Моё Солнце будет всегда...

      На удивление Антона, следующий день проходит спокойно. Всю последующую неделю Шастун ходит в школу как на иголках. Храни Господь завуча, который составляет расписание, потому что у Шастуна больше на неделе физики нет, чему десятиклассник очень рад. Он старательно избегает учителя в коридорах, ведь мальчик так и не нашёл в себе силы извиниться за свой поступок. «Чё, реально повзрослел, что-ли? Заняться тебе больше нечем, Шастун, кроме как забивать свою голову мыслями об этом красавце-учителе? Фу, блять!»       Серёга, конечно же, заметил такое состояние своего друга и хотел его поддержать, ведь и у него самого друзей лучше, чем Шастун не было, и он хотел улучшить их отношения, но Антон, видимо не был к этому готов. В школе в пятницу перед первым уроком он решил действовать. (Вау, они перестали опаздывать?)        — Антох, всё нормально? Ты выглядишь таким потерянным в последнее время.       — Всё нормально, всё хорошо.       — Точно? Ну, если что, ты знаешь, к кому обратиться.       Сразу после их разговора прозвенел звонок. Химичка, Мариночка, добрейшей души человечек, ангел. Ребята, честно, даже не помнят её отчество, но оно даже как-то и не важно, она со школьниками на одной волне. Она, как и Серёжа, заметила состояние Антона: подавленное, безэмоциональное, он был где-то глубоко в себе. Она подозвала его к себе после урока и спросила о его самочувствии, но Шастун уверил её, что чувствует себя просто отлично и просто не выспался.       Антон очень рад, что вокруг него, несмотря на его тяжёлый характер, необдуманные поступки, резкие фразы и подколки, есть такие хорошие люди, которые всё ещё верят в него и желают ему самого лучшего. В их числа теперь точно не входит Арсений Сергеевич.       

***

      В этот же день физик, по окончанию первого урока, направился к директору, так как в школе освободилось место завуча, и, по мнению директора, Арсений Сергеевич был идеальным кандидатом для этой должности. Он сам, в принципе, тоже был не против, хоть и его нагрузка вместе с 10 «Г» была достаточно большой. В коридоре он встречает 10-й физмат, за ними несколько девочек из 9-х классов, и все с ним здороваются. А вот и 10-й соцэк идёт. Он останавливает Иру Кузнецову, как старосту этого бедствия, а не класса.       — Ира, доброе утро. Можешь мне быстренько сказать свою почту? Мне надо отправить вам один задачник. Я тебе его скину, передашь классу, хорошо? — Арсений протараторил это очень быстро, и девушка среагировала не сразу, но затем продиктовала учителю свою почту. — Спасибо большое, скину ближе к вечеру.       Учитель уже подошёл к двери кабинета директора, когда заметил Шастуна. Он многозначительно посмотрела на десятиклассника, кивнул в знак приветствия и зашёл внутрь.       «Ох, ты ж, бляять» — подумал Антон, когда увидел, как Арсений Сергеевич зашёл в кабинет директора. А перед этим он говорил с Кузнецовой, может, предупреждал, что Шастуна могут забрать со следующего урока. А его глаза, эти два холодных океана…. «Зачем он так посмотрел? Не то с ухмылкой, не то сожалеюще, короче, хрен пойми, вот честно». Антон даже не успел поздороваться с ним, но паника потихоньку его охватывала.       — Серый, пойдём в туалет, покурить надо.       Серёга, не задавая лишних вопросов, последовал за своим горе — другом. То, что Антон позвал его с собой, а не просто молча ушёл, уже радовало Матвиенко. Может сейчас он расскажет, что произошло?       Шастун быстро залетает в туалет, и только тут Серёга со своими маленькими ножками догоняет его. Они запрыгивают на подоконник, и Шастун быстренько закуривает. Туалет сейчас пуст, что даже немного удивительно, но Антона это вовсе не заботит.       — Тох, что случилось то? — осторожно спрашивает Матвиенко, подождав несколько минут, пока нервозность его друга чуть спадёт.       — Да дебил я просто, и за это мне снова может влететь. А я хотел хотя бы начало года провести спокойно, но походу не удастся, — Шастун не хочет вдаваться в подробности их с физиком отношений, но и успокоить друга надо было, — Забей.       -Ладн, — сдаётся Серый. «Видно не сегодня» — думает он про себя, но вслух говорит, — погнали, а то урок уже скоро.       Антон докуривает и бросает бычок в окно. Он спрыгивает с подоконника, тяжко вздыхает и на выдохе отвечает.       — Погнали…       Друзья медленно плетутся в кабинет №60 — кабинет математики. Они пришли чуть позже звонка, когда Дарина Ильдаровна Шеминова уже отмечала отсутствующих. Она и раньше вела алгебру и геометрию у Шастуна и Матвиенко и относилась к ним даже с каким-то сожалением, понимая, что он даётся не всем. На педсоветах она часто их защищала и не бегала к директору или завучу по воспитательной работе с жалобами на небольшие проделки старшеклассников. За это её очень любили и часто сравнивали с Мариночкой. Антон и Серёжа старались внимательно её слушать на уроках, но это получалось не всегда, можно сказать, что довольно редко.       Ребята быстренько прошмыгнули в класс и заняли свои места. На этом уроке Антон практически не слушал математичку и с опаской поглядывал на дверь всякий раз, когда она чуть тряслась от сквозняка, или когда за ней слышались шаги. Но на удивление Шаста, на этом уроке за ним никто не пришёл. И на следующих тоже.       «Директор решила закрыть глаза на избиение учителя? Что-то не похоже на ЛидьюМихалну. Хотя наверно она решила просто выпнуть меня и школы: молча и без нервов. Молодец, Шастун, конечно, ничего не скажешь!» — с этими мыслями Шастун бездумно брёл по школьному коридору на втором этаже. Их уроки закончились, и Матвиенко побежал забирать младшую сестру из детского сада. Сегодня ей надо было к врачу, и её пришлось забрать раньше. Чаще всего этим занимался Серёжа, ведь родители часто работали допоздна, а сегодня мама отпроситься пораньше, и к её приходу дочь должна быть дома, покормленная и одетая.       Вернёмся к Антону. Из терзающих мыслей его выдернуло лёгкое похлопывание по плечу. От неожиданности юноша легонько вздрагивает и резко оборачивается.       — Мама?..       -Привет, Антош! — женщина приветливо улыбается и обнимает сына. Шастун даёт себя обнять, но не обнимает в ответ.       -Оох, привет, что ты тут делаешь? — в голове яростно начинают крутиться и орать сирены. «УУ, шикарно, сразу родителей вызвали. Пизда тебе, Тош. Покойся с миром!»       -Да вот, решила поговорить с твоими учителями, узнать о твоих прошлых успехах, узнать что тебе надо подтянуть, и вообще, тебе уже скоро надо о профессию выбирать, а ты даже не знаешь направление! — в этот момент мама посмотрела на сына укоризненно, затем развернулась и медленно пошла в сторону лестницы. Антон чуть выдохнул, но резко опомнился, что физик мог ей всё рассказать и без участия директора.       — А ты уже ко всем учителям сходила? — интересуется Шастун, ведь если ему пока не прилетело, то значит мама не в курсе.       — Аа нет, остался только физик. Проводи меня, пожалуйста, до его кабинета, а то я столько времени убила, чтобы найти нужные классы у других учителей! Не хочешь вместе со мной к нему зайти? — они уже подошли к лестнице и стали подниматься наверх к кабинету физики.       — Да не, он в принципе не очень приятный, не хочу его видеть лишний раз, и тебе не советую с ним долго общаться, — отвечает Антон, — давай я тебя лучше в коридоре подожду, хорошо?       -Ну смотри, — спокойно отвечает женщина, подходит к 58-му кабинету, почти невесомо стучит костяшками своей кисти в дверь и осторожно заглядывает, — Арсений Сергеевич, здравствуйте, можно?       Как только дверь закрывается, Антон, благодаря свои длинные ноги, несётся в туалет. Да, снова курить. С началом учебного года он стал слишком усердствовать в употреблении табака, но Шастун всё списывал на начало учебного года и убеждал себя, что точно сможет перестать злоупотреблять сигаретами (нет). Он снова запрыгивает на так обожаемый им подоконник. Несколько уроков назад он сидел здесь же вместе с Серёгой, а сейчас он совершенно один. Шаст также ощущает себя и в жизни: вроде школа переполнена людьми, его знакомыми, но ему очень одиноко; вроде вот сидел Матвиенко, сейчас его уже нет. Так было со многими его друзьями и он не уверен, что это не произойдёт и с Серым. Его всегда кидали, но он ещё не знает, что нашёл именно того человека, который нуждается в Антоне также, как он нуждается в нём.       Опять его вырывают из своих терзающих мыслей. В туалет заходит Рома Косицын. Что он забыл в школе после уроков, Шастуну неизвестно и знать особо не хочется. Рома — один из лучших друзей Позова, учится также хорошо, но такой же задира.       — О, а чего это наш Антоша приуныл? На физмат денег родители не дали, зато на сигареты они нашлись? Или спиздил у кого, а Шастун? — с ухмылкой задирается Кос. Он хоть и ниже соцэковца, но явно сильнее.       Шастун не хочет продолжать спор и отвечает коротко и ясно, продолжая курить:       — Ой, да иди нахуй!       — Нарываешься? — Рома подходит ближе и разминает пальца, щёлкая каждым из них. Драться в одиночку он бы не станет, и Антон это прекрасно знает, поэтому не боится:       — Нет, просто иди нахуй. — с максимальным наружным спокойствием произносит Шастун.       — Ох попадёт тебе, Шастун. Осторожней по школе ходи — Косицын наконец отъёбывается от Антона и уходит в кабинку. Шаст не в первый раз слышит такие угрозы, но под действием уже второй сигареты, которую он закуривает сразу после стычки сКосом, немного расслабляется. Всё-таки этот год ничем не будет отличаться от других, совершенно ничем.       Спустя несколько минут Косицын покидает туалет с такой ухмылкой, будто только что раскрыл самую великую тайну Шастуна и пошёл её сливать всей школе. Но Антону похуй. Сигареты в конец расслабили его мозг.       Спустя ещё несколько минут Антон выходит в коридор, кое-как собрав свои мозги в кучу. Он медленно плетётся к кабинету физики. Шастун понимает, что ему влетит либо дома, либо уже сейчас. Антон понимает, что сейчас уже ничего не исправить. Это надо было делать раньше. А если сейчас он залетит в кабинет физики и сразу кинется в ноги Арсению Сергеевичу, умоляя его о прощении, а затем к маме в ноги, умоляя её о пощаде, это будет выглядеть очень странно, и похоже на пациента в психиатрической клинике.       «Антон, смирись. Ты уже всё проебал, » — самобичевание явно конёк Шастуна. Он начинает смиряться со своей участью и заходит в ВК, чтобы хоть чуть скрасить томное ожидание. Шаст листает ленту совершенно бездумно, это не сильно помогает в отличие от сигарет, но выкурить ещё одну Антон уже не успеет — мама скоро должна выйти от физика.       Опять что-то вырывает Шастуна из его мыслей. Сообщение. Вау. Даже не от Матвиенко. Антон кому-то понадобился кроме своего друга? Шаст открывает вкладку с сообщениями и видит имя: «Рома Косицын». «Блять, ну тут точно ничего хорошего можно не ожидать, опять задираться будет.» Следом прилетает ещё одно, но уже не текстовое, а фотографии, аж 3 штуки. «А вот это уже становится интересно». Если бы не фотокарточки Антон бы забил на эти сообщения, но теперь любопытство берёт над ним верх. Шастун открывает диалог, и наконец полностью читает сообщения Коса. Рома Косицын Дружочек-пирожочек, а помнишь, что сказала тебе Лидька в прошлый раз, когда тебя спалили за курением в туалете? Что с тобой будет если тебя спалят ещё раз?       Шастун прекрасно помнит тот разговор в конце мая: как Лидия Михайловна (между учениками сокращённо Лидька) ходила по всему кабинету, отчитывая Шастуна за курение в туалете не в первый раз и за кучу других провинностей. Тогда она сказала: «Ещё раз ты будешь курить в туалете, я тебя из школы выпру, а тебя такого никуда больше и не возьмут, » Ну на словах все пацаны смелые, но чего хочет добиться Кос этим сообщением?       К этому времени как раз загрузились фотографии. На них Шастун сидит на подоконнике в туалете и курит. А ракурс как раз из той кабинки, куда после уроков зашёл Кос.       — Вот ты сука, Косицын — вырывается у Шастуна само собой, слава богу, шёпотом. Как только Антон закончил рассматривать ты фотографии, прилетело новое сообщение. Рома Косицын Я надеюсь, ты понимаешь, что эти фотографии могут легко попасть к Лидьке. Завтра после третьего урока у выхода на школьный двор. Не придёшь — фотографии сразу улетят к директрисе.              Завтра суббота, значит четвёртым уроком физика. Если Антон придёт туда раскрашенным, то информация о драке с Позовым и об избиении Арсения Сергеевича точно дойдёт до Лидьки, ещё лучше, если сразу с теми фотографиями. Но если Шастун не придёт, то тогда его изобьют ещё сильнее, и побои за воскресенье пройти точно не успеют. «Блять, Шастун охуенно начинаешь 10-й класс».       Опять его вырывают из мыслей! Да что ж такое? Из кабинета физика выходит мама. Она подходит к сыну, а Антон двигается ей навстречу. Она молча останавливается и смотрит Шастуну прямо в глаза.       — Как ты мог, Антон? Неужели в десятом классе у тебя всё ещё не появились мозги?       Внутри у Антона что-то обрывается. «Значит, всё-таки рассказал…»