Реальность лишь игра

      Ренато пристально изучал содержимое стойки, которую в темноте принял за шкаф, используя [Наблюдения] на всем, что попадалось ему на глаза, так что вскоре мир вокруг него пестрел полупрозрачными желтыми табличками. Он нашел кучу [Потертых коробок], заполненных одними гайками, [Кусок проволоки], одну банку [Шпаклевки], [Строительный валик], а так же кучу, кучу [Бесполезного хлама]. Нет, серьезно, эти погнутые железяки так и назывались — [Бесполезный хлам], и, в общем-то Ренато был с ними согласен. Старые, погнутые и проржавевшие прутья, болты и металлические листы были настолько никому не нужны, что их даже не утащили после того, как склад перестал работать.              Мир перед глазами начал мерцать, становясь то темнее, то светлее, и Ренато боялся, что все вокруг сейчас снова станет черным, а ведь он так и не нашел ничего полезного. Он грустно шмыгнул носом, чувствуя, что на глазах у него начинают выступать слезы. Неужели он ничего не найдет? И все было зря? Он ведь так старался, а теперь помрет из-за каких-то тупых мафиози, которым просто повезло его поймать?              Ренато сжал кулаки и злобно пнул один из ящиков, стоящих на полу. Тот внезапно оказался пустым и с грохотом отлетел куда-то в угол, заставляя металлическую стойку скрипнуть от такого жестокого обращения, покачнуться и печально уронить на холодный пол старую, видавшую виды отвертку, которая подкатилась прямо его ногам. Ренато замер, боясь, что на него рухнут еще и все коробки с болтами, которыми почему-то были уставлены в основном верхние полки, но ему повезло. Стойка грустно скрипнула еще один раз, а потом замерла и больше не шевелилась.              [Отвертка, старая, но все еще крепкая.] — тут же сообщили ему таблички. Ренато закатил глаза. Эти штуки принимают его за идиота, верно? Он поднял ее, открыл [Инвентарь] и засунул ее туда, чего ему делать не стоило, потому что ему тут же грустно сообщили, что у него перевес. Вообще-то, он и сам прекрасно почувствовал тяжесть, внезапно навалившуюся ему на плечи. Ренато вздохнул, достал взамен яблоко. Ну что, время случайного ужина?              Боженька, от яблок его скоро начнет тошнить. Ренато уставился на яблоко, раздумывая, не стоит ли ему просто выкинуть его куда-то в угол, но появившаяся надпись заставила передумать.              [Яблоко из жаркой Италии, росшее под горячим южным солнцем, впитало в себя его лучи и теперь восстанавливает 5 единиц пламени Солнца или 3 единицы иного.]              Ренато моргнул, открыл статистику. От его двухсот единиц пламени остались жалкие полсотни, так что лишняя пятерка ему не помешала.              Уже сорок девять.              Он моргнул от удивления, мир вокруг тот час же потемнел. Нет, серьезно, ему стоит узнать, сколько пламени у него забирает [Навык], помогающий ему видеть в темноте. Но сначала яблоки. Ренато с возросшим интересом вгрызся в плод, съел его целиком, вместе с косточками, потом достал новое. Но на третьем яблоке его терпение все же кончилось. Пламя, это конечно, хорошо, но серьезно, в него просто уже не лезет. Он даже начал засматриваться на пирог с мясом, но описание его немного разочаровало — пирог ускорял регенерацию [Здоровья]. Ренато не очень хорошо понимал, что значит «регенерация», но [Здоровье] у него и так было полным, так что пирог он со вздохом убрал обратно.              А еще, он, подумав, выкинул из [Инвентаря] пустую кружку, которую таскал с собой неизвестно зачем. Кружка упала на пол, но не разбилась, а лишь издала внезапный громкий стук, который показался Ренато оглушающим. Он вздрогнул.              Ну, по крайней мере, теперь в его [Инвентаре] есть место? А еще его [Пламя] успело восстановиться до восьмидесяти единиц, пока он тут ужинал и ковырял свои вещи. Стоп. Ковырял.              Ренато плюхнулся на пол, слепо зашарил руками в поисках той самой [Острой проволоки], на которую он не обратил внимание раньше. Он же может теперь попытаться расковырять замок, верно? Ренато подобрал проволоку, подскочил к замку. По всем правилам, ее требовалось согнуть каким-то особым образом, а потом как-то пошуровать внутри и дверь откроется! Он помнил, как так делал синьор Пуллети, когда помогал им починить замок. Однажды малышка Летти ухитрилась сломать ключ от приюта, заперев всех внутри. Ренато, как самый старший, должен был вылезти из окна и привести им на помощь дядю Алдо, который и выпустил всех наружу. Замок им, правда, потом пришлось менять.              Он моргнул, вновь призывая пламя к глазам, заставляя мир вновь приобрести четкие очертания, подскочил к двери и засунул проволоку в замочную скважину. Попытался там пошарудить, и тут же испуганно дернулся, когда перед ним появилось сообщение [Вы открыли навык «Взлом»!]. Ренато моргнул еще раз, улыбнулся, с новыми силами приступил к взлому и удивленно чихнул, когда проволока сломалась в его руках.              [Попытка взлома провалена.]              Они издеваются?              Ренато заморгал, ошарашенно уставившись на свои руки. Серьезно? И что ему теперь делать?              Он оглянулся на пол. Может, ему стоит поискать еще одну проволоку?              А нет, ему уже не нужно — в замочной скважине зашуршал ключ. Ренато сделал шаг назад и только это его спасло от шишки на лбу, когда дверь с грохотом распахнулась, и в проеме возник разъяренный Сандро с фонарем в руке.              — Ну и чего ты задумал, а, мелкий ублюдок? — заорал он со всей дури, — Сбежать решил?              Ренато еще раз моргнул — яркий свет бил по глазам, заставляя их слезиться и сделал еще один неуверенный шаг назад.              Ему точно конец, да?              — Ну, отвечай, уродец! — мужчина кричал так яростно, что на Ренато попали брызги чужой слюны. Мерзко.              Честно говоря, он так устал боятся и нервничать за этот день, что даже орущий Сандро и понимание того, что сейчас ему не поздоровится, его почему-то не пугало. Если уж его сейчас убьют, то он должен сделать хотя бы что-то.              Ренато призвал из инвентаря яблоко и со всей силы швырнул его в мужчину, попав тому прямо в лоб. Сандро охнул, на секунду замер, а потом зарычал еще сильнее.              — Ах ты выблядок… — прошипел он. Ренато проводил упавшее яблоко грустным взглядом, а потом развернулся и со всей дури рванул вглубь комнаты, сам не зная, на что надеясь, но не планируя сдаваться так легко.              Мафиози кинулся за ним, пытаясь схватить, Ренато уклонился, приседая, нет, почти падая на пол, отпихивая ту самую пустую кружку, которую он таскал непонятно зачем уже второй день подряд.              Видимо, кружка сама чувствовала свою полную бесполезность, потому что покатилась она прямо под ноги Сандро, который тут же об нее споткнулся. Мужчина покачнулся, взмахнув руками, но равновесие не удержал, и полетел вперед, врезаясь головой прямо в шатающуюся стойку. Та заскрипела совсем жалобно, качнулась, и, видимо не выдержав сегодняшних ужасов, с грохотом упала, роняя тяжелые, набитые железным хламом коробки прямо на тупую мафиозную голову. Мужчина упал, погребенный под грудой железяк, и больше не шевелился.              Ренато, так и не вставший с пола, с изумлением наблюдал за всем этим, потом аккуратно поднялся и осторожно, очень нежно, потыкал Сандро ногой.              [Сандро, ур 18, потерял сознание] — сообщила ему табличка. Ренато выдохнул. Ну, по крайней мере, он не умер, уже хорошо. Он замер. Нет, стоп, это не хорошо! Он должен был умереть, а не просто отключится! Ради мести!              Ренато сложил руки на груди и обиженно надулся. Эти тупые мафиози ничего не могут сделать правильно, даже умереть. Он поднял фонарик Сандро с пола, отключил и засунул в инвентарь, пытаясь понять, что ему делать дальше.              Наверное, уходить?              Ренато вышел из подсобки и замер, услышав недовольное бурчание Давида.              — Эй, идиот, чего ты там застрял? — его голос был слышен из-за угла. Ренато сжался, испуганно оглянулся, и дал деру в другую сторону, прячась за контейнеры с грузами. Его пропажу скоро обнаружат.              — Блять, этот урод ничего нормально не может сделать! — поправка, его пропажу уже обнаружили. Сейчас все, что он мог придумать — это использовать скрытность в этом лабиринте из контейнеров и надеяться, что он найдет Давида раньше, чем тот обнаружит его.              Ренато сжался в комочек, плюхнувшись чуть ли не на четвереньки и гуськом, гуськом пополз дальше меж контейнеров, которые вскоре сменились простыми коробками. Давид шел следом — он мог слышать его грузный, тяжелый шаг.              — Ну где же ты, малыш, — его голос раздался уже совсем рядом, Ренато испуганно вздрогнул и забился в щель меж двух коробок. Он зажал рот руками, стараясь приглушить свое громкое дыхание, пока Давид шел вдоль ряда грузов, — Не бойся, я тебе ничего не сделаю, выходи.              Его голос звучал очень ласково, но Ренато не верил ему не на йоту, потому как мог видеть, как в его руке блестел пистолет. Ну же, ну же, никого здесь нет, пожалуйста, иди дальше. Свет от фонаря скользнул прямо над макушкой Ренато, но мужчина все же прошел мимо.              Да, да, давай, пожалуйста, уйди, господа боженьки ради.              Ренато действительно чуть ли не молился, потому что делать ему было больше нечего. Мужчина сделал шаг вперед, еще один шаг, дошел до угла. Вообще-то, уже можно было вылезать, но Ренато опасался — сегодня он уже один раз высунулся, и вот к чему все привело. Он задышал медленнее, размереннее, и только когда мужские шаги начали удаляться, осторожно выдохнул.              [Навык Скрытности получил уровень.] — безэмоционально сообщили ему таблички. Ренато злобно зыркнул на них, потому что они появились совершенно не вовремя, аккуратно свернул их и наконец вылез из укрытия.              Картонные коробки, возможно, спасшие ему жизнь, были почти в его полный пост, а поставленные друг на друга они создавали стену выше, чем макушка взрослого человека. Ренато задумчиво прищурился, разглядывая груз, пытаясь понять, что может храниться в таком объеме у мафиози. Может, оно ему пригодится?              [Партия неочищенного героина] — сообщило ему [Наблюдение].              Ничего полезного, ясно. Ну, зато эти коробки стояли не совсем ровно, так что, зацепившись за край и подтянувшись, он смог вползти сначала на одну, а затем и на вторую. Ренато лежал на животе, отдыхая, стараясь, чтоб картон коробок не сломался под его весом. Отсюда он мог слышать, как Давид ходит внизу, злобно топая ногами.              Потерял его, а, ублюдок? Ренато хихикнул в кулачок, радуясь небольшой передышке. Сейчас он знал, где находится Давид, а вот Давид не имел понятия, где прячется Ренато. Можно же сказать, что он смотрел на мужчину сверху вниз, верно? Правда, он мало куда мог деться с этих коробок — они стояли ровными рядами и допрыгнуть до следующего он не мог. Точнее, он конечно, мог, но Ренато искренне сомневался, что коробки смогут выдержать такое обращение. Он задумчиво свесил голову с края коробки, разглядывая проходы между грузами. Теперь ему нужно как-то привести сюда Давида.              Ренато задумчиво открыл [Инвентарь], вздохнул. Ну, кажется, у него нет другого выбора.              Он вытащил оттуда яблоки и с грохотом уронил их на землю. Ах, знал бы генерал Джомилио, на что он потратил его личную гордость…              Ренато услышал торопливо приближающиеся шаги и крепко сжал в руках тяжелую отвертку, продолжая внимательно следить за всем происходящим. Подумав, он сощурил глаза, заморгал, активируя [Солнечную стимуляцию], чтоб уж точно не ошибиться. Давид тем временем добежал до его ряда, подсвечивая себе путь фонариком.              — Ну где же ты, а? — злобно бурчал он, луч от фонарика метался туда-сюда, пока не остановился на горе яблок, — Это еще что…?              Мужчина замер на мгновение, потом задрал голову, но было уже поздно.              Ренато прыгнул прямо на него.              Давид рухнул под его весом на холодный каменный пол, как-то странно сжавшись, прижав голову к подбородку, чтоб она не ударилась о грязный бетон. Предметы из его рук улетели в разные стороны, фонарь запрыгал по земле, суматошно освещая то кусок потолка, то пол, то надпись на картонной коробке. Мужчина под ним застонал, Ренато тоже слабо захныкал. Ему, возможно, так же стоило как-то сжаться, потому что он ухитрился прикусить себе язык и отбить колени, потеряв сразу с десяток [Здоровья].              Захват на горле заставил его подавиться очередным хныком, Ренато вцепился в чужие пальцы, стараясь их разжать, и тут перед его глазами вспыхнула яркая красная вспышка, а шею словно обожгло кипятком.              [Вы потеряли сто пятьдесят единиц Здоровья] — сообщила ему табличка, но ее Ренато увидел краем глаза, потому что зрение ему застилала пелена слез. Он закричал и слепо ударил отверткой куда-то в сторону Давида. Тот охнул, дернулся и Ренато отбросили в сторону.              На секунду в здании наступила тишина, нарушаемая лишь тяжелым хрипом мужчины. Ренато смахнул слезы с глаз, свернув заодно все лишние окна, и теперь мог видеть, как Давид поднимался с пола, а в плече у него торчала окровавленная [Старая отвертка]. Мужчина поднял здоровую руку и рыком выдернул ее из своего плеча. Кровь потекла алым ручейком, пропитывая его рубашку и падая на пол, но тут он прижал ладонь к ране, полыхнул красным огоньком, и она остановилась. Запахло паленой плотью — прямо как тогда, когда горел приют. Ренато сморщил нос, все еще испуганно наблюдая за мужчиной, который медленно перевел взгляд на него. В глазах его сверкали явно различимые красные огни ярости.              — Ах ты, — он поперхнулся, сплюнул на землю комок крови, — ублюдок…              Ренато вздрогнул под его взглядом, судорожно замотал головой, пытаясь понять, что ему делать и вдруг заметил валяющийся на полу пистолет слева от него. Он тут же рванул к нему, уходя от броска мужчины, схватил пистолет, наставил на Давида, нажал на курок.              Ничего не произошло.              Давид взглянул на него дикими глазами и вдруг расхохотался, злобно и насмешливо.              — Что, думал, ща пристрелишь меня, крысеныш? — он ухмыльнулся, глядя ему в лицо, — Сначала надо было снять его с предохранителя, но ты ведь этого не знал, верно?              Ренато испуганно моргнул. Он и правда ничего не знал о том, как устроены пистолеты. Но…              Мужчина кинулся к нему.              Этот Давид сегодня постоянно щелкал чем-то в пистолете, и если он прав, то…              Он был уже совсем близко, протягивая к Ренато руки, объятые красным пламенем.              Прозвучал странный звук, когда Ренато щелкнул пистолетом так же, как Давид сегодня ранее, и он нацелил пистолет на мужчину.              Ублюдочный мафиози навалился на него всем весом, протягивая руку к горлу.              Выстрел.              Давид рухнул на него сверху, придавливая Ренато своим весом, дернулся пару раз и больше не шевелился.              [Вы открыли навык «Стрельба из огнестрельного оружия»!], [Вы получили уровень!], [Вы получили уровень!], [Вы получили уровень!] — Ренато тут же, вдобавок к тяжелому телу, завалило кучей уведомлений. Его рубашка стала намокать от чужой крови, в воздухе начал чувствоваться запах железа, комом стоящий на языке. Он оттолкнул труп в сторону, и тот с глухим шумом рухнул на пол рядом, заливая пол кровью из дыры в груди. Ренато отполз от него подальше, с хрипом втянул воздух сквозь обожженное горло, пытаясь отдышаться, глядя на тело пустыми глазами.              Он убил его. Он убил человека. Давид только-только разговаривал, ходил, а тут раз, и он мертвый, и кровь его испачкала все вокруг. Ренато поднял руку, стараясь оттереть с лица капли крови, но, только размазал их и теперь она застывала мерзкой корочкой, стягивая его кожу.              У него ужасно болело все — отбитые колени, обожженное горло, пальцы, которые чуть не сломала ему отдача от пистолета.              Револьвера. Это револьвер.              Ренато поднял вылетевшее из его рук во время выстрела оружие, поставил на предохранитель, чтоб он не выстрелил повторно, потом засунул в инвентарь.              Боженька, что он должен сейчас делать дальше?              Ему никто не ответил.              Ренато моргнул еще пару раз, потом икнул и вдруг разрыдался, размазывая по лицу соленые злые слезы, которые смешивались с уже застывшей кровью. Он убийца, он убил человека, он плохой, но тот человек тоже плохой, он хотел его убить, но это его вина, но это все Ла Барбера, они убили всех, а он убил его, и теперь ему больно и страшно, и он не знает, что делать дальше, и он один, совсем один на этом складе, никто не придет ему на помощь.              Он плакал отчаянно, навзрыд, от боли, страха и абсолютной беспомощности, которая внезапно накатила на него. Все, что он сейчас хотел — это чтоб пришла сестрица Симона, покачала головой, как и во все разы, когда он делал какую-то глупость, поцеловала его в лоб и пообещала, что во всем разберется. Но она не придет. Никто не придет. Он один-одинешенек на этом пустом складе и…              Стоп.              Ренато чихнул, от удивления даже перестав плакать. Он же был не один! Был еще Сандро, который мог очнуться в любой момент и напасть на него!              Нет, нет, нет, нет, только не сейчас, когда он только разобрался со страшным ужасным мудаком Давидом. Ренато напрягся, вскакивая было на ноги, но тут же качнулся и плюхнулся обратно на Землю — отбитые колени дрожали, совершенно отказываясь его держать.              Он открыл [Инвентарь], достал пирог и судорожно вгрызся в него, желая быстрее восстановить себе [Здоровье], чтоб все тело побыстрей перестало болеть, глянул в статистику.              [Имя: Ренато Сальтаформаджо       Уровень: 8       Здоровье: 143/300       Пламя: 20/200       Сила: 13       Выносливость:15       Ловкость: 18       Интеллект: 9       Эмпатия:16       Восприятие:12       Пламя (Солнце):10       Свободные очки: 15]              Все выглядело не очень хорошо, если честно. Так мало [Здоровья] у него еще никогда не было, а пламя он вообще тратил в первый раз в жизни. Хотя, у него же ведь появились какие-то там [Свободные очки]. Ренато задумчиво ткнул в них пальцем, но ничего не изменилось. Он ткнул еще пару раз, но все еще не происходило ничего примечательного.              Теперь у него есть еще одна строчка, которая непонятно зачем нужна, да? За что вообще отвечают эти [Свободные очки]? Он вроде бы и так не был в ловушке, почему теперь внезапно стал свободным на пятнадцать пунктов? И к чему тут вообще очки?              Ренато задумчиво почесал затылок, потом пожал плечами. Он до сих пор не понимал, как работают эти надписи. Вот у него [Интеллект] на единицу поднялся, он что, теперь умнее? Вообще, было бы круто. Ренато задумчиво пошкрябал пальцем строчку с [Интеллектом], желая убедиться, что ему не мерещиться, как вдруг под его пальцами он внезапно увеличился на единицу.              Что.              Нет, правда, в строке [Интеллекта] теперь значилась десятка, а вот количество [Свободных очков] стало равно четырнадцати. Ренато нахмурил лоб. Это явно неспроста.              Чтоб подтвердить свою догадку, он ткнул пальцем в [Силу]. Цифра в строке тоже стала четырнадцатью, а вот число [Свободных очков] снова уменьшилось. Ага! Вот что это значит! Это значит, что у него есть бесплатные штуки, которые делают его круче!              Хорошо. А какую часть его нужно делать круче? Ренато замер на мгновение, но хей, у него совершенно не было об этом думать. Тот дядька мог очнуться в любой момент! Так что он по-быстрому раскидал очки между [Пламенем] и [Силой], увеличивая первое до семнадцати, а второе аж до двадцати.              Он теперь сильный! И огненный! Пламенный? Не важно.              Ему нужно сейчас разобраться с Сандро. Он осторожно поднялся, держась рукой за жесткие картонные коробки. Ноги его заныли, и он включил [Солнечную активацию], чувствуя, как его хрипящее горло укрывает теплым светом, словно он укутался в мягкий шерстяной шарф, а потом медленно похромал в направлении подсобки.              Там ничего не изменилось — Сандро все еще лежал, придавленный стойкой для вещей. Он не шевелился. Ренато достал из инвентаря револьвер, щелкнул предохранителем, и, прищурившись, навел на мужчину.              Таблички, словно издеваясь, возникли перед его глазами, рассказывая ему о том, что он совсем не хотел знать.              [Сандро Капелли — единственный сын семьи Капелли. Рожденный во время Второй мировой войны, он был воспитан без отца, которого убили на войне, и с детства пошел по кривой дорожке, стараясь достать еду для себя и матери. Его выгнали из школы, не дав закончить обучение, и ему не оставалось другого пути, кроме как присоединиться к Ла Барбера, чтоб он и его мать смогли жить нормальной жизнью.]              Что? Он делал это, чтоб накормить свою мать? Сейчас, лежавший на земле, он выглядел не угрожающим, а удивительно жалким и каким-то… Съежившимся?              Револьвер в руках Ренато дрогнул. Должен… Должен ли он его убить? Разве не вся его вина лишь в том, что он состоит в семье Ла Барбера? Ренато даже не был уверен в том, что он был одним из тех, кто сжег его приют. И теперь он собирается его убить.              Ренато опустил оружие. Может ли он решать, кто должен жить, а кто умереть? Он же ведь не боженька. Он просто такой же человек, как и эти двое. Разве он имел право их убить?              Он всхлипнул.              Разве он не прав? Разве он не должен отомстить?              Ренато совершенно ничего не понимал. Да, Сандро был не очень хорошим человеком, точнее, он был полным мудаком. Ренато обиженно показал телу язык, злясь даже не столько на Сандро, сколько на эти тупые дьявольские таблички, которые сначала предлагали ему убить всех, чтоб отомстить, а теперь рассказывают ему печальную историю этих ублюдков, чтоб он чувствовал себя виноватым. И чего эти штуки хотят добиться, а?              Ренато скорчил раздраженную рожу, оскалив зубы на таблички. А вот он возьмет и не будет чувствовать себя виноватым! Это начали Ла Барбера, когда посмели тронуть их приют, и Сандро никто не заставлял сейчас перевозить героин. Он убьет всех, чтоб никто больше не попытался убить членов его семьи.              Это не суд. Это предупреждение.              Сандро тихо застонал, начав шевелиться, попытался стянуть с себя стойку.              Руки Ренато больше не дрожали.              [Навык Стрельба из огнестрельного оружия получил уровень], [Вы получили уровень!] [Навык Скрытности получил уровень.] — в этот раз уведомлений было явно меньше.              Револьвер упал на землю, Ренато плюхнулся рядом с ним.              У него ужасно, ужасно болели руки.