«Я полюбила в тебе человека»

— Где будет сидеть твой соперник? — произнесла брюнетка смотря в кресло напротив. Руки Егора легко прошлись по обивке деревянного стола, где раскладываются реферные фишки, он уже в голове рассматривал победный ход, и знал, как его нанести. Секунда и его глаза словно вожделение в светлом помещении красных тонов, пронзили девушку напротив. — Представь, что на моем месте. Катя только подняла изогнутую бровь, продолжая слушать монолог. — Я весь в игре. Ожидаю от неё больше, чем могу дать. Но при этом у меня не плохой противник. Он вроде бы и подшофе, но как-то странно вот так вот сдаваться. Верно? — провёл он поверхностный взгляд. Катя только обомлев от его сверкающих зрачков, поджала губы и кивнула. — Поэтому в игру вступаешь ты, а я пропускаю ход, показывая ему, что совсем не в готовности получать высшую степень награды, и когда человек с уверенностью победы, чувствует, что сегодня ему улыбается удача, а девушка в красном платье кружит голову, как нужный аспект игры. Правда моей. Я ставлю фулл-хауз. — Интересно. — закусила губу брюнетка, игриво стреляя глазами. — И обнимать он сможет ночью только свою жену, которая ещё не знает, что спит с неудачником. — Зачем тебе эта победа? Разве из-за денег? — Деньги не приносят столько удовольствия, как страх в глазах человека напротив, который может их потерять. Считай я коллекционирую эмоции. А деньги просто складываю. — Моя задача скружить ему голову? — неуверенно спросила дама. — Твоя задача ввести его в дурман прикосновений. Иди сюда. Покажу. Его голос звучал монотонно, в полу-освещающей комнате, как вроде бы дьявол окучивает своими репликами. Хотелось подчиняться и вести двойную игру желаний. Показать ему, что всё возможно, и что невозможно лишь одно, не стать жертвой этих приторно-сладких слов, сказанных невпопад. Он следил за каждым её шагом с полуоборота, смотря на умело-медленную походку, как вроде бы его соперник — он сам. И сейчас его взор подвластен только одному вниманию, женскому. Катя уверено, и тонко прошла по линии красного ковра, в руки своему спасителю. Замедляясь возле его оковов, не подчиняясь полностью, а лишь поверхностно, на половину. — Покажи, как ты умеешь флиртовать без слов. — прошипел Булаткин, умело демонстрируя икла. Катя прошлась к спине, нежно проводя пучками пальцев по затылочной части, давая возможность спутать реальность с выдумкой. Её заботливые руки рванными движениями проходились вдоль шеи и плеч, Егор прикрыл глаза, чтобы сново ощутить больше, чувственно и резко. Расслабление в крови было словно новым антидотом. Эти руки делали с его сознанием необъяснимое, заставляли поставить на паузу мысли и расслабится. В то время, когда сиюминутное окончание в рот очередной шалаве, не давало волны таких же ощущений. Трепетных и обнаженных. Его рука вмиг коснулась её, останавливая. Это было не столь нежное прикосновение, а властное «стоп» играло в его безумных зрачках, переливаясь с одной крайности в другую. — Стой. Ты ведь не хочешь чтобы я сейчас уснул? — обернул голову в сторону девушки Булаткин, касаясь её руки. — Нет. — отнекилась Катя, проходя ближе к блондину и садясь на балку кресла, ощущая его твёрдое ребро, которое упиралось малышке в бок. Океаны сново коснулись её черт профиля, будоража волнение внутри, как вроде бы сейчас она отчетливо чувствовала себя маленькой девочкой, с ноткой покорности только одному обладателю. Его взгляд был некой суровостью и сдержанностью, как вроде бы он не говорил пустых слов, он обдумывал каждое. — А если он коснётся тебя, вот так… — ставя руку выше колена, и зажимая ногу сильнее, Егор не переставал сводить взгляд с зеленоглазой, как вроде бы продолжая быть в поиске её граней. Катя только сглотнула, ощущая пожар в икрах, и сильное волнение по ключицам. Словно наводнение были для неё его прикосновения. Легко собирая себя в руки, она дотронулась до волос блондина, проведя тыльной стороной руки по уху, дотрагиваясь указательным пальцем к мочке, и притягиваясь губами, тихо шипя. — Если у него будет эрогенная зона шея, как у тебя, то он отпустит руку, и проиграет тебе не только свою партию, но и всю игру. Умело проводя дыханием по ушной раковине, она чувствовала, как сильная рука разжимает колено. Касаясь трепетными губами шеи, и наполняя каждую частицу нежной кожи своими губами, она умело закусила выпирающую вену. — Ты сука, ведьма. — еле дыша приоткрытым ртом, хватаясь губами воздуха и закрывая глаза от удовольствия, он не мог позволить ей быть ведомой в его слабостях. Резким движением руки, зажимая бедро малышки, Егор усадил девочку прям на себя, приближая к своей груди, и смотря на её дикие губы, которые были всего лишь в пару миллиметров от его возбужденного дыхания. Пучки пальцев прошлись по только что облизанной брюнеткой губе, исследуя её дословно, дыхание малышки было полностью сбито, и она чувствовала отчетливый прилив эндорфинов, в тот момент, когда его настиг тестостерон в крови. — Как тебе это удаётся? Продолжая смотреть на её губы, словно завороженный, резко переводя взгляд в бешеные зрачки. — Не знаю. — закусывая место где только что он проводил пальцем, оттягивая губу на полную, она уже зажигала в нём дьявола. — Сука, сводишь меня сума. Заплетаясь пальцами в распущенных густых волосах, и притягивая брюнетку за подбородок, он жадно впился своими губами в её невесомое пространство, погружая язык глубже, касаясь гланд, изучая её изнутри, где она одобрительно позволяла этим ощущениям быть и отвечать взаимностью. Прижимаясь нежными ручками к шеи, ерзая промежностью на ширинке, где во всю уже играл вулкан возбуждения, Егор сильнее сжимал волосы, отдавая поцелую свою страсть, и забирая её. Поедая рот малышки без остатка, словно все, что он чувствует это её еле слышное дыхание в унисон. Вырисовывая смело узоры по дёснам, касаясь кончиком языка нёба, и заведя свой пульс на удары выше, в этом поцелуе было больше желания, чем возможности контролировать все ситуации. Смело поджимая бёдра малышки под себя, Катя обволокла ножками его торс, и была грубо поднята с кресла, продолжая поцелуй без возможности остановить желанную прелюдию. Егор в порыве страсти, грубо и властно приземляет тело девушки на игровой стол, а его бёдра прижимаются у расставленных ножек леди, пристраиваясь к ней глубже, ощущая волну притяжения, которая не расцепит этих двоих, как самый сильный нейрон в эко-системе. Искусывая губы друг друга, зажигаясь в неведомом пожаре и нависая всем телом над девушкой, он был в плену страсти, которая творила с ним невероятные вещи. Причмокивая спелые губы сильнее, языком проводя по её жаркому пространству, он был голоден этими свежими поцелуями. — Не помешал? — ровным тоном проговорил Марк, разбивая бешеную страсть этих двоих. — Выйди нахер. — поднимая свой пыл, размеренно произнёс Егор. Катя только успела судорожно подняться и опустить свой взгляд, чтобы не видеть мужчину, который разбавил их прелюдию своим появлением. Марк уверено зашёл внутрь, не желая видеть даму, которая уже и так сработала на его компаньона слишком затуманено, подавляя в нем инстинкт обладателя, а не защитника. — Раньше ты с очередной шлюхой проводил время в кабинете. А не здесь. Слова пробежались током по коже, словно призыв к действию. Егор быстрым шагом, не замечая никого вокруг, вытолкал надоедливого друга, который стал совсем неуместным свидетелем того, что происходило в полумраке, что так трепетно оголяло его сердце навстречу новым эмоциям. Или чувствам. Он ещё сам не знал ответа всему этому. — Сука, ты без инстинкта самосохранения вижу? Или как? — грозно шипел Булаткин, держа за ворот выглаженной рубашки компаньона. — Остынь, блять. Ты будешь из-за какой-то девицы легкого поведения набрасываться так на каждого? — Не.называй.её.так. — выделяя каждое слово со злостным азартом произнёс Егор, продолжая держать друга под своим навесом у стены. — Лучше вали. Освобождаясь от рук друга, Марк стряхнул из себя помятости, и направил свой взгляд прям в плечо уходящего Егора. — Не забывай, что 30% здесь мои. И лучше бы ты готовился к субботнему пари. — Не забывай, что если ты ещё раз разозлишь меня, то я полностью перейду в обладателя всей части. Возвращаясь в вип-комнату, и захлопывая дверь, Егор был в оковах злости, которая рушила всё вокруг. По его жилам текла кровь повелителя, и сейчас он был как никогда склонен не проглатывать агрессию. Катя стояла возле стола, поправляя платье, когда их взгляды словно разрядом электричества столкнулись, брюнетка сразу приблизилась к одурманяющему мужчине. — Мне пора. Ударяясь об плечо и направляясь к выходу, зеленоглазая была грубо зажата сильной рукой. Внутри крылась обида, которая не должна была появляться спустя пару дней знакомств. Но она появилась, и поставила свою дистанцию, которая росла с каждой секундой зажатого запястья во власти Егора. Ревность. Дикая и беспристрастная. О которой снимают фильмы, и которую так сильно ощущает её сердце. — Ты куда? — словно выдыхая порыв желания, прошептал Егор, касаясь лба брюнетки. Между ними совсем не было расстояния. Это была бешеная игра, по его правилам. И от этого девочке хотелось и бежать, и стоять намертво прижатой к полу. Хотя разум твердил обратное. — На сегодня закончим урок обольщения твоего противника. — фыркнула Катя. Прижимая лоб к своей шеи, и вдыхая запах волос, он не давал возможности вырваться, и быть неподвластной ему. — Неужели только что на столе был именно урок, а не твои скрытые желания? Пытаясь вырваться с его оковов, и сильных объятий, Катя чувствовала себя загнанной в угол, все попытки были тщетными, а его глаза сверлили орбитами дикости и стойкости. — Отпусти! — кричала девочка, вырываясь с рук мужчины. Свободной ладоней Егор схватил испуганную девушку за подбородок притягивая к своему властному взгляду, не давая возможности отводить свои. Температура в комнате набирала полоску все выше, испепеляя диким вожделением. Она совсем не понимала, что выход здесь далеко не за дверь. Выхода здесь нет, как в надписях метрополитена на залипших стёклах. Его взгляд томил, сопереживал, и касался ее густых ресниц, пальцы намертво въелись в кожу кисти, а рука заботливо гладила тоненькие щёки. — Ты бы отдалась мне в ту же секунду, если бы нас не прервали. — говорил он властно и на пол тона ниже, цепляясь за её испуганные зрачки. Катя только сухо замотала головой. — Ты уже раздвинула ножки находясь под моим властвием. И если бы я хотел просто тебя поиметь, ты бы уже давно забыла, что значит слово «стоп». Потому что остановится бы не смогла. — проводя грубым пальцем по скуле, чувствуя мягкость девичьей кожи, он улыбался уголками губ, потому что признавал свою правоту больше, чем любое сказанное слово. — Нет. — Мне кажется ты совсем не понимаешь своих желаний. Прислоняя зажатые дёсны в руке ближе. Между ними оставался один шаг. Всего лишь один шаг к связывающему поцелую, и это сбывшееся дыхание по рёбрам кололо, билось в конвульсиях и не хотело останавливаться ни на шаг. Видимое возбуждение по телу брюнетки молило не давать заднюю, а сделать с ней всё, что угодно, как угодно и где. Но голос внутри требовал остановки. И к сожалению с ним возможна была только остановка сердца, но не его действий. Ухмыляясь подвластной девушке, Егор вдыхал ароматы флюидов, которые рассыпались по её нежной коже, и одурманивали взахлёб. — Ты будешь просить трахать тебя, так, как не показывают картинки в твоей фантазии. И только тогда я это сделаю. Сочно. И жестко. Без всех этих сопливых романов в твоей прочитанной голове. — Идиот. Не прикасайся ко мне больше. Выбираясь с плена его рук, Катя судорожно выбежала с комнаты, и её шаги словно эхом прошлись между голых стен. Егор совсем не держал её. Оковами для брюнетки была невидимая нить, которая ещё не раз притянет этих двоих. И будет ли она служить удушением, или пыткой желанной страсти, решать будут только светлые чувства. Но могут ли они зародиться в человеческом нутре, где слово любовь вычеркнуто подавно со всех словарей мира. Он томно смотрел в след убегающей волне желания. Он смеялся. Ведь уже держал в руке короткий поводок. По которому она вернётся.