Уроки Бесконечной Войны

      Космос. Вечный. Холодный. Равнодушный. Он будет взирать на рождение и гибель звёзд. На битвы букашек, что возомнили себя вершиной эволюции материи вселенной.       В космосе нет звуков. Смерть в нём поистине страшна в своём великолепии. Вакуум с большой охотой принимает в объятия разумных, испивая их соки, заставляя их кровь буквально кипеть, пока лёгкие будут силиться сделать вдох. Смерть от удушья, наверное, самая страшная смерть в космосе, ведь агония не мгновенна. А разумный успевает понять свой конец, завидуя товарищам по экипажу боевого корабля, что истаяли в мгновение ока в детонации реактора. Для них смерть была милостива. Она была милостива, пусть и немного жестока для тех, кого утянуло в открытый космос, и особенно жестока для тех, кто остался в осколке остова некогда боевого корабля, ведь для них ещё теплился призрак надежды.       Да, флот — это не только слепое бахвальство перед собутыльниками в баре под градусом, это ещё умение умирать, чтобы твой товарищ на другом корабле довел орудие и успел выстрелить. Флот — это умение умирать, но сделать крохотный шаг к победе. Поэтому у Республики раньше не было флота — были в лучшем случае отдельные эскадры, а то, что именовалось флотом, было скорее жалким сборищем кораблей, над которыми глумились даже пираты. К началу Войны клонов дела пошли резко в гору, однако по-прежнему последствия тысячелетнего мира раз за разом собирали кровавую жатву.       Тем страшнее была смерть членов экипажа, замерзавших и задыхавшихся в разбитых кораблях, согреваемых лишь призраком надежды на спасение, с осознанием в конце пути ничтожности своего выбора и своей жертвы. Их товарищи не смогли вырвать победу из железных манипуляторов противника. Они умрут в промёрзшей могиле, которую с гордостью называли их кораблем. Умрут напрасно….       Хуже, во много крат хуже, когда ты умираешь на лишённом жизни остове один, имея этот призрак надежды и от этого отчаянно цепляясь за жизнь. Про таких бедняг поведает любой уроженец Кореллии, особенно если вы ему нальете бокальчик доброго кореллианского вина или виски. Он может поведать о кораблях-призраках, которые иногда находили бродяги. Эти истории достойны целых трагических пьес или од героизму. Но каждый контрабандист, травя эти байки напополам с былью, вольно или невольно коснётся рукой фигурки богини удачи или помянет духов космоса, ведь никто не хочет оказаться на месте героев этих пьес.       А что делать, если судьба выкинула кости, и ты оказался на мёртвом корабле наедине с таинственными голосами, что у тебя в голове? Голосами, предлагающими спасение. Какова будет цена этого спасения? Но жизнь — это самый тяжёлый наркотик, который вызывает мгновенное привыкание. Поэтому нет разумного страшнее и целеустремлённее, чем мертвец, которому дали надежду на жизнь….

***

      Челнок типа «Каппа» слегка качнуло, когда невидимая рука гравитации коснулась его своей мощью, вырывая бывшего капитана юстиции Кельвина Скуратти, а ныне старшего агента Бюро разведки Республики из чуткого сна, коим он был вынужден скоротать ожидание, ибо его форма, знаки различия, оружие и даже прическа были приведены к нормам устава, а детали задания были надёжно выучены цепким умом. Единственным неуставным элементом в образе поджарого уроженца Корусанта были чётки из сорока семи бусин, чуждых ему, но дорогих настолько, что он был готов пожертвовать рукой, лишь бы оставить их при себе. Что как-то раз и произошло…       С соседнего места десантного отсека раздался громкий сладкий зевок, отчего побитый жизнью офицер, сидевший рядом, скривился, будто учуял запах забродивших нечистот. Виски офицера украшала седина, а лицо перечёркивали два шрама, стянувших кожу будто в вечной злой ухмылке. Молодая сефи потянулась, её роба выходца Храма джедаев натянулась, обрисовывая изгибы девушки, несмотря на мешковатый покрой. Глядя на это, Скуратти не выругался и не осенил себя знаком святого полукруга только потому, что это не поощрялось уставом Великой армии Республики.       «Джедай, и к тому же грязный экзот! — Раздражённо подумал Кельвин, стараясь придать своему лицу уставное выражение полной безразличности. — Как же просто работать с клонами. Они истинные солдаты, созданные для войны и верные идеалам демократии! Пусть и с этими идеалами они знакомы только по учебным программам, составленным на их малой родине Камино… Эти храмовники, слепые псы Сената, клонам и в подмётки не годились!»       Помимо воли из картотеки воспоминаний офицера был извлечён образ джедая, треплющего его, ещё совсем мелкого пацана, по волосам. «Все джедаи, кроме одного…»       Сефи потёрла маленькими кулачками глаза и приветливо улыбнулась офицеру, спросив слегка заспанным и капризным голосом:       — Подлетаем?       — Так точно… мэм, — хмуро ответил разведчик, на секунду замявшись, как и любой другой военный, не зная, как вести разговор с кем-то, кто находился вне табельной системы армии, но в плане полномочий легко мог дать фору иному адмиралу. — Мы вошли в поле тяготения планетоида. Пилот уже идёт по посадочной глиссаде.       — Ну сколько можно! — Сефи надула губы. — Я же просила вас называть меня по имени — Жустин, и в самом крайнем случае по фамилии — Амитаси. Каждый раз, когда вы меня называете мэм, складывается ощущение, что мне не двадцать семь стандартных лет, а все сорок или того хуже, я ровесница самого… магистра Йоды!       На эту реплику капитан не ответил, лишь мысленно сплюнув, прокручивая в голове детали задания для успокоения, не имея возможности заняться чем-то более продуктивным. То, с каким придыханием девушка произнесла имя великого магистра Ордена джедаев… Интонации в её голосе скорее были уместны для описания своего любовника, нежели для характеристики старого волшебника и одного из лучших стратегов Великой армии Республики.       Челнок величественно вплыл в ангар, ведомый опытной рукой клона-ветерана с изяществом и мастерством, и опустился в посадочный круг, небрежно начерченный жёлтой краской на стальном полу, сложенном из бронеплит. Это отметил Скуратти, спускаясь по посадочной рампе, делая зарубку в памяти, чтобы написать докладную записку на начальника госпиталя, в который они прибыли. «Пусть этот госпиталь пережил четыре попытки штурма и потерял две пятых персонала, это еще не означает, что исчезла необходимость исполнять наставления и инструкции, тем самым расхолаживая служащих!» — Негодовал про себя капитан.       «Бедные… Они избрали своею стезёй спасать жизни, а были вынуждены взяться за оружие! Я бы так не смогла. Поэтому, пусть и прошла испытания рыцаря, но выбрала служение в Агро корпусе», — задумалась Амитаси, глядя на картину едва прикрытых под экстренным ремонтом следов недавнего штурма.       Ей стало немного не по себе, когда двадцать клонов, чеканя шаг, с винтовками на плечо замаршировали следом за делегацией. Хотелось забиться в самую дальнюю щель, чтобы сбежать от войны, ведь то видение…. То наполненное ужасом видение, которым Сила «одарила» Амитаси. Девушка видела смерти. Много смертей. Печальный конец её собственного учителя и многих других. Но, кроме того, она видела источник, принёсший погибель на стволах своих бластеров. Она видела клонов.       Их марш сквозь пылающий Храм джедаев был столь похож на эти чёткие шаги. Жустин не была сильна в технике предсказания. Девушка так и не поняла, за какие-такие грехи Сила решила ей открыть столь ужасные, полные боли и отчаянья картины. Магистр Йода заверял, что будущее находится в постоянном движении, его природа изменчива, а значит, любое предсказание является лишь одним из бесчисленного множества вариантов развития событий.       Возможно, кто-то назвал бы это трусостью, побегом от реальности, но сефи отчаянно вцепилась в слова мудрого джедая. Это всё неправда! Такого просто не могло быть, чтобы клоны, надёжные солдаты Республики и верные боевые товарищи, совершили нечто столь… Жустин до крови прикусила губу. «Хватит думать об этом!» Ещё немного, и она вновь уловит запах сгоревших стен и трупов внутри Храма, но на этот раз уже в реальности. Дурные мысли материализуются. Расскажи Амитаси кому-нибудь о своём видении, её бы наверняка сочли сумасшедшей. Поэтому об этом она никому не скажет, будет до последнего держать язык за зубами. С неё достаточно смертей!       Делегацию из челнока уже ждали, и никто иной, а сам начальник госпиталя, нервно переминаясь с ноги на ногу, стоял возле выхода из ангара. Едва приметив облачённого в робу джедая и офицера в серой, невзрачной форме Бюро разведки, он быстро засеменил к ним, на ходу вскидывая руку с присосками на уровень лица в нелепой пародии на армейское приветствие. Доктор излучал одновременно надежду, растерянность и испуг с какой-то странной толикой… наслаждения? Жустин, несмотря на свой рыцарский статус, по-прежнему испытывала трудности в прочтении через Силу эмоций других существ, особенно родианцев.       «До чего же родианцы похожи на жуков! Особенно этот альбинос. Имя у него подходящее — Гнолиус Вейт. В досье на него много интересных моментов. Ненадёжный, на мой взгляд, впрочем, как и все ксеносы».       — Великие духи! Я рад, что вы так быстро откликнулись на мой призыв о помощи! У нас чрезвычайная ситуация! — Залебезил гнусавым голосом уроженец Родии, комкая свой халат, лицедействуя и откровенно переигрывая, на взгляд бывалого капитана.       — Полно вам, мистер Гнолиус! — Ответила певучим и слегка томным голосом Жустин, поправляя гриву белоснежных волос, пущенных объёмной волной поверх джедайской робы, после обмена формальными привествиями. — Мы прибыли сюда, чтобы помочь вам в этой пустяковой проблеме….       — Вы не понимаете! Это катастрофа! — От избытка чувств начал картавить родианец.       С трудом поборов в себе рефлекторное желание зажать рукой остатки носа, Скуратти старался держаться от ксеноса как можно дальше и дышать через раз, пока тот говорил.       «Лучше вдыхать миазмы отрыжки хатта, стоя по колено в испражнениях выродков с Гомморы, чем вдыхать феромоны выходца с Родии!» — Отстранённо подумал капитан, но через мгновение напрягся, превратившись в слух, стоило прогнусавить родианцу следующую фразу:       — Он нанёс бедной Кайли двадцать восемь ударов ножом! Этот нож, он смастерил его из обломка пилы и собственной кожи! А потом он стал пить её кровь, прямо из рассечённой артерии! Не это ли кошмар? Этого ненормального не смогли оттащить шестеро клонов! Даже после того, как выстрелили по нему из станеров! Он всё вопил про ангелов, рождённых от трупа, про глас истины, пока голой рукой проламывал грудную броню клона, чтобы добраться до сердца! — Это было сказано с ужасом и одновременным наслаждением жестокостью, характерным для выходцев с Родии, что были трусливы и жестоки одновременно в силу своей природы.       — Этого не было упомянуто в вашем отчёте, — потерянно пролепетала девушка, бледнея.       — Этот кошмар случился, пока вы летели! Мы дали пациенту тройную дозу успокоительных, но это его только успокоило и сделало вялым, а не усыпило! Не знаю, что он пережил, и не хочу знать, почему только он остался в живых и что погубило его отряд.       — Вам это не положено знать по статусу! Это юрисдикция Бюро разведки, — отчеканил Кельвин.       — Он джедай, и это юрисдикция Ордена! — Вспыхнула сефи. — Меня лично уполномочил Совет, как единственного представителя Ордена в секторе!       — Это мы уже решим в процессе дознания! А начнём мы, пожалуй, с допроса. Ведите нас прямо к нему, доктор.       «Гибель отряда, единственный выживший, ещё и это…. Не предательство ли это?»       Звучало очень похоже на засаду сепаратистов, но слишком уж много паззлов отказывались складываться в единую логичную картину…