***
Что значит Учитель для падавана? Нет, не так; что значит Учитель для Ученика? Будущее, признание его заслуг, знание, что пролитые кровь и пот на тренировках были не напрасны, открытие мира. Много слов, но они не описывают значение, всё блекло. Это может понять только тот, кто также обучался в Храме. Мне обрести учителя удалось с третьей попытки. Разговор тогда получился долгим. Жустин говорила и говорила, рассказывая о последней своей миссии, о тех кошмарах, что она увидела. История была страшной, подробности — жуткими, выводы, сделанные рыцарем, — пугающими. — Когда мы зашли в камеру, он просто сидел в ней и неспеша пил каф с очень отвратительным запахом. Камера гауптвахты была вся исписана знаками, от которых слезились глаза. Вместо чернил он использовал кровь, от этого запах был тошнотворным. Казалось, будто кровь все ещё была жидкой! — Рассказывала бледнеющая прямо на глазах Жустин. Вся она была одновременно какой-то одухотворённой и слегка сумасшедшей. Лицо её было подобно лику святых. А руки, казалось, жили своей отдельной жизнью. От волнения она заламывала их, то сплетая тонкие пальцы в подобие шестерни, то сцепляя их большими пальцами, чтобы в ту же секунду разорвать, как будто одёрнув себя. — В Силе же комната была ничем. Пустотой. Грязной пустотой. Гниющей заживо раной! Великой там просто не было, словно что-то не пропускало её. Мастер Маликос же… Я попыталась посмотреть в него… Голос рыцаря, уверенный, пусть и немного с высоким тембром, выдававшим волнение, дрогнул. — Гниль. Рана в Силе. Метастаза даже не в Великой. Нет! В самой реальности. На меня посмотрело в ответ в тот миг рационально–безумное существо, а через удар сердца посмотрел ещё кто–то. Кто–то, чуждый нашей реальности. Молодая женщина остановила рассказ, отпив из кувшина сок дерева ранка, что стоял в каждой комнате для медитации этого крыла Храма. Всё повествование сопровождалось лёгким трансом-медитацией, где рассказчик показывала свои воспоминания, словно диафильм. Картины памяти дополняли историю оттенками всех эмоций рыцаря. Поэтому лучшего места для разговора, чем комната медитации, придумать было нельзя. — Это был уже не Тарон Маликос и одновременно он. Не хватало в нём... Словно души не было! Рыцарь остановилась, переводя дыхание. Вся её кожа была покрыта мелкой испариной, но глаза сияли решительностью. — Он, или его оболочка… вещал о том, что пришли истинные Силы в нашу Галактику. То, что он избран, а вовсе не проклят. Много слов про разрушение оков Силы, попрание её воли. Скуратти всё его расспрашивал о случившемся. Безумец рассказывал в ответ, как бился со слугами Трупа на Троне — ложного бога. — Жустин произнесла эту фразу с нажимом, как будто хотела сказать нечто другое, но я не обратила тогда внимание. Её же руки дернулись к груди, но рыцарь их остановила. — Тени скрывались во тьме и пили кровь клонов. А потом он рассказал, как выживал на обломке «Венатора»… Сила! Образ воспоминаний был столь яркий, что я ощутила подступающий к груди комок. Серия маленьких вдохов и выдохов помогла сбросить наваждение. — Он стал кричать. Доктор Вайт приблизился к нему в желании сделать новую инъекцию успокоительного. Маликос… Тарон закричал: «Он ничто! Нет души! Мерзость!» — И перегрыз ему горло! После этого капитан Скуратти оглушил его и вызвал наряд клонов. Дальше мы его отвезли на Корусант. Но знаешь, мне не давали покоя слова о Четырёх Столпах Великой. Истинной Силе. И вот недавно я услышала эти же слова в стенах Храма! — Нужно всё рассказать Совету! — Сказала я, едва не подпрыгивая на месте от эмоционального возбуждения. Как же, вот они — приключения! Вот возможность проявить себя! — Совет слишком перегружен. Йода лишь сказал о происках Тёмной стороны в ответ на мой доклад. Магистрам этого хватило. На тот момент Тарон больше уже не был одарённым и уходил под юрисдикцию бюро разведки. Лишь Винду порывался допросить Маликоса ещё раз, но никто его не поддержал. Ввиду последних событий, зря. Позднее я разговаривала с магистром Винду, но без доказательств даже он бессилен. Он обещал отправить кого–то в больницу к Тарону, но прошла уже неделя, и только сегодня Совет поручил мастеру Луминаре это расследование, а пока она прибудет на Корусант, пройдет ещё неделя. — Но что мы можем? Почему вы это мне рассказываете? — Мне было даровано заглянуть в грядущее. В предсказании была ты. Сила нашептала мне, что ты, если согласишься, сможешь предотвратить беду. Мне лишь стоит тебя обучить, дать инструмент. — Конечно, я согласна! — Просияла я. — Талли, я буду учить тебя вещам страшным и жутким, — сказала Жустин голосом, от которого прокатилась волна мурашек и повеяло могильным холодом. — Подумай хорошо. Назад дороги не будет! Времени тебе — до рассвета. На рассвете жду тебя в башне Совета Распределения. Если не придёшь, то буду считать отказом.***
Император милосердный, ну почему нет другого пути?! Она же маленькая девочка! Ей в куклы играть да сказки читать. Это растрёпанное чудо в перьях, а не воин! Ну почему именно она? Почему ей предначертана именно такая судьба?!***
На следующее утро, ещё до рассвета, я была в башне Совета Распределения. На мне была лучшая парадно-выходная туника, начищенные до зеркального блеска сапожки и идеально отглаженная роба. Я даже лёгкий макияж сделала. Мой будущий Учитель ждала меня на месте. При виде меня она как-то загадочно улыбнулась. — Всё-таки пришла. Ладно, проверим твою решимость. А дальше начался ад. Нет, юнлингов тренировали, и тренировали неплохо, далеко не плохо. Даже без меча юнлинг порвёт в клочья роту паркетной гвардии Набу. Но первая тренировка у нового учителя показала, что тренировали меня недостаточно. Началось всё с простой пробежки. Обычная пробежка по всем уровням Храма, что уже тянуло на хорошую тренировку выносливости. — Это разминка, — объявила Учитель после небольшого отдыха длиною в пять минут. — Посмотрим, что ты можешь с оружием. Нет, световой клинок тебе не понадобится. До такого садизма даже мастер Даллинг не додумался. Обычный стальной прут со слегка стилизованной под джедайский меч ручкой, обтянутый тонким слоем резины. Учебный меч оставлял лёгкий ожог и небольшой синяк в месте касания, ставшие привычными спутниками тренировок. Этот же инвентарь, как оказалось, имел капсулу с сильно разбавленной кислотой и обладал довольно внушительным весом. Да, Жустин было далеко до Даллинга, но недостаток мастерства она компенсировала фантазией и упорством. Даже такой учебный клинок показался безобидной игрушкой, когда дело дошло до боевых перчаток и рукопашной схватки. Меня ещё так никогда не били. Вернее, не избивали. «И этот джедай после получение статуса рыцаря добровольно пошла в агрокорпус? Кто же тогда я?» — Билась в голове мысль, пока меня методично превращали в котлету, не делая скидки на усталость и на удивлённо смотрящие глаза других джедаев. После «лёгкого ознакомительного спарринга», со слов мастера, началась настоящая тренировка. Снова бег. Потом упражнения на растяжку, где я была завязана узлом в буквальном смысле этого слова. Ещё один спарринг, где отрабатывались сложные связки ударов. Опять бег, но уже с утяжелителями и генератором искусственного притяжения, которой менял в произвольном порядке гравитацию. Хорошо, что мне не хватило времени позавтракать. Всё это перемежалось вопросами по философии, тактике, стратегии, юриспруденции. Полет в симуляторе вместо отдыха принёс ещё большую усталость. Генератор гравитации с меня не сняли, а симуляцию выкрутили в экстремальный режим правдоподобия. Хотелось выругаться на хаттском, добавив пару подслушанных у клонов фраз на мандалорском, но новый Учитель проделывала всё то же самое. Да, видно было, что и ей упражнения давались непросто. Только Жустин даже дыхания не сбила! Закат мы встретили на очередной пробежке. Моя одежда была пропитана потом и просолена насквозь, отчего временами начинала хрустеть. Волосы превратились в слипшуюся паклю. Тело болело так, как никогда прежде, но каким-то чудом продолжало меня слушаться. Учитель на этот раз завела в пустующую, можно сказать заброшенную, часть Храма. Всё здесь дышало прошедшей эпохой. Вроде и тот же стиль оформления, те же тона в отделке, однако всё было другим. — Лови и порви! — Отдал приказ Учитель. На автомате поймала телекинезом что-то тяжёлое и с небольшим усилием порвала кинутый в мою сторону предмет. Всё это проделав на бегу. Не задумываясь. — Что и требовалось доказать. Привал, Талли. Упала. Где услышала команду, там и сползла на пол. Убрав слипшиеся волосы с глаз, наконец рассмотрела предмет, ощущая, как у уставшего организма падает вниз челюсть. Ни много ни мало, но я поймала телекинезом лист корабельной брони, судя по габаритам, от корвета и порвала его, как какую-то тряпку. — Удивлена? — Спросила Учитель, садясь рядом. — А я вот нет. — Но как, у меня же плохая связь с Силой… — начала мямлить я. — А тебе кто-то сказал, что у тебя плохая связь с Силой? — Ехидно спросила Жустин. — Учитель, но сам же Йода сказал… — Ты его слушай побольше. Слабая относительно кого? Его? Если так мерить, то весь Орден у нас слабый. Да половина Совета тогда у нас не пройдёт испытание рыцаря! Закавыка тут в другом. Ты сама себя убедила, что ты слабая, — словно окатив ведром воды, сказала Жустин. — Но я же телекинезом не могу поднять стакан, не раздавив его! — Крикнула, душа в себе обиду, я. — А это не показатель слабости. Таланты у тебя лежат в другой плоскости, — устало улыбнулась учитель, прежде чем сказала: — Скажи, Талли, какой вес ты можешь поднять? Не Силой, а руками. — Килограмм семьдесят. Но джедай, использующий усиление тела, может поднять больше, а мне этого не дано! Мне дано только наследие моих родителей! — Я тебя сейчас удивлю, но ты можешь поднять и больше. Всё это усиление тела — фигня и фокусы. Да, при подпитке Силой можно поднять и больше, только вот обычно усиление тела длится не больше нескольких часов, иначе смерть от истощения. Просто тело не выдержит насыщение Великой и оттока питательных веществ. А теперь посмотри, сколько весит один из твоих утяжелителей. Послушно покосилась на стальной наруч, вчитываясь в маркировку, и по мере осознания утяжелитель становился всё тяжелее, а мои глаза — всё больше. — Но… но… как?! — Это твой талант, Талли. Все техники, что обращены на тебя и вовнутрь тебя, будут работать лучше, чем у многих, и дело тут не в Силе. Ты просто аккумулятор жизненной энергии. — Тогда почему?.. — Почему тебя никто не учил именно этим техникам? Всё очень просто. Наша система обучения заточена под среднего ученика. Слабые отсеются, впрочем… как и гении. У нас в Ордене юнлинг должен уметь применять определенные техники или же контролировать свой дар. Большего не требуется, — вновь огорошила меня Учитель. — Но почему?! Это же неправильно! — Моему возмущению не было предела. — Вы же шутите?! Шутите… — А так безопаснее, — пожав плечами, ответила на мой крик души Жустин. — Цель обучения в Ордене юнлинга не в том, чтобы обучить его пользоваться Силой, а в том, чтобы он не стал тёмным или же кого случайно не убил. Раскрыть талант ученика должен Учитель, вот только это не в философии Ордена. Мы не должны выделяться. Мы должны быть одинаковыми. — Не раскрыв талант, не развив умения, мы не сможем никому помочь! Просто сил не хватит. — Ну, у нас сил и не хватило. Война — это следствие нехватки сил у Ордена. Дело даже не в том, что нас мало. Мы можем услышать волю Великой, но вот исполнить её — уже не всегда. Чем дальше течёт время, тем сложнее это сделать. — Но магистр Винду же развил свой талант! — Развил, только шёл он вопреки, — грустно улыбнулась Жустин. Установилось задумчивое молчание. — Учитель, а как вы дошли до таких выводов? И почему вы ушли в агроорпус, а потом вернулись? — Всё просто и сложно, Талли, и вообще, зови меня просто по имени. Мне же не сорок лет ещё, — улыбнулась Жустин. — Посмотреть по-другому мне помог мой Учитель. Ты ведь не знаешь, чем он занимался? У него была миссия. Он был нашим послом в ордене Матукай. Их учение во многом отлично от нашего. Часть их подходов ты на себе сегодня испытала. Я выматывала тебя только для того, чтобы снять блоки сознания. Высвободить твой дар. Со временем я тебя научу, как обходиться без этого. А почему я ушла в агрокорпус… Учитель вздохнула, погружаясь вглубь себя. — У меня было видение. Очень плохое ведение. Чёткое. Почти свершившееся. А рассказать о нем, предупредить до недавнего момента я никого не могла. Да если бы рассказала, то мне бы не поверили. Сейчас… сейчас есть шанс всё исправить. Мне показали путь. Я и тебя научу этому пути. Силы пройти этот путь до конца у тебя хватит. Если согласишься… — Учитель! Я хочу найти свой путь! Я не хочу быть бесполезной! Я согласна! Научите! — Смотри. Пути назад уже не будет. — Голос Жустин стал мгновенно стальным и властным. — Я не хочу прожить пустую жизнь! — Тогда преклони колено, — сказала Жустин, доставая из одежды какую-то вещь. Я, перебарывая тело, встала на одно колено. Сознание словно подёрнулось дымкой и одновременно было кристально чистым. — И это будет последний раз, когда ты встала на колени. — Этим знаком я клеймлю не твоё тело, а душу. Да не свернёшь ты с намеченного пути. Встань же и прими его! — Свет озарил пустующее помещение. — Принимаю! — Ответила своему учителю, поднимаясь с колен. Та рванула одежду на моей груди, приложив полыхнувший расплавленным золотом предмет чуть ниже ключицы. Я не вскрикнула, хотя жар был нестерпимым. Всё длилось долгие мгновения. Учитель убрала руку, давая мне рассмотреть результат. На коже отпечатался символ — знак «I», в центре которого сурово смотрел, кажется, в саму душу человеческий череп. Он будто был соткан из чистого золота, вплетённого в мою кожу. Он сиял в такт ударам сердца, пульсируя, даруя тепло. Стоило коснуться его рукой, как он словно взорвался. Из него излился поток символов. Правильных. С идеальной геометрией. Они расползлись, слегка покалывая, по всему телу, образуя единую вязь. Вспышка золотого свечения. Тепло влилось в плоть, даруя силу, вымывая усталость. Не было больше символа «I». На месте его раскинула крылья двуглавая птица, будто бы нанесённая на кожу невероятно острым ножом, отчего шрамы, если не присматриваться, были почти не видны. Глаз одной из голов требовательно смотрел мне прямо в душу. — Ты начала путь по долгой и опасной дороге, дитя! Сегодня у тебя был только первый шаг на этом пути длиною в вечность. Что ж, начнём твоё обучение. — Я готова! — Ты не готова, — отрезала Жустин, убирая инсигнию в одежду. — Только выбор свой ты уже сделала. Для начала я тебя научу одной технике. Технике «Контритум-Ос». Протяни руку. Я протянула руку. Учитель взяла её, придирчиво осмотрела, а потом, особо не напрягаясь, сломала в нескольких местах…***
Учитель... Странная она. Самый обычный джедай. Серая, невзрачная, худая, как будто бы голодала неделями. Сефи, одним словом. Пройдёшь мимо в Храме и не заметишь. Если посмотреть внимательней, то можно разглядеть нерешительность и страх. Только это маска. За маской, под неказистым, даже можно сказать, некрасивым лицом скрывается воин. Лидер. Сильная личность. Мастер Вокара, накладывая мне гипс, вообще проворчала, что Жустин ещё мягкая в плане обучения, добавив напоследок: "Всё, что не делается, обращается на пользу Доброму Дедушке. Её, после первого занятия с Учителем, в бакте пришлось с неделю вымачивать.". Просто интересно, какой у неё Учитель и какая она была в начале обучения? Почему я ей доверяю, пусть и знаю всего ничего? Почему её голос, истории, уроки будто бы насылают на меня морок и одновременно разбивают какую-то ... стену? И что это был за ритуал такой Светлой Стороны? Я про такой не слышала, да и не было такого в обучении у прошлых учителей. Может, что-то из практики других одарённых? На заметку, надо пойти в Архив и поискать. Интересно.