"If you know what I mean"

— Да, я понял, спасибо, Стас, — со смехом произнёс Антон, выключая звонок и блокируя телефон. — Ну? — выжидающе спросил я, сидя на кровати в позе лотоса, нервно потирая костяшки, ковыряя более менее зажившие раны. Были неприятно и в некоторых местах очень больно, но это по своему успокаивало и отвлекало. — Не тяни, Тош, что он сказал? — Продюсеры полностью за нас и готовы помогать, а так же, они задумались о возвращении Импровизации на телевидение, — с улыбкой продолжил Шаст, пожимая плечами. — Они хотят обыграть всё это в нашу пользу, чтобы сразу стартануть с высоких рейтингов и наверстать упущенное время. — То есть…всё и правда возвращается в норму? — не веря собственным ушам спросил, смотря в глаза Антона, который только смог кивнуть, вновь заливаясь смехом. — Разве могло быть иначе? — Тоша! — воскликнул тут же я, вскакивая на ноги и заключая парня в объятия. — Это же замечательно! — Осталось дождаться возвращение Димы и Иры, и всё будет как раньше, — улыбнулся парень, чмокая в губы, обнимая меня за талию. — Да…но… — Не волнуйся, их найдут. Как только Ира вернётся, мы всё обсудим и я разведусь. Вряд ли, конечно, на бумаге получится это быстро сделать, но я тебе обещаю — я это сделаю. Веришь мне? — Верю, — с улыбкой ответил, увлекая парня в поцелуй, делая пару шагов назад, утягивая кота за собой. — Арс… Серёжа за стеной, я не могу… — прошептал Тоша, тяжело выдыхая, опаляя мои губы горячим дыханием. На его щеках моментально проступил румянец, а глаза, не смотря на всё противоречие из уст, горели ярким пламенем желания и азарта. — А я могу, — усмехнулся, вновь делая шаг. — И несколько дней назад, ты сам начал эту игру, так что, не волнуйся, всё будет по высшему разряду. — Вы не думали съехать? — как-то невзначай спросил Серёжа, спокойно уплетая ужин, над которым я пыхтел весь вечер, стараясь угодить каждому из живущих в этом доме. У одного аллергия на рис, не хочет ничего жирного или жаренного, другой не хочет морепродукты, как и что-то с грибами, а так же по мимо перечисленного, им видетили захотелось ещё и чего-то сладенького.       Ахренеть запросы!       Я в служанку превратился. Убери, постирай, приготовь. Отсосать может быть ещё после ужина? Ну, так, бонус к сладенькому после трапезы, блять. — Серёж, ты с чего это вдруг? — спросил Антон, с еле сдерживаемым смехом, поднимая взгляд на друга. — Да я вот думаю, стоит ли терпеть ваши «ахи» и «охи» дальше ради таких прекрасных завтраков, обедов и ужинов, всегда убранной квартиры и приятной компании, или всё-таки психануть и послать вас куда подальше? — усмехнулся Серёжа, делая пару глотков чая. — Ой, да ладно тебе, — недовольно начал я, наконец присаживаясь к парням за стол, ставя по середине горячие бутерброды и несколько видов соусов в красивых стеклянных соусницах. — Это было два раза, и то, не долго, а ты сразу бухтишь. — Первый раз, слава богу, пол часа, а второй — два часа и семнадцать минут. Я всё понимаю, любовь-морковь, но вы совесть то поимейте, — попросил друг, а я на мгновение задумался.       Совесть. Поимейте. Поимейте совесть.       Я ни на что не намекаю, но складывается очень забавная ситуация.       Ну, хоть рассудок иметь не попросил. Уже радует. А то я бы точно проиграл и не смог бы выполнить просьбу другу.       Хе.       Вот бы Дима это сейчас слышал.       Кстати об этом. Диму и Иру я больше не видел, а если и было, то лишь на мгновение, когда взгляд падал на отдел с алкоголем, мимо которого проходили с Антоном во время покупок продуктов.       Честно, мне их не хватает, я слишком привык, что они постоянно были рядом и да, осуждали и кричали, но всё-таки были и мне было проще. Странно, да? — Арс. — М? — Арс. — Что? — А-арс. — Да, святые угодники, что? — возмущенно спросил я, выключая газ и поворачиваясь, не понимающе смотря на Антона, который с хитрой улыбкой стоял пред мной и таинственно держал руки за спиной. — Котик, я готовлю, что-то срочное? — умоляюще спросил устало вздыхая, желая просто прилечь. Не важно куда или на что, на всё согласен, лишь бы не стоять у плиты и не париться о готовке.       Я правда очень устал. Новостей от следователя не было уже которую неделю, дело заходило в тупик и это не могло не волновать. Я у плиты был 24/7, и если не у неё, так убирался, стирал, бегал по магазинам за продуктами, и если честно, создавалось такое ощущение, словно меня трахала кухня без смазки каждый раз, когда я надевал фартук и брал в руки нож. — Просто ты кое-что потерял, — с румянцем на щеках произнёс Антон как-то немного виновато, а после неторопясь опустился на одно колено, протягивая чёрную квадратную коробочку, открывая. — Согласен вернуть? — Тош… — Да, это тоже самое кольцо, но я отдал одному знакомому, он сделал на нём гравировку…       Аккуратно взяв кольцо, я начал его осматривать. С виду в нём ничего не поменялось, разве что его хорошо отшлифовали, потому что сейчас оно блестело сильнее прежнего, но помимо этого в нём было что-то ещё, что я заметил не сразу. Аккуратными, очень маленькими буквами на внутренней стороны были выгравированы буквы. — «If you know what I mean», — заметив мой прищур и непонимание в глазах, так как я уже не на столько молод, чтобы иметь возможность разглядеть столь длинную надпись такими маленькими буквами. — Я подумал, что эта фраза идеально описывает нашу жизнь, наши отношения и всё, что происходить вокруг. Мне кажется, это очень символично, что скажешь? — Антон заметно нервничал и смущался, краснея от каждого своего слова. Как бы он не пытался быть активом и строить из себя самоуверенного и властного красавчика, эту роль я уже занял. — Да, — тихо ответил, посмеиваясь, даже не веря, что Антон может быть настолько романтичным. Нет, я знал, что романтика — в его стиле, пускай и не в привычной для всех манере, но он прав. Эта фраза полностью описывает нашу жизнь. — Так ты…согласен вновь выйти за меня? — неуверенно уточнил кот, кажется уже напридумав себе огромное количество вариантов моих ответов, которые могли бы быть после столь долгого молчания. — Если только ты не против, что я приму твоё предложение в одних шортах и розовом фартуке с цветочками, — посмеялся, заглядывая в глаза моему малышу, у которого в глазах виднелось, как с плеч падает огромная гора переживаний и страха. — Это сексуально, — ответил Тоша, тут же вскакивая на ноги, помогая вернуть кольцо на законное место на моей руке, а после целуя в губы. — Я приму тебя хоть голого. — Ну, после такого Серёжа нас точно отсюда выкинет, — посмеялся тихо, кладя руку на его щеку, касаясь его лба своим. — Мне называть тебя муженёк или жёнушка? — Ну, в цветочном фартуке тут ты, — тонко намекнул мне кот, из-за чего я немного хмуро, но с улыбкой, чмокнул в губы. — Я тебе вечером покажу, кто в каком фартуке будет у нас потом… — Блин, может не пойдёшь? — недовольно спросил я, облокотившись на стену в прихожей. — Мы это уже обсуждали, Арс, — вздохнув, опустился на колено, завязывая шнурки на кедах. — Это моя работа, в конце концов. — Ты просто постоянно на работе, сутками. Я не собираюсь тебя контролировать или что-то в этом духе, я уже говорил это, просто ты вечером еле до кровати доходишь. — Если что-то не нравится, я могу к себе вернуться, — выпалил тот, а я лишь смог опустить взгляд в пол, не выдерживая его пристального и недовольного взгляда.       Мы уже третий день говорим о том, что ему нужен отдых, так как он, как сегодня к примеру, уже который день уходить в восемь утра и приходит обычно ближе к двенадцати ночи. Заёбанный, сильно исхудал, а ещё и более злой. Я не хочу его пилить или контролировать, но я беспокоюсь за его самочувствие. Но знаете что? Кроме ссоры пока ничего не происходило и продвижений не было. Антон упорно пытался меня убедить, что он в норме, а сам утром еле открыл дверь в туалет, потому что пока отвечал что-то там по работе в телефоне, матерился и ругал дверь в ванную, потому что та не открывалось. Интересно не это. Он открывал её не в ту сторону.       Я люблю его, но это уже край. — Два дня, Антон, не больше. Некоторые съёмки можно перенести, а какие-то дела решить удалённо. Давай я поговорю со Стасом, и тогда… — попытался настоять всё-таки на своём, но Антон с нежеланием продолжать эту перепалку, быстро меня перебил. — Арс, я в норме, прекращай, не беспокойся. Я сам решу, что и как лучше делать дальше, хорошо? Сейчас период такой, много проектов, скоро всё закончится, — протороторил и поцеловав меня коротко в губы, умчал на работу, захлопывая за собой дверь. — Моё терпение закончится, — буркнул и развернувшись, ушёл обратно в комнату.       Я понимаю, что сейчас такое время, и даже когда была Импровизация и проектов, в которых мы участвовали или открывали ещё не было так много, мы так же порой до поздна задерживались, НО выходные были какие ни какие. А сейчас после новостей о Саше, все словно с цепи сорвались, и работа кипела полным ходом.       Правда…я не могу пока вернутся на работу, было невероятно тяжело вновь вернутся в эту среду безумия и хаоса, да и к тому же, мой домашний арест пока не закончился. Этого правила придерживались все главные на ТНТ, особенно Стас и остальные ребята, решая, мол, для всех сейчас будет лучше, если я пока повременю с возвращением, чему я против особо не был.       И ладно.       Пусть будет так.       Главное — скоро всё устаканится.       Неожиданный звонок на телефон заставил меня вздрогнуть и нахмурится, потому что на экране высветилось «Следователь». Жди беды. — Да? — неуверенно спросил, уже ожидая всего, что только может быть. — Диму и Иру нашли? — Нет, но Вы не могли бы подъехать в участок часа через три-четыре? — уточнил тот с хрипотцой в голосе, кажется сильно нервничая, выдавливая из себя каждое слово. — Да…? — пожимая плечами, ответил, подняв взгляд на потолок. — Думаю да, смогу, а зачем? Что-то новое в деле появилось? — Можно и так сказать. Тогда я вас жду, — а после сбросил звонок. — И что это было? — в пустоту спросил, откидываясь на подушку, закрывая глаза.       Странный он, конечно, следователь. Звонит порой очень поздно или слишком рано, либо вообще не берёт трубку, но с другой стороны мы же не одни у него, верно?       Скорее бы это закончилось.       Я хочу спокойствие. — Не понял, а зачем тебя вызвали? — возмущённо говорил Антон в трубку, кажется пыхча и закипая. — Я не знаю, — вновь ответил я, вздохнув, заводя машину. — Может быть, что-то прояснилось и разговор не для телефона? — Если вдруг что, позвони мне сразу, ладно? — Конечно, позвоню, — улыбнулся, выезжая не спеша со двора. — Ты тоже будь на связи, ладно? Если что, заеду в офис по пути домой. Увидимся. — Ладно, но отписывайся каждый час, хорошо? А лучше — полчаса. — Котик, я не на поиски Атлантиды отправляюсь, а в участок. Что может произойти? — Вызывали? — спросил, заходя без стука в кабинет, как к себе домой. Да, я такой, просто заебался сюда приезжать. — Да, иди за мной, — подняв на меня взгляд, мужчина поднялся из-за стола, поправляя рубашку и тяжело вздыхая. — Пташенчук изъявил желание поговорить с тобой. — Вот так просто? — Нет, за информацию о Ваших друзьях. — Почему нельзя было сказать по телефону? — А Вы бы согласились на такое? — Да. — А Ваши друзья? — Я понял, — буркнул, тяжело вздохнув. Да, Антон бы сразу начал психовать и нервничать, сорвался бы с работы и точно бы приехал, или кто-то из ребят, а тут делов-то на минут десять. Лучше он после на меня покричит, нежели будет сейчас срываться и создавать себе же проблемы. — Продвижений в поиске нету, я так понимаю? — уточнил, подходя к той самой комнате для допросов, останавливаясь у двери. — Мы почти подобрались, но… — Ясно.       Вы как обычно нихуя не можете. Ебанная Россия.       Перед мной открылась дверь и стоило мне переступить порог, как та моментально закрылась. Саша сидел за столом, не шевелясь и даже не смотря в мою сторону. Он выглядел ещё хуже, чем когда мы виделись в последний раз. Не знаю, что именно в нём поменялось, но тут явно что-то не так.       Оранжевая форма была изрядно потрёпанной, в некоторых местах виднелись большие рваные дырки, словно кто-то пытался оторвать кусок ткани. На воротнике и рукавах была кажется засохшая кровь. Сам же Саша был ужасно бледным, а под глазами уже были не мешки, а синяки всех оттенков серого, фиолетового и синего. Сказал бы радуга, да не до смеха. Многочисленные раны, разбитый висок, который был заметно давно разбит, но обрабатывать никто даже не думал.       Лишь от одного взгляда на него, по телу пробегали сотня холодных мурашек, и в какой-то момент ощутил, как меня обдал ледяной пот, просто от страха заглянуть в его глаза.       Давай, пройди, сядь. Он же прикован. Ничего не сделает.       Не сделает.       Да?... — Не стесняйся, проходи, — подал голос Саша, сильно хрипя и кряхтя, немного кашляя. — И о чём ты хочешь поговорить? — максимально спокойно постарался спросить, неуверенно проходя к свободному стулу, присаживаясь напротив Саши. — Кажется, это финал, дорогуша, — слабая усмешка заметно делала ему больно, потому что тот сразу скривился, как от резкой боли. — Рад? — Я пока не понимаю о чём ты. — Ну, как же? Антон теперь рядом, друзья вернулись к тебе и пытаются заслужить твоё прощение, как собачки на цепи. Вот-вот, дай бог конечно, Иришку и Димочку найдут. Вернёшься к своей привычной жизни. — Это всё, о чём ты хотел со мной поговорить? — перебил резко его, скрещивая руки. — Эта наша последняя встреча, дорогуша, — чуть наклоняясь ко мне, он широко улыбнулся, буквально демонстрируя многочисленные выбитые зубы, от чего стало самому больно. — Это…они тебя так? — не удержался, обеспокоенно спросив. Да, я ненавижу его, и да, хотел бы ему смерти, но сейчас, видя эту «прекрасную» картину, мне стало его жалко. — Мне льстит, что ты волнуешься за меня, — улыбка спала с его лица и он вновь облокотился вальяжно на спинку стула. Только сейчас я увидел его взгляд. Пустой, ничего не излучающий взгляд, похожий, на мёртвый.       Да что сука происходит? — Будь добр, — начал Саша, опуская на мгновение взгляд на свои руки, а я нервно начал теребить кольцо, которое подарил мне Антон, переставая держать себя в руках, желая убраться от сюда как можно дальше. Страшно. Просто, сука, страшно. — Не злись на меня, окей? Я делал всё это ради тебя. — Что? Похитил моего друга? Угрожал? Пытался уничтожить нашу карьеру и жизни? Что именно ради меня блять?! — я сорвался, но он ни как не отреагировал, лишь пристально смотрел в мои глаза, больше ни как не реагируя. В какой-то момент я подумал, что он…умер, но иногда вздымающая грудь и трясущиеся руки опровергали эти мысли. — Что ты делал ради меня? - уже спокойнее добавил, выжидающе смотря на Сашу.       Ещё с пары минут, я пытался до него достучаться, поговорить, но он словно ушёл в свои мысли, переставая обращать на что-либо внимание. Даже когда его начали уводить, он был похож на куклу, которая делала всё, что ему велят.       Это ужасно. Что бы не происходило всё это время, но это ужасно. — Я еду домой, — отчитался я, стоя в коридоре участка, нервно покусывая нижнюю губу. — О чём он говорил? — обеспокоенно спросил Антон, с неким облегчением выдыхая. — Ни о чём толком, сказал лишь, что всё это делал ради меня, но после ничего не сказал. Тош…это было ужасно. Уж не знаю, что с ним тут делали, но это ужасно… — Езжай домой, хорошо? Я постараюсь освободиться раньше, — попросил Тоша, на секунду отвлекаясь и кому-то отвечая, а после вновь продолжил. — Хочешь чего-нибудь? Согласен даже выпить. — Виски? — усмехнулся я, но весь организм тут же начал противится, выдавая свой протест в виде тошноты. — Лучше просто вино. — М-м, вино, романтика, — посмеялся Антон, делая паузу, словно обдумывая. — Хорошо, мы с Серёжей заедем в магазин по пути. — Тогда буду ждать. Люблю тебя. — И я тебя. — Стас, о чём ты хотел поговорить? — спросил Серёжа, засовывая руки в карманы джинс. — Да, давай быстрее, мы торопимся, — поторопил Антон, поглядывая в телефон, отслеживая время. Прошло около четырёх часов со звонка с Арсом, и чем больше времени проходило, тем сильнее становилось желание послать всё нахуй и сбежать. — Нас следователь вызывает, — его слова прозвучали, как гром среди ясного неба. — Зачем? — Не знаю, но сказал, что нам срочно надо приехать. — Арс был сегодня там, но он не говорил… — Видимо что-то выяснилось, — перебил, пожимая плечами Стас, вздыхая. — Он рассказал, что Арс был там, так что, думаю он тоже уже едет туда. — Или там, — предположил Серёжа, вздыхая. — Когда ж это всё закончится… — Вы приехали, отлично, — сказал следователь, стоя у закрытой двери в свой кабинет. — Что случилось? Что-то выяснилось? — спросил моментально Стас, заметно нервничая, как и все присутствующие. — А Арс… Арсений Попов уже тут? — спросил Антон, смотря выжидающе на следователя, но тот лишь открыл дверь в кабинет и прошёл, останавливаясь в паре метрах от двери. — Твою мать… — первым зашёл Серёжа, замирая на мгновение на месте, а после буквально сорвался с места. — Дима! Ира! — воскликнула Оксана, у которой в мгновение по щекам начали бежать слёзы. Она тут же побежала к подруге, заключая ту в объятия. Антон и Стас так же ломанулись к друзьям, просто не веря собственным глазам, что это правда их друзья, что они здесь, они живы, они вернулись. — Господи, как вы? — Всё хорошо? — Вы не ранены?       Вопросы сыпались со всех сторон, объятия, смех и разговоры наполнили комнату на какое-то мгновение чем-то светлым и добрым, что вряд ли было частым и обыденным здесь. Никто не собирался прекращать расспрашивать, смеяться и плакать. У каждого были слёзы от счастья на глазах и понимая, что весь этот ужас наконец закончился. — Простите, я задержалась… — послышался в дверях женский обеспокоенный голос, а после тихий плач и нервный смех, не верящий в происходящее. — Дима… — Катя! Катюша! — Дима тут же сорвался с места, подбегая к девушке и заключая в крепкие объятия. Катя уже плакала на взрыд, прижимаясь, боясь отпустить хотя бы на мгновение. — Димочка…я верила… я ждала! — шептала девушка, не имея сил просто успокоиться и взять себя в руки, но никто и не был против, все лишь счастливо обнимались и радовались концу всей этой безумной истории. — Антон…прости, пожалуйста… Ребята, простите, пожалуйста, за всё…- со слезами на глазах молила Ира, пряча лицо в ладошках. — Я не хотела, чтобы всё закончилось вот так, мне правда жаль… — Всё хорошо, Ир, — прошептал Антон, обняв девушку, поглаживая по волосам. — Да, Ир, никто не знал, что так всё обернётся, — с улыбкой и слезами добавила Оксана, присоединяясь к объятиям, к которым так же присоединились и Серёжа со Стасом. — Всё закончилось… — Ну, раз все в сборе, — начал Следователь, закрывая дверь в комнату, устало вздыхая.       Не сразу, но все немного успокоились, беря себя в руки, отпуская этот счастливый момент для более удобного и лучшего выяснения о всём произошедшем. Точно за бокалом вина или дорогого рома и виски. — Прежде всего, я хочу сказать, что мы нашли ваших друзей недалеко от той деревушки, в которой изначально нашли кровь. Мы провели анализ и это была их кровь, но я посчитал необходимым пока не сообщать вам об этом, чтобы не появились новые непредвиденные обстоятельства. Как позже выяснилась, это была ранее взята у ваших друзей кровь, которую просто разлили, чтобы нас запутать. — Мы…не знали для чего они брали её, но теперь понятно, — добавил Дима, обнимая по прежнему свою жёнушку, которая хоть и немного успокоилась, но боялась отойти на шаг от Димы, переживая, что он вновь может исчезнуть. — Да. Так же, вы должны знать, что Александр Пташенчук два часа назад скончался в своей камере. — Что?.. — Он покончил жить самоубийством, — пояснил следователь, делая небольшую паузу. — Погодите, но как же Арсений? Он же с ним только недавно говорил, — возмутился Антон, смотря по сторонам, всё ещё не наблюдая своего любимого. — Это произошло после их разговора и возвращения в камеру заключённого. Мы и подумать не могли, что последний разговор с Арсением Поповым он просил для прощания. — Где Арсений? — спросил настороженно Антон, переводя взгляд на Диму. — Вы уже виделись с ним? — Нет, мы…- начал Дима, но следователь его тут же перебил. — Мне жаль, что приходится вам сообщать об этом после воссоединения с друзьями, но Арсений Попов пропал. Как только мы нашли ваших друзей, при задержании преступников один из них перед смертью сказал, что сделка состоялась и они получили то, чего добивался Александр. Мы сразу же направили сотрудников для допроса Александра, но тот уже был мёртв. К сожалению, попытки связаться с Арсением не увенчались успехом, как и поиски в местах, где он мог быть в городе и вне города. Мне жаль, но ваш друг пропал.