«Я полюбила в тебе человека»

Его руки по коже словно удар молнией в лёгкие. Хочется дышать, но легче показаться обездвиженной, чтобы получить больше внимания. Она чувствует его открыто по оголенным участкам свободы. Так трепетно, словно нежность придумали только что, и он её взял со своих рук, чтобы дать прочувствовать первой. Ох, эти руки. Она бы смотрела на них. Трогала бы их. Ела с них. И пила бы. Только что бы они вели её по жизни, так неустанно и верно, словно она идти сама боялась. Эти вены по запястьям лучисто открывали вид его мужественности. Она никогда ещё не видела таких красивых мужчин. Чертежи темных рисунков по рукам, где каждый сантиметр прорисован мастером отчетливо и верно. Будто в таком важном деле он бы не дал возможности допустить ошибку. Интересно, что чувствовал человек, возможно девушка, когда изображала эскизы пожеланий на его теле. Касаясь видимых участков силы, и вдыхая этот мужской парфюм в перемешку с феромоном, который выделяет его тело. Скулы демонической улыбки, он смотрел словно видел тебя вдоль и поперёк, читал каждый твой шаг и посыл «не сказать», был сказан его видением тебя с ног до головы. Таким говорят правду. Чистую правду. Без домыслов и догадок. Ведь скрывать глядя в эти океаны слишком сложно. Можно только таять, искажаться и пытаться не тонуть, даже если плавать умеешь. Ты утонешь. Так все тонули. Пшеничные волосы, манящие запустить женские коготки и пройти по ним вдоль и поперёк. Если позволит. Он опьяняющее касался её губ, врываясь по своему желанию, и деля его на двоих. С ним было по-особенному жарко, и при этом не хотелось пить, ведь эти губы слишком четко поили самыми крепкими чувствами. Катя была жёстко перевёрнута на живот, и больше не могла любоваться мужским отблеском и очертанием. Словно он запретил. Взял и запретил делать что либо без его разрешения и ведома. Тоненькие трусики вмиг становятся мокрыми, и легкое возбуждение накаляется от его касания. Ровным счётом трусики были и их не стало, так как и стыда. Руки вальяжно раздвигают ножки, показывая, что только он может проводить такую экзекуцию. И Катя чувствует тепло, которое проходит по телу отчетливо и с прямым оскалом по зубам, Егор на ней. Ласкает промежность своим большим достоинством. Тепло от его тела разливается очень динамично и приятно. Хочется чувствовать его больше, и Катя сильнее напрягается чтобы придвинуться ближе и насадиться на половой орган. Но он словно играет. Слегка заходит пальцем и массирует до того набухший клитор. Внутри покалывает и немой стон отчетливо вырывается с губ. Тихое «я хочу тебя» и громкое «повтори». Она хотела его сильнее слов и видимых действий, выкрикивая пожелания вновь и вновь, крик сменился сильным стоном, когда член продырявил лоно своим настойчивым вторжением. До онемения всех конечностей, прошёлся он сильнее вглубь, и вальяжно надавил своим телом обнимая хрупкие девичьи плечи. Пытаясь вогнать член сильнее и заставить прочувствовать всю крайность от крайности. Катя пыталась кричать, стонать, и шипеть. Но всё было тщетным, когда его рука вмиг прикрыла писклявый ротик, и до одури бёдра начали вдалбливать в кровать, трахая беспрерывно, полностью входя, прокручивая, касаясь основанием всех видимых прелестей брюнетки. Такие мужчины начинают с нежности, словно расстёгивая пару пуговиц на рубашки от шеи, чтобы дышалось свободно, а затем срывают всё вместе, переходя на грубый и вульгарный тон, подчиняя всё вокруг и даже время. Она не знала сколько длилось это животное сношение, и сколько оргазмов получилось испытать. Имя героя-любовника словно насовсем приклеилось к губам, и с каждым разом его выкрикивать было сложнее. Он имел её взахлёб собственных чувств, чтобы показать, что любовь может быть разной... - Девушка, мы приехали. - Что? - не понимая, и пребывая до сих пор в плену собственных мыслей и воспоминаний, переспросила таксиста Катя. - Мы приехали по указанному адресу. - А спасибо. Возьмите. Сдачи не надо. Оставляя кеш за поездку мужчине и выходя к поместью Булаткиных, внутри всё одурманивающе щекотало посаженные нервишки. У Кати не было выбора, указанный Егором мобильный номер не отвечал, в участке её не пускали к нему, ссылавшись на то, что только родственники могут договорится о свидании. Брюнетка понимала, что Николай Борисович единственный, кто сейчас сможет им помочь. Заходя внутрь дома и проходя вдоль сада, флешбеки памяти, словно на зло выплёскивалась новыми картинками: как произошло знакомство с отцом Егора в саду, как она впервые была в его комнате, и как сладко чувствовала близость с блондином, от чего казалось бабочки внутривенно дарят прилив энергии и радости. Это было тогда. А сейчас любимый мужчина в СИЗО, и обвинён в убийстве. А она, а она, всё, что могла сделать это просить помощь у его ближних. Внутренняя дверь была открыта. На пороге, как обычно стоял амбал, и он даже ничего не спросил, просто пропустил внутрь, словно её ждали. Давно ждали. В гостиной на своём месте сидел Николай Борисович с женщиной, которая ещё неделю назад была заложником всей ситуации от самого Егора. - Здравствуй, Катенька. Я ждал тебя. Катя подошла ближе, садясь рядом, даже не произнеся и слова, внутри было слишком много терпкой боли, чтобы произнести что-то ещё. Она не знала, был ли уведомлен отец Егора о его аресте. Но его грустные глаза всё выдали. - Мне нужна твоя помощь. - Егора... - Я знаю.... - твёрдо ответил мужчина. - Он набрал меня в ту ночь и попросил переписать все активы на момент следствия. Я набрал уже адвоката, он сейчас в участке и изучает дело. Нервно теребив руку на колене, от чего дикая волна проходилась по телу сильнее. Николай Борисович заметил оцепенелое волнение девушки, и попросил свою спутницу принести воды. - Ты вся дрожишь. Нельзя себя так изводить. Блондинка вмиг оказалась рядом со стаканом в руке, передавая его Кате и по одному знаку от отца Егора, покинула гостиную. Катя сделала пару глотков, и поставила стакан на стол, пытаясь вникнуть в разговор, и не потерять ни одного важного момента. - Я просто... не знаю... что делать. - Адвокат сказал, что это подстава чистой воды. У нас не много времени. Слишком всё быстро хотят замять повесив на моего сына это красное пятно... - Я могу пойти свидетелем. - Это мы уже оговаривали. Они припишут и тебе за соучастие. Егор точно этого бы не хотел. - Но...но... я не могу так просто сидеть и бездействовать!!!! - Катя. Ты пришла ко мне, а значит уже не бездействуешь. - Егор сказал набрать этот номер, - доставая телефон и показывая экран, где светились цифры, - но он отключён. Вы не знаете кто это может быть, случайно? - Это его друг. Но видимо он не в стране. Поэтому вряд ли поможет в решении вопроса. Но есть ещё один человек, который лично знаком с судьей и всей полицейской мафией на Рублевке. Который мог бы помочь в этом не простом деле. - Кто это?