***
— Стой там, где стоишь, — услышала Айфер, когда вошла в дом, и от неожиданности уронила сумку. — Кто вы? — она испуганно ахнула. — Что вам от меня надо? — Тётя, ты так сильно-то не ори, — вальяжно протянул Эльжан. — Ну, если хочешь ещё пожить, — он подошёл к ней поближе и усмехнулся, оглядев женщину с ног до головы. — Как вы сюда проникли? — спросила она, нервно сжимая ткань джинсов ладонью. — Я тебя умоляю, — подал голос Малой. — Все твои меры безопасности — старый замок да щеколда. Медленно подними свою сумку и дай мне её. — Дам, когда скажете, зачем вы пришли, — она гордо вздёрнула подбородок. — Мамаша, если бы мы были ворами, то выбрали бы дом побогаче, уж прости, — Эльжан оскалился, и Айфер инстинктивно сделала шаг назад. — Поговорить пришли. Сдаётся, у тебя, госпожа Айфер, есть кое-какая информация, которая может нам сгодиться. Если не будешь кричать и рыпаться, то ни один волос не упадёт с твоей головы. — Если вы пришли поговорить, то что это? — она взглядом указала на нож в руке какого-то молодого парня и пистолет в кобуре мужчины постарше. — Средства коммуникации, — Малой хохотнул, а Эльжан достал оружие. — Это, милочка, пистолет, который убивает людей, — Эльжан посмотрел на неё с вызовом, и руки Айфер затряслись. — Ну же, отдай сумку, будь послушной. — Ладно, — Айфер медленно нагнулась, подняла свою сумку и протянула Малому, пытаясь не смотреть на нож в его руке. — А теперь твой телефон, — Эльжан для расторопности направил на неё дуло пистолета. — Хорошо-хорошо! — Айфер взвизгнула и, содрогаясь всем телом, кое-как достала телефон из кармана джинсов, и бросила на пол. — А теперь иди вперёд, — Эльжан развернулся, и, кивнув Малому, повёл Айфер туда, где в этом скромном доме, судя по всему, располагалась гостиная. — Садись. — Вам необязательно направлять на меня ваше оружие, господин хороший, — взъелась она, но всё же села. — Вы пришли поговорить, а не убить меня, но я не привыкла говорить с людьми, чьих лиц я не вижу. — Поболтай мне ещё тут, напросишься же, — Малой покрутил в руках нож, а затем поправил маску на лице. — Малой, ты бы шторы задёрнул, — Эльжан указал на одно из окон. — Я и сама могу это сделать, — Айфер неожиданно встала, и Малой дёрнулся с места, но был остановлен грубой ладонью Эльжана. Айфер на негнущихся ногах подошла к окну, из которого виднелась калитка, и заметила, что форточка была открыта. Захватив рукой штору, Айфер дёрнула ткань на себя, крикнув что есть мочи: — Помогите! Убивают! — Ах ты тварь! — Малой резко вскочил с дивана и в три шага приблизился к Айфер. Парень вдавил её ладонью свободной руки в стену и обернул запястье вокруг её шеи, перекрывая поступление воздуха в лёгкие. Айфер замахала руками и в ужасе вытаращила глаза, но Малой, решив её не мучить слишком сильно, тут же ослабил хватку, и, пока женщина отчаянно хватала ртом воздух, расстегнул пуговицу на рукаве её рубашки и легонько полоснул её предплечье ножом. Услышав её сдавленный крик, Малой расхохотался, пока Айфер пятилась в сторону дивана, чтобы обессиленно на него обрушиться. Эльжан же наблюдал за этой ситуацией со стороны, будто за игрой своего щенка. — Хватило? — холодно поинтересовался он, когда Айфер поднялась и сдула кудри, упавшие ей на лицо. — Усвоила урок? — Усвоила, — нехотя согласилась она. — Дальше что? Пытать меня будете? — В зависимости от того, как пойдёт разговор, — Малой достал из кармана белый платок и педантично стёр кровь с ножа. — Аллах, я же простой флорист. У меня нет ни денег, ни связей, не проблем! Зачем я вам нужна, мерзавцы? — А вот про связи ты, матушка, немного недоговорила, — Эльжан понял, что дешёвое шоу пора было уже прекращать, и незаметно нажал кнопку «Запись» на спрятанном в куртке диктофоне. — Ты знаешь Серкана Болата. — Конечно, я его знаю! — Айфер откровенно удивилась. — Прекрасный человек, жених моей племянницы. У вас с ним какие-то проблемы? — Скорее, милочка, это у тебя проблемы из-за знакомства с ним, — серьёзно продолжил Эльжан. — Выкладывай всё про эту свадьбу, если не хочешь, чтобы от тебя осталась только эта милая лавандовая блузочка. — Вы враги Серкана? — Тебе необязательно знать, кто мы и какое отношение мы имеем к Болату, но мы-то знаем, что к нему ты имеешь отношение непосредственное. Ты ему почти как семья. Парень о тебе печётся и, наверное, многое выкладывает. Айфер нервно сглотнула. Почему им так интересна жизнь Серкана? Неужели они могли что-то прознать про контракт Серкана и Эды? Как такое вообще было возможно? — Он хороший человек и прекрасная пара для моей племянницы, — витиевато ответила Айфер. — Коне-е-чно, — Эльжан ухмыльнулся. — И никого, даже мамашу Болата, выросшую в шелках, ни на секунду не взволновало то, что вы и десятой доли их богатства не имеете? Не смеши меня, милочка! Такие, как Серкан, женятся только на тех, кто обитает в их кругах, и из этого правила нет исключений. — Любовь — это исключение из всех правил, — мягко отметила Айфер. — Чушь собачья! Тебе самой-то не смешно, женщина? Да ты ведь покрываешь проделки этих юных Бонни и Клайд! Говори, это так? — Эльжан поднялся и прижал её к спинке дивана, заставив Айфер поёжиться. — Что за ерунду вы несёте… — сбивчиво бормотала она. — Какое вам дело до двух влюблённых… — Бред! — Эльжан выплюнул это слово ей буквально в лицо. — Бред, и ты сама это знаешь, но, раз по-хорошему ты говорить не хочешь, то… Малой, придётся запачкать ножичек ещё раз, — он злобно усмехнулся, пока Малой подходил к Айфер, которая замотала головой, брыкаясь. — Выбирай, где мы сделаем следующий порез, красавица, — Малой пальцем провел по её бедру. — Может быть, на шее? — его дыхание около её кожи заставило её внутренне сжаться. — Может, за ухом? Где тебе нравится больше? — спросил он, гладя тупой стороной оружия кожу её запястья. — Молчишь? Тогда я выберу сам… — прошептал он, занося нож над её шеей. — Нет! — истошно завопила Айфер, смотревшая на серебристое лезвие с животным ужасом в глазах. — Я расскажу! Только опусти, отпусти! — То-то же, — Эльжан просиял. — Малой, покури пока. Юноша отошёл так же резко, как и приблизился, и прижался спиной к противоположной стене, упиваясь страхом, смешанным с желанием жить, в глазах этой бедной женщины. Впрочем, им обоим было её нисколько не жаль, потому что эта госпожа ходила в друзьях у Серкана Болата. — Давай, солнышко. Я внимательно тебя слушаю, — сказал Эльжан, по-прежнему не убравший пистолет. — Это для сговорчивости, — он блеснул своими жёлтыми зубами. — Кстати, он заряжен. Не желаешь проверить? — Нет! — запротестовала Айфер. — Я расскажу… — она опустила голову, смиряясь с участью. — Я всё расскажу. — Не испытывай мои нервы, женщина. Говори! — Серкан… Он вместе с Эдой не по-настоящему… — Как именно? — Они заключили сделку… Или какое-то соглашение, я сама этот документ не видела… Их отношения ненастоящие. — Можешь же, когда хочешь, леди, — хмыкнул Малой, но Эльжан жестом приказал ему захлопнуть рот. — В чём суть договора? — Они должны притворяться женихом и невестой, чтобы вернуть Серкану бывшую возлюбленную, — нехотя говорила Айфер, которая видела перед собой одно лишь дуло пистолета. — Зачем? — Её акции. Серкан хотел, чтобы эта женщина, Селин, вышла за него замуж и передала часть своих акций. — Это всё? — Эльжан приподнялся, и вместе с этим изменил положение пистолет в его руке, который Айфер буравила взглядом. — Всё! — неожиданно быстро ответила Айфер, и Эльжан усмехнулся. — Врёшь ведь, дура, — он приставил оружие к её шее. — Рассказывай дальше, или я спущу курок и даже не посмотрю, что ты женщина, — процедил он. — Ладно… Ладно! — по щеке Айфер скатилась одна единственная слезинка. — Серкан по воле умершего отца обязан жениться, пока ему не исполнится тридцать пять, иначе все его акции откроются для продажи… Я не разбираюсь в тонкостях, но Селин… Он хотел жениться на Селин, чтобы избежать этой участи, но он, вроде бы, и без того её любил… Честно, я не вру! Всё так и есть… — по другой щеке скатилась ещё одна слеза. — Молодец, красавица, — Эльжан убрал пистолет от её горла и отошёл. — Ты наконец-то смогла сказать что-то ценное… — он опустился на своё место, пока Айфер судорожно думала, что именно заинтересовало его в её рассказе. — А девка твоя, для чего она в это ввязалась? Какой у Эды был мотив? — Я вас умоляю, — Айфер прыснула и поразилась тому, насколько правдоподобно она звучала. — В таких делах может быть только один мотив… — Любовь? — Эльжан вновь оскалился. — Деньги, — она вложила все моральные силы для того, чтобы это слово из её уст прозвучало сочно и сладко, будто деньги действительно имели для неё огромное значение. — Я ведь не вру. Посмотрите, как мы живём, — она попыталась махнуть задетой ножом рукой, но ахнула, почувствовав прикосновение ткани к ране. — Этому дому сорок лет, и мы еле сводим концы с концами. Моя племянница всегда была умной девочкой и умела находить выгоду в любой ситуации, а Серкан… — Сделал предложение, от которого невозможно было отказаться? — Угадали, — Айфер наигранно виновато опустила голову. — Он предложил нам очень щедрую сумму за этот маленький спектакль, а мы, бедные люди, готовы сделать всё, чтобы жить хоть немного лучше, — она и сама удивилась, как удачно получалось скармливать им эту ложь. Пускай она раскрыла Серкана, но смогла уцепиться за эту ложь, чтобы не выдавать ещё и Эду. Она не могла окончательно потопить этот корабль, в конце концов, её фамилия тоже была Йылдыз. — Вы мне омерзительны, — выплюнул Эльжан. — И даже не из-за вашей жажды наживы, а потому, что вы буквально продали племянницу этому человеку. — Их отношения регулировались контрактом, — блёкло парировала слабеющая с каждой секундой Айфер. — Ничего личного между ними нет, Серкан и Эда — никто друг другу. Вне вспышек камер они практически не общаются. — Выходит, вся их любовь — мастерски спланированный пиар-ход? — Я вас умоляю: они же буквально из разных миров… — Забавно, — подал голос Малой. — Это то, о чём я думаю, когда вижу эту сладкую парочку на обложках жёлтой прессы. — Почему я должен тебе верить? — спросил Эльжан, строго поглядев на Айфер. — Я бы никогда всерьёз не отдала Эду замуж за человека, который манипулирует своей бывшей девушкой и заводит отношения с другой только ради того, чтобы её позлить! Серкан влюблён в эту Селин и в свои деньги, Эда для него ничего не значит… — Но ты же недавно пела, какой он хороший, милочка. — Дай мне немного денег, и я назову хорошим тебя, — Айфер устало улыбнулась уголком губы. — Какие же вы все до смешного одинаковые, — Эльжан встал и кивнул Малому. — Ладно, госпожа Айфер. То, что мне от тебя было нужно, я получил. — Тогда поваливай отсюда. — Всенепременно, — он злобно усмехнулся. — Мило поболтали. Как-нибудь повторим? — Ни за что на свете, — она посмотрела на него исподлобья. — Адьос, красавица, — Малой засеменил за начальником. — Если посмеешь сболтнуть полиции — ты труп. Не скучай, — парень отсалютовал и покинул дом вслед за Эльжаном. Мужчины ушли через задний двор, прошли пешком два квартала и сели в автомобиль, припаркованный между двумя многоквартирными домами. Пока Малой заводил машину, Эльжан, разместившийся на заднем сиденье, набирал номер Элкая. — Слушаю, — послышалось из динамика телефона. — Господин Элкай, эта Айфер нам всё рассказала. — Докладывай немедленно. — Болат может потерять акции в тридцать пятый день рождения, до которого, видимо, всего-ничего осталось, раз он нашёл эту девку Эду и заключил с ней договор об отношениях, чтобы ваша дочь приревновала и вернулась. Эда эта для него — пустое место, парню нужна Селин, и нужна она ему отчасти потому, что папаша даже из могилы его достал и заставил жениться, иначе его сосунок всё потеряет. Ну и семейка! — Что ты такое говоришь? Выходит, наши догадки про отношения Болата с его пассией — правда? — Чистая правда. Мне пришлось приставить дуло к голове её тётки, чтобы это узнать. — Этот Серкан… — на обратной стороне наступила тишина, как будто собеседник задумался или начал что-то осознавать. — Да он же просто использует мою дочь, мою Селин! Хочет женить её на себе, чтобы не убежали денежки, а потом она, наивная девчонка, и акции свои на его имя перепишет… Мразь! — И теперь у нас есть доказательства, почему Болат — такая мразь, — Эльжан одобрительно хмыкнул. — Что мне делать, начальник? — Сделай ему больно, — коротко ответил Элкай. — Как ты умеешь. — Будет выполнено, господин Элкай. В то же время Айфер, дождавшись, пока хлопнет задняя дверь, осела на пол, прислонившись с обивке дивана, и задышала так часто, что ей показалось, что её лёгкие вот-вот вырвутся наружу. Она была не в состоянии даже дойти до кухни и налить себе стакан воды, хотя сознание пыталось подсказать ей сделать это, но мысли, беспорядочно крутившиеся в её голове, не давали ей покоя. Кто эти люди? Что теперь будет с Эдой и Серканом? Всё ли с ними в порядке сейчас? Пытаясь отыскать ответы на эти вопросы, Айфер и сама не заметила, как потеряла сознание и ударилась головой об пол.***
Они уже целый час смеялись и рассказывали друг другу забавные истории из жизни. Серкан поймал себя на мысли, что не может перестать любоваться этой картиной: Лейла фотографировала обнимающихся Джерен и Эду, к которым неожиданно подбежала Пырыл и, присев на корточки, очень комично влезла в кадр, заставляя руки Лейлы дрожать от смеха; Энгин и Ферит спорили, какую тактику выберет тренер «Фенербахче» в ближайшем матче, и Пырыл, насмеявшаяся вдоволь, влезла в их диалог с весьма интересным мнением; Джерен то и дело обкрадывала Ферита, время от времени добираясь до десерта в его тарелке, пока Ферит, вовлечённый в интересный разговор, не замечал поползновений своей невесты, а Лейла только тихо смеялась в ладошку. В этот момент они выглядели, как одна большая семья, и Серкан окончательно расслабился, погружаясь с головой в атмосферу уюта, созданную дорогими ему людьми. — Пырыл, а как ты узнала, что беременна? — поинтересовалась Джерен. — Появились ли какие-то необычные признаки, которые натолкнули на эту мысль? — Это, на самом деле, очень забавно получилось, — Пырыл с Энгином переглянулись, пытаясь не смеяться. — Однажды утром я проснулась и поняла, что мне жизненно необходимо поесть оливок, и я разбудила Энгина, — она грозно зыркнула на Серкана, пославшего другу сочувствующий взгляд, — чтобы он съездил в магазин за ними. — В пять утра разбудила… — добавил будущий отец. — А я ведь до дрожи ненавидела оливки всю жизнь! Ну Энгин и поехал в ближайший супермаркет за этими несчастными оливками… — И тестом на беременность, — Энгин хохотнул, — потому что я, в отличие от Пырыл, даже сонный догадался, что что-то тут не так! — Эй, это не было очевидно! — возмутилась Пырыл. — Вообще-то, — лицо Серкана приняло комичный вид, — ты ненавидишь оливки настолько, что однажды расплакалась в ресторане, когда заказала салат, не заметив, что они в него входили. — Это, правда, очень забавно, — Джерен едва сдержала смешок, когда увидела выражение лица Пырыл, и обратила взор на Серкана и Эду. — А вы что скажете? Серкан и Эда переглянулись в непонимании, и Эда заметила, как его взгляд опустился на её живот, а затем легонько ударила Серкана по запястью. Он что, правда, подумал от том, что Эда беременна? Это было до смешного глупо. — Нет, я, — Джерен запнулась, смотря на пару. — Аллах, я имела в виду, были ли какие-то смешные ситуации в вашей жизни? Я не имею в виду беременность, конечно же. — Эмм… — задумался Серкан, всё ещё напуганный. — Может, что-то было… — уклончиво начала Эда. — Всего и не упомнишь… — Ну же, сладкая парочка! — подначил Энгин. — Не поверю, что с вами двумя не случалось ничего интересного. Давайте, повеселите нас от души! Серкан и Эда вновь переглянулись, и у обоих возникло ощущение, что они думают об одном и том же. «Скажем им, что дурим всех вокруг ещё с лета?» — подумала Эда. «Может, сказать, что наша свадьба тоже ненастоящая?» — мысленно продолжил Серкан. «О, давай я ещё расскажу им, что влюбилась в тебя в процессе? По-моему, это очень забавная история!» — Эда грустно усмехнулась. «Мне стоит добавить, наверное, что я не замечаю в этом мире ничего, кроме твоей улыбки? И это при том-то, что для тебя я по-прежнему мужчина, влюблённый в другую женщину, который не хочет признавать правды, которая разрушит все? Правды, признав которую, я окончательно растопчу твою надежду на то, что имя Селин будет стёрто с лица этой фирмы?» — Серкан покачал головой и потупил взгляд. Да, их отношения — одна грандиозная смешная история. Приправленная сахарной пудрой со вкусом разочарования и фейерверками из боли. Столько историй, столько историй! — Вообще, есть кое-что, — Серкан заметил, как щёлкнул замок маски на лице Эды, которая мгновенно воспряла духом, продолжая войну за них обоих. — Серкан пригласил меня к себе в гости, когда мы встречались всего две недели… О, он хорошо запомнил этот день. Она тогда первый раз улыбнулась по-настоящему, первый раз удивилась по-настоящему и первый раз расслабилась по-настоящему в его присутствии. Эда же вспомнила его холодное: «Осмотрись тут внимательно, вдруг Селин решит тебя протестировать на знание моего дома. Нам не нужны проблемы ещё и с этим», — и её передёрнуло от того, как грубо и безжизненно когда-то звучал его голос. Пожалуй, об этом дне воспоминания у них были немного разные. — Я только в газетах до этого пару раз натыкалась на дом Серкана и не заостряла на нём внимание, но, когда получила приглашение от него, надумала себе невесть чего и приготовилась к тому, что увижу гигантские потолки с лепниной, десяток слуг и самые дорогие ткани повсюду… — Так ты об этом тогда думала? — Серкан откровенно удивился: он помнил, какими большими стали глаза, когда он её встретил, но до этого дня так и не нашёл причину её удивлению. — Конечно, — Эда хмыкнула. — Меня нечасто приглашали в столь огромные особняки, и я морально готовила себя к тому, что увижу море роскоши, но, когда ты открыл мне дверь, стоя в спортивных штанах и футболке «Ливерпуля», я едва ли не потеряла рассудок от удивления, — Эда прыснула. — Серкан Болат — человек, который не вылезает из костюмов, предстал передо мной в домашней одежде, поверх которой была форма его любимой команды! — Что, люди типа меня уже не могут и футболом увлекаться? — Могут, конечно, — Эда смягчилась, — но, когда ты пригласил меня внутрь, и я увидела в гостиной несколько бутылок пива, мой мир окончательно перевернулся! Но видеть тебя в такой обычной, домашней атмосфере, находясь в, кстати говоря, абсолютно пустом доме, было для меня крайне непривычно. — Знали бы вы, как она удивилась, узнав, что я вкусно готовлю! — Серкан засмеялся, и Эда состроила гримасу. — Это тоже не было чем-то очевидным! — Почему же? — Ну ты же Серкан Болат, — просто объяснила она. — Ты Серкан Болат, который может устроить истерику из-за случайного пятнышка от еды на твоей одежде, а готовка — это очень грязный процесс! — Впрочем, я тоже немного не ожидал, что ты ругаешься, как сапожник, когда смотришь футбольные матчи, — Серкан выгнул бровь с вызовом, возвращая ей любезность. — Эй, — Эда шутливо пихнула его под локоть. — Не выдавай все мои тайны! — играя на публику, она кокетливо склонила голову. «К счастью, у тебя их слишком много, Эда», — подумал Серкан и усмехнулся. Следующий час прошёл в том же ключе: Джерен поведала остальным историю о том, как они познакомились с Феритом, когда она спутала его с юристом-стажёром и отругала за нерасторопность; Пырыл рассказала, как они с Энгином угодили в полицию во время медового месяца; Лейла вспомнила, как ей пришлось изображать девушку Серкана целый вечер, чтобы помочь ему отбиться от назойливой поклонницы. Истории не заканчивались, и с каждой минутой Эда наслаждалась ими всё меньше и меньше. Липовый чай не подружился с чувством тревоги в её груди, и девушка нервно перебирала оборки платья в руках и то и дело, пытаясь быть незамеченной, проверяла в сумочке телефон, в затем и вовсе, отвернувшись, пока компания заливисто над чем-то смеялась, набрала номер тёти и, услышав, что абонент был недоступен, ахнула и резко развернулась к Серкану. — Дорогой, — сладко проговорила она, пытаясь скрыть за приторностью голоса панику. — Тётя по-прежнему не отвечает на звонки, а теперь её телефон и вовсе выключен. Я должна съездить и проверить, всё ли у неё в порядке. — Что-то случилось? — подорвался Энгин. — Нет-нет, — Эда успокоила его жестом руки. — Скорее всего, просто заработалась и оставила где-то свой телефон, но я всё-таки съезжу проверю, как там она. — Конечно, поезжай, — Джерен улыбнулась. — Серкан, мы приехали сюда на твоей машине, могу я её одолжить? — поднявшись, Эда поправила платье. — Конечно, — он достал ключи от автомобиля вложил в её ладонь. — Будь осторожна и сразу же мне позвони, как доедешь. — Непременно, — она кивнула и повернулась к коллегам. — Хорошего вам вечера! — Увидимся, — синхронно ответили они. Покинув ресторан, располагавшийся на шестнадцатом этаже отеля, Эда спустилась лифте на парковку, где её догнал и забрал в свои колючие объятья ветер, раззадоривая аппетит её чувства тревоги. Дойдя до автомобиля, припаркованного у самого выхода, Эда выехала и отметила, что машина работала как-то странно, но быстро отмела эти мысли, подумав, что её руки просто не привыкли к управлению таким новым и современным автомобилем. Выезд из парковки оказался максимально удобным, и ей не пришлось долго петлять и объезжать все местные дворы для того, чтобы как можно быстрее добраться до своего района. Выехав практически сразу же на одну из самых крупных дорог Стамбула, Эда порадовалась тому, что отсутствие пробок позволяло ей быстро набрать достаточно высокую скорость, что значительно сократило бы по времени её путь домой. Скорость стала единственным методом борьбы с тревогой, и у Эды не было ни сил, ни желания на то, чтобы ругать себя незначительное её превышение: в конце концов, она водила автомобиль уже семь лет и неплохо поднаторела на этом поприще, несмотря на то, что долгие годы её транспортным средством был старый грузовичок тёти. Имея такой долгий опыт вождения за плечами, хоть раз в жизни она решила позволить себе такую вольность, да и в какой ещё манере кататься на таких авто? Выжимать всего сорок на спорткаре самого Серкана Болата даже в её голове звучало как оскорбление. Преодолев треть расстояния до дома за каких-то три минуты, Эда собиралась свернуть, чтобы въехать в их небольшой район, и, пытаясь сбавить скорость перед поворотом, она поняла, что именно её до этого настораживало: тормозить почему-то получалось очень плохо, а места и времени для манёвра оставалось всё меньше и меньше. Это произошло слишком быстро. В одну секунду весь остальной мир замер, как восковая фигура, и единственным движущимся объектом стала эта треклятая машина. Это ощущалось так, будто она смотрит на всё со стороны. Словно симулятор реальности. — Что, чёрт возьми, происходит? — закричала она, панически выжимая тормоз, который практически не поддавался. — Аллах, да я же так разобьюсь! Чёртчёртчёрт. Что де-лать? Она сжалась всем телом, нещадно умоляя всевышнего о том, что ещё молода, что с ней не может произойти такая глупость, что ей есть, что терять… Пока вся жизнь проносилась перед её глазами, а метры до поворота, который точно необходимо было осуществить, иначе она бы так и поехала по одной из главных дорог с отказавшими тормозами, таяли, Эда думала о тёте, которая сейчас находилась невесть где. О Джерен и Мело, которые просто не должны были переживать утрату близкого друга в таком раннем возрасте. О Серкане, который... О Серкане, которому так много не сказала. Выворачивая руль, Эда хотела во всю глотку прокричать ему о том, как сильно успела его полюбить. Выворачивая руль на скорости шестьдесят километров в час, она успела обозвать себя самой величайшей тупицей, думая, что умрёт, не успев сказать этих слов. Всё остальное казалось теперь таким неважным. Как будто часть её души, до этого хранившая всю боль, причинённую ей, в одночасье превратилась в вакуум. Будто ничего больше и не существовало. Та боль, служившая ранее сигналом к бегству от человека, который она упорно игнорировала, вдруг перестала саднить и отдавать горечью. Всё исчезло, ушло, сузилось до возведённого над её головой курка судьбы, с которой ей выпал шанс сыграть в русскую рулетку. Рядом — никого. Она тут одна. В живых лишь инстинкт самосохранения и любовь, затопившая салон автомобиля её любимого человека. Автомобиля, насквозь пропитавшегося им. Выворачивая руль, она думала, что смерть в его машине — самое ироничное, что могло бы с ней произойти. Это произошло слишком быстро. Автомобиль Серкана Болата ожидаемо занесло на повороте и со всей силы прибило к ближайшему фонарному столбу. И всё остальное, кроме этой несчастной машины, вновь ожило. — Болат получил по заслугам, — произнёс водитель автомобиля, тихонько следовавшего за ними. — Надеюсь, ему сейчас очень больно, — послышался на другой стороне голос Элкая.***
Серкан обеспокоенно поглядывал на телефон, думая, почему Эда до сих пор ему не позвонила, ведь она знала, каким нетерпеливым он всегда был; знала, что, если он попросил её сделать что-то немедленно, это должно было быть выполнено безотлагательно, потому что другого расклада он не принимал, а ей никогда не составляло огромного труда написать сообщение и сделать звонок. Как-то раз Эда сказала ему, что считает эту его взволнованность милой, но Серкан в своей коронной манере ответил, что нет ничего милого в его склонности держать всё под контролем: он и сам порой от этого уставал. Нет, неужели сложно было банально позвонить, отправить короткое смс? Она прекрасно понимала, что он взбесится, если она будет игнорировать его просьбу, но как будто специально выводила его из себя молчанием. Странно. Это всё казалось ему очень странным. Дорога от отеля до дома её тети в такое позднее время заняла бы не больше пятнадцати минут, поскольку в этот раз выбор пал на ресторан, наиболее отдалённый от центра города, чтобы не привлекать внимание журналистов, а от Эды не было новостей уже полчаса. Целых полчаса. Бесконечно долгих тридцать минут его жизни. Он выпил бокал вина залпом, чтобы не чувствовать всего, что успело накопиться в нём за это время, но ощущение тревоги продолжало неприятно жечь горло, а глаза нервно забегали по близлежащим предметам. — Серкан… — Лейла резко подскочила со своего места и ахнула, сжимая в руке телефон. — В смысле… Господин Серкан, я… Моя подруга прислала мне какую-то статью, спросив, правда ли это… Я, я никогда не делюсь какой-либо информацией о вас с друзьями, вы не подумайте, но тут… — она развернула экран телефона к нему. — Тут говорится, что Эда попала в аварию… Послышался коллективный вздох, и девушки синхронно подорвались. — Дай, дай сюда телефон сейчас же, Лейла! — Серкан не дождался, пока она исполнит просьбу, и сам подбежал к ней и отобрал телефон, пока ассистентка всё ещё не могла отойти от шока. — Там… там вроде есть видео с места… — Лейла всхлипнула. — С места происшествия… — Замолчи, замолчи, глупая, это не может быть она, Эда очень хорошо водит, Эда не могла, Эда не… — тараторил во всю Серкан. — Серкан, дорогой, — Пырыл осторожно подошла к нему. — Давай мы, — она тоже говорила с трудом, — посмотрим это видео… Надо, надо убедиться… — Ладно, — он нажал на кнопку проигрывателя и закрыл глаза. Пожалуйста, пусть это будет не она. Пожалуйста. Разве я много у тебя прошу? Разве я недостаточно страдал в этой жизни? Он молился. Серкан Болат вообще редко молился. Он молился, чтобы открыть глаза и увидеть свой помятый автомобиль и женское тело, которое увозила реанимационная бригада скорой помощи. Он молился, как в детстве, когда отец бил его мать, а Мурат плакал в соседней спальне, прося, чтобы это прекратилось. Серкан верил в молитвы и потому молился крайне редко, чтобы не растрачивать их попусту. И каждый раз он почему-то молился зря. — Это… Это что, Эда? — тупо спросил Серкан, роняя телефон из трясущихся рук. — Нельзя быть уверенными на сто процентов… Машину могли угнать… — попыталась успокоить Пырыл. — Но ты же видела то, что видел я… — Серкан… — к нему подошла Джерен, на глазах которой выступили слёзы. — Она… там, — он, практически не осознавая, что с ним происходит, тыкал в экран упавшего телефона. — Так, Серкан Болат! — Лейла внезапно активизировалась и, подняв свой телефон, строго на него посмотрела. — Очнись, наконец, и начни уже командовать! — Надо, — он посмотрел на Лейлу полным ужаса взглядом, — наверное, позвонить в полицию, чтобы спросить, куда её увезли. — Там вряд ли что-то скажут, потому что по телефону редко такое разглашают, — парировала Джерен, чей голос ощутимо дрожал. — Давайте… Давайте поедем к месту аварии, по видео примерно понятно, где она произошла, да и издалека сами уже всё увидим. Там и спросим. Скажем, что мы её друзья, а ты вообще её жених, Серкан. Там всё равно ещё кто-то остался, давайте, нужно торопиться. — Я оплачу счёт, — Энгин быстро прошагал к барной стойке и принялся объяснять бармену, чтобы подозвал официантку. — Её тётя, — вспомнил Серкан и повернулся к Фериту. — Тётя Эды, госпожа Айфер, весь день не отвечала на телефон, и Эда… Она поехала проведать, всё ли нормально. Дружище, съездите с Энгином к ней домой, она же наверняка не в курсе, что Эда, ну, там… — Серкан, посмотри на меня, — Ферит положил руки ему на плечи. — Мы сделаем всё, как ты скажешь, и позаботимся о тёте Эды, тебе сейчас не стоит об этом переживать, но ты должен сказать мне адрес. — Да, конечно, — Серкан постучал по карманам пиджака в поисках телефона и, найдя его, отправил сообщение с адресом Фериту. — Кстати, у тебя случайно нет с собой оружия? — Была бейсбольная бита в багажнике, а что? — Ферит как-то странно посмотрел на него. — Возьми её с собой. На всякий случай, я же только что сказал, — несколько трезвея, произнёс Серкан. — Всё, о счёте можете не беспокоиться, — Энгин вернулся к ним, и Ферит тут же отвёл его в сторону, обрисовывая ситуация. — Уже с десяток новостей об аварии, — тревожно отметила Лейла, не выпускавшая из рук телефон. — Нигде не сказано, куда её повезли, поэтому нам срочно нужно поехать на место аварии, да и тут недалеко. — Серкан, я поведу, — твёрдо сказала Пырыл. — Ты пил алкоголь, и ты не в себе, я ни за что не позволю тебе сейчас садиться за руль, нам не нужна ещё одна… — Пырыл, блять! — крикнул Серкан, не выдержав. — Хоть раз в жизни заткнись! Ты беременна, чёрт возьми! — Я беременна, но не беспомощна, — тихо отметила она. — Хорошо, если не Пырыл, тогда давайте я поведу? — примирительно предложила Джерен. — Нет, — Серкан помотал головой. — Ты поедешь ко мне домой и возьмёшь все необходимые документы Эды. Дорогу ты знаешь, Лейла сейчас позвонит Эсме, моей домработнице, чтобы встретила тебя и проводила в нашу спальню, — Серкан сделал паузу, чтобы глубоко вдохнуть. — Там на верхней полке на самом видном месте лежит красная папка, в которой все наши документы: удостоверения личности, медицинские страховки… — Ладно, — Джерен торопливо схватила сумку. — Я сейчас же поеду, вы сразу же мне звоните, как узнаете, в какую больницу повезли Эду, — сказала она и исчезла вслед за Феритом и Энгином. — Пырыл, я… — Серкан не знал, что сказать. — Поехали уже, я всё понимаю, — Пырыл взяла их курки и под бормотание Лейлы повела обоих в сторону лифта. — Лейла всё равно будет координатором, ей тоже нельзя за руль. — Я… спасибо, Пырыл, — прошептал Серкан, когда за ними закрылась автоматическая дверь. — Я всё понимаю, — повторила Пырыл, пытаясь успокоиться. — Серкан, с ней всё будет хорошо. Айфер привезут, документы тоже привезут, мы со всем справимся. Когда Лейла увидела, как Серкан борется с ремнём безопасности, который не давали застегнуть его трясущиеся руки, она бросила телефон на колени и молча наклонилась к нему, быстро проделала этот несложный манёвр и накрыла его ладонь своей. — Мы справимся, — она повторила слова Пырыл. — Главное — не терять надежду. Надежда. Одно из самых любимых слов Эды. Эда никогда не теряла надежду. Эда была — есть — его надежда, и она запрещала ему терять надежду. Выходит, она запретила ему терять её? Он не мог, не мог её потерять. Нет таким образом. Не сейчас. Не тогда, когда умалчивал от неё столько. Не в тот день, когда струсил произнести слова, которые могли бы навсегда изменить жизнь их обоих. И всё это: акции, фирма, его чувства к Селин — вдруг стало таким неважным, несущественным. Истолклось в дорожную пыль колёсными шинами. Где-то рядом страдала она. Беспомощная, окровавленная, с чёрт знает каким количеством травм. Может, даже борющаяся за жизнь. Или впервые в жизни проигравшая свой бой. Где-то рядом ей было очень плохо, и Серкан ощущал это почти что физически. Только теперь он, понял, что тогда имела в виду Мелек. Понял, какой на вкус была настоящая любовь, сбивающая с толку, острым скальпелем полосующая сердце, выедающая всё на своём пути. Он понял, что любовь и рядом не стояла с тем, что он когда-то чувствовал к Селин. Привязанность, благосклонность, дружеская теплота… Не то, не так, не настолько. Это всё меркло, когда он думал, что Эды на этом свете уже может не быть. Его Эды. Той, которая прижимала к себе во время очередной истерики; которая не уходила, когда он топтался на её гордости; которая оставалась сильной, когда его железный щит из отрешённости и хладнокровности с громким стуком падал на землю. Девушки с самой красивой улыбкой в мире может уже в этом мире не быть, и это всё решало. Она всё решала. И до чего же ему было жаль, что он постиг любовь таким образом. Любовь всегда, чёрт возьми, всё решала. Его жизнь могла бы стать самой короткой историей любви во всём человечестве.***
— Серкан не сказал, зачем он попросил взять биту? — прошептал Энгин, когда они подходили к дому. — Серкан сейчас не в себе, — Ферит, выглядевший, как икона турецкого сыска в чёрной кожаной куртке и очках, проверил входную дверь. — Странно, тут не заперто. Он закрыл дверь и повернулся к слабо оценивавшему ситуацию Энгину, который мысленно, видимо, был с Эдой. — Окей, если он попросил нас взять биту, — Ферит начал негромко рассуждать, — то, возможно, он думал, что в дом Айфер кто-то мог вломиться… А бита — наше единственное оружие. Если кто-то сейчас в этом доме, так мы хотя бы сможем защититься. — Ладно. Входим, что ли? — У нас выбора нет, — сказал Ферит и нехотя зашёл в чужой дом, размышляя над тем, сколько законов он сейчас нарушает и как это всё выглядит. — Странно, свет не горит. — Госпожа Айфер, вы тут? — прокричал Энгин и прислушался. — Если бы тут был кто-то ещё, мой голос бы их спугнул, а тут совсем тихо. Давай пройдём в гостиную. Наощупь найдя выключатель, Ферит включил свет и ахнул от ужаса и удивления одновременно: на полу без сознания лежала госпожа Айфер, на блузке которой были следы крови. — Срочно принеси воды! Пока тут аптечку найдём, сотня лет пройдёт, — скомандовал он Энгину и кинулся к женщине. — Госпожа Айфер, вы меня слышите? — он приподнял её корпус и положил одну руку ей на шею. — Что с вами случилось? — Госпожа Айфер, ну же, — Энгин присел рядом с ними, вылил часть воды из кружки ей на лицо и облегчённо вздохнул, когда женщина открыла глаза. — Аллах, вы в порядке? — Ферит? Энгин? — она поморгала, не веря своим глазам. — Как вы тут оказались? — Эда переживала, что с вами что-то случилось, и мы приехали проверить, всё ли в порядке. — Эда… — промямлила она, всё ещё приходя в себя. — Вы помните, что произошло? Как вы себя чувствуете? У вас кровь на руке… — Я… — Айфер резко вспомнила недавние события и попыталась встать, из-за чего у неё сильно закружилась голова, и она потеряла равновесие, но Ферит удержал её и усадил на диван. — Так должно быть легче. — Эда волновалась за меня? — переспросила Айфер. — Вы не отвечали на звонки, — тут же ответил Энгин. — Я… Наверное, просто не заметила, как телефон сел. Очень устала на работе и не заметила, как порезалась, пока готовила, и, когда увидела, хотела пойти за аптечкой, но по дороге потеряла сознание… Не выношу вида крови. — Вы упали, — сказал Ферит. — Не ударялись при этом головой? — Не уверена… Может быть, она очень сильно болит… — Сейчас же поедем в больницу, вам необходима медицинская помощь! — Энгин подскочил с места. — Да, да, конечно, если вы так говорите, то, наверное, нужно поехать… А Эда? — Понимаете, Эда… — начал было он. — Эда сейчас с Серканом, но они очень скоро будут там, мы тут же их оповестим, и они приедут, — перебил его Ферит, улыбнувшийся Айфер и метнувший грозный взгляд в сторону Энгина. — Давайте сейчас же поедем, — он подал ей руку, и Айфер послушно встала. — Моя сумка… Там все документы, она у входа, — сказала Айфер, зевая. — Конечно-конечно, — Энгин поднял её сумку и выключил свет. Когда они сели в машину, Ферит тщательно следил за тем, чтобы тётя Эды не потеряла сознание, пока Энгин пытался дозвониться до Серкана. — Ну что там? — нервно спросил Энгин, когда Лейла подняла трубку. — Пока никаких новостей насчёт Эды. — Эды? — сонно переспросила Айфер. — Спокойно, Эда уже едет к вам, — Ферит показал ему, чтобы убрал телефон с громкой связи. — Поезжайте в нашу сторону, только другой дорогой, тут затруднённое движение, — сказала Лейла. Айфер в порядке? — Ударилась головой, везём в больницу, так что вам лучше как можно быстрее добыть адрес, — отчеканил Энгин. — Давайте, до связи.***
Лейла заблокировала экран телефона и увидела, как Пырыл своим нервным взглядом пыталась раздвинуть машины впереди них. Серкан же вообще как будто ослеп, пустыми глазами сканируя дождевые капли. Они все медленно сходили с ума. — Милая, пожалуйста, успокойся, — прошептала она. — Думай о ребёнке, тебе нельзя волноваться. — Я перестану, если эти чёртовы машины разъедутся! — крикнула она. — Спокойно, это было ожидаемо, — попыталась угомонить её Лейла, параллельно наблюдая за Серканом, который не счёл необходимым даже нервно отшутиться. Как же это на него не похоже. Человек будто совсем потерял связь с реальностью. — Произошла авария, и из-за неё движение затруднилось. Смотри, кажется, они ожили, — Лейла кивнула на дорогу, и Пырыл тут же дала по газам. — Ферит и Энгин забрали из дома госпожу Айфер. — Как она? — Серкан выплыл из тревожных раздумий, от которых его черепная коробка уже трещала по швам за весь этот долгий, не имеющий логического завершения день. — Ударилась головой, должны отвезти в больницу. Большего он не сказал. — Как это ударилась головой? — не понял Серкан. — Не знаю, я ничего не знаю, — беспомощно вскрикнула Лейла. — Главное, что они помогли ей, что она с ними и что они едут в больницу, правда ведь? — Наверное… — Чёрт бы побрал этот ливень! — Пырыл вновь начала ругаться. — Так, место аварии я уже вижу, я сейчас отъеду чуть вбок, и мы выйдем: пешком мы дойдём туда быстрее, я чувствую, — скомандовала Пырыл, и Лейла с Серканом синхронно кивнули, как роботы. — Аллах, ну что вы застыли? Лейла, хотя бы застегни его куртку: там дождь стеной, не надо, чтобы он простудился. — Да, да, сейчас, — Лейла застегнула молнию на куртке безучастно сидевшего рядом с ней Серкана и надела ему на голову капюшон, поразившись тому, что её босс даже не дёрнулся от такого масштабного телесного контакта: он же терпеть не мог лишних прикосновений. Безжизненный, как фарфоровая кукла. — Всё, давайте, выходим! — крикнула Пырыл, и Серкан в один момент отмер и заторопился, как военный врач, который оперировал по двадцать часов и выключался за секунду, чтобы хоть немного поспать и снова, словно по щелчку, приступить к работе. — Вон там, да? — он указал вперёд, и Пырыл кивнула. — Тут очень холодно, иди обратно! — он пытался перекричать ливень и гул автомобилей. — Когда мы узнаем, как раз подъедешь поближе, — Пырыл кивнула и села в автомобиль. — Давайте лучше с той стороны, кажется, я вижу полицейскую машину, — Лейла взяла его под локоть, чтобы чуть сменить направление, и Серкан тут же ускорился настолько сильно, что она практически бежала за ним. — Всё будет хорошо, хорошо… — Ага, конечно, — без эмоций ответил Серкан. — Главное верить. — А у меня, кроме веры, больше ничего и не осталось, — грустно подытожил он, упуская тот факт, что у его веры был человеческий облик, иначе точно от безысходности сиганул бы под первую встречную машину, и окрикнул полицейского, осматривавшего автомобиль. — Эй! Кто-нибудь, пожалуйста, подойдите сюда к нам! — Господин, это место происшествия, пожалуйста, не заходите за эту ленту! — крикнул им полицейский. — Я хозяин этой чёртовой машины! — он махнул рукой на помятый автомобиль. — Меня зовут Серкан Болат! В этой машине была моя Эда! — Перестаньте кричать, чёрт подери! — к ним подошёл полноватый и насквозь промокший сотрудник полиции. — Как вас зовут, вы сказали? — Серкан Болат! Что с Эдой? Куда её отвезли? — Вы про девушку из машины? — мужчина заглянул в окно служебной машины и принялся что-то записывать. Людей ведь нельзя бить, верно? Терпи, Серкан. — Да про кого ещё-то, блин? — он со всей силы ударил по колесу этой самой машины и удостоился грозного взгляда со стороны сотрудника правопорядка. — Эй, господин хороший, за такое можно и в камере переночевать! — Слушай сюда! — Лейла уверенно обогнула ограничительную ленту и бесстрашно приблизилась к полицейскому. — Этот мужчина женится на девушке, которую увезли в больницу, послезавтра, и в твоих же интересах дать нам координаты этой больницы, иначе он самолично тут всё разнесёт, — кажется, даже дождь испугался уверенности в голосе Лейлы и сменился лёгкой моросью. — Просто скажи нам, куда её увезли, и мы спокойно уедем. Мы её близкие люди, ясно тебе? — Ясно, — коп, очевидно, потерял дар речи, либо начал припоминать, кто такой Серкан Болат, и снова заглянул в машину через окно. — А, так её повезли в ближайшую больницу, которая прямо по курсу рядом с торговым центром, — он прочитал в своих записях. — Минут за пятнадцать доедете. — Премного благодарны, — Лейла вернулась за ограждение и, взяв под локоть офигевшего Серкана, повела его обратно к машине, из которой уже чересчур навязчиво сигналила Пырыл с просьбой поторопиться. — Что это сейчас было? — только и мог вымолвить он. — Работа. Я всё ещё твоя ассистентка, господин Серкан, — сказала она, параллельно набирая ребят. — Энгин, вы где? Хорошо, да, поезжайте в больницу, которая рядом с торговым центром, Эда сейчас там. Увидимся. — Едут? — Едут. — Ну что вы так долго? — простонала Пырыл, когда Лейла и Серкан вернулись. — Давай, поехали прямо. Там увидишь торговый центр, недалеко от него больница, куда повезли Эду. — Есть, мэм, — прыснула Пырыл и тут же выжала педаль газа. — Долго там ещё? — Серкан, дорогой, потерпи, — говорила она, развивая скорость, за которую Энгину наверняка прилетит штраф, но об этом сейчас хотелось думать меньше всего. — Больница в пятнадцати минутах езды, и пробка вроде рассосалась. Совсем скоро мы будем там. — О, Джерен звонит! — радостно воскликнула Лейла. — Да, дорогая. Ты уже выехала из дома? Замечательно, тебе добираться даже ближе, чем нам. Эда в больнице рядом с торговым центром. Он не мог объяснить, насколько он сейчас ненавидел словосочетание "торговый центр". — Хорошо, поняла, еду, — ответила Джерен. — Слушай, поставь на громкую. Нужно кое-что сказать Серкану. — Серкану? — он встрепенулся, услышав своё имя. — Ну ладно. — Серкан, ты меня слышишь? — для уверенности прокричала в трубку Джерен, выезжавшая с территории частных домов. — Я уже совсем недалеко от больницы, не волнуйся, ждать меня не придётся, и все документы я взяла… — Хорошо, я понял… Эм, спасибо? — Серкан, ты… Тебя в любом случае к ней пустят, ты же знаешь это, да? — Да, наверное… — Только не раскисай, прошу. Вот увидишь, всё будет хорошо. Если надо, я лично помогу вам со всеми юридическими вопросами. — Да… Спасибо. Спасибо, Джерен. Она отключилась, и Серкан поразился тому, как быстро действовала его команда: за каких-то полчаса они успели найти и увезти из дома тётю Эды, узнать, в какую больницу доставили саму Эду, и захватить документы, чтобы в больнице не возникло никаких проблем. Этот механизм, запущенный Лейлой, работал даже не так, как работали швейцарские часы: он работал, словно они были семьёй, которая поддерживала и выручала в трудной ситуации. В этот момент они действительно казались настоящей семьёй. Эту вещь не смог отобрать у Серкана отец, когда умер. Фирма никогда не была семьёй под его руководством, а Серкан только теперь понимал, что у него получилось добиться того, в чём когда-то преуспел его брат. Учась у Мурата, он приобрёл не только стабильность и доход, но и создал вдобавок большую любящую семью, которой у него никогда не было. Оставалось самое сложное: встретиться лицом к лицу с суровой реальностью и заслушать приговор, который огласит ему человек в белом халате. Наскоро припарковавшись, Пырыл вылетела из машины вслед за Серканом, который, казалось, никогда в жизни не бегал так быстро. Пронёсшись по ступенькам, он забежал в холл, где уже, прижавшись к голубой больничной стене, их ожидала Джерен, нервно перекидывавшая красную папку из одну руки в другую. — Молодцы, вы так быстро приехали! — увидев их, она отошла от стены и просеменила с друзьям. — Эда на втором этаже в травматологии. К ней пока никого не пускают. Держи, это тебе, — Джерен смерила Серкана неоднозначным взглядом. — Давай, нужно поторопиться, вдруг доктор уйдёт к другому пациенту… — К другому пациенту? Что это за больница такая, Джерен? В какой больнице врачи бросают своих пациентов? — В государственной, Серкан, и они не бросают, а осматривают по очереди, — она подтолкнула его в сторону лестницы, и он послушно зашагал вперёд. — Стой! — крикнула Джерен и тут же смутилась, когда пробегавшая медсестра шикнула на неё. — Халат, бахилы — без этого не пустят. Давайте, ребята, поживее! — она собралась было ждать Лейлу, но та ногами приросла к холлу и не выпускала из рук телефона: скорее всего, она звонила близким Эды. Заметив взгляд на себе, Лейла только махнула рукой, чтобы её не ждали, и отошла в более отдалённый угол, вновь погрузившись в хаос, который она называла работой. — Готово, — Пырыл первая юркнула в отделение, пока Серкан возился с бахилами. — Господин доктор, подождите, пожалуйста! — Пырыл, пользуясь своей природной бойкостью, схватила незнакомого врача за халат. — Подскажите, пожалуйста, вы — лечащий врач Эды Йылдыз, которая недавно поступила? — Да, госпожа, я её врач, — мужчина кивнул. — Добрый вечер, — подоспевший Серкан внимательно уставился на доктора, а Джерен снова прижалась к стене позади них и устало прикрыла глаза, не понимая, хочет ли она вообще слышать что-то о состоянии Эды. — Так, я вижу, вас здесь немало, — врач окинул взглядом их троих. — Впустить я сейчас никого, кроме близких родственников, к ней не могу, потому что девушка получила сотрясение мозга в результате аварии, и ей сейчас необходим максимальный покой. Приходите, пожалуйста, утром. — Родственников… — огорчённо прошептала Пырыл. — Но Айфер, — она взглянула на Серкана, — будет тут ещё нескоро, и она сама неизвестно в каком состоянии… Серкан, я… Мне жаль, — Пырыл взяла его за руку, игнорируя уставшую усмешку Джерен. Она и сама бы засмеялась, если бы у неё были на то силы. Целая спецоперация — и ради чего? Чтобы их развернули прямо у палаты Эды? — Пырыл, милая, не волнуйся, — Серкан заставил её сесть и подошёл к доктору. — Вы сказали, что пустите к ней только близкого родственника, правильно? — он увидел, как доктор кивнул. — Серкан, Айфер ударилась головой, ей не стоит сейчас вол… — Подожди, родная, хоть на секунду перестань говорить, — он терпеливо улыбнулся Пырыл. — Тебе не стоит из-за этого переживать, потому что у Эды есть и другой близкий родственник, — Серкан повернулся к врачу. — Меня зовут Серкан Болат, и я муж Эды, так что покажите мне уже, пожалуйста, где её чёртова палата, или я найду её сам.