«Я полюбила в тебе человека»

- Испугалась? - зажимая к себе сильнее, и проводя пальцами по запутанным волосам, произнес Егор. - Очень. - словно взахлёб. Слёзы по горячим щекам, покусанные губы, и сердце неустанно бьется, отдаваясь ему в груди. Егор чувствовал её. Открыто чувствовал. Этот пьянящий запах. Тоненькие ручки. И трепетные изумруды. Пару минут назад всего этого могло и не быть. Этих касаний, объятий в перемешку с нежностью. Их могло бы не быть. Холодный ветер гладил плечи. Но ей было абсолютно все равно на всё вокруг. Сейчас она касалась его видимым переживанием и хрипотой в голосе. Бешеным стуком в груди и видными ключицами. По телу проходился ток от каждого понятия, что он рядом. - Прости. Целуя в лоб. И проводя по нему сухими губами, всё больше прижимая девушку к себе. Отрешенно. Словно всего этого не было, что заставило переживать и разливаться на сотни тысяч атомов с орбит её глаз. - Я не могу тебя потерять. Больше не могу. - поднимая голову брюнетки и смотря отчетливо в заплаканные глаза, он видел страх, страх своего расплывчатого силуэта. Катя сильнее вжалась пальцами в плечо, словно всеми силами показывая, что она с ним, за него и против всех, если понадобится. - Я как увидела эту машину. У меня сердце просто вырвалось и убежало. И я готова была взорвать этот двор к черту, чтобы только всё внимание было на мне, а не на тебе. - говоря в рубашку, и не моргая. Она была словно заведённая одной душой. Булаткин взял лицо девушки в свои руки, касаясь губами заплаканных щёк. - Я больше никогда тебе не причиню боль. Никогда. Катя только глотнула, показывая, что верит ему. Безоговорочно. - Нам нужно действовать. Я утром свяжусь с людьми, и они тебе передадут флешку на указанное место. Тебе только нужно будет её забрать. - Хорошо. Я всё сделаю. Прикладывая хрупкую ручку к губам, и проводя по ним дыханием, Егор взял в охапку малышку и повёл к дому, укутав в тепло своей души. Сегодня их чувствам было не до сна. *** Ночь была слишком длинной, памятной и горячей. Его признание у неё на губах, её признание - на его спине выцарапано. Катя проснулась, не увидя любимого рядом, внутри все слишком сильно сжалось, чтобы понять, что он мог просто быть в другой комнате. Поднявшись на локти, брюнетка увидела напротив сидящего Булаткина. - Доброе утро. - Доброе. Сколько времени? - 12. Заезжал Антон. Привёз мне новый сотовый. И пакет еды. Ты проголодалась? - Не сильно. Я даже не слышала его прихода. - Я не стал будить тебя. Егор сидел с заострённым вниманием, словно оно шло мимо неё. Отчетливо. И странно. Не ощущая его даже холодного взгляда, было слишком сложно понимать, что у этого мужчины на уме. Крутя телефон в руках, и чувствуя его вибрацию, доставленное смс воцарило в нём тишину, словно даже сердце не билось на этих квадратных метрах. И не было места для размышлений. - Егор, всё в порядке? Но она не услышала ответа. Булаткин поднялся, и подошёл ближе, убирая тиснение между ними до предела. Его глаза были словно ночь, а желваки играли не понятной эмоцией. Катя пошатнулась от его касания и не могла объяснить, почему внутри всё трясётся от его молчания. Егор заботливо убрал спавшую прядь с лица, обнявши сильнее. - Здесь один номер. Ты поймёшь, когда его набрать. Он смотрел испепеляюще, словно не чувствовал, а знал приближение конца всем этим пылающим чувствам в этой квартире. В голове крутилось столько вопросов, что Катя не знала, что и сказать, только плотнее проходя оскалом, и онемевая, от удара в дверь, пошатнулась в страхе. За секунду до хаоса. Она слышала, как бьется его сердце. В тот момент оно билось для неё одной. Он прижал её к груди, укрывая от все возможных последствий скрытия их личного пространства, показывая, что сейчас она под защитой, даже когда он не рядом. Громкие звуки в перемешку с командами ОМОНОВцев ворвались внутрь, срывая находу абсолютно всё, начиная с двери, заканчивая преградами на пути. Катя словно бешеная, схватилась за него сильнее, вцепившись ногтями в рубашку, и не давая возможности отдать самое важное и ценное, что есть у неё. Далее всё, как в бреду. Его намертво оттягивают, и приковывают наручниками, говоря обвинение в слух, которое она не слышит. Всё отдается эхом по нервам. Каждая фраза и звук в ушной раковине. Катя закрывает глаза и трёт руками, чтобы проснуться. Но у неё не получается. Его взгляд на неё. Отрешенный. Словно это последнее, что могло пробежать между ними. Её крик, и помощь ребят в форме, когда Егора уводят, прям на глазах, разделяют расстояние на тысячи ударов сердца. Необъяснимо больно. И не обосновано дико. Понимать, что она не может посодействовать и помочь. Уберечь. Выкрикивая слова о том, что он не убийца, пытаясь привлечь на себя внимание, и не давая возможности усомнится в сказанном. Катя кричит. Плачет. И пытается выбраться с навеса сложных рук. Но её не слышат, оставляя совсем одну в пространстве, где закладывает уши, как в зоне турбулентности, только от слез. Чувства наизнанку, горечь словно ком в горле, рвение помочь, она не смогла, не уберегла, и не помогла самому близкому человеку. Солёные слезы в перемешку с истерикой, исцарапанные руки, и перья молниеносного безумия с подушек, она не чувствует сейчас себя живой. Словно ей дали чувства, сказали живи! А сейчас вырезали и оставили скальпель внутри. Сжимая тело от бешеной изоляции внутри себя, Катя сидела поджав ноги к груди, судорожно изливая своё состояние этой чертовой квартире, где она его потеряла. Казалось дикая пульсация просто отключит её нахер, и она проснётся сново рядом. Так рядом, как должна быть. С ним. В обнимку. И так тепло, как только могло вырисовываться в голове. Истерзая себя мыслями не в попад, прижимаясь заплаканными щеками к коленям, и крича на весь мир от бессилия. Сейчас она не знала, что спокойствие можно купить в аптеке. Сейчас в этом мире больше нет аптек. Они закрылись. Для неё. Направляя взгляд на кровать, где лежал телефон, словно по заказу, внутри где-то проросли силы, чтобы бороться, а не сходить сума. Катя вспомнила, как единственное, что произнёс Егор перед захватом, это слова о номере. Ей нужно набрать. Сейчас же. Не важно кого. Но набрать. И спасти его. И это единственное, что отпечатывалось в голове, как сигнал SOS. Поднявшись и взяв кнопочный в руки, на экране засветилось одно входящее от Антона. 15 минут назад знакомая вибрация прошлась в его руке. Он читал это сообщение. «Прости. Я сделал, что смог. Операция по захвату проходит без меня».