— Ты ничего не сказала Кэйки о своей затее? — удивился Ракусюн, когда прибыл в королевский дворец по просьбе Йоко. — Уверен, от него было бы больше пользы чем от меня.
Йоко отрицательно покачала головой.
— Кэйки — мой верный кирин, но есть вещи, которые он никогда не сможет понять.
Ракусюн оказался очень терпеливым помощником. С утра до ночи он корпел над записями, которым было больше десяти лет. Наконец их поиски принесли свои плоды.
— Вот, — Ракусюн показал ей свою находку. — Это случилось шестнадцать лет назад в одном из селений провинции Ва. Тогда вся деревня была уничтожена сёку, в том числе и храм рибоку. По записям, твои родители были обычными фермерами.
— Но ведь мы даже не знаем, действительно ли эти люди мои родители, — Йоко призадумалась. — Думаю, многие самозванцы могут воспользоваться этим шансом узнав, что королева ищет свою семью.
— Ты права, Йоко, — Ракусюн немного приуныл. — Остается только самим убедиться.
Йоко удалось разузнать что, как и все беженцы, её возможные родители перебрались в Ко, ожидая окончания гражданской войны. Те всю жизнь провели в провинции Ва, и вернулись туда после её восхождения на престол. Сейчас они осели на востоке провинции, поскольку их прошлый дом был разрушен. Заранее предупредив Кэйки и весь королевский двор о своем отъезде, Йоко и Ракусюн покинули дворец на рассвете. Девушка заметила, что её друг всё время находился в своем зверином обличии, даже когда они были за пределами дворца, замечая удивленные взгляды встречных путников. В родном королевстве Ракусюна хандзю боялись даже выйти на улицу, чтобы не быть ограбленными или даже убитыми. В Кэй на них, в большинстве случаев, смотрели как на диковинку, хотя встречались и настроенные враждебно. Предыдущая королева не считала зверолюдей полноценными гражданами, но Йоко решила постепенно изменить общество своего королевства.
— Тебе не стоило делать это ради меня, — Йоко поймала на себе чей-то любопытный взгляд. На площади небольшого поселка уже собралась толпа людей. Они оживленно болтали, показывая в сторону новоприбывших. — Ты помог мне найти сведения о моей семье. Не обязательно было ехать в такую даль.
— Это сущие пустяки, Йоко, — Ракусюн задумчиво почесал затылок, не обращая внимания на удивленных зевак. — Мы больше не в Ко, и никто не посмеет прогнать меня с улиц. Пусть себе глазеют, сколько душе угодно. Тем более, нас отпустили на каникулы, и в университете Эн делать нечего.
Толпа расступилась, и навстречу друзьям вышел мужчина.
— Я — староста этой деревни, — обратился он к Йоко, стараясь не смотреть на Ракусюна. — Чем могу служить Вам?
— Мы здесь по поручению Её Величества, — Ракусюн вежливо поклонился. — В Кэй совсем недавно окончилась гражданская война, и королева желает знать, как живёт её народ.
На лице Йоко появилась едва заметная улыбка. Естественно, Ракусюн говорил чистую правду.
— Мы ищем человека по имени Хидэ, — сказала Йоко, вежливо поклонившись.
Кидзю, на которых они приехали, не оставляли сомнений, что их хозяева — люди королевы.
— Я проведу вас к нему, — староста, видимо, считал честью, что посланцы из дворца посетили это небольшое селение. — Сегодня он весь день работает в поле. Что у вас за дело к нему? Хидэ — простой фемер, он ничего не смыслит в политике.
— Для Её Величества важен каждый житель королевства без исключения, — вмешался Ракусюн. — Она хочет знать о нуждах своего народа, чтобы не быть виновной в гражданских войнах.
— Мы на месте, — староста деревни указал на деревянный дом на холме. Поблагодарив его, друзья направились прямо к нему. Своих кидзю они оставили в деревне, где о них обещали позаботиться. Как и говорил староста, в этот день Хидэ вместе с женой работали в поле. На вид ему было не больше сорока лет, но в его каштановых волосах уже пробивалась седина. У него был усталый и озадаченный вид. Маленькая девочка в зелёном платье бегала вокруг них. Она первая заметила незнакомцев.
— Мама! — она дернула женщину за подол юбки, указывая пальцем на Ракусюна. — Почему у него меч? Что они здесь делают?
Сердце Йоко едва не выпрыгивало из груди. На секунду она представила, что на месте этой девчушки была она сама.
— Меня зовут Йоши, — Йоко предпочла представиться мужским именем. — А это Ракусюн. Мы прибыли от имени Её Величества, — словно в доказательство своим словам девушка показала царскую печать.
Как и его односельчане, Хидэ удивился, узнав, что посланцем королевы является хандзю-крыса. Йоко заметила, что взгляд Хидэ был скорее печальным, чем удивленным.
— Пойдемте же скорее в дом, — не растерялась Мэнг, жена Хидэ. — Места у нас немного, но мы что-нибудь придумаем.
— Мы пробудем здесь всего одну ночь, — уверила её Йоко, помогая готовить ужин хозяйке. — Как-то неловко, что мы отвлекаем вас от привычных дел.
— Это мне неловко, что юноша вынужден выполнять женскую работу, — засмеялась Мэнг, наливая чай.
— Раньше я никогда не помогал своей матери по дому, — помнится, в Японии Йоко всё свободное время посвящала учёбе и подготовке к экзаменам, что очень огорчало её мать.
«Такое чувство, что домой ты приходишь только чтобы поесть и переночевать, — часто говорила Рицуко Накадзима, когда была зла на дочь. — Прямо как твой отец, хоть ты ни капли на него не похожа».
— Хидэ, ты вернулся! — улыбнулась Мэнг, завидев на пороге мужа. Рядом с ним стоял Ракусюн в своей человеческой форме. Насколько поняла Йоко, её отец был из тех, кто всегда доводит дело до конца. Су, их шестилетняя дочь-непоседа, бросилась на руки к отцу, только увидев его.
— А теперь ты не выглядишь как крыса, — сказала она Ракусюну. Тот лишь рассмеялся, увидев её замешательство
— Су, — строго сказал Хидэ, гладя дочь по голове, — ты не должна себя так вести. Наши гости — люди самой королевы Сэкиси.
Как и все дети в этом мире, Су тоже не была похожа на своих родителей. У неё были густые длинные иссиня-черные волосы, заплетенные в две косички и большие изумрудные глаза.
По какой-то причине ей очень понравился Ракусюн. Девочка донимала его своими вопросами весь вечер, пока Мэнг не увела её спать.
***
После скромного ужина все разошлись по своим комнатам. Йоко в ту ночь было не до сна. Все её мысли занимала маленькая озорница Су. Признаться честно, королева немного завидовала своей младшей сестре. Она получала любовь и внимание отца, чего Йоко всегда недоставало. Наверное, в глубине души Масаши Накадзима всегда знал, что она не его родная дочь, поэтому так холодно относился к ней.
Сквозь сон Йоко услышала чей-то приглушенный плач. За время своего первого пребывания в этом мире как кайкяку, чувства девушки обострились до предела.
«Йома!» — было её первой мыслью. Схватив в темноте свой меч, Йоко бросилась к двери. Девушка остановилась в коридоре, прислушиваясь. Плач исходил из комнаты Су. Это не было похоже на атаку йома, но в Йоко нужно было в этом убедиться. Притаившись возле двери, девушка заглянула внутрь через небольшую щель. Лунный свет проникал в маленькое окошечко, освещая детскую комнату.
— Су! — шепотом позвала её Йоко. — Это Йоши. Мне можно войти?
Плач прекратился, но ответа не последовало. Набравшись смелости, Йоко вошла внутрь. На полу валялось платьице Су. Сама же девочка лежала на кровати, укрывшись с головой. Теперь она просто дрожала, боясь издать лишний звук.
— Тебе приснился кошмар? — Йоко присела на кровать. — Не бойся, никакой зверь не нападет на тебя пока я здесь. Ну же, дай мне свою руку.
Йоко едва не обомлела, когда из-под одеяла показались сначала длинные уши, а потом и сам испуганный зверек. Конечно, она знала, что оборотни в этом мире не такая уж редкость, но она впервые видела ребенка-хандзю.
— Су, — Йоко взяла себя в руки. — Прости, я не хотел…
— Всё хорошо, — белый кролик смотрел на неё своими грустными зелеными глазами. — Все пугаются, когда видят меня такой. Говорят, что я и есть чудище-йома. — девочка снова зарыдала
Теперь всё стало ясно. Су так сильно привязалась к Ракусюну, потому что чувствовала в нем родственную душу. А Хидэ никуда не отпускал дочь чтобы уберечь её от насмешек других детей.
— Су, — Йоко подняла с пола её платье. — За свою жизнь я встретил множество монстров, и в зверином и в человечьем обличии. Знай: ты кто угодно, но не йома.
***
Утром она рассказала о ночном происшествие Хидэ. Мужчина нахмурился, выслушав её.
— Простите её, господин, — проговорил он дрожащим голосом. — Моя дочь ещё совсем маленькая, и не может контролировать свои превращения.
— Это вовсе не её вина, — Йоко положила руку на плечо Хидэ. — И не Ваша.
— Должно быть, Вы правы, молодой господин, — согласился Хидэ. Где-то с минуту они молча сидели за столом, а потом он добавил: — Су — благословение богов.
Йоко ждала этого разговора.
— Я хочу кое-что Вам показать, — Хидэ провел её в сад на заднем дворе. Под высоким деревом лежал камень, напоминающий надгробие.
— Мы потеряли первого ребенка шестнадцать лет назад из-за сёку, — начал свой рассказ фермер. — Тогда на рибоку созревал всего один плод ранка. — Он указал на две маленькие веточки, украшающие надгробный камень. — Это всё, что осталось нам в память о нём. Лишь ветвь, на которой рос плод.
— Но ведь Ваш ребенок мог появиться на свет и в Хорае! — возразила Йоко.
— Я на это надеюсь, — на лице Хидэ появилась печальная улыбка. — Тогда у него всё хорошо. Хорай — богатая страна. Ему не придется с утра до ночи возделывать землю и бояться йома. Последние десять лет мы были безутешны. Мы слезно умоляли богов о даровании нам чуда. И чудо произошло. Мэнг было всё равно, что из плода ранка родился хандзю-кролик. Оборотни во всех королевствах остаются оборотнями. Хуже пришлось, когда умерла королева Дзёкаку. Нам пришлось оставить нашу ферму и уйти в Ко. Когда-то Су превратилась в кролика прямо на рынке. Дети торговцев начали бросаться в неё камнями, и она едва смогла сбежать оттуда. С тех пор я боюсь отпускать её на улицу. По крайней мере, пока она не сможет себя контролировать. Как и всякий отец, я люблю своего ребенка, но и очень опасаюсь за её будущее.
— У Су всё будет хорошо, — резко сказала Йоко. — Хандзю тоже могут добиться успеха, и Ракусюн тому доказательство. Хидэ, — она обратилась к своему отцу. — Пожалуйста, не нужно стыдиться своей дочери.
— Йоши, — фермер взял её за руку. — Мой ребенок был бы примерно одного с тобой возраста. И я был бы не против если бы мой сын был таким же добрым, как ты.
***
— И ты им не призналась? — удивился Ракусюн.
— Теперь я знаю, что у них всё хорошо, — улыбнулась Йоко, помахав рукой Су, сидевшей на плечах у отца. — Главное, что они приняли свою дочь такой, какой она есть. Я боюсь, что если запру Су в стенах дворца, она повторит судьбу принцессы Сёкэй, получив все блага сразу. Она сама должна исполнить свою мечту и найти место в жизни. А я, как королева и её старшая сестра, сделаю всё, что от меня зависит, чтобы помочь хандзю в моей стране.
