Две недели после освобождения имперскими силами мира Крот
Полевой лагерь Сестёр Битвы ордена пресвятых «Дев Топора» стоял несколько в стороне от наспех сколоченных казарм Имперской Гвардии и представлял из себя сосредоточие из кипучей деятельности, от которой тянуло запахом гари и горелой плоти. Сестра-догмата Лиора Картье, что в своей повседневной рутине служила духовным наставником для своих сестёр, сейчас обнаружила себя в новой для себя роли — прокурора, присяжного и судьи. Имперские силы смели мерзкий режим коварного ксеноса-угнетателя Коруга, освободив тем самым порабощённый им осколок человечества, однако пускай множество его пособников пало под прицельным огнём из благословенных лазганов или же были разорваны в клочья освящёнными болтами Сестёр Битвы, корень зла так и не был до конца выкорчеван из недр этой планеты. Немалое число пособников тирана сдались в плен или же попытались скрыться среди местного населения…Insignia signum est, et facies mea larva latet.
In flammis ignium ardentium clamorem destruxi,
Ego submersi sunt ultimum gemitus, claudendo os meum
Unicum medicamentum omnibus patientibus dare.
Anima volat — imperator spectat! Colonna sonora karate kid per vincere domani.
Come il passaggio dalla monarchia Haec urbs peritura est!
Nella coda sta il veleno.,
Quae minabatur ut conscientiam eorum qui in ignes ardentes perverterent!
Librum aperio, solum uasculum chaos ibi video,
In quibus rustici et reges in aeternum tormentum liquefaciunt.
Ego praecipio tibi forte — audivi, populus? — tam seniorem quam puerum!
Sed non omnes hic laeti sunt circa coronam.
O Imperator, da misericordes! Purifica animas eorum!
Benedicite omnes, oro, ignosce illis!
Nescio enim quamdiu subsistam, non intelligo,
Si pecuniam non moriar!
Quae omnia in atriis tuis ad pedem throni Tui manent!
Mentes eorum aegrotant, animae a morbo laborant.
Scio quod non omnis erit per foramen acus transire portam,
Saltem autem aliquem servabimus! Ego non habeo animale domestika, Habest Tu?!
Слуги узурпатора умирали в немыслимой агонии, сгорая в очистительном пламени. Их предсмертные крики органично вплетались в строки благословенного обряда очищения души еретика, что исполнял хор из числа юных послушниц верного Ему ордена. Вид истошно орущих и корчащихся в невыносимых муках ксеносов наполнял души Дочерей Императора праведным рвением и чувством выполненного долга перед Повелителем Человечества, но ярче всего в них пылало стремление обрушить молот Его правосудия на эту погрязшую в грехе галактику…
In oculis meis micant linguae, et foetor corporum combustorum
Amat ascendere altos muros. Che continuerà ad ardere in questo luogo.
Ego humilis Servus imperatoris adduxi pacem in terram hanc
Credo enim animarum multorum ex illis quae iam in Paradiso nituntur.
Et occurret Illis ibi angelus et aperiret illis portas,
Et in misericordia altissimi non commovebitur,
Et ibi hymnos cantabunt, tanto imperatore laudantes.
Spero autem quod aliquando ibi erit cum illis.…
Все те грехи, всё то насилие, вся та мерзость, которую совершали эти бывшие «хозяева» планеты над своими рабами, требовали справедливой кары, честь обрушить которую выпала на плечи Догматы. Согласно указу нового коменданта планеты — генерала Чернова, был организован военный трибунал, во главе которого и встала Лиора… Кому ещё судить о вине грешника, если не духовной наставнице целого Ордена, что помимо наставления своих сестёр на путь истинный также озвучивала суровый приговор, лишь стоило кому-то из них сойти с него… Здесь, на добротно сколоченной трибуне, круглый день рассматривались дела осуждённых грешников, зачитывались обвинения и выносились приговоры, которые практически моментально приводились в исполнение. С каждым озвученным приговором божественный замысел всё ярче претворялся в жизнь, однако вместе с тем каждая сожжённая мерзость наполняла душу Картье вязкими сомнениями… Праведная Догмата была самой старшей среди своих сестёр. Её возраст уже давно перевалил за второе столетие. Нынешнюю канонессу Жанну-Марию женщина помнила ещё маленькой сопливой послушницей… В её умудрённых веками истовой службы Богу-Императору глаза, весь этот организованный «трибунал» был обыкновенным нелепым фарсом. Зачем устраивать весь этот цирк, когда можно просто сгрести в одну кучу всех еретиков и ксеносов и сжечь их из тяжёлых огнемётов? В далёком ныне Империуме никто бы даже не стал заморачиваться с организацией липового трибунала. Ксеносам был один приговор — смерть в очистительном пламени. За две недели «суда» эта планета так и не услышала ни единого оправдательного приговора… Только вот Империум теперь оказался недосягаем, а Слуги Его обнаружили себя в новой, доселе неизвестной Галактике… — Благословенная Догмата, могу я вас отвлечь на пару слов? — Сипящий голос старца отвлёк Картье от тучных мыслей, что роились в её голове. — Да, Преподобный, — святой отец Феофан собственной персоной стоял перед дщерью Императора, сгорбленный под тяжестью прожитых лет — Вам что-то нужно от меня? — О да, сестра… — священник потёр свою жидкую бородку, стараясь тщательно подбирать слова для своей просьбы. — Не уделите мне толику вашего свободного времени? Так уж случилось, что я к вам пришёл попросить мудрого совета и наставления… До кампании по покорению шахтерского мира Крот Лиора не была знакома лично с преподобным Феофаном, однако много слышала о заслугах святого старца, что, будучи полковым экклезиархом, большую часть своих дней в служении Ему провёл не в сводах позолоченных храмов колоссальных размеров, но на полях сражений, по колено в крови и грязи. В самом пекле, где ковалась слава имперского оружия, святой отец закалял души имперских гвардейцев перед лицом бесчисленных ужасов, что в себе скрывала холодная пустота враждебного космоса. — Вот уж не думала, что пастыря душ человеческих могут одолевать сомнения, — не обошла стороной иронию сложившейся ситуации духовная наставница ордена «Дев Топора». — Вы мне льстите, благословенная догмата, — слегка натянуто улыбнулся священник. — Пускай мы с вами и посвятили всю свою жизнь в служении Повелителю Человечества, но при этом мы по прежнему остаёмся людьми. Людям свойственно сомневаться… впрочем, я воспринимаю эти сомнения как очередное испытания моей веры. — И в чём же вы хотите мне исповедаться, преподобный отец? — Наконец ответила Лиора, пролистав список с фамилиями обвиняемых и убедившись в том, что у неё получиться выкроить для откровений священника немного свободного времени. Картье пришёлся по нраву ответ этого аскетичного старца, отличный от многих растолстевших экклезиархов, которые лишь искажали учение Имперского Культа, используя его в качестве инструмента для набивания собственных карманов. Этот человек, что проливал свои пот и кровь ради защиты Империума, явно импонировал своенравной Догмате, которая за свою долгую жизнь повидала немало жалких червей, что одним своим существованием порочили кардинальские рясы, — высокая честь, с которой их слабый разум так и не сумел справиться, погрязнув в низменных человеческих пороках. — Как вы удачно заметили, сестра, меня в последнее время одолевают сомнения… Не погрязли ли наши с вами души в ереси? — Старик глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. — Осмотритесь вокруг… Прошли недели с того дня, как верные слуги Его свергли Тирана и освободили заключённых рабов… Однако по сей день до сих пор среди нас живут ксеносы, даже не осознавая, что само их существование есть ничто иное, как грех в глазах Повелителя Человечества… Лиора Картье молча внимала словам преподобного пастыря душ человеческих, потому как его устами гласила истина. Духовная наставница сестринства прекрасно помнила собственные гнев и возмущение, когда Жанна-Мария зачитала указ, составленный Советом Флота и продублированный Генералом Черновым и кардиналом Епифанием… Указ, что напутствовал верным Императору силам не причинять излишнего вреда ксеносам вне рамок установленных временным эдиктом о Чрезвычайном положении во избежание провоцирования спорадических бунтов на свежезахваченных территориях. Канонесса согласилась последовать наставлению свежепризнанного Святого, а в руках Догматы было недостаточно власти, чтобы оспорить сиё возмутительное решение… В тот безрадостный день множество тренировочных сервиторов пали смертью храбрых под ударами её силовой булавы… — Разве вы сами не взяли под свою руку этих республиканских реплик, что, как мне доводилось слышать, являются мерзким порождением враждебного ксеноразума? — Просто произнеся эти слова вслух, на языке у Картье остался отвратный привкус разъедающей ереси. Как одна из старших офицеров Ордена «Дев Топора», Догмата присутствовала на подробном брифинге, на котором Сёстрам в подробностях описывали, с каким именно врагом им скорее всего предстояло столкнутся в не столь уж отдалённом будущем. Галактическая Республика. Мерзкое сплетение ксеносов и предателей рода человеческого. Тирания под видом общественного блага и так называемой «демократии»… Впрочем, политика никогда не была сильной стороной орденов Сестёр Битвы (в эти игры обычно играли Сороритас из орденов Фамулос). Аколит Ордо Еретикус, что проводил брифинг, поделился с ними самой важной среди всей свежедобытой развединформацией — численность и состав вооружённых сил основных гегемонов этой галактики. Широкое использование местными аборигенами изуверского интеллекта вызывало недоумение и праведную ярость, но солдаты-реплики Республики… От одной мысли о том, что целая раса чужаков выращивала в колбах людей в качестве безропотных рабов… бесправного скота на службе у своих владык… В теле Лиоры закипала кровь, а мысли наполняло желание сжечь эту утонувшую в грехах галактику дотла. Тирания, что низвела человека до уровня вещи, единственной целью в жизни которого является гибель на поле боя, дабы «полноценные граждане» Республики могли жить в теплоте и комфорте… — О, вижу, вы обратили свой всепрощающий взор на эти несчастные заблудшие души? — С неподдельной болью в голосе произнес старик. — Я понимаю, к чему вы клоните, но поверьте мне — эти несчастные являются безвольными жертвами коварства и жестокости, что свойственна всем чужакам. — Почему вы в этом настолько уверены? Одному лишь Богу-Императору известно, какую мерзость могли заложить в них эти ксеносы! Доверившись этим отродьям, преподобный отец, вы рискуете получить проказу похуже культа Генокрадов! — Скрипя зубами от сводящей челюсти злости, прошипела Догмата, после чего, взяв себя в руки, добавила. — Да будет вам известно, что во время медицинского осмотра Сестра Анабель изъяла подозрительные искусственные образования из голов ваших новообращённых «братьев». Сестра отлично разбирается в генетике и проходила дополнительную подготовку под присмотром магосов-биологусов, а потому когда она утверждает, что изъяла «чип по контролю разума», я склонна ей верить. Сёстры из орденов Госпитальер, что были расквартированы на планете, державным указом генерала Чернова были сведены в единую группу и приступили к тотальному медицинскому осмотру местного населения (большая часть которого впервые в жизни видела живого врача). Командование сводной группировки обоснованно опасалось за свой личный состав — шансы подхватить какую-нибудь болячку от местных, а то и вовсе спровоцировать эпидемию были весьма состоятельными, чтобы принимать их в расчёт. Разумеется, благословенные сёстры-смежники по Адептус Сороритас не могли не воспользоваться сложившейся ситуацией дабы внести свой вклад в борьбу с общим врагом. Под предлогом медицинского осмотра самые опытные специалисты в рядах сестринства решили как следует изучить своего «врага» — клонов, в лице новообращённых послушников преподобного Феофана. Пускай сёстры и настаивали на вивисекции хотя бы одного образца, но протекция святого отца отвернула госпитальер от столь радикальных решений. Как итог — клоны покинули медицинский осмотр на своих двоих, а подробный отчёт Анабель ушел на стол к генералу Чернову и преподобной канониссе «Дев Топора». — Верно, вы полностью правы, благословенная Догмата. Мне уже известно содержание этого отчёта. Боюсь, он только подтверждает коварство мерзких ксеносов, с которыми нам предстоит столкнутся… — согласился представитель экклезиархии. — Именно поэтому я попросил… помощи у доверенного слуги Золотого Трона из Астра Телепатики. Псайкер, которой было под силу обличить истинное нутро генокрадов, не нашла в республиканских репликах признаков порчи или скрытого злого умысла. — Вам ли не знать, что ведьмам нельзя доверять, — прыснула в ответ Догмата. — Где ваша вера, леди Картье? Санкционированные ведьмы были закалены в золотом свете нашего Бога — Повелителя Человечества, — Феофан давил на грубые шрамы от старых теологических споров. — Император поручил нам великое дело — спасти заблудшие души от тирании жестоких Узурпаторов и Чужаков в этой галактике. Неужели вы хотите предать Его волю из-за беспочвенных подозрений и паранойи? Губы Догмы слились в тонкую линию, а ответом святому отцу послужило молчание. Довольно необычно было услышать подобные речи от священника экклезиархии. Иные верные слуги Его могли бы заподозрить старика в ереси, однако Картье невольно вынуждена была признать, что слова экклезиарха наполнены здравым смыслом. За исключением инородного «чипа» и аномалии с ускоренным ростом сёстры-госпитальер так и не смогли обнаружить никаких иных скрытых «сюрпризов», которые послужили бы доказательством злого умысла… Чужаки создавали своих реплик в рамках массового производства, а потому едва ли могли себе позволить индивидуальный подход к каждому из своих безвольных созданий. — Вы же пришли ко мне не для теологических споров о чистоте души искусственно созданных реплик, — отрезала Картье, возвращая беседу в изначальное русло. — Переходите к делу, преподобный. Мой перерыв уже подходит к концу. — Верно. Это было неприлично с моей стороны — тратить ваше драгоценное время на отвлечённые споры, — не стал настаивать на своем Феофан. — Прежде всего меня беспокоит чистота души вверенной мне паствы… — «Мирное» сосуществование с ксеносами на вверенном нам мире, что есть ничто иное, как откровенная ересь? — Теперь их непринуждённая «беседа» легла на вполне ожидаемое для Картье русло. — Верно подмечено, сестра, — тяжело вздохнул священник. — В отличие от моих новых подопечных, в глазах Императора для ксеносов не существует никаких оправданий, и души тех, кто загрязняет себя дурными иллюзиями о возможности «сосуществования», навечно останутся запятнанными, и боюсь, что никогда не предстанут пред Златым Троном… — Истинно так, преподобный отец, истинно так… — согласилась с экклезиархом Догмата. — Однако у нас есть Декрет от Совета Флота и личный приказ генерала Чернова. Нарушение каждого из них будет расценено как измена. — Видите ли, генерал Чернов, несмотря на его неоспоримую верность Императору, да славится он во веки веков, в первую очередь солдат. Он родился и вырос в полку. Из-за этого он не совсем хорошо понимает некоторые тонкости гражданской жизни. Именно поэтому он отправил именно вас, Сестёр, сжигать тела, дабы вы ритуалами очистили души убитых людей и отправили души мерзких ксено-отродий в пекло, где им самое место… — К чему Вы клоните, преподобный? — Разве на вас не возложили обязанность обрушить заслуженную кару на пособников Коруга — узурпатора этого многострадального мира? Сжечь в праведном пламени эти отродья, что столетиями терзали род человеческий? — Ответил риторическим вопросом на вопрос святой старец. — Но что если количество этих сообщников выйдет далеко за пределы ожидаемого, ведь как вам хорошо известно — подлость и коварство есть сама суть каждого ксеноса… С того самого дня костры Великого Суда не затихали ни на секунду, а очищающий молебен сестёр доносил до своего божественного Повелителя благую весть о претворении дарованных Им человечеству заветов в жизнь.***
Наши дни
Солнце стремительно уходило за горизонт, отдавая поверхность планеты на волю подступающей ночной темноте. Подобно паутине из ярко-желтого янтаря, зажигалось освещение в домах населения столичного поселения на шахтёрском мире Крот, что не так давно считался полузабытым медвежьим углом, расположенным в Пространстве Хаттов. Подобно яркому бриллианту сиял огромный полевой лагерь новых хозяев этой планеты, что собирались превратить Крот в могучий бастион своей стремительно расширяющейся экспансии на бескрайних просторах этой галактики. Ближе к сумеркам многочасовой рабочий день подходил к концу, и Зак, некогда захваченный вместе со своими братьями в плен клон, что волею судьбы очутился здесь на Силой забытой планете в качестве раба для работы в шахте, мог себе позволить довольствоваться крупицей своего свободного времени, перед тем как изматывающий цикл повторится вновь. Впрочем, сейчас клон был совсем не против подобной «скучной» рутины, ведь с приходом Империума его жизнь совершила поворот в совершенно неожиданном для него направлении… Мог ли маленький мальчик родом с Камино (один среди миллионов своих генетических братьев), чьим смыслом жизни была война за какую-то далёкую Республику, предположить, куда его заведёт жизнь? Что он найдет новый смысл жизни в религиозном Имперском Культе чужаков родом из другой галактики? Это даже на слух звучит безумно, однако теперь его повседневная жизнь, вместо привычных телу усердных тренировок, была наполнена изучением священных писаний и участием в молебнах… На Камино Богам было не место, ведь их роль занимали творившие жизнь каминоанцы. В рядах ВАР Зак пробыл совсем недолго, но за это короткое время клон успел вдоволь наслушаться философских рассуждений джедаев о сущности Силы… Рабы в шахтах верили не столько в бога, сколько в чудо. Они верили в то что однажды некто спустится с небес и перевернёт привычный ход вещей вверх тормашками… Так оно, по итогу, и произошло… Однако для генетической копии Джанго Фета учение экклезиархии, что воплощало в себе истины, завещанные человечеству Божественным Императором, стали откровением, что открыли глаза несчастного клона на неприглядную изнанку этого прогнившего до самого своего основания мира! В своей руке клон сжимал небольшой кусочек собственной плоти, что праведные сёстры-госпитальер любезно вырезали из его головы во время медицинского осмотра месяцы тому назад. Как объяснила Заку заведующая миссией ордена на планете сестра Анабель, эти искусственные образования, противоречащие естественной природе человека, были изъяты из головы у каждого из его генетических братьев и служили своего рода коротким поводком на шее у так называемых защитников Республики… Каждый солдат среди бесчисленных миллионов генетических копий Джанго Фетта хранил в своём сердце тёплые воспоминания о Камино. Отчасти это было связанно с базовыми установками, что заложили инопланетные учёные еще когда эмбрионы будущих воинов плавали в колбах, но реальность скорее отражала саму суть трагедии клонированных защитников Республики. Покрытая океанами планета была для них единственным местом, которое они пусть и с натяжкой, но могли назвать своим домом. Сама их жизнь была неразрывно связанна с грядущей войной, в которой они должны были сыграть определяющую роль. Сражаться и умирать за Республику, о которой они знали лишь из переполненных пропагандой видео-лекций о монументальном величии Великой Республики и сакральном значении царившей в галактике демократии, на которую покусились мерзкие зачинщики кризиса Сепаратистов… Сама же Республика воспринимала своих защитников исключительно с потребительской точки зрения. Они не были её полноправными гражданами, как любой иной разумный, рождённый естественным путем. В глазах Республики клоны были «собственностью» и «расходным материалом» немногим лучше, чем жестянки у Сепаратистов. Республика приобрела армию бесправных рабов сражаться вместо себя в гражданской войне за высокие идеалы демократии… Ирония, которая раньше даже бы не пришла в голову угодившего в плен клона. Иными словами — если бы война, что изначально стала причиной их существования, однажды подошла к концу, какая судьба ожидала бы генетические копии лучшего охотника за головами в Галактике? Скорее всего из «защитников» они довольно быстро превратились бы в головную боль для Сената и руководства Республики — опасное оружие, что исполнило уготованную ему роль, после чего перестало приносить пользу своему владельцу… Теперь, с этим кусочком плоти в руках, последний кусочек пазла удобно лёг на положенное ему место. В своих руках Зак держал наиболее циничное, но вместе с тем наиболее вероятное решение клонической проблемы. Клоны по своей природе были заточены под выполнение приказов вышестоящего командования. Даже опасные задачи с высоким риском для жизни генетические копии Джанго Фета безропотно выполняли, или же погибали в попытке претворить замыслы штаба в жизнь. Иными словами, это были идеальные солдаты, чья дисциплина и устойчивость боевых порядков многократно превосходила все известные Силы Планетарной Обороны в Республике. Так зачем в таком случае джедаям потребовалось заложить в своих будущих солдат органический «предохранитель», который сможет гарантировать исполнение абсолютно любого приказа? На самом деле всё предельно просто — даже будучи генетически заточенными на исполнение приказов, клоны всё же не были бездумными дроидами. В отличие от жестянок, каждый из братьев был самостоятельной личностью со своим характером, привычками и ярко выраженной индивидуальностью. Клонов нельзя было просто «отключить», нажав на волшебную кнопку деактивации, и отправить пылиться на склад до лучших времен, а потому каминоанцы, очевидно, по настоянию джедаев, решили как раз-таки создать её аналог. Так как же обанкротившейся за время войны Республике решить проблему со стремительно стареющей, однако по прежнему хорошо вооружённой и обученной армией клонов? Зак как-то было попытался посчитать примерно, во сколько кредитов обходится галактическому государству содержание ВАР, и осознал, что ему попросту не знакомы столь огромные числа. Но что если бы в один момент ставшие «убыточным активом» генетические копии Джанго Фетта самостоятельно своими руками «утилизировали» себя, избавив своих «владельцев» от лишней головной боли? Требуется всего одна условная команда и должные полномочия для того, чтобы Великая Армия Республики в один прекрасный день просто перестала бы существовать… Сколько бы Зак не ломал томными вечерами свою голову над этой загадкой — другого разумного объяснения помотанный жизнью клон попросту не мог себе представить. Шокирующие выводы, что перевернули с ног на голову и без того пошатнувшуюся картину мира бывшего солдата Республики, лишь сильнее убеждали его в правоте учения Имперского Кредо, наполняя душу новообращённого аколита истинной веры сжигающим изнутри огнём праведного фанатизма! Внутри груди клонированного солдато росло и набирало силу острое желание предать всю эту мерзость праведному пламени, подобно тем грешникам из банды Коруга, которых до сих пор продолжали сжигать на многочисленных кострах! Сжечь каминоанцев за присущее всем ксеносам коварство! Сжечь всех ублюдков-джедаев за их лицемерие и сжечь всю Республику дотла за её бездушный цинизм и наплевательское отношение к своим защитникам, что с оружием в руках отстаивают фальшивые идеалы демократии! У Республики уже был шанс стать домом для бесчисленного количества клонов, и она его бездарно упустила. Теперь, когда Зак обрёл свой истинный дом в лице так называемых «имперских захватчиков», что прилетели сюда аж из другой галактики, клон был готов сделать всё, что в его силах, для того чтобы каждый из его многочисленных братьев прозрел и встал на правильную сторону истории… Но то планы отдалённого будущего, а пока необходимо начинать с малых шагов. Например, во имя златоликого Повелителя Человечества помочь преподобному Феофану очистить этот мир от поразившей его ксенозаразы…***
Тем временем…
На краю системы Крот кровавые вспышки порвали чёрную пелену космоса, ознаменовав приход новых гостей на этот богами забытый участок галактики. Ну как новых, не так давно доблестный 18-й корпус полностью освободил людей от гнёта ксеносов-рабовладельцев. Но то были пропахшие потом и пеплом вояки… Теперь «новым» имперским гражданам предстояло узнать Lex Imperialis, Имперский закон, что будет направлять их жизни до конца времён. И нет никого лучше, кто бы предоставил им эти знания, чем настоящие имперцы. Примерно так поэтично представлял для себя эту картину Эрнест Геккель. Толстый чинуша с жиденькими соломенными волосами, выросший на колыбели Человечества, а после прослуживший одним из бесчисленных миллиардов клерков в Адептус Администратум. Заполняя очередную бумажку, которых за 3 месяца непрерывной работы он успел нарисовать столько же, сколько людей пребывало в этом Крестовом Походе, Геккель никогда бы в жизни не подумал, что так сильно возненавидит свой хлеб насущный… Да, жизнь клерка — это далеко не сахар, даже дома, на далёкой Терре. Но тем не менее это было безопасно, спокойно, а главное — сыто. Да, порой приходилось страдать над бумагами, получать тумаки от начальства и участвовать в запутанных интригах… Однако всё выше перечисленное ни за что в жизни не сравнится с тем адом, которые он прошёл за 3-4 месяца, управляясь с процессом колонизации бескрайних просторов этой новой, совершенно не задокументированной и не упорядоченной галактики! Миллионы паникующих людей, не понимающих, что происходит, десятки миров, на каждом из которых нужно правильно установить новые поселения, правильно распределить доступные в наличии ресурсы, грамотно определить перспективные места для эксплуатации вышеобозначенного мира, назначить толковых командиров, что направят эту ораву народа (как имперских граждан, так и местных аборигенов) в общее русло, построить сооружения, жизненно необходимые для колонии, и всё ЭТО представляет собой лишь вершину от огромного айсберга. Ну а если учесть, что за тобой «с крыши» внимательно наблюдают и Инквизиция, и Ангелы Смерти Императора, то и вовсе понемногу начинаешь принимать смерть от перенапряжения за милость Бога нашего Императора! — О милостивый Повелитель Человечества на священной Терре, скажи — за что мне это?! — Тихо взмолился Геккель, чтобы рядом стоящие помощники не услышали его. Ещё не хватало, чтобы его минутная слабость стала поводом для долгоиграющих сплетен… — Господин Геккель, через 45 минут флотилия подойдёт к орбите Крота. Адмирал флотилии Лирон ван Хунст просит вас подняться на мостик для обсуждения высадки. — Ровным голосом доложил мастер вокса на корабле через корабельный вокс. — Хорошо. Я как раз почти закончил. — Геккель ещё несколько минут что-то писал на бумаге, а после поставил жирную точку в тексте, окончив свой монументальный труд, который, впрочем, через неделю повторится по новой. — Так, берите все эти стопки. — Геккель указал на стопки бумаг на его рабочем столе, некоторые из которых в высоту достигали человеческого роста, а самые грандиозные могли посоперничать в своих размерах с Ангелами Императора. — Вот эти… эти… и… вон там пару штук за шкафом. Несите их к ангару. Потом загрузите в шаттлы, на какие - сами знаете. Получив указания, сервиторы, в сопровождении многочисленных служек, начали послушно выполнять свою работу, как всегда безмолвные, бесчувственные. Эрнесту терпеть не мог этих безымянных киборгов. Было в них что-то отталкивающее на подсознательном уровне, а ещё от них за милю веяло обречённостью, учитывая, что люди, которыми они некогда безусловно являлись, совершили нечто настолько греховное, что наказанием для них послужила эта жалкая доля вместо куда более милосердных объятий смерти. Скажем так, постоянное напоминание о том, что может произойти с Геккелем, если он отступиться от своих новых обязательств, не добавляло чиновнику любви к этим созданиям. Оттого ещё более иронично, что этих сервиторов ему предоставили от Инквизиции. Сам же ответственный чиновник набирающего силу Администратума отправился на капитанский мостик, благо он располагался не так уж далеко от его каюты, «любезно» предоставленной ещё Вольным Торговцем. На мостике было людно. От того хрупкое эго ответственного за колонизацию чиновника получило новый удар, когда практически никто из присутствовавших на мостике офицеров не обратил на него ровным счётом никакого внимания! Неужели эти флотские дуболомы не понимают, что только Геккель способен спасти их Поход от забвения? Его люди, истинные граждане Империума, вот кто должен привнести в эту галактику свет Имперских Истин! Неужели тот, кто обеспечит их развитие, не заслуживает положенного ему уважения! Нет, он заслуживает даже больше, чем похвалу! Заслуживает тысячи наград и власть над всем этим сектором, который ему предстояло лично выстроить по сути с нуля! Геккель тяжело выдохнул. Мысли эти опасно подходят к грани ереси. А он — верный слуга Бога-Императора, родившийся на Его колыбели. Он не имеет право поддаваться на столь заманчивые искушения, особенно в столь трудный для Его слуг час. Тем не менее он искренне надеялся и даже где-то в тайне молился, чтобы Совет Флота по достоинству оценили его пока ещё будущие (по большей части) заслуги и наградили его тёплым местом губернатора Сектора. А возможно и того больше… Чиновник прошёл через весь мостик, отдышался, а затем с трудом поднялся по лестнице и взошёл на рубку. Тут его уже, прикуривая дорогую сигару и смотря через панорамное окно в глубину космоса, ожидал командующий небольшой флотилии и один из наиболее влиятельных персон среди представителей Имперского Флота (что иронично, учитывая тот факт, что он покинул его ряды и связал свою жизнь с зарождающейся династией Вольного Торговца), адмирал Лирон ван Хунст. — Префект. — Седой адмирал в чёрно-золотой форме лишь слегка повернул голову в сторону представителя Администратума, как бы нехотя признавая его присутствие в своей священной обители. Ничего и близко похожего на уважение. Впрочем, их чувства были взаимны. Эрнест также с трудом переваривал выходки престарелого адмирала. Причина сей «нелюбви» довольно проста и обыденна в Империуме Человека: тогда как Ван Хунст считал, что Геккель и ему подобные лишь трупные черви на теле Империума, сам Эрнест обвинял адмирала и всех прочих этих «гениев военных наук» в неспособности защитить своё же государство, из-за чего на служащих Администратума обрушивались бесконечные потоки сплошной головной боли. Проза жизни. Где были эти доблестные «защитнички», когда флот хаосопоклонников терзал Царство Императора, словно падальщики — умирающего зверя? Как эти бездари вообще могли допустить, чтобы враг вообще приблизился к Священной Терре? Как после этого они смеют обвинять Верных Слуг, посвятивших свои жизни поддержанию станового хребта, на котором десять тысячелетий стоит Империум Человечества, Адептус Администратума в том, что они «бесполезные паразиты, которые только и делают, что наживаются на чужом горе»?! Уму непостижимо подобное лицемерие! Все эти военные, все до единого, — лентяи и некомпетентные дармоеды, которые только и умеют, что получать своё жалование и требовать очередных медалек на свою и без того усыпанную различными побрякушками грудь, — вот каков был вердикт Геккеля о человеке, что возвышался перед ним и всей его якобы незаменимой профессии. — Адмирал. — В таком же холодном тоне ответил ему Геккель. Не дожидаясь приглашения, чиновник сразу сел на отведённое ему место рядом с инфостолом. — Я так понимаю, мы уже прибыли на место? Чётко и сразу по делу. Без лишних учтивостей и расшаркивания. Адмирала этот формат «диалога» полностью устраивал. Ибо долгие задушевные разговоры с канцелярской крысой были выше его достоинства. — Через полчаса Крот покажется в радиусе визуального обнаружения. — Коротко кивнул Лирон, нажимая пару кнопок на столе. В центре стола зелёным светом стала мерцать довольно крупная планетка. Ещё пару подкруток на панели когитатора, и планета из зелёной стала принимать свой спектральный цвет. Это была покрытая зимними снегами планетка, с немногочисленными реками и обширными высокогорными массивами на северных широтах, к юго-востоку от которых расстилалась широкая степь. Не сказать, чтобы рай небесный, но для добычи полезных ископаемых в самый раз. — Девятнадцатая по счёту. Планета изначально пребывала в печальном состоянии и была развита ещё хуже многих планет в этой отсталой ксеноимперии. Тут пару городков со всего около трехсот тысяч местных, плюс пару сотен тысяч гвардейцев. Всё остальное — голый камень и редкие речушки. — Сухо выжал информацию относительно будущего бастионного мира Лирон, выдыхая последний смог умершей сигареты. Геккель мог только поморщиться, — дым прилетел ему в лицо, а сам он ненавидел конкретно эту отраву и курево в целом. — А что геологи-шестерёнки сказали? Какую они предоставили информацию? — Едва сдерживая отвращение, сказал Эрнест, рукой размётывая смог перед своим лицом. Вместо ответа Геккель нажал на кнопку. На проекции Крота появились красные точки в областях у подножия гор, а некоторые в их центре. — Красные точки — это хорошее место для выработки металлов или других минералов. Те из них, которые яркие, — это нетронутые места, те, что тусклее, — уже прорабатывались местными, но оставлены по неизвестным причинам. Некоторые уже могут разрабатываться, однако нынешний комендант планеты велел приостановить работы в этих жилах и начал воздвигать укрепления. — Давайте угадаю… очередной безмозглый военный сапог? — Выдохнул Геккель, даже не пытаясь скрыть своего раздражения. — Генерал Чернов, командующий 18-м корпусом, Востроянец по происхождению, всю жизнь провёл в армии. Считается образцовым офицером, хорошим тактиком. И солдаты его любят. — Пожал плечами пожилой адмирал. — Мне неинтересно, кто его любит и в каких позах. Совет Флота чётко обозначил свою позицию — занятые миры в первую очередь должны приносить ресурсы. И он так нагло нарушает их приказ. Немыслимо. По мне так его нужно… — Со всем уважением, Геккель. — Без какого либо намека на уважение был перебит толстый чиновник. — Но не вам решать, кто и что кому должен сделать. Крот находится рядом с территорией Республики. — Лирон произнёс последнее слово как оскорбление. – С которыми у нас сейчас вроде как намечается большая война. Генерал справедливо предположил, что в первую очередь нужно приготовиться к осаде, если мы не хотим потерять эту планету. К тому же этот мир был обозначен в качестве бастионного. Он всё сделал верно. Да и заниматься освоением ресурсов — это ваша работа, но никак не Имперской Гвардии. На самом деле Лирон ван Хунст и сам не ожидал от себя, что когда-нибудь будет так защищать «наземника», однако всё в этой жизни однажды происходит впервые. Сам Лирон тоже не был в восторге от Имперской Гвардии, поскольку в большинстве своём эти «сапоги» совсем не ценили значимость космического флота и за глаза нередко обвиняли его представителей в предательской трусости. Однако канцелярских крыс представители обеих ветвей Имперской военной машины ненавидели гораздо больше, нежели друг друга. Да и решение Чернова, на скромный взгляд адмирала, в любом случае было верным. Ну и конечно же, возможность утереть нос зазнавшемуся чинуше, что вознамерился взлететь на неприличные в сути своей вершины, сама по себе была бесценна. Лирон окинул пристальным взглядом Геккеля. Если отбросить в сторону брезгливость, предубеждения и давнюю неприязнь и трезво посмотреть на вещи со стороны — на самом деле чиновник перед ним больше всех заслужил своё место. Он действительно может не спать ночами, чтобы правильно сформировать первые города на планетах, сделать график работ, в котором день и ночь люди будут работать, но при этом не загонять их в зашей, чтобы не было восстаний. В общем, он действительно работает и работает усердно. Результаты его трудов на лицо. В следующем месяце первые населённые аграрные миры уже будут готовы поставить свою первую продукцию и обеспечить малую часть Крестового Похода едой. Когда эту задачу взвалили на плечи Эрнеста несколько месяцев назад, это действительно казалось чем-то невозможным, однако факты — это упрямая штука… Очевидно, толстого чиновника по жизни вёл отнюдь не искренний альтруизм и верность войскам Того-Кто-На-Троне, а лишь алчность и собственные амбиции. Но если бы все чиновники в родной для Лирона галактике обладали таким же рвением, как и сам Геккель, то с логистическими проблемами в Империуме дела бы обстояли в приемлемом состоянии, в отличие от того кошмара, с которым регулярно приходилось сталкиваться старому флотоводцу. — А, и ещё. — После затянувшегося молчания, добавил ван Хунст. — В связи с причинами, по которым Чернов начал возводить укрепление на планете, приказом Совета Крестового Похода, половина моего флота теперь остаётся здесь в этой системе, в том числе Кракен. — Что? Что за бред? О каком приказе идет речь? Почему я узнаю об этом лишь в самый последний момент?! — Негодование на лице Эрнеста можно было описать, как нечто среднее между панической атакой и пылающим гневом, достойным безмозглых берсеркеров Кхорна. «Заносчивый ублюдок», — выругался про себя Лирон, впрочем, ни капли не удивлённый. Он прекрасно знал, что Геккель потребует письменный приказ. Потому он быстро открыл бумажный шкафчик под столом и среди тысячи бумаг взял ту, что требует Эрнест. Тот же взял из кармана очки, развернул пергамент и придирчиво начал вчитываться в текст. На пергаменте официальным чиновничьим языком была передана суть краткой выжимки, которую изложил для чиновника Лирон. Говоря вкратце, то из-за близлежащих систем, подконтрольных Республике, командующим флота «Чарли» (коим и пребывал сам адмирал) надлежит взять половину от вверенного ему в подчинение флота и установить оптимальную космическую оборону системы Крот и близлежащих к ней звёздных систем на случай атаки республиканских сил. Так как система Крот является также узлом гиперпереходов, что ведут в самое сердце Пространства Хаттов, удержание этой системы имеет приоритетное значение. Все остальные корабли флота продолжают движение по намеченному колонизаторам маршруту. Впрочем, Эрнеста скорее всего заинтересует непосредственно концовка этого приказа, где поставлены подпись и печать леди-адмирала Крестового Похода Дженевьевы Пермилот. Учитывая, кто именно стоит за этой дамой, что адмиралу, что чиновнику, остаётся лишь мысленно поставить ладонь под козырёк фуражки и со счастливой улыбкой на устах идти выполнять приказ. — Отлично, теперь меня ещё лишают защищённого крейсера! — Поникнув от этой печальной перспективы будущего переезда, грустно выдохнул Геккель. Он отложил пергамент и устало протёр глаза. — И где мне прикажете теперь жить на время варп-переходов? — На фрегате класса Буря, «Честь Пилла». Приказ готов, капитан «Чести» уведомлён, как только закончите свои дела с этим миром, этот корабль будет вашим новым флагманом и домом на время путешествия. — С этими словами он сразу достал заранее заготовленный пергамент и протянул терранцу. Речь адмирала казалась монотонно-безжизненной, а на лице не было никаких эмоций, но глаза предательски выдавали озорной огонёк злорадного веселья. — Ох, милостивый Император… — Эрнест хотел продолжить «за что мне это?», но отказался, не желая и дальше подкармливать эту адмиральскую сволочь. Переведя дух, Геккель все-таки продолжил. — Хорошо. Как будет угодно Совету. Сообщите на планету, чтобы они приготовились к нашему прибытию. Кивнув, адмирал отошёл от инфо-стола и подошёл к когитаторам корабельной связи. Взяв определённый микрофон и нажав пару кнопок, он заговорил. — Мастер Вокса Брэйсон, сообщите на Крот, что в течение часа на планету начнётся высадка имперских колонистов. Пусть начнут приготовления к принятию пятиста тысяч гражданских, приготовят строительные и ремонтные бригады, а также поднимут всех трудоспособных людей к закладыванию фундамента для имперского бастиона, а также новых жилых блоков. — Так точно, лорд-адмирал. — С энтузиазмом доложил ещё молодой офицер мастер по воксу. — Если это всё, то я откланиваюсь. — Как только положил микрофон, сказал Лирон Геккелю, надеясь как можно скорее уйти подальше от толстого чинуши. — Как вам будет угодно. — Равнодушно сказал префект, не отрываясь от голограммы планеты. Но перед самым выходом Лирона добавил. — Если вы не против, я приглашу сюда моих помощников и будущего губернатора. Мы подробнее обсудим возможности колонизации планеты. Положительный кивок был ему ответом, а после двери с механическим скрипом закрылись, оставляя Геккеля в одного корпеть над мыслями о грамотном обустройстве этой забытой Императором захудалой планеты...***
Три недели после освобождения имперскими силами мира Крот
Алекса, вместе с несколькими десятками рабочих (бывших рабов), привлекли к разборам пепелища, что осталось после кремации трупов. Во время работы он всё время думал, как теперь после смерти Коруга он наконец сможет создать семью с твилечкой Лией. Их чувства зародились ещё до того, как головорезы мерзкого ублюдка пленили их при атаке на транспортник, в котором влюбленные летели на Корусант. Два долгих месяца он не видел её — твилечки были у бандюганов Коруга в цене и пользовались большим спросом. Однако всё резко изменилось, когда с небес на зазнавшегося гангстера обрушилось возмездие в лице освободителей-имперцев. Теперь они вновь могли быть с друг другом, и, честно говоря, Алекс собирался сделать ей предложение... Почти целый день они простояли в очереди на этот «медицинский осмотр», где их и разлучили, но на все вопросы ответили, что так как Лия ксенос, её осмотрят позже. Ему казалось, что он до сих пор чувствовал тепло её тела от их последнего объятия. — Всё будет хорошо. Мы не виделись два месяца и не знали, суждено ли нам встретиться вновь, так что пару дней — ерунда. Теперь всё самое страшное осталось позади. Будем жить вместе вдвоём под защитой этих «слуг Бога-Императора». — Лия поцеловала его и пошла к пункту осмотра для экзотов. Прошло, правда, уже больше недели, а экзотов так ещё и не отпустили. Да и в целом как-то к ним пришельцы относились куда хуже, чем к обычным людям... В целом Алекс был не против работать на этих имперцев. Они хоть кормили чем-то посерьёзней тухлой баланды. В частности часто выдавали какие-то батончики, которые совсем не имели вкуса, а с учетом того, что большая часть трупов людей куда-то испарилась, то наверное оно и к лучшему. Как пилот, Алекс прекрасно знал, как можно «использовать» мертвецов. Да и о шахтёрах новая власть заботилась поболее. До уровня сенаторов, конечно, далеко, но теперь работяги хотя бы трудились по чётким нормам, и если её перевыполнить, то можно было нехило улучшить своё положение. Имперцы хорошо поощряли ударников труда. Правда, наказание за невыполнение базовой нормы выработки не отменили, но это было вполне терпимо. Махая лопатой, Алекс мечтал, как они наконец поженятся, он поступит на службу к этим имперцам, он ведь пилот, а такие обычно без дела не сидят, может даже они на Рилот смогут в отпуск слетать. Дабы как положено предстать перед родителями невесты и попросить от них благословения их новообразованного союза... Парень бросил мечтательный взгляд на кулон, что висел на его шее. «Кулоны влюблённых» или же «кулоны любви» — Алекс не помнил, как они назывались, но каждый раз, когда он смотрел на него, то чувствовал приятное тепло у себя на сердце. Очередной взмах лопаты вместе с привычным пеплом зацепил нечто металлическое, что россыпью солнечных зайчиков заиграло на солнце. Потребовалось несколько мучительно долгих секунд чтобы осознать произошедшее, а когда сопротивлявшийся мозг все-таки изволил обработать полученную информацию, настала очередь резких спазмов скрутить мечтательному парню живот. Перед пилотом лежал тот самый знакомый кулон, что принадлежал Лие, девушке, с которой Алекс ещё секунды назад мечтал связать семейными узами свою дальнейшую жизнь... Мысль дня: Надежда - первый шаг на пути к разочарованию.