Особенная Адель

Генри впервые столкнулся с предвзятостью преподавателя. Мужчина преклонных лет, что недавно пополнил ряды преподавательского состава выпускающей кафедры, стал проблемой перед самыми каникулами. Он подробно ознакомился с биографией семейства Кингов, чтобы на каждом занятии поднимать Генри из-за парты и, посмеиваясь над допущенными ошибками, припоминать прославленную родословную. «Стыдно не знать основы основ, мистер Кинг». Генри всегда удавалось располагать к себе как учителей в школе, так и преподавателей в университете. При этом он никогда не злоупотреблял их добродушием: исправно выполнял задания и брался за новые проекты. Преподаватель по римскому праву стал первым на памяти парня, кто невзлюбил его с первой минуты лекционного занятия. То ли причина в родословной, то ли он сам по себе принципиальный мужчина, который не допустит, чтобы его студенты путались в «законах двенадцати таблиц». Генри в раздражении покинул библиотеку, из которой взял учебник по римскому праву, и чувствовал себя круглым идиотом с неподъёмным томом подмышкой. Предпочитал электронные ресурсы, и всю работу делал на ноутбуке, не заморачиваясь с громоздкими книгами и лишней макулатурой, канцелярией. Однако и тут новый преподаватель спутал все карты: на его занятиях у каждого на столе должен лежать учебник, а работа должна быть выполнена письменно, обязательно синими чернилами. — Отвратительный день! Генри бросил учебник на стол, предназначенный на четыре персоны, и оглядел столовую. К своему удивлению не обнаружил ни Лу, ни её подружек, ни даже Адама, который первый врывался в столовую за лучшей порцией. Зато Итан, вечно опаздывающий на ланч, сидел за столом и намазывал на тост малиновый джем. Меньше всего хотелось терпеть его ухмылки, однако сегодня друг не уставал удивлять: никак не отреагировал на появление Генри, как не отреагировал на раздражённое восклицание. — У меня проблемы с преподавателем по римскому праву. — Я думал, ты ходишь в любимчиках у всех профессоров нашей кафедры. И на что надеялся Генри, когда поделился с парнем своими проблемами? Бросил в его сторону раздражённый взгляд и намеривался наполнить поднос вкусным обедом, но вовремя удержал себя на месте. У прилавка стояла Адель, что в потоке студентов неспешной змейкой перемещалась от одной секции горячих блюд, до других секций, представленные салатами, напитками и десертами. Генри, как и обещал, свёл общение с девушкой до «привет-пока». И подобное решение оказалось идеальным вариантом не только для его новых отношений, но и для мисс Венсан. Она реже смущала своим пристальным взглядом, наполненным неподдельным восторгом и восхищением, реже дарила улыбки, что посторонних людей вводили в недоумение, а Генри заставляли почувствовать себя отвратным образом. Он до сих пор чувствовал неприятный осадок, что остался на душе после случившегося за кулисами. Видел в глазах девушки обожание, но не мог ответить взаимностью. Слышал такое искреннее, доверчивое признание в симпатии, но оказался не в силах вразумить Адель. Пытался. Честно, пытался, но безрезультатно. Теперь же только избегал, более не предпринимая попыток объяснить Адель, что они слишком разные для крепких отношений, слишком неподходящие друг другу по ряду критериев. Адель ему нравилась, как добрый и отзывчивый человек. Ему было жалко девушку, которой не удалось обзавестись друзьями и хорошими воспоминаниями затмить страшное прошлое. Хотелось поддержать и пожалеть. Но это совсем не те чувства, что способны зародить любовь. Совсем не те эмоции вызывала в нём Адель, и в этом окончательно убедился, начав встречаться с Луизой. Итан проследил за смятением друга и понимающе усмехнулся: — Избегаешь Адель? — Что? — сделал вид, будто услышал не правду, а несусветную чушь. — У меня нет причин избегать Адель. Я просто не голоден. — Понятно. Кстати, она направляется к нам. Генри неосознанно обернулся на девушку и, точно в замедленной съёмке увидел, как она забрала поднос, направилась к своему столику, но, почувствовав на себе взгляд, оглянулась. Не прошло и секунды, как их глаза пересеклись, и Генри был вынужден поприветствовать девушку кивком. — Ой-й, мне показалось. «Чёртов мудак», — мысленно окрестил Итана, который с нескрываемым наслаждением откусил тост и наблюдал за приближением мисс Венсан. — Привет, ребята, — улыбнулась девушка, волнение которой выдавало себя в пальцах, что крепко-крепко обхватили ручки подноса. — Приятного аппетита, — заметила отсутствие еды и спохватилась. — Генри, ты мог бы вместе со мной взять поднос, чтобы не стоять в длинной очереди. Генри выдавил улыбку: — Я не голодный. Адель нерешительно кивнула, будто не поверив в слова парня, и заинтересованно оглядела учебник: — Римское право — очень интересная дисциплина, не правда ли? — Не правда, — невесело хмыкнул. — Преподаватель усложняет жизнь. — Каким образом? — Требует наизусть выучить закон двенадцати таблиц. Итан со смехом взмахнул руками: — Добро пожаловать в мир простых студентов, что не знают о поблажках за неоценимый вклад в студенческую жизнь Питерхауса. Адель нахмурилась и, поколебавшись, присела на свободный стул рядом с Кингом: — Это и правда сложно, — сочувственно согласилась, всем корпусом разворачиваясь к парню. — У тебя каждый день репетиции, ты представляешь музыкальный клуб нашего университета… Могу представить, какие это нервы. Фырканье со стороны Итана тоже было проигнорировано, и девушка с улыбкой предложила: — Я могла бы помочь тебе! Для экзамена я делала схемы, по которым намного легче усваивается материал. По римскому праву делала и схемы, и краткие конспекты. Генри забыл о своих установках, а именно «не приближаться к девушке ближе, чем того требовала ситуация», и наклонился к Адель достаточно, чтобы заглянуть в прозрачные глаза: — Если тебе не жалко поделиться со мной материалом, то… — …конечно, не жалко! — радостно перебила девушка, как если бы ей помогали со сложным предметом. — Можешь после обеда зайти ко мне. Генри неуверенно отвёл взгляд: — У меня репетиция… — Ничего страшного, я сама занесу. Куда удобно: в комнату или в актовый зал? Так, они договорились, что Адель занесёт материал по римскому праву в комнату молодого человека и оставит на столе. Наблюдала, как Генри с горестным вздохом водрузил томик по римскому праву и направился к выходу из столовой. Не могла отвести глаз от его безупречной фигуры, безупречного чувства стиля, безупречных манер, с которыми он придержал дверь для выходящей из помещения девушки. Адель улыбнулась, только сейчас осознавая, что между ними состоялся диалог. Не короткое перебрасывание банальных фраз, а доверительный разговор: парень поделился своей тревогой по поводу не сдачи сложной дисциплины. Когда тень молодого человека исчезла из вида, Адель вспомнила о голодном желудке и перевела взгляд на поднос. Однако руки замерли над тарелкой с макаронами и куриными котлетами, потому что ощутила на себе внимание тёпло-карих глаз. — Да-а? — непонимающе протянула, надеясь, что Итан перестанет смотреть так серьёзно, и так внимательно. Это немного сбивало с толку и приподнятого настроя, что подарил разговор с мистером Кингом. — Тебе не кажется, что Кинг должен бегать за тобой и умолять поделиться конспектами? — Ты же знаешь, он очень занят. А мне не сложно помочь. Итан вызывающе изогнул брови и с усмешкой принялся поедать остатки тоста. Адель не могла не чувствовать на ментальном уровне раздражительность, что исходила от парня. Даже физически эта негативная эмоция вызывала крупные мурашки на коже. — Не злись, — негромко попросила. — Ты же всё понимаешь. Да, он всё понимал. Всё знал. Адель не видела более смысла скрывать от него правду, когда она настолько очевидна. Изо всех сил старалась побороть влюблённость, но стоило образу молодого человека расплыться перед глазами, как он наяву представал во всей красе. Сложно справиться с чувствами, зная, что где-то рядом бродит человек из самых лучших сновидений. Ещё сложнее справиться с чувствами, когда видишь его руки в чужих руках, его губы на чужих губах… Так сложно! — Я могу отнести конспекты в комнату Кинга, — огорошил Итан. — Мне по пути. Адель задумчиво склонила голову: — В таком случае, придётся сначала зайти ко мне. — Да. Придётся. Опустила взгляд в тарелку и, поколебавшись, принялась за еду. Чувствовала на себе внимание студентов, для которых стало удивлением наблюдать за мирной трапезой чокнутой и вменяемого человека. Хотя не исключена вероятность, что в адекватности Итана засомневаются сплетники. Ведь только неадекватный или Генри могли пребывать в компании «той самой несостоявшейся маньячки со странной улыбкой». Однако Адель меньше всего волновали косые взгляды любопытных носов. Она вдруг ощутила неконтролируемый поток тепла по всему телу, что приятно покалывал в кончиках пальцев. Постаралась незаметно поднять глаза на молодого человека, чтобы увидеть лёгкую улыбку на покрасневших от джема губах. Кажется, он тоже не обращал внимания на сплетников, потому что думал совершенно о другом. Неужели о том же, что и Адель? Девушка спрятала улыбку за глотком сока из пластикового стаканчика и сжала пальцами ткань платья, чтобы приятные импульсы прекратили сдавать её с потрохами. Когда на подносах не осталось ничего, кроме пустой посуды, молчание было нарушено одновременно произнесённым вопросом: — Идём? Адель рассмеялась и поднялась из-за стола, наблюдая, как Итан вернул и свой поднос, и её поднос в предназначенное для их хранения место. Покинули столовую, ловко маневрируя между оголодавшими студентами, и оказались на улице. Погода сегодняшним днём радовала ярким солнцем, чьи согревающие лучи спасали от холодного дуновения ветра. Они пробирались к зданию общежития под козырьками учебных корпусов, и Адель с сожалением оглядела своё тонкое платье. Неприятный ветер норовил поднять подол вверх, открывая вниманию острые коленки, и девушке не хватало рук, чтобы предотвратить исполнение знаменитой сцены Монро и укрыть плечи от пронизывающего холода. Бросила взгляд на Итана и не сдержала улыбки. Приятно знать, что не одна она повелась на мнимое солнце за окном и выбрала неподходящий под погоду наряд. Навряд ли, светлые джинсы и футболка спасали от колющего ветра больше, чем платье с удлинёнными рукавами. Тем не менее, Итан не показывал своего неудовольствия, напротив, не спешил покидать улицу, то и дело отвлекаясь от маршрута для приветствия знакомых лиц. Адель остановилась неподалёку, когда очередное приветствие затянулось, и раздумывала, как лучше поступить. Подождать молодого человека или поспешить в тёплое здание? Тем более взгляд собеседницы, что не спешила отпускать парня, красноречиво отвечал на не озвученный вопрос. У-х-о-д-и! — Адель, я подойду через минуту. Не мёрзни. Адель кивнула и поспешила скрыться в здание общежития. «Наверное, разговаривают о чём-то важном», — пришла к выводу, вспоминая взгляд собеседницы, от которого стало не по себе. Будто их разговор действительно был первостепенной важности, а Адель — угроза номер один для важной беседы. Нажала на кнопку вызова лифта и прислушалась к тяжёлому перемещению кабины. «Надеюсь, не забудет о конспектах», — переживала девушка, когда двери лифта открылись, а Итана всё не было в парадной здания. Лифт отличался особой медлительностью, потому что не спешил открывать двери сразу же после прибытия на нужный этаж. Нет, проходило полминуты прежде, чем скрипящий звук оповещал о скором освобождении из заточения. Адель начинала понимать студентов, что забыли о существовании лифта и предпочитали лестницы. Особенно сейчас осознала всё предательство средства транспортировки, когда требовалось как можно скорее очутиться на пятом этаже. — Я тебя заждался. Девушка в удивлении оглядела Итана, которого ситуация только забавляла. — По лестнице быстрее. — Да, я в этом окончательно убедилась, — улыбнулась Адель и спохватилась. — Я тебя не отвлекла? Если появились дела, то я саму занесу конспекты. — Нет. Я совершенно свободен. «И всё-таки взгляд той девушки говорил об обратном», — подумала Адель, но спорить не стала. Они дошли до конца женского крыла, и Адель открыла дверь в комнату, наперёд зная, что соседка либо на занятиях, либо в гостях своего парня. В последнее время она всё реже посещала комнату, отчего её часть помещения выглядела необжитой и холодной. Но сегодня холодно было и по иной причине, которую Адель поспешила устранить: закрыла окно и поправила на подоконнике упавшие книги. — Скоро лето, а на улице настоящая осень, — сокрушалась девушка, доставая из шкафа вязанный кардиган с большими пуговицами. — Присаживайся, я пока конспекты поищу. — Я постою. Адель удалось сохранить на губах улыбку, но не удалось отмахнуться от досадного чувства, вызванного желанием молодого человека остаться в дверях. Он прислонился спиной к двери и наблюдал, как девушка опустилась на колени перед прикроватной тумбочкой. Открыла сначала один ящик, разыскивая нужный материал, затем второй ящик. Проверила каждую тетрадку на наличие необходимых схем, а сама не могла перестать думать о поведении Итана. Бросила мимолётный взгляд на стул, на котором только вчера сидел, и ощутила, как от горечи опустились уголки губ. Она знала! Знала, что Итан пожалеет о поцелуе! Кому захочется быть обманутым? Никому! Адель не испытала радости при виде нужных конспектов. Убрала в ящики прочие тетрадки и, поднявшись на ноги, посмотрела на молодого человека. — Нашла. Итан кивнул и протянул руку, в которую девушка вложила материал по римскому праву. — Ты постаралась, — присвистнул, разглядывая труды проделанной работы. — Это надо запатентовать! — Ты жалеешь, да? — не удержалась от вопроса, и сама же ответила на него уверенным кивком головы. — Конечно, жалеешь! Не стоило нам целоваться… Итан несколько секунд смотрел в тетрадку, прежде чем перевести взгляд, полного изумления, на девушку: — Откуда такие мысли? — Ты торопишься уйти, — Адель с нескрываемой досадой поджала губы. — Это я виновата! Не стоило поддаваться твоему обаянию… Парень с улыбкой покачал головой: — Мне вовсе не хочется уходить. Но сомневаюсь, что ты позволишь мне задержаться. — Вчера же позволила. — Вчера ты проявила любезность. Адель нахмурилась: — Ты намекаешь на поцелуй? — молчание приняла за согласие и тяжело вздохнула, подходя к кровати. — Чем больше думаю о нём, тем сильнее виню себя. Присела на кровать и увидела, как молодой человек прошёл в комнату. Наконец-то, перестал стоять в дверях, играя на нервах Адель. Она бы выдохнула с облегчением, если Итан подошёл бы не так близко. Знакомая близость. — Выходит, ты жалеешь. Адель в изумлении подняла взгляд на парня: — Нет. Совсем нет, — не без смущения добавила. — Признаться честно, я долго не могла уснуть сегодняшней ночью. Всё думала о поцелуе. Итан выдвинул стул из-за стола и сел, не отводя внимательного взгляда от девушки. Подобное внимание приняла за просьбу продолжить, потому и поделилась мыслями: — Раньше думала, что любой физический контакт между мужчиной и женщиной невозможен без сильных чувств. То есть возможен, но не вызовет ярких эмоций, — помедлила, следя за реакцией парня, и осторожно заверила. — Но мне понравилось. Итан вскинул брови: — Мне гордиться собой? — Парни гордятся подобным, да? — с искреннем любопытством уточнила девушка, за что заслужила прищур тёпло-карих глаз: — Сомнительно гордиться тем, что девушка не блеванула от поцелуя. Адель подскочила на ноги: — Ты неправильно понял! — поспешила оправдаться, нависая над сидящем парнем, который был вынужден смотреть снизу вверх. — Я пытаюсь сказать, что несмотря на мои чувства к Генри… — …к чёрту Генри, — перебил Итан, недовольно наморщив лоб. Первое желание — заступиться за молодого человека, который не заслуживал быть посланным к чертям, но девушке удалось обуздать порыв. В конце концов, кто-то из них двоих должен оставаться с холодной головой, и, судя по раздражённому поведению Фоулза, именно Адель предстояло справиться с эмоциями. — Мне понравился мой первый поцелуй, — со вздохом подытожила и в удивлении расширила глаза, когда ладони Итана легли на талию, а большие пальцы погладили выпирающие тазобедренные косточки. Помедлила, дожидаясь дальнейших действий парня, но не заметила его намерений переходить черту дозволенного. С облегчением улыбнулась и даже накрыла его пальцы своими ладонями, ощущая кожей лиану выпирающих вен. — Второй понравится ещё больше. Адель тихонько посмеялась: — Я убедилась в силе первого поцелуя, но она не безгранична. — Проверим? Адель вглядывалась в лицо молодого человека, пока её не осенило: — Ты сейчас смеёшься надо мной? — Я сейчас беру тебя на слабо. Поднялся на ноги, не прерывая горячего прикосновения к талии, и теперь уже он навис над девушкой. Блуждал взглядом по девичьему лицу, щёчки которой покрылись уловимым румянцем, и уже знал наверняка, что задержится в этой комнате. Даже если его силками будут выгонять вон, он сделает всё возможное, чтобы задержаться в этом моменте. Будет умолять, лишь бы ещё чуть-чуть иметь возможность смотреть на девушку, ощущать её прикосновения, и ловить ртом лихорадочное дыхание. Наклонился ближе, вглядываясь в прозрачные глаза, которые приобретали особое очарование в преддверии поцелуя, и коснулся губами нижней губы девушки. Прикоснулся к верхней губе. Ещё разок к нижней губе, пока собственные губы не раскалились до ярко-красного цвета каления. До предела. Стоило девушке прикрыть глаза, как в то же мгновение углубил поцелуй. Это согласие. Это желание почувствовать прикосновение языков. Это необходимость изнывать от нехватки кислорода. Это, чёрт подери, второй поцелуй и далеко не последний. Итан был уверен. Обхватил тонкую шею девушки ладонью и закружил языком вокруг неопытного языка, доводя его до онемения, до щекочущего покалывания. Её губы безумно мягкие, вызывающие привыкание. Её вкус слаще самой распиаренной сладости, головокружительнее любого алкогольного напитка, ценнее самого элитного сорта. А наблюдение за происками её языка — отдельный вид зависимости. Сначала неуверенные толчки навстречу, неопытные ласки в ответ, а после желание попробовать больше, почувствовать глубже… Объятие тонких рук на шее — это необходимость быть ближе. И парня не пришлось долго упрашивать: притянул Адель ещё ближе, буквально впечатывая хрупкое тело в свои жилистые габариты. Пальцы в волосах на затылке — лекарство от чёртовой мигрени, что не отпускала ни днём, ни ночью. Только сейчас, ощущая поглаживания на спине, на шее, на голове, забыл о головных болях. Только приятные вибрации по телу, только зарождающееся напряжение в области поясницы, только желание заглотить девушку без остатка. Добраться языком до самых гланд. Зубами поиграться с полными губами, разукрашивая их в ярко-алый цвет. Руками обследовать каждый участок женского тела, что сейчас было в абсолютной власти. Абсолютная власть… Над прекрасной Адель… Эти мысли определённо сводили с ума. Сделал шаг вперёд, увлекая девушку за собой, и на затворках сознания уловил перемены в её поведении. Но было слишком поздно для исправления ситуации, потому что голени Адель упёрлись в каркас кровати, а Итан едва ли не потерял равновесия от желания увидеть под собой девушку. Она отстранилась от поцелуя и прикоснулась пальцами к губам, как если бы боялась, что Итан вновь захочет наброситься с поцелуем. Да, чёрт подери. Захочет. — Дашь оценку поцелую? — улыбнулся, заглядывая в прозрачные глаза. — Или пока продолжим? Адель отвела взгляд, и парень представил, как в русой головке творился хаос из противоречивых мыслей. Непроизвольно затаил дыхание, дожидаясь ответа, и гневался за свою несдержанность. Меньше всего хотелось, чтобы девушка испугалась настойчивости. — Продолжим. Итан в изумлении уставился на девушку, будучи уверенный, что третий поцелуй наступит не раньше, чем он услышит очередную повесть о Генри, о чувствах к нему и прочей белиберде, выводящей из себя. Адель улыбнулась и опустилась на кровать, взглядом предлагая последовать её примеру. Опустился одним коленом на постель и навис над девушкой, вновь овладевая её припухлыми губами. Медлить, когда в любую минуту она могла поменять решение — это грандиозное фиаско, которое Итан не допустил. Оторвался от губ, продолжая россыпь поцелуев по линии подбородка, по острым скулам, и не удержался от лёгкого поцелуя в закрытые глаза девушки, в её зарумяненный нос, в яблочки щёк. Адель широко улыбнулась: — Так приятно, — призналась, и Итан в такт её словам поцеловал улыбку. Нежный поцелуй быстро перерос в страстное, необузданное, влажное безумие, что затрудняло дыхание. Никому не хотелось разрывать поцелуй, но лёгкие горели огнём от нехватки кислорода. Ещё чуть-чуть. Итан в очередной раз не сдержался, когда позволил рваному стону слететь с губ прямиком в девичий ротик. Адель отреагировала широко распахнутым взглядом и, что-то сообразив в голове, перехватила руку парня на своём бедре. — Ты…ты имел в виду другое продолжение? Видя искренне непонимание на дне тёпло-карих глаз, решилась уточнить: — Секс. Итан выдавил из себя подобие смешка и развёл руками, как если бы не знал, что на подобное «обвинение» ответить: — Я солгу, если скажу, что не допустил такой мысли. Адель смущённо опустила взгляд на подол своего платья и аккуратно потянула его вниз, прикрывая коленки: — Итан, это очень интимно и лично… Я настаиваю, что подобная близость возможна только между двумя любящими людьми. Парень не придумал ничего убедительнее кивка головой. — Ты тоже так считаешь? — Ну-у, в этом есть смысл, — неуверенно протянул, а сам не мог избавиться от чувства, что проходит ультрасложный тест. Одна допущенная ошибка — ты вне досягаемости мисс Венсан. «Что если Кинг признался в своей непорочности?» — мысленно сокрушался Итан, который снова и снова проигрывал на фоне рыцаря в сияющих доспехах. «Девственный рыцарь», — насмешливо фыркнул. — «После такого признания, Кинга ни за что не переплюнуть». — Мне кажется, у тебя было много девушек, — проговорила Адель, но её слова не прозвучали, как обвинение. Скорее скрытое любопытство. — Немного, но были. — У меня никогда не было молодого человека, — призналась Венсан, как если бы это было не очевидно. — А со многими из них ты был близок? «Со всеми». — Смотря, что ты подразумеваешь под «близостью». Адель неловко пожала плечами: — Сексуальные отношения. Итан усмехнулся: — А что именно ты подразумеваешь под «сексуальными отношениями»? Девушка несколько секунд непонимающе глядела на забавляющегося Итана, пока не признала очередную шутку. Притворно пожурила: — Ты заговариваешь мне зубы. — Честно, пытаюсь понять, — поднял руки в знак защиты и улыбнулся. — Мы говорим о сексе или о петтинге? Итан успел пожалеть, что решил пооткровенничать с девушкой, потому что её расширенные от изумления глаза не предвещали ничего хорошего. Только смущение и неловкость, которые ощутил в удвоенной порции после прозвучавшего вопроса: — Петтинг? Странное слово, никогда раньше не слышала. Что оно означает? Итан старательно выискивал в лице девушки намёка на шутку, но, кроме неподдельного любопытства и румянца, не нашёл ни капли веселья. Она была искренней в своей невинности, когда как лоб парня покрылся испариной. То ли от градуса неловкости, то ли от возбуждения, что напомнило о себе в процессе откровенного разговора. Вытер лоб ладонью, пятернёй зачёсывая волосы назад, и со смехом проговорил: — Я забыл. Адель прищурилась: — Ты помнишь. Итан поднялся на ноги и направился к комоду, на котором заждалась тетрадка: — Самое время отнести конспекты… — Я посмотрю в Интернете и напомню тебе! Парень в изумлении посмеивался и, прежде чем выйти из комнаты, не мог не посмотреть на Адель. «Неужели она настоящая?» «И почему она до сих пор не моя?» Направился в мужское крыло общежития, претерпевая смешенные чувства. Одолевало чувство неловкости, что настигло в самый неподходящий момент — в момент дикого возбуждения. Девушка смотрела так невинно, что жаркие фантазии совершенно некстати подогревали желание. Такая хрупкая. Такая маленькая. Такая невинная. «Гореть мне в аду», — мысленно сокрушался, потому что именно такую хрупкую и невинную желал больше, чем мог себе представить прежде. Прежде, до поцелуя. Открыл дверь в комнату Кинга и Линча, намереваясь положить тетрадку на стол и покинуть пристанище Ангела, как можно скорее. Однако замер на пороге сразу же, стоило в поле зрения показаться женской фигурке, что мерила комнату большими шагами. Луиза резко обернулась на молодого человека, и в её глазах промелькнуло недоумение. — Чего забыл? Итан улыбнулся. «До чего же милая девушка, аж-ж зубы сводит!» Непременно бросил бы тетрадку на стол и поспешил покинуть комнату, но эти конспекты принадлежали Адель. Потому не позволил себе разбрасываться её титаническим трудом. Прошёл в помещение и аккуратно положил тетрадку на стол так, чтобы Кинг не проглядел в обилии текстов и нот. — Аналогичный вопрос. — Я девушка Генри, — заявила Лу с таким достоинством, будто статус второй половины святого Кинга есть достижение всей жизни. — Имею полное право быть здесь. Итан с усмешкой оглядел высокомерную особу и направился к выходу, однако особа неожиданно преградила путь: — Почему ты принёс конспекты? — А ты ждала кого-то другого? — невинно поинтересовался парень и серьёзнее уточнил. — Неужели Адель? К его удивлению, Луиза не стала юлить. Пожала плечами и задумчиво уставилась на свои пальцы, обрамлённые золотыми кольцами: — Было бы неплохо с ней поговорить. Знаешь, как девушка с девушкой. — Как волк с ягнёнком. Девушка улыбнулась и вновь удивила, когда приблизилась на шаг: — Итан, мы же неплохо ладили, — вкрадчиво начала, заглядывая в непроницаемое лицо молодого человека. — Не понимаю, что произошло с тобой. Почему так ужасно обошёлся с Хизер? — Потому что Хизер — сука. Её давно следовало приструнить. — Согласна, она иногда перебарщивает, — кивнула Лу. — Но она же «наша». Наша сучка. Если возникли разногласия, то можно было решить тихо-мирно в нашей компании. Зачем заставлять унижаться перед чокнутой маньячкой? — Ты хотела сказать: «Адель». Улыбки на лице девушки, как не бывало. Красивые черты лица вдруг скривились, и озлобленное выражение стёрло любой намёк на привлекательность. Луиза гневно прошипела: — Эта стерва и тебя прибрала к рукам! — заходила взад-вперёд по комнате, ломая пальцы рук перед собой. — Ладно, с Генри всё было понятно с самого начала: у него в генах защищать униженных и оскорблённых, но ты… Итан, чёрт подери! Когда ты успел сдружиться с чокнутой? Итан холодно улыбнулся: — А я с ней не дружу. Девушка перестала наматывать круги и подозрительно посмотрела на Фоулза: — Но ты изменил своё отношение к ней. — Адель ничего плохого мне не сделала. Луиза сокрушённо возвела глаза к потолку и едва ли не топнула ногой: — Генри готов был перестать со мной общаться из-за этой… Адель. До сих пор забыть не могу! По сей день он жалеет эту белую овечку: на неё не так посмотрели, не так про неё сказали. Чёрт! Да, я бы с удовольствием забыла о её существовании, но она вечно мелькает перед Генри! Девушка бросила сомневающийся взгляд на Итана, будто прикидывала в уме: стоило или нет продолжать разговор. Всё-таки решилась, не найдя в ухмылке парня ничего подозрительного: — Мне кажется, она к нему неровно дышит. Итан громко рассмеялся. Нет, ему было не до веселья. Это глумливый смех. Смех на показ. Смех, которым хотел втоптать достоинство девушки в землю. Превратить в ничто. Просто хотел поиздеваться над сукой, но не забывал об осторожности. В первую очередь об осторожности Адель. Потому прекратил смеяться и с участием осмотрел девушку с ног до головы: — Не знал, что ты страдаешь низкой самооценкой. Испугалась конкуренции? — Ты про чокнутую? — поморщилась Луиза, как если бы не тряслась от страха быть отвергнутой из-за той самой «чокнутой». — Она-то конкуренция? — Ну-у, вот, — кивнул парень и приблизился к суке настолько близко, насколько позволили рвотные позывы. — Ты же понимаешь: твоё волнение смехотворно. — Я не волнуюсь из-за… — … и правильно, — перебил девушку, не давая ей шансов вновь оскорбить Адель. — Генри не слепой, и видит разницу между тобой и…этой, — медленно опустил взгляд на вырез женского топа и демонстративно провёл языком по нижней губе. — Но я с радостью займусь тобой, если тебе наскучит по уши влюблённый «защитник униженных и оскорблённых». Луиза прищурилась, вглядываясь в карие глаза напротив, и приблизила лицо достаточно, чтобы опалить дыханием губы парня: — Даже не мечтай! Самодовольно усмехнулась и покинула комнату в приподнятом настроении. Итан в отвращении вытер губы, сохранившие тепло Лу, и медленно выдохнул. Говорить об облегчении рано, ведь успокоение Луизы не продлится вечность. Рано или поздно ли она вновь устроит истерику из-за часто попадающейся на глаза Адель, сердобольности Генри и своей низкой самооценки. Только бы не «проспать» начало бури.