Намазал, слизал и тут же потрахался! (сборник)

Антон лёгким движением руки толкает Арсения в грудь, но этого достаточно, чтобы парень послушно упал на кровать, улыбаясь и отползая назад. — Швыряешься всем подряд, бесишься, психуешь... — перечисляет Шастун, ухмыляясь. — По-моему, не особо хорошее поведение, ты как считаешь? — Сегодняшние съёмки прошли довольно весело, особенно импровизация «Без чувств». Антон обожает в нее играть. Сколько только милых обращений он использовал в сторону Попова? Да и не только эта игра… Если подумать о тех словах, которые Арс прошептал во время следователя… Арс лишь пожимает плечами, продолжая выводить парня. Он пробегается взглядом по уже знакомой квартире и поджимает губы, уводя их бантиком влево. — Она до сих пор не спрашивает, куда ты дел пару миллионов? — Попов поправляет челку, наблюдая за тем, как Антон пошло закусывает губу, вероятно уже думая о том, что только сделает с этим придурком. — Не спрашивает. Я сказал, что это мои деньги и я распоряжаюсь ими, как захочу. Шаст, видимо, поддавшись действиям Арсения, тоже обводит комнату глазами. Эту квартиру он купил год назад, она не в самом благополучном районе, но зато тут мало молодых людей, которые бы знали о существовании таких личностей, как актеры шоу «Импровизация». Плюс отличная шумоизоляция, что с Арсением, очень даже на руку. Вечно снимать номера в отелях и квартиры, проситься к друзьям — все это так уже надоело, что в какой-то момент Антон наплевал на все и купил им с Поповым отдельную однокомнатную квартиру, чтобы иметь возможность спокойно уединяться после съёмок или просто во время пребывания Арса в Москве. — Так и будешь стоять? По-моему, ты говорил про намазать, слизать и тут же потрахаться, для чего мы в магазин заезжали? — Попов принимается стягивать с себя футболку под смех Антона, который идёт в коридор, забирая пакет. — Ну, лично я, за сигаретами, — Шастун выкладывает на стол пачку сигарет, сливки, два дорогущих йогурта, которые уклянчил купить Попов, ведь: «Антон, ну к ним же игрушка в подарок, давай возьмём!», ту самую игрушку и печенье. — Ты так испугался, когда я кинул ту посуду в тебя, и вообще ты сегодня очень тупил, я думал умру то ли от смеха, то ли от сердечного приступа, потому что умотался объяснять тебе все это. — Ты-то? Умотался? Не смеши меня, ты такое вытворяешь тут, — Шаст указывает на постель. — А насчёт тупил… Ну прости, Арсюш, не мог думать ни о чем другом, кроме как о твоих словах. До дома потерпеть не мог? Антон подходит к Арсу, который уже сидит без футболки, и осторожно целует в шею, а после укладывает на кровать, пробегаясь кончиками пальцев по ребрам. Шастун нежно улыбается, хотя планировал вставить Попову по самое не хочу за его психи, но как можно, если он такой сейчас? Лежит, прикрыв глаза, и облизывает пересохшие губы. Все, что Антон может — это доставить как можно больше удовольствия парню, раз тот сегодня не мог совладать с собой и очень нервничал. Шаст подносит руку Арсения к своим губам и бережно целует место пореза. Попов же недовольно хмурится, потому что больно, чем вызывает смех Антона. У Шастуна уходит меньше минуты, чтобы оставить Арса полностью обнаженным. Попов приподнимается на локтях, а после и вовсе встаёт с кровати. — Я постараюсь побыстрее, — Арсений целует парня в губы и уходит в душ, виляя бедрами, чтобы подразнить. — Не наебнись, граф недоделанный, — продолжает смеяться Антон. Он отключает свой телефон, чтобы никто не мешал, а после раздевается сам и достает из шкафа презервативы и смазку, кидая их на постель. Не удержавшись, парень берет сливки и хорошенько трясет их, а после выдавливает себе в рот. Слишком сладко, но Антону нравится. Парень прикрывает глаза и ложится так с дебильной улыбкой на лице, ожидая Попова. — Идёшь в спальню, надеясь увидеть накаченного брутала, а тут это, — через минут пятнадцать раздается язвительный голос Арсения, и он залезает на кровать, красиво выгибаясь в спине. — Ты чё, страх потерял? — Антон улыбается и треплет Арса по волосам.— Не тяну на брутала? — На брутала, может, и тянешь, а вот на накаченного… — Арсений наигранно поджимает губы и вскидывает брови, опуская руку на живот Антона и щипая его. Шастун закатывает глаза и нависает сверху над Поповым, целуя его за ушком. Парень тихо шепчет что-то вроде «зато я не дрищ и не снизу», за что тут же получает пяткой в колено. Антон фыркает, но решает, что нужно уже приступить к процессу, иначе они опять не потрахаются, а просто будут весь вечер подначивать друг друга, после чего заснут в объятиях. Шасту, конечно, нравился и такой исход событий, но все же он соскучился по Арсению слишком сильно и хочет быть намного ближе - проникнуть в него. Раньше ни с кем такого Антон не испытывал, все началось именно с Попова. Когда они первый раз занялись любовью, то Шасту максимально не хотелось выходить из парня, потому что он чувствовал себя так близко к нему, как никогда, находясь внутри. Не в каком-то пошлом смысле, а именно с точки зрения искренней близости, когда ты буквально хочешь стать частью человека. Арсений прекрасно это знал, ведь Антон рассказал об этом. Попов поначалу не понимал, как на это реагировать, но со временем стал позволять парню пару минут ещё быть в нем после того, как они закончат, чтобы Шаст мог перевести дыхание и успокоить чувства, что очень сильно накалялись. Антон оглаживает рукой бедро Арсения и чуть сжимает его, улыбаясь: — Обожаю твои бедра, они потрясающие, — горячо выдыхает Шастун. — Обожаю, когда ты их сжимаешь, — в тон ему отзывается Арсений, призывно выгибаясь сильнее. — Так нам нужны сливки или ты передумал? — Антон кивает в сторону баночки, что валяется недалеко на кровати. Услышав от Арса тихое «нужны», Шастун тут же встаёт с кровати и поднимает Попова за собой, а после и вовсе берет его на руки, под бедра. — Мы не станем делать это на кровати, я не хочу спать на липком, — договаривая, Антон уже понимает, как это звучит, а потому смеётся вместе с Арсением. — Вроде бы ты никогда не был против спать на липком. Шастун закатывает глаза и хватает ещё и сливки, а также смазку и презервативы, унося их и Попова на кухню. Парень усаживает Арса на стол и целует в губы, в этот раз напористо, как бы показывая, что все, теперь они точно начали, и Антон не планирует больше отвлекаться. Он слегка сжимает руку на горле Арсения и укладывает его на стол, Попов смотрит на него из-под полуприкрытых глаз — каждая клеточка тела Арса отдается процессу целиком и полностью. Антона часто смешит то, что Арсений пытается быть чересчур красивым. Даже в гребаном сексе Попов натягивает ступни, изящно меняет позы и контролирует лицо во время стонов. Но это лишь поначалу. Когда они входят в темп и Шаст буквально втрахивает парня в кровать, то Арсению не до контроля. Он лишь успевает хватать воздух, ибо стоны льются рекой из его горла. Попов иногда даже умудряется говорить и просить Антона, чтобы тот не останавливался, был грубее, но все это выходит так скомкано, что кроме Шаста никто, кажется, не понял бы. И именно в эти моменты Арсений для Антона самый красивый. Весь красный, взмокший, с непонятным нелепо-милым выражением лица, пытается лечь поудобнее и от этого неуклюже ударяется сам или ударяет Антона, но даже не замечает этого. Ещё Антону нравится, когда они решают разнообразить свою сексуальную жизнь, потому что обычно все такие игры подразумевают контроль оргазма. Шаст даже представить себе не может, как жить, если вы не видели лицо Арсения во время пика после того, как ему пришлось терпеть. Брови Попова приподняты, но в то же время самое их начало сведено к переносице, бедра дрожат, как и, впрочем, весь парень. Арсений краснеет от смущения в такие моменты настолько, что даже кончики ушей заливаются цветом. Антон толком не понимает, на что похожи звуки, которые тот издает в этот момент, но Шаст решил, что его парень «поскуливает» от удовольствия. Ступни гнутся в полукруг насколько это возможно, колени поджаты ближе к груди, но ноги все равно разведены, чтобы Антон мог наблюдать за всем происходящим. Шастун так любит смотреть на него, видеть каждую эмоцию, каждую морщинку от того, что Попов очень активно пользуется мимикой. А когда Арс поднимает на него умоляющий взгляд… Земля словно уходит из-под ног — Шастун готов весь мир уложить к его ногам. И вот остаётся пару секунд до оргазма, что обязательно будет сопровождаться протяжным сладким стоном и прогибом в спине. После этого Арсений лишь сложит руки между ногами, чтобы успокоить все ещё подрагивающий раскрасневшийся член. Сейчас до такого состояния довести вряд ли получится, но это и не особо нужно. Просто хочется насладиться процессом. Антон вновь трясет сливки, а после украшает ими тело Арсения. Он наносит на губы парня, на ключицы, потом следуют соски. — Согни ноги и раздвинь их, — голос вновь командный, однако глаза наполнены любовью. Арс усмехается и делает так, как ему сказали. Шастун добавляет сливки на внутреннюю сторону бедра и на головку уже вставшего члена. — Ты так по мне соскучился? Обычно мне нужно больше времени, чтобы тебя возбудить. — Во-первых, я хотел ещё со следователя, ты же знаешь, а во-вторых, если у меня будет что-нибудь с членом из-за твоих сливок, я их тебе в жопу залью, — отзывается Арсений и шумно дышит. Он невольно вздрагивает, когда сливки, что уже подтаяли, так как не стояли в холодильнике, начали стекать по члену, — Антон… — Ты только хотел мне что-то в жопу залить, забыл? А теперь что? — Антон ставит щелбан прямиком в головку, заставляя Арсения вновь вздрогнуть и всхлипнуть. Шастун откидывает сливки в сторону и наклоняется к Арсению, целуя его в губы, параллельно слизывая сливки оттуда. После этого Антон незамедлительно переходит к соскам. Пальцы Арса тут же оказываются в волосах Шастуна, сжимая их. Антон поочередно прикусывает набухшие горошины. Ему нравится слышать жалобные постанывания своего парня. Вскоре Шаст добирается до бедер и члена, и через пару минут Попов уже полностью чистый. Антон надевает презерватив, а Арсений уже принимается разрабатывать себя, выдавив смазку на пальцы. Шаст довольно наблюдает за этой картиной. Он берет телефон Попова и делает снимок, после чего отправляет его себе. Такого добра у них в диалоге навалом. Арсений любит присылать свои интимные фото и видео, так что Шаст заранее знает, что тот не против. Как шло время - было незаметно никому, минутная стрелка часов бешено неслась по циферблату. — Шаст, пожалуйста.., — тихо прошептал Попов, тут же заливаясь громким стоном и непроизвольно ударяя Антона ногой, что лежит у парня на плече. — Тише, Арсюш, тише. Не стоит меня бить. Потерпи ещё немного, я хочу, чтобы мы вместе закончили, в унисон, — Антон порыкивает, продолжая грубо вбиваться в парня, пока тот лежит на столе, раздвинув ноги уже около пятнадцати минут. В голове Антона не укладывалось, как этому мужчине может быть почти сорок лет. Если бы Шастун не знал его реального возраста, то дал бы максимум тридцать. Антон видит, что Арс уже на пределе, старается терпеть изо всех сил. Тогда парень начинает водить большим пальцем по уретре Попова и слышит то самое поскуливание, которое так любит. — Антон… Антон… Пожалуйста, блять! — буквально вскрикивает Арс, ударяя по столу рукой и тут же кончает. Шастун замирает и смотрит на парня. От его вида узел в животе крепчает, и стоит сделать пару движений, как Антон тоже изливается. Шаст сам в этот раз прикрывает холодной ладонью горячую плоть, чтобы Арсений мог отдохнуть, а не успокаивать свой организм. — Я хочу чай со сливками и печеньем… — произносит Попов через пару секунд. — Боже, Арс, серьезно? Дай я хоть член из тебя вытащу, — они оба заливаются смехом.