Намазал, слизал и тут же потрахался! (сборник)

      Арсений стоит у зеркала в туалете и нервно кусает губы, пытаясь успокоиться. Он шумно дышит, чувствуя, как злится. Злится сам на себя. Как можно было так затупить?       И вроде бы ничего страшного не произошло, но грёбаный синдром отличника не даёт нормально принять свою ошибку. Хочется выть от глупости и несправедливости.       Попов вздрагивает, когда слышит, что дверь открывается. В туалет офиса проходит Антон и облокачивается на стену, осматривая Арсения с ног до головы. Арс, смутившись, отводит глаза в сторону. — Чего тебе надо? — раздражённо фыркает Попов, ставя руки на раковину. — Не бесись, — спокойно произносит Антон.       Арсений сглатывает, слыша родной голос. Бархатный и нежный. Он чувствует, как Антон обнимает его со спины за талию и прижимает к себе, целуя за ушком. Попов тут же разворачивается, прижимаясь к Антону в ответ. Арс прячет лицо, уткнувшись в шею Шаста. Шастун тяжело вздыхает и нежно поглаживает Арсения по спине. — Ну все, Арсюш, прекращай. Хватит тебе так переживать. Это просто игра. Тем более мы все равно выиграли, — шепчет Антон, пытаясь успокоить Попова. — Это… Да, игра. Но так глупо потерять вопрос — уму непостижимо. Я идиотом себя чувствую. Так стыдно, так чертовски стыдно. Я словно… — Арсений сглатывает и замолкает.       Антон не напирает на него. Шастун прекрасно знает, как тяжело Арсению говорить о своих ошибках. И сегодня Антон прекрасно видел стеклянные глаза Попова, румянец на щеках, когда тот понял, что накосячил. — Иди к своему Бабичу, — вдруг обиженно выдает Арсений, и Шастун тут же заливисто смеётся. — Ой, дурак ты, Арс. Злишься на меня? Ну прости. Только ты рекордсмен в контактах. Только ты. Самый лучший и самый умный. А ещё ты рекордсмен в моем сердце. Ты, а не он. — Ну да, как смеяться надо мной, так вы с Бабичем вместе, а как никого рядом нет, так я рекордсмен, — Арсений отстраняется и отходит обратно к раковине, начиная умываться. — Арс, ну перестань, а? Я люблю тебя, ты же знаешь. Ты затупил, мы посмеялись. Все ошибаются. Вспомни меня или Димку. Мы вечно косячим и ничего, — Антон поджимает губы. — Арсений. На меня смотри, — строго произносит Шаст, видя, что Попов старается его игнорировать.       Арс отряхивает руки от воды и поворачивается к Антону, смотря четко ему в глаза. Выражение лица Попова можно было перевести, как: «я смотрю и чё дальше?» — Ты всем сказал ответ. Ты все правильно сделал. И мы без тебя бы вообще ни одну игру не вывезли. Ты самый умный и начитанный среди нас. И то, что ты один раз сглупил, не делает тебя плохим. Ты все такой же замечательный. А смеемся мы всегда, Арс. Над всеми. Даже не так. Мы смеялись не над тобой, а над ситуацией. Над тем, как ты подгонял Артура, а сам не написал. Тебя глупым никто из нас не считает. Ты меня понял? — Шаст усмехается, видя, что Арс постепенно расслабляется и вроде бы успокаивается.       Антон вновь обнимает парня за талию и нежно целует в губы, чуть улыбаясь. Арс выдыхает, словно отпуская всю случившуюся ситуацию, и отвечает на поцелуй, прижимаясь ближе. — Знаешь, чего я хочу? — горячо шепчет Попов. — А ты разве заслужил это сегодня? — сразу же включаясь в игру, произносит Антон. — Ну пожалуйста. Это поднимет мне настроение, — Попов строит щенячьи глазки и пару раз хлопает ресницами.       Этого хватает, чтобы Антон завелся. Он грубо хватает Арсения за горло и заталкивает в одну из кабинок, прижимая к стене. Второй рукой Шаст закрывает дверь кабинки на шпингалет, чтобы не было лишних глаз. Антон жадно целует парня, не позволяя двигаться и говорить.       Арсений лишь подрагивает, уже будучи в предвкушении. Ему нравилось, когда Антон грубый, резкий. Когда Антон главный. Но ещё больше ему нравилось, когда весь из себя строгий Шаст опускается вниз, прямо как сейчас. Антон встаёт коленями на кафель и принимается растегивать брюки Попова, облизывая губы и слабо улыбаясь. — Должен будешь, — фыркает Шастун. — И с удовольствием отдам долг, — Арсений прикрывает глаза, чтобы полностью погрузиться в процесс.       Попов знает, что фраза «должен будешь» означает лишь второй заход, но чуть попозже. Скорее всего, когда они будут вдвоем и в удобных условиях. И тогда Антон либо трахнет его в самых любимых позах Арсения, либо точно так же прикажет отсосать. В любом случае Арс был готов и на то, и на другое. Он сам не знал, что ему больше нравится в сексе с Антоном. Грубость Шаста или то, как при всей этой напыщенной важности, Антон изо всех сил старается сделать приятно. Сделать так, чтобы Арсений вспоминал секс ещё минимум несколько дней.       Сам Антон же искренне любил второе, но по той причине, что в восторге от лица Попова. Кажется, он уже думал об этом, во время секса, когда они решили поэкспериментировать со сливками. Точно думал. В деталях вспоминал раскрасневшееся лицо Арсения, сведённые к переносице брови и открытый ротик. Вспоминал, как Арс жалобно просит разрешения кончить и как потом прикрывает порозовевшую плоть руками.       Но сейчас Антон решил не отвлекаться и сосредоточиться на том, чтобы сделать Арсению приятно. Шастун пару раз провел рукой по члену Попова и стал медленно погружать его в свой рот, стараясь максимально спрятать зубы. Арс громко охнул, вводя одну руку в волосы Антона и слегка сжимая их. Шаст лишь закатил глаза на это действие, он уже привык к этому, хоть раньше и не любил, когда его мацают за волосы.       Язык Антона прошёлся по головке члена Арсения, когда Шаст почти выпустил его изо рта. Антон игрался со стволом, делая все, что вздумается. Он водил руками, брал полностью, проходился языком по всей длине, просто едва касался головки, чем заставлял Арсения поскуливать и просить большего.       Антон смотрел наверх, хоть это было и сложновато. Но оно точно того стоило. Видеть, как Попов шумно дышит, кусает свои губы и старается быть тише на всякий случай, если кто-то вдруг решит зайти. Одну ногу Арсения Антон уложил бедром на свое плечо, позволяя себе тем самым, целовать и прикусывать внутреннюю сторону бедра Арса.       Хотя было даже немного жалко эту нежную кожу, ведь с внутренней части бедра ещё до сих пор не сошли прошлые засосы и укусы, которые Антон жадно оставлял Попову в перемешку с тем, что вылизывал его. Как же Шаст любит этот процесс, а точнее то, как Арсений во время него стыдливо потирается членом о матрас, скулит и пытается насадиться на язык Шастуна, как можно глубже, хоть и весь краснеет от смущения, ведь не задолго до этого отнекивался: «Антон, не нужно, пожалуйста, мне не нравится такое» — а теперь громко стонет и просит Шаста пустить побольше слюней.       Много времени Арсению не требуется. Все действия Антона: сам минет, игра с яичками свободной рукой и покусывание бедер — полностью удовлетворяют Попова, и вскоре он кончает, специально глубже проталкивая член в горло Шаста, чтобы тот точно проглотил.       Антон послушно проглатывает и придерживает своего парня, чтобы Арс не рухнул на пол. Шаст знает, что после оргазма Арсений слишком расслаблен и ноги его не держат — они уже это проходили. Потом пришлось мазать Попову разбитое колено, когда он свалился в ванной. — Ну все, граф недоделанный, я прощен за то, что посмел обидеть своего рекордсмена? — Антон выгибает бровь и чуть усмехается. — Ну… Я ещё подумаю, — тихо посмеивается Арсений.