Вопреки

      — Очнулся в Нью-Йорке, в больнице… Целый, невредимый, физически совершенно здоровый, а в голове чистый лист, — Том говорил медленно, слегка рассеянно, словно мысли его в этот момент были заняты чем-то совсем другим. — При этом я был полностью социально адаптирован, знал, как пользоваться бытовыми вещами, был в курсе, как устроен мир, но о себе, о своей жизни не помнил ничего…       — Ничего? — Гарри, сидевший на подлокотнике кресла, внимательно следил за каждой эмоцией, возникающей на его лице. — А имя?       Том, тоже не сводивший с него странного, ищущего взгляда, качнул головой.       — Случайность. Так звали одного из копов, с которыми я общался. И когда меня спросили, есть ли у меня пожелания насчет имени, я назвал это. Не знаю, почему… Но, видимо, угадал?       Гарри молча кивнул.       — Твое настоящее имя — Том Реддл. Но тебе оно никогда не нравилось, ты считал его слишком простым, обычным…       Том задумчиво наклонил голову набок, будто прислушиваясь к себе, и легко пожал плечами.       — Теперь нравится. Наверное, потому что имя было первым, что вызвало какой-то отклик вот здесь, — он коснулся рукой груди. — Сколько ни ходил по врачам, мозгоправам, гадалкам там всяким… никто так и не смог ничего сделать. Говорили, ждите, мол, если повезет, само пройдет. Еще места знакомые посещать советовали, кретины. Будто я знал, где эти самые знакомые места искать. Нет, первое время везде ходил, по сторонам озирался, все надеялся зацепиться за что-то, но… все чужое было…       — Потому что ты никогда не жил в Америке, — Гарри усилием воли заставлял свой голос звучать ровно, хотя от этих спокойных, но буквально пропитанных глухим отчаянием фраз его жгло изнутри каленым железом. — Твой дом, настоящий дом, в Англии. Не ездил туда?       — Англия… — протянул Том, словно пробуя это название на вкус. — Нет, как-то не сложилось. Единственное место, которое показалось мне знакомым за все эти годы, это…       — Портленд? Мы были там с тобой. В девяносто восьмом. У нас был список городов, где мы хотели побывать, довольно длинный, почти со всеми крупными странами, но… Мы успели съездить только в три. Портленд как раз был…       — Я любил тебя? — неожиданно спросил Том, кажется, даже не слушавший его.       Гарри замолчал на полуслове, ощутив как сердце сжалось, а потом рухнуло куда-то вниз.       — Почему… — внезапно севшим голосом начал он и прочистил горло. — Почему ты спрашиваешь об этом?       — Потому что ты — единственный человек из моего прошлого, кого я не смог до конца забыть, — очень просто и до одури откровенно ответил Том, глядя прямо ему в глаза. — Самого себя вспомнить не получалось, как бы ни пытался, а тебя все эти годы во сне видел… Не так, как сейчас, не целиком, только какие-то обрывки… Глаза, руки… медальон вот этот, — он кивнул на все еще висевшее на шее у Гарри украшение.       Тот, опустив взгляд, коснулся пальцами прохладного металла.       — Но чаще всего были только ощущения, — продолжил Том. — Тепло… спокойствие… радость… Знаешь, все те вещи, которые обычно чувствуют рядом с близкими людьми. Даже сейчас… — он чуть сощурился. — Я совсем не помню, кто ты, как мы познакомились, что между нами было, но почему-то чувствую, что могу доверять тебе, как никому… А мне это, вообще-то, не свойственно, если что.       — Да, я знаю, — у Гарри невольно дрогнул уголок губ. — Хотя ты… изменился. Раньше ты никогда не был настолько… откровенен. Даже со мной.       В глазах Тома мелькнула смутная догадка.       — Ты поэтому не ответил на мой вопрос?       — Я любил тебя, — тихо сказал Гарри. — И сейчас люблю.       — Я спрашивал не об этом, — Том внезапно поднялся с края стола, на котором сидел, и подошел ближе.       Он протянул руку к его лицу, и Гарри потребовалось сделать над собой усилие, чтобы не отстраниться, но Тому этого оказалось достаточно. Кончики пальцев замерли в нескольких миллиметрах от кожи, а затем он опустил руку.       — Прости. Мне все еще трудно разделить тебя-реального с моим воспоминанием. Все время кажется, что ты можешь исчезнуть…       Он замолчал, потому что Гарри вдруг схватил его за руку и сам коснулся его ладонью своей щеки.       — Я не исчезну, — сказал он, глядя ему в глаза. — Я шесть лет жил только одной надеждой на чудо, и теперь, когда оно произошло, я все сделаю, чтобы тебя вернуть.       Том молча погладил большим пальцем его скулу, будто изучая его лицо на ощупь, а потом освободил руку и сделал шаг назад.       — Ты надеешься, что я вспомню, да? — в его голосе прозвучали едва заметные нотки разочарования. — Я тоже так думал. Что как только встречу тебя, память вернется, все встанет на свои места, я наконец пойму, кто я… — он с досадой поморщился. — Но ничего не произошло…       — Ты вспомнишь, — твердо пообещал Гарри. — Я помогу тебе. Если причина твоей… амнезии в том, о чем я думаю, твоя память вернется, но… Сначала я должен тебя спросить, — он внимательно посмотрел на него. — Как ты оказался на улице?       — Что? — не понял Том, сбитый с толку резкой сменой темы.       — Когда я вошел в номер, — напомнил Гарри, удерживая его взгляд, — ты стоял на подоконнике, помнишь? А потом в одно мгновение оказался внизу. Как ты это сделал?       В глазах Тома впервые за время их разговора мелькнула тревога.       — Не знаю…       — А раньше с тобой такое случалось? — настойчиво продолжил Гарри. — Что-то необычное, чего ты сам не понимал, ведь случалось, правда?       Том дернул плечом, явно чувствуя себя неуютно.       — Так… были разные странности… Я замечал, что иногда делаю вещи, которые не могу потом объяснить. У меня хорошо получается убеждать людей. Не словами, а будто… мысленно. Словно я внушаю им, ну, знаешь, как во всяких фильмах про телепатов… А еще мне феерически везет. Когда мне что-то очень нужно, оно происходит словно само собой, чаще всего, когда есть какая-то опасность. Вроде мелочи, там, дверь сама захлопнется, сигнализация сломается, вырубится электричество, но это всегда происходит в самый подходящий момент. Однажды вообще нереальный случай был, я сорвался с крыши пятиэтажного здания, пока летел вниз, успел с жизнью попрощаться, а потом… Не знаю, что произошло, меня как будто какая-то сила подхватила и в сторону швырнула, прямо в кузов грузовика с сухими листьями…       — Везение здесь ни при чем, — негромко сказал Гарри, выслушав его нарочито насмешливый рассказ. — Это магия.       — Магия? — переспросил Том, на удивление, без тени сарказма. — То есть… колдовство?       Вместо ответа Гарри молча вытащил палочку и продемонстрировал слегка обалдевшему Тому набор простеньких фокусов — вроде разбитого и починенного стакана, взявшегося из ниоткуда цветка и поднявшейся в воздух тумбочки.       — Ты колдун… — без вопросительной интонации, зато с заметным восхищением выдохнул Том.       — Волшебник, — поправил Гарри, убирая палочку. — И ты тоже. Ты забыл о магии, забыл, как ей пользоваться, но она никуда не пропала, просто ты… наверное, пользовался ею неосознанно. Странно, правда, что она проявлялась так слабо, что ты принимал это за удачу… Впрочем, у тебя даже в детстве был потрясающий контроль…       — Я всегда чувствовал, что что-то такое есть... Этому можно научиться? — у Тома загорелись глаза. — То, что ты сейчас показывал, я тоже так смогу?       — Ты все это уже можешь, — Гарри слегка помрачнел. — Тебе не надо учиться, тебе просто нужно вспомнить все, что ты знаешь о магии.       — А моя память? — Том подался вперед. — Ее можно вернуть с помощью магии?       — Я очень на это надеюсь, — искренне сказал Гарри. — Если ты позволишь, Гермиона попробует понять, из-за чего твои воспоминания стерлись, и, если получится, восстановит их…       — Почему она? — Том нахмурился. — Почему не ты?       — Потому что у меня таланта к менталистике — ноль целых, фиг десятых, — усмехнулся Гарри. — А Гермиона — гений, и в этой области почти так же хороша, как ты.       — Я? — Том поднял брови.       — Да, у тебя огромный потенциал к ментальным наукам, — Гарри слабо улыбнулся. — Это даже Снейп признавал, а от него похвалы добиться вообще нереально…       — А кто такой Снейп? Он тоже волшебник?       — Да, наш бывший учитель. Ты учился на его факультете в Хогвартсе… это школа для волшебников.       — У вас… у нас есть целая школа? — недоверчиво спросил Том.       — Есть. И не только школа, — поняв, что этот спонтанный допрос рискует затянуться на неопределенное время, Гарри решил вернуться к более насущной проблеме. — Слушай, давай это все отложим, ладно? Я очень надеюсь, что ты скоро сам сможешь ответить на все свои вопросы, а пока… ты доверишься нам? Позволишь тебе помочь?       Том посмотрел на него долгим взглядом, по которому совершенно невозможно было понять, о чем он думает, а потом неуверенно кивнул.       — Я верю… тебе.

***

      Двумя этажами ниже. Бар.       — Эспрессо, пожалуйста, — Гермиона улыбнулась официанту.       Тот кивнул и перевел взгляд на Джун, сидевшую напротив.       — Виски с колой, — буркнула та и, подумав, добавила: — Двойной.       — В два часа дня? — Гермиона слегка подняла брови.       — У меня стресс.       — Из-за нас?       — А сама-то как думаешь? — Джун насмешливо фыркнула. — Устроили шпионские игры…       — Вообще-то, мы никаких игр не устраивали, все это вышло случайно, — Гермиона внимательно посмотрела на нее. — Тебе не нравится, что Гарри захотел поговорить с Томом наедине, да?       — Томми — взрослый мальчик, сам разберется, — Джун пожала плечами и скрестила руки на груди, откинувшись на спинку стула.       — Я понимаю, — мягко сказала Гермиона, уловив в ее голосе нотки досады. — У вас, наверное, была своя жизнь, планы, а тут мы свалились, как снег на голову…       — Не угадала, — усмехнулась Джун, пододвигая к себе принесенный официантом стакан. — Мы с Томми не вместе, мы просто рядом.       — Ты имеешь в виду, что вы друзья?       — Скорее, попутчики, — сделав пару глотков, Джун слегка повеселела.       — А вы давно знакомы? — с интересом спросила Гермиона.       — Где-то… пару лет, может, чуть меньше.       — Довольно долго для «попутчиков», — хмыкнула Гермиона.       Джун внезапно улыбнулась.       — Да Том вообще ни с кем близко не сходится. Как и я. Видимо, поэтому нам с ним легко вдвоем. Он точно знает, что я в него не влюблюсь и ни на что серьезное претендовать не буду, а он в меня — тем более…       — Почему?       — Потому что его сердце занято. Давно и безнадежно.       — Кем?       — Зеленоглазым призраком по имени Гарри, — Джун шутливо закатила глаза. — Ну, вернее, бывшим призраком.       — Подожди, то есть, Том его помнил? — насторожилась Гермиона. — Но ведь он сказал…       — Он правду сказал, — кивнула Джун. — Он действительно ничего не помнит о своем прошлом. Но иногда случаются какие-то проблески, вроде снов, в которых он видит… или чувствует… в общем, вспоминает парня с зелеными глазами, с которым ему было хорошо. Он даже говорил, что поначалу пытался искать его, но, сама понимаешь, парней с таким редким и оригинальным именем в Америке — чуть больше, чем дофига, а больше он о нем ничего не помнил, — она вдруг слегка сощурилась. — Кстати, а вы-то где были все это время? Почему раньше Тома никто не искал?       Гермиона тяжело вздохнула.       — Мы все были уверены, что он погиб. Нам… так сказали.       — Сказали? — Джун подняла брови.       — Да, — Гермиона слегка замялась, тщательно подбирая слова. — Том был… полицейским. И его коллеги сообщили нам, что он погиб при задержании преступника. Его хоронили в закрытом гробу, поэтому… в общем, все выглядело очень убедительно.       — Что-то я не понимаю, — нахмурилась Джун. — То есть его объявили мертвым, похоронили… но при этом шесть лет назад его фото было во всех газетах, о нем даже в новостях говорили, неужели никто из его знакомых этого не заметил?       — О нем говорили в Штатах, а мы живем в Англии, — пояснила Гермиона. — И Том тоже там жил.       — Погоди, в Англии? — Джун растерялась еще больше. — И якобы погиб он тоже там? А как он тогда в Нью-Йорке оказался?       — Мне бы тоже очень хотелось это знать, — пробормотала Гермиона, заметно помрачнев.       — Но вы же… — начала было Джун, но внезапно зазвонивший в кармане телефон отвлек ее. — Да? — она поднесла трубку к уху и посмотрела прямо на Гермиону. — Мы внизу, в баре. А… да, хорошо, поняла, — она сбросила вызов. — Это Том. Просит тебя подняться.

***

      — Ты, главное, расслабься, ладно? — Гермиона посадила Тома на кровать и сама села рядом. — Тебе не нужно ничего делать, просто закрой глаза и попытайся ни о чем не думать…       — Где-то я это уже слышал, — насмешливо фыркнул Том, но глаза все же закрыл.       Гермиона коротко оглянулась на напряженно замершего у окна Гарри, а затем сосредоточилась и легко коснулась кончиками пальцев его висков. Однако уже через несколько мгновений она нахмурилась.       — Ничего не… Том, пожалуйста, расслабься…       — Да я, в общем, не напрягался, — отозвался тот.       Гермиона снова попыталась установить контакт, на этот раз зрительный, но без особого успеха.       — Гарри, я ничего не вижу, — она опустила руки. — Вообще ничего.       — Как это? — не понял Поттер.       — Он меня не пускает, сопротивляется, — объяснила Гермиона.       — Я? — удивился Том. — Я вообще ничего не делал!       — Это тебе так кажется, — возразила Гермиона. — У тебя очень мощная ментальная защита, хотя… странно, что ты удерживаешь ее неосознанно…       — Попробуй с палочкой, — предложил Гарри. — Должно получиться.       Гермиона глянула на него без особой уверенности, но затем кивнула и вытащила палочку.       — Не бойся, — она улыбнулась Тому. — Я очень осторожно. А ты… попробуй открыть свое сознание, ладно?       — Открыть? — Том посмотрел на палочку в ее руке каким-то странным взглядом. — Как это?       — Ну… представь, что ты открываешь дверь и позволяешь мне войти. Как бы приглашаешь. Я знаю, это все, наверное, сейчас кажется тебе очень странным, но постарайся просто довериться мне, хорошо? Я очень хочу тебе помочь…       Том бросил быстрый взгляд на Гарри и сделал глубокий вдох.       — Дверь, говоришь? — протянул он. — Ладно…       — Готов? — Гермиона подняла палочку и снова сосредоточилась. — Легилименс!       Том вздрогнул и замер, его взгляд на несколько секунд расфокусировался, будто он смотрел куда-то внутрь себя, а затем…       — А-а! — Гермиона внезапно закричала, выронив палочку и схватившись за голову, и резко дернувшись, упала на колени на пол.       — Герм! — Гарри кинулся к ней. — Что?       — Все нор… нормально, — с усилием выдохнула она, болезненно морщась, и с силой потерла лоб. — Сама виновата, дура, лезть к легилименту его уровня, когда он себя не контролирует…       — Он тебя не впустил? — Гарри помог ей подняться на ноги.       — Хуже. Сначала впустил, а потом резко вышиб, будто бладжером по мозгам… Ауч! — она снова поморщилась, схватившись за правый висок.       — Прости, — неуверенно произнес Том, явно плохо понимая, что произошло. — Я не специально, я вообще ничего не понял… тебе очень больно?       — Приятного мало, — криво усмехнулась Гермиона. — Но это не твоя вина. Беда в том, что я не смогу тебе помочь, пока ты сопротивляешься…       — Но как я могу перестать делать то, чего я даже не осознаю? — с досадой спросил Том.       Гарри и Гермиона переглянулись.       — Да, это проблема, — признала Гермиона.       — Герм, — Гарри посмотрел на нее умоляюще, — придумай что-нибудь! Мы должны вернуть ему память! Ты ведь профи в менталистике, на тебя все министерство молится!       — Гарри, тут не менталист нужен, а сапер! — Гермиона округлила глаза. — И мне, конечно, очень приятна твоя высокая оценка моего профессионализма, но для этого случая моей квалификации явно недостаточно.       — А чьей достаточно? — настаивал Поттер. — Ты знаешь кого-нибудь, кто бы мог нам помочь?       Гермиона посмотрела на него без восторга.       — Знаю. Есть у нас один общий знакомый, о талантах которого среди наших до сих пор легенды ходят. Только он по этому профилю не работает… променял высокие материи на котлы и склянки.       — Снейп! Точно! — у Гарри загорелись глаза. — Как я сразу о нем не подумал?       — Снейп? — переспросил Том. — Тот самый учитель, о котором ты говорил?       — Да! — Гарри повернулся к нему. — Твой любимый учитель, к слову. И это он помог нам найти тебя.       — Да, помог, но согласится ли он приехать сюда? — с сомнением протянула Гермиона. — Сам понимаешь, пока мы не узнаем, что произошло на самом деле, Тому лучше не появляться в Англии…       — Согласится! — уверенно заявил Гарри. — Ты же помнишь, он сам нас просил сообщить ему, когда мы найдем Тома. Значит, ему не все равно. Нужно отправить Патронус…       — Давай-ка лучше я, — притормозила его Гермиона. — У тебя сейчас эмоции через край, а я спокойно все объясню.       Гарри посмотрел на нее с благодарностью.       — Я говорил тебе, что ты лучшая?       — Да, но мог бы делать это и почаще, — усмехнулась Гермиона и, подняв свою палочку, вышла в соседнюю комнату.       Гарри обернулся к молча слушавшему их диалог Тому.       — У нас все получится, я тебе обещаю! — тихо, но очень твердо сказал он. — Я наизнанку вывернусь, но верну тебе память и твое прошлое.       Том внимательно посмотрел на него.       — Почему у меня ощущение, что ты боишься чего-то? — задумчиво спросил он.       — Боюсь? — Гарри покачал головой. — Нет, это не страх. Я просто слишком о многом сейчас стараюсь не думать, потому что иначе просто свихнусь.       — Не думать? О чем?       Гарри сунул руки в карманы джинс, словно сдерживая себя.       — О том, что произошло с тобой шесть лет назад. О том, кто и зачем инсценировал твою смерть. О том, каким образом ты оказался в Нью-Йорке со стертой памятью… А главное, о том, что я соскучился по тебе до безумия, и меня разрывает от желания схватить тебя и никогда больше не отпускать, но…       Договорить он не успел. Не успел даже понять, в какой момент Том вдруг оказался совсем близко, только увидел враз потемневшие серые глаза с чуть расширенными зрачками, а затем ощутил его губы на своих.       И тут же отказали все тормоза. Будто внутри прорвало плотину, и все так долго сдерживаемые эмоции захлестнули его с головой, заставив забыть обо всем. Остался только Том. Живой, материальный, каждым новым поцелуем, каждым движением руки по спине словно стремящийся доказать ему, что он не иллюзия и не призрак. Что он снова рядом…       — Кхм, — деликатное покашливание где-то сбоку безжалостно разбило волшебство момента. — Мальчики, я, конечно, все понимаю, но…       — Что «но»? — хрипло спросил Гарри, нечеловеческим усилием воли отрываясь от Тома и оборачиваясь к вернувшейся Гермионе.       — Но должна напомнить, что, во-первых, я все еще здесь, а во-вторых, в баре нас ждет еще одна милая девушка, которой тоже было бы неплохо как-то объяснить ситуацию, — спокойно закончила она.       — Черт, — последняя часть фразы окончательно вернула Гарри в реальность и он посмотрел на Тома. — Я совсем забыл о твоей… подруге? Девушке?       — Ее зовут Джун, и мы с ней не вместе, если ты об этом, — Том слегка усмехнулся, заметив мелькнувшую в его глазах нотку ревности. — Мы просто…       — Попутчики, — хмыкнула Гермиона.       — Именно, — протянул Том и вдруг как-то странно посмотрел на Гарри. — Забавно… знаешь, когда мы с ней познакомились, у меня было странное ощущение, что она мне кого-то напоминает. И я только сейчас понял, кого…       Гарри почувствовал, как от этих его слов в груди на миг стало очень тепло, но он заставил себя сосредоточиться.       — Том, ей нельзя рассказывать про волшебство. Магглы… обычные люди не знают о нашем существовании, на этот счет есть закон, и его нельзя нарушать…       — О, смотри-ка, вспомнил наконец! — Гермиона закатила глаза.       — Придется что-то придумать, — Гарри пропустил ее колкость мимо ушей. — И пока…       Он осекся, заметив появившееся рядом с Гермионой серебристое свечение. Из крошечного шарика оно сформировалось в ослепительно-сияющую лань, а затем почти сразу исчезло, обронив лишь короткое:       — Не раньше, чем через три дня.       — Что… что это такое было? — почему-то шепотом спросил Том, моргнув.       — Ответ от Снейпа, — пояснил Гарри, запуская пальцы в волосы. — Три дня! Вот зараза, неужели нельзя…       — Гарри! — укоризненно перебила его Гермиона. — Профессор Снейп вообще не обязан бросать все дела и мчаться в другую страну по первому требованию! Спасибо скажи, что он в принципе нам помогает!       — Ну да-да, ты права, — Поттер поднял ладони. — Я эгоист, Снейп — душка, три дня, так три дня, подождем… Подождем ведь? — он посмотрел на Тома.       Тот дернул плечом.       — Я шесть лет ждал, пока ко мне память вернется. Что такое три дня?