвёл коня в сторону, собрал фуриоку на конце копья. Но теперь его противники не собирались ждать, пока он попытается провести новую атаку. Один из белых духов молнией метнулся к Рену. Ему достаточно было лишь коснуться юного Тао, чтобы тот слетел с коня и прокатился по земле к другому духу.       - Уничтожим же приверженца зла! – громогласно вещал кто-то кровожадным голосом. Рен честно попытался встать, но тело, до конца не восстановившееся после поединка с Хао, горело, ныло. Ему казалось, что его медленно и мучительно скручивает изнутри.       - Марко, стой, - пропел вдруг девичий голосок. Даже находясь в полуобморочном состоянии, Рен нашёл силы удивиться: как-то не вязалось, что в компании с мужиками, управляющими гигантскими роботами, которым убить другого шамана раз плюнуть, может находиться создание с таким нежным голосом, такой хрупкий цветок. «Ей здесь не место», - подумал он, приоткрыв глаза и пытаясь разглядеть ту, что остановила своего слугу в самый последний момент.       - Но госпожа, он же… - пытался возразить Марко.       - Перенесите меня к нему, - в нежном голосе появились требовательные нотки. Видимо, они не хотели подчиняться, потому что она повторила свои слова ещё раз и с большим нажимом. На этот раз они выполнили её просьбу-приказ. Через несколько минут перед ним очутился высокий железный саркофаг. Когда его створки открылись, у Рена перехватило дыхание: в железном саркофаге, обитом шипами, находилась самая прекрасная девушка, какую он когда-либо видел. Своим появлением она вытеснила из головы все мысли, кроме тех, что касались её, конечно. Он смотрел в её чистые, наивные глаза, забыв обо всём на свете, удивляясь, как он до этого мог не знать, что на свете живёт столь прекрасное существо.       - Госпожа, он не стоит вашего… - чужой голос неприятно резанул слух, и околдованный Рен пришёл в себя. Ощущение было не из приятных, как будто по голове чем-то саданули, сентиментальное состояние прошло, тепло, разливавшееся по всему его телу приятными волнами, исчезло. Однако девчонка из саркофага всё равно казалась прекрасной феей, несмотря на разрушенное очарование.       - Ты не можешь решать, стоит он моего внимания или нет, - она сказала это спокойным, мягким голосом, но у всех – и у юного Тао, и у Икс-судей – по коже пробежали мурашки. Видимо, ей очень не понравилось, что кто-то пытается решать за неё. – Рен Тао, - её огромные глаза обратились на него, - желаешь ли ты встать на сторону справедливости?       Рену вдруг пришла в голову шальная мысль: использовать этих верзил, чтобы спасти сестру. Но в ту же секунду он отмёл её. Нет, не нужна ему их помощь, он одолеет Ена сам, иначе это не будет считаться победой.       - Не пытайся провести нас, - мягко сказала девушка, опускаясь так, что могла видеть собственное отражение в подёрнутых дымкой боли глазах. – Просто реши для себя.       - Катитесь вы все, - устало выдохнул он. Она нахмурилась, в огромных глазах была озадаченность. Наверное, ей никто ни в чём не отказывал, а поведение юного шамана выходило за рамки.       Рен краем глаза видел, что справа от руки одного из духов исходит странное сияние, которое с каждым мигом становится сильнее. Жанна вздохнула и вернулась в саркофаг с шипами, и стук закрываемых створок почему-то навеял мысли о похоронах.       - Что ж, прощай, бедный Рен Тао, - её голос подрагивал и странно дробился в его сознании, превращаясь в звон тысячи колокольчиков. Он понимал, что сопротивляться силе луча из фуриоку бесполезно, но попытался отодвинуться. – Позволь же помочь тебе по-другому, заблудшая душа, - Рену показалось, что в её мягком, обволакивающем голосе зазвенели слёзы.       В следующий миг привычный ему мир разрушился, раздробился на сотни и тысячи мелких кусков, повсюду было нестерпимо жаркое пламя, а его тянуло всё выше, выше, выше… «Так вот что люди чувствуют, когда умирают, - мелькнула мысль в его голове. – А это не настолько больно, как я думал…»       Парение прекратилось, но жар остался. Недоумевая, Рен приоткрыл один глаз и уже второй раз за ночь чуть не забыл, как дышать.       - Вы что, вы тоже… умерли? – шёпотом поинтересовался он.       - Не-а, - глубокомысленно откликнулся нависший над ним Йо. – Это ты тоже живой, - улыбнулся он. Через несколько мгновений до Рена дошло, в чём дело, и он совершенно запутался, пытаясь понять, что этому дуэту здесь понадобилось и каким образом его успели вытащить из-под смертоносного луча.       Рен огляделся, насколько ему позволяла тяжёлая, как свинец, голова. Он лежал на Духе Огня, рядом стоял на коленях Йо, чуть поодаль, спиной к нему – Хао и счастливая Опачо. Немного позади огненного духа мельтешили зелёный дух (его Рен помнил очень смутно) и два шинигами Анны. Анна, конечно же, тоже была здесь. Рен ещё не видел, чтобы кто-то мог так страшно сердиться. Её лицо было спокойно, но губы сжаты чуть больше, чем обычно, а глаза метали молнии.       - Вы всё никак не успокоитесь? – хладнокровно поинтересовался Хао. – Кто дал вам право распоряжаться жизнями моих слуг?       Неподалёку яростно зашипела змея – Намали Пустынник тоже был тут, его сопровождал Талим.       Марко оценил ситуацию. У них, у Икс-судей, был небольшой численный перевес в духах, но Хао или патчам ничего не мешало призвать ещё нескольких.       - Они принадлежат не тебе, Хао, - теперь голос Жанны звенел от сдерживаемого гнева.       - Собственно, как и не вам, - парировал он. – Так почему вы выбираете ослабленную жертву и нападаете, как стая стервятников?       От такого сравнения Марко подавился воздухом. Очки съехали набок, он поправил их быстрым движением и гневно воззрился на Хао. Его буквально трясло от переполнявших его эмоций.       - Не тыкай в людей пальцем, Марко, это невежливо, - насмешливо произнёс великий шаман, переключившись на главу Икс-судей. – Что касается тебя, Жанна… - чёрные глаза обратились на железный саркофаг с выгравированной посередине женской фигурой. – Не ожидал, что ты используешь такой гнусный метод, чтобы перетянуть его на свою сторону. Тебе не хватает своих Икс-судей?       - Что за непристойные намёки?! – Марко, казалось, готов был взорваться. – Как смеешь ты, самый у…       - Повторяешься, - спокойно прервал его Хао. – Ещё и вмешиваешься в чужой разговор… Никаких манер.       Рену казалось, что воцарившееся напряжение можно было потрогать – настолько оно было осязаемым. Духи готовы были вцепиться друг в друга в любой момент, и единственное, что их удерживало – воля хозяев.       - Злые они, Хао-сама, - вдруг пропищала загрустившая Опачо. – И вам завидуют.       И тут невидимая преграда порвалась: Дух Огня пришёл в движение и ринулся к тем роботам, где виднелся железный саркофаг; духи Анны атаковали вместе с шинигами правый фланг, Намали и Талим занялись ещё двоими, Токагеро остался последний. Всё визжало, стучало и крушило, и Рен уже не мог разобрать, кто в кого попал. Суматоха вокруг стояла такая, какой и на Турнире не часто можно увидеть.       Басон обеспокоенно вертелся рядом, но хозяин не обращал на него внимания. Рен заворожено смотрел, как Дух Огня сминает противников с такой лёгкостью, будто они сделаны из картона, как его правая ручища схватывает саркофаг и, предварительно полоснув по нему огненным когтем, швыряет вверх, так высоко, что на несколько мгновений саркофаг теряется из виду, заслоняя собой луну.       До Йо вдруг дошло, чего добивается его брат, и он бурно запротестовал. Ему совсем не хотелось, чтобы Жанна упала с такой высоты, да ещё и в нашпигованном шипами саркофаге.       - Ладно, - вздохнул Хао, не имея никакого желания спорить с ним сейчас. – Талим, поймай её.       Хранитель растений отвлёкся от полузадушенного толстыми стеблями робота и направил часть их навстречу падающему саркофагу. Раздался негромкий шлепок – железную деву сжало в зелёных тисках.       - А теперь вытащи её оттуда, - также тихо приказал Хао. Стебли чуть ослабили хватку, саркофаг съехал по ним, как по горке. Когда он очутился на земле, Талим направил на металл уже другие растения, стебли которых оканчивались небольшими, но очень цепкими крючками. Створки поддались не сразу – дева хорошо держала оборону – но когда кто-то из Икс-судей пронзительно закричал, она отвлеклась. Этого хватило, чтобы крючья рванули створки в разные стороны, а после и вовсе их вывернули, превратив саркофаг в ложе для мазохистов. Не успела Жанна опомниться, как её извлекли из родного саркофага, который Талим с отвращением отшвырнул куда-то в темноту, а её сжало прохладными стеблями, почему-то очень похожими на суставчатые паучьи лапы.       Икс-судьи наконец соизволили заметить, что творят с их идолом. На время они позабыли о своих противниках и ранах и одновременно ринулись к удерживающим деву стеблям. Намали плотоядно облизнулся, предвкушая знатную кровавую бойню. Его змея увеличилась в размерах, кинула чешуйчатое кольцо на приближавшихся роботов. Хао равнодушно развернул своего духа и повёл остальных прочь, оставив надоедливых противников на Пустынника.       Дух Огня неторопливо набирал высоту. Теперь, когда боль немного отступила, а сознание прояснилось, Рен пытался спровадить незваных помощников. Он упорно твердил, что ему их помощь не нужна и яростно сверкал глазами, надеясь, что его вид достаточно грозен. Увы, раненый шаман никого не испугал. Опачо, хихикая, крутилась рядом с ним, что-то лопоча про разноцветное фуриоку и про то, как недавно великий шаман учил её материализовывать мысли. Йо улыбался и красноречиво молчал, давая этим понять, что прогонять их бесполезно. Анна хотела что-то сказать, когда её опередил старший Асакура, и она недовольно замолчала.       - Нам в одну сторону, - вдруг сказал Хао. – Я хочу поговорить с твоим отцом.       - О чём это? – насторожился Рен.       - Он будет хорошим подспорьем, когда придётся пробиваться через древо патчей. Кроме ветвей Талима, Намали, Нихрома и Магны есть и другие. К тому же, старый Голдва вряд ли останется в стороне. Насчёт сестры можешь не беспокоиться, вызволять её будешь сам, - сказал он, глядя на донельзя возмущённого Рена, которого вовсе не устраивала перспектива вхождения в их команду. По крайней мере, он очень удачно делал вид, что его это не устраивает. Где-то там, в самой глубине души, он был даже рад, что они так вовремя появились, что теперь они все вместе идут штурмовать логово Ена.       Путь до высокого замка, похожего на большую взъерошенную птицу, пролетел незаметно. Пока они летели, Рен умудрился повздорить с Рю, и они чуть не сцепились прямо на голове Духа Огня. Благо, Анна успокоила обоих парочкой своих шинигами. Басон неподвижной статуей застыл рядом с хозяином, Токагеро ещё долго зло косился в сторону китайского шамана и его духа и что-то невнятно бормотал. Опачо решила попрактиковаться в материализации мыслей, и как раз когда они подлетали к замку, на её ладони появилось большое жёлто-красное яблоко с капелькой росы на гладком боку.       - На, - яблоко упало в руки Рену. - Попробуй, а потом мне скажешь, вкусно или нет.       Йо прыснул в кулак: лицо китайского шамана вытянулось до такой степени, что стало напоминать большой бледный огурец, на котором застыло немного нелепое выражение. Ощущая на себе её пристальный, очень любопытный взгляд, он откусил немного и медленно прожевал. Яблоко оказалось немного терпким, с кислинкой.       - Ну как? – спросила девочка, сгоравшая от нетерпения узнать результат.       - Ничего, - выдавил из себя Рен, почему-то чувствуя себя немного неловко. – Вкусно, - задумчиво добавил он, переводя взгляд на замок, вынырнувший из предрассветной тьмы. Он помрачнел: из замка он унёс с собой в Турнир не самые радостные воспоминания, и возвращаться сюда было всё равно что окунаться с головой в омут.       - Он нас почувствовал, - сказал Хао, глядя на извилистую дорогу, ведущую к замку. – Направляется сюда.       Опачо погрустнела – аура, окружавшая это мрачное место, неприятно давила. Йо ободряюще улыбнулся ей, но в его чёрных, как безлунная ночь, глазах читалась тревога.       Дверь отворилась, и навстречу спускавшемуся Духу Огня вышел человек. Йо никогда в жизни не видел настолько высокого мужчину, этот шаман по своим габаритам во много раз превышал даже Зангчинга. Пройдя несколько шагов, гигант остановился и сфокусировал взгляд на тех, кто спрыгивал со светившегося ярко-алым духа.       - Явился, - пророкотал он, бросая на юного Тао свой страшный взгляд. – Кого это ты привёл с собой, сын мой?       - Не узнаёшь? – вступил в разговор Хао, не дав Рену возможности ответить. – Я думал, что у человека, который столько лет поддерживает такую большую сверхдушу, хватит на это способностей.       Лицо великана на миг перекосилось, приняв такой устрашающий вид, что Дух Огня едва не кинулся на него, решив, что на хозяина сейчас нападут. Рен в недоумении переводил взгляд то на одного, то на другого. «Сверхдуша? Так это – его сверхдуша? Но разве можно столько лет…»       - Я знаю, кто ты, - Ен недобро сощурился. – Трудно не узнать такого, как ты. Хочешь, чтобы Тао помогали тебе стать королём? – в голосе звенела сдерживаемая ярость.       - Обычно, когда человек прячется в сверхдуше такого размера, он хочет загородиться от внешнего мира, - размышлял Хао, проигнорировав его вопрос. – Ты активно не принимаешь мир, созданный людьми и их самих. В этом мы едины, Тао Ен. Правда, взгляд на то, каким должен быть Король шаманов и кто станет у нас разный. Ты же понимаешь, что против меня у твоего сына нет шансов, каким бы сильным он не стал?       Великан засопел. Он ненавидел, когда Тао пытались угрожать, но в том, что касалось Рена, огненный шаман был прав. Рену не выстоять против него никогда, они находятся на совершенно разных уровнях. У Хао почти неограниченное количество фуриоку, огромный жизненный опыт и возможность вызвать столько духов, сколько обычным шаманам и не снится. Если в игру вступил Хао, все их надежды на Рена будут тщетными.       - Я знаю, зачем ты повёл его по этому пути, - продолжал Хао. – Ты, как и многие уже умершие Тао, желаешь вернуть своему клану честь и отомстить людям за то, что они так жестоко обошлись с вами. Если вы присоединитесь ко мне, у вас будет этот шанс. Тао снова станут одними из величайших шаманов в мире.       Ен задумался. Предложение было дельным и очень соблазнительным, да и другого выхода, по сути, не было. Хао очень умело загнал его в ловушку, использовав Рена. Не согласится – прощай, мечта о возвращении величия клана. Согласится – ещё неизвестно, дойдёт ли Рен до конца. Первый раунд он, знамо дело, пройдёт, на это ему сил должно хватить, но во втором патчи наверняка будут ставить Хао и его приспешникам палки в колёса, любыми способами попытаются выкинуть великого шамана из Турнира. Икс-судьи тоже не останутся в стороне…       Хао казалось, что он слышит, как в гигантской голове двигаются невидимые глазу шестерёнки. Ен долго соображал, что ему важнее – честь Тао, никогда не становившихся чьими-нибудь вассалами, или сомнительная возможность вернуть былую славу. Он разрывался между одним и другим. Для него, как для истинного воина, честь значила намного больше, чем для современных шаманов. Йо видел, как он мучился, и ему стало даже жалко отца Рена. Совсем немного.       - Отец, - вдруг вмешался Рен, - я хочу знать, за что ты так поступил с моей сестрой?       Ен не сразу отреагировал на его слова. Прошло около минуты, прежде чем он вынырнул из пучины тяжёлых размышлений и осознал, что сын спросил его что-то насчёт сестры.       - Она пошла по ошибочному пути, - прогудел великан, раздувая широкие ноздри. – Поэтому я её наказал.       Рена затрясло от ярости и ослепившего его желания кинуться на заслонявшую небо фигуру. Он догадывался, о чём с отцом говорила Джун и почему после этого попала в опалу.       С Джун Ен явно переборщил: Рен был готов стерпеть практически всё, убедив себя, что навязанные идеалы верны, но когда кто-то вредил сестре, у него буквально срывало крышу.       - Ты правда думаешь, что это изменит её мировоззрение? – Хао смотрел гордо, с насмешкой, в которой был пробирающий до костей холод. Йо, глядя на него, невольно поёжился. Турнир шаманов точно плохо влиял на брата – как только соревнования между шаманами начались, он стал активно готовиться к достижению своей цели и, казалось, забыл обо всём, что с этим не связано. Он снова был похож на себя прошлого, и младшему Асакуре это очень не нравилось. «Надо будет отвлечь его как-нибудь», - подумал Йо. От Хао эта мысль не укрылась.        «Сейчас не время на что-либо отвлекаться, - мысленно ответил ему великий шаман. – Совсем скоро начнётся самое сложное».       - Эта девчонка слишком упёртая, чтобы подобное её разубедило, - сказал он вслух, обращаясь к Ену. – Своими действиями ты только больше убедишь её в обратном.       - Учить меня собрался? – брови великана сдвинулись и стали большой мохнатой гусеницей, глаза опасно заблестели.       Рен всё же бросился на отца. Воинственно прокричав что-то нечленораздельное, он высоко поднял копьё, чтобы ударить большим сгустком фуриоку, собравшейся на конце. Дух Огня отреагировал на быстрый взгляд хозяина мгновенно и преградил Рену путь рукой. Китайский шаман со всего размаху впечатался в стену из фуриоку и отлетел обратно, к Асакурам.       - Глупо, - констатировал Хао. – У тебя почти не осталось фуриоку, а твоё тело не успело восстановиться.       - Да плевать мне на это! – крикнул Рен, поднимаясь. Злой, как чёрт, он попытался оббежать руку Духа Огня, но тот снова поставил заслон.       - Ты мне живым нужен, - напомнил старший Асакура, загадочно улыбаясь. – Если в таком состоянии ты позволишь себе ещё одну драку, то, в лучшем случае, потеряешь сознание. В худшем, тебя ожидает кома и, возможно, смерть. Тогда придётся тебе участвовать в Турнире уже в качестве духа.       Его слова немного охладили пыл Рена, но на отца он косился с прежней злобой и крайней неприязнью.       - Если он умрёт, нападая на меня, значит, он слишком слаб, - сказал Ен, глядя в бледно-бежевое небо с краешком солнца.       - Нет, это значит, что у него нет тормозов. Ты научил его всему, что мог, но про это забыл, - голос Хао стал сухим, но не потерял своей глубины и властности. – Вместо того, чтобы растрачивать энергию впустую, сходи лучше за своей сестрой.       Рю понял, что это его шанс, и быстренько пристроился к Рену. Юного Тао бесил надменный тон, снисходительное отношение к нему, но также он понимал, что огненный шаман прав, и это злило его ещё больше. Не в силах сдерживать эмоции, по дороге Рен вызверился на отчаянном романтике, которому не повезло находиться в этот момент рядом.       - Давай я сделаю вид, что я тебя не слышал? – предложил Рю, зачем-то надевая солнцезащитные очки. Токагеро согнулся пополам от беззвучного смеха, состроив такое обидное выражение лица, что Басон с огромным трудом удержал себя от того, чтобы не дать ему хорошего пинка, однако, пообещал себе, что в ближайшем будущем зелёный хмырь поплатится за своё непристойное поведение.       Не так, совсем не так Рен представлял себе возвращение в родное гнездо. В его воображении эта была сладостная, отрадная картина: он в несколько ударов повергал отца наземь, расправлялся с его бессмертной армией, спасал сестру и, необычайно гордый собой, возвращался на Турнир, добывать новые победы. Реальность оказалась куда прозаичнее. Во-первых, Ен, который, как юному Тао показалось, умудрился стать ещё выше, успешно избежал возмездия за всё то, что он совершил. Во-вторых, по сырому, холодному подземелью он шёл не один, а с самым нелепым (как ему казалось) шаманом. По крайней мере, Рен не видел в нём ничего особенного и абсолютно не понимал, за что же Хао его выбрал. В довершение к этому, китайский шаман чувствовал себя побитой собакой, и это удручало.       Они шли, шли и шли, а подземелье не кончалось. Оно изгибалось, делало повороты, выставляло напоказ обрубки тупиков.       - Понастроили, пока меня не было, - процедил Рен. Басон тактично промолчал насчёт того, что сумасшедшее количество подземных ходов и всевозможных их переплетений было здесь всегда.       Рен затормозил рядом со сплошной стеной. Рю чуть не врезался в него и ворчливо поинтересовался, в чём дело. Юный Тао не ответил. Он ясно ощущал, что сестра там, за стеной, и почти уснувшая злость вскипела в его душе, затрещала бенгальским огнём.       - Басон, - начал он низким, пугающим голосом. – Еди…       Не успел он объединиться со своим духом, как вперёд него выскочил светившийся зеленоватым Рю. Из-за этого фуриоку он настолько стал похож на мертвеца из кино-страшилок, что Рену даже показалось на миг, что он вот-вот протянет вперёд руки и захрипит что-нибудь глупое и несуразное.       - Сейчас Рю Великолепный со всем разберётся! – завыл старшеклассник.       А затем началось настоящее шоу. Токагеро, следуя его воле, принял форму белой восьмиголовой змеи и ударил в стену восемь раз подряд, подняв столько шума и пыли, то сероватый туман, в котором невозможно было дышать, стоял несколько минут.       - Ты идиот! – зарычал Рен, откашлявшись. – Ты чуть весь замок на нас не обрушил!       Рю, кажется, такое заявление нисколько не огорчило. Токагеро, снова став зелёным человечком, хитро подмигивал хозяину, хихикал и бурно радовался бедламу, который они оба устроили.       Пыль осела, в полумраке появилась третья фигура, видневшаяся через здоровенную дырень в стене. Рю сдвинул очки на лоб, окинул её быстрым взглядом.       - Это она, - глубокомысленно изрёк он, глупо улыбнувшись.       - Заткнись, это и без тебя ясно было, - огрызнулся Рен. – Джун, ты как? – обеспокоенно спросил он, приближаясь к фигурке у стены. И только теперь он заметил, что её руки закованы в железные браслеты, крепившиеся к стене. Её измождённый вид привёл его в такое бешенство, что он готов был прямо сейчас пойти и разобраться с отцом. Он бы так и сделал, но он опасался оставлять Джун с Рю наедине.       - Ли Пайлон в другой стороне подземелья, - говорила Джун, растирая затёкшие руки. В её глазах была тревога, и Рен вдруг почувствовал укол ревности.       - Когда выберемся, я с этим типом точно разберусь, - бубнил он, освещая им путь оставшейся фуриоку. Рен шёл чуть спереди, Рю и Джун – за ним. Токагеро, заскучав, стал дразнить Басона. Продолжалось это ровно до тех пор, пока китайский воин не зыркнул на него с таким суровым выражением лица, что тот, придушенно пискнув, метнулся к хозяину, но не рассчитал скорости и пролетел через стену. Через миг Токагеро вернулся и, опасливо косясь на Басона, пристроился справа от ловеласа-неудачника.       - Как же ты сюда пробрался? – она удивлённо приподняла брови. – Отец не мог тебя не заметить…       - А он меня заметил, - его лицо озарилось оскалом голодного хищника, который в неровном свете фуриоку выглядел ещё страшнее и резче, чем обычно. – И даже был не против, чтобы я наконец поставил его на место. Но Хао всё испортил, - мрачно сказал Рен, насупившись. – Ему, видите ли, Ен в качестве союзника нужен! Он не только на Ена, он на нас планы строит! – продолжал возмущаться Рен. – Даже не спрашивает, хочу я этого или нет!       - Да, теперь остаться в стороне не удастся, - вполголоса сказала Джун.       - Только не говори, что собираешься присоединиться к ним, - Рен возмущённо фыркнул и одарил нового поклонника Джун презрительным взглядом.       - Разве у нас есть выбор? – она печально улыбнулась. Рен отвернулся, бормоча что-то нечленораздельное.       Найти Ли Пайлона оказалось легче, чем Джун. Она знала эти подземелья лучше своего младшего брата и довольно быстро нашла нужную комнату. Рю очень хотел отличиться и уже объединился с Токагеро, чтобы второй раз устроить погром, но на этот раз его опередил Рен, предупредивший, что если он сейчас сам не остановится, то это сделает Басон. Рю прервал единение, но на этом не успокоился и попытался выбить дверь ногой. Результатом стала лишь ушибленная нога. Дверь от его удара не пострадала.       Рен, приосанившись, стукнул в замок копьём, сконцентрировав фуриоку на его конце. Замок раскалился, зашипел и стёк на пол тусклой лужицей. Рю искренне восхитился его умением вышибать двери, и Рен гордо улыбнулся, будто так и надо. Джун только качнула головой и, толкнув дверь, уже ничем не сдерживаемую, вихрем ворвалась в камеру, откуда мгновением позже до шаманов донеслись радостные голоса.       - Господи, она так волнуется за своего духа, будто для него смерти подобно посидеть несколько дней взаперти, - неодобрительно сказал Рен, скривившись. – Как так можно?       - А вот так, - гордо ответил Рю, принимая величественную позу. – Потому что нормальные шаманы не могут относиться к духам, как к вещам.       Рена после его слов передёрнуло. Возмущённый, он уже открыл рот, чтобы достойно ответить, когда из камеры вышли Джун с Ли Пайлоном, усталые, но счастливые. Они настолько хорошо смотрелись друг с другом, что Рю невольно ими залюбовался.       - А этот что здесь забыл? – удивился Ли Пайлон. Улыбка на его лице померкла, оставшись лишь в прищуренных глазах. – Хао тоже здесь?       Всю дорогу наверх Рю пересказывал то, что произошло за то время, пока они не виделись, и неотрывно смотрел на Джун в тщетных попытках её очаровать и не сдаваясь до самого конца. Свой рассказ он приукрасил красочными подробностями, от которых всё превращалось в страшилку, но слушать всё равно было интересно.       На поверхности всё уже было решено: Ен после долгих и мучительных размышлений согласился помогать Хао. Опачо, завидев Рю, пискнула и приветственно помахала ему ручкой, подзывая. Умилившись вовсю улыбавшейся девчушке, он на некоторое время даже забыл о Джун, к радости Рена и Ли Пайлона, уже давно косившегося на романтика и раздумывая, стоит ему врезать за попытки завоевать сердце китайской шаманки или нет.       Рена решили взять с собой, чтобы он не рванул заканчивать начатое. Он долго не соглашался, плевался ядом, так и сочившимся из его слов, кричал и всячески доказывал, что он имеет полное право начать битву, когда ему хочется. Возможно, он бы ещё долго протестовал, но вмешались Анна с Джун, и его пыл исчез. Ещё немного поворчав для виду, Рен заставил себя вскарабкаться на подставленную ладонь Духа Огня. Джун и Ли Пайлон залезли следом за ней. Точнее, залез Ли Пайлон, который поднял её на руки, заявив, что после всего, устроенного Еном, она должна хорошенько отдохнуть.       - Отлично, - демонстративно закатил глаза Токагеро, высовывая язык и придавая своему лицу весьма странное выражение. – Второй Фауст с Элизой. Только этого нам не хватало…       Но его недовольств по поводу новых членов команды никто не слышал.