Меч, груша и молния

Они шли меж редких деревьев, направляясь в деревню Скрытого Водопада. Долины лежащих между лесом и пустыней рек и озер были всего в нескольких днях пути. С того момента, как Саске и Наруто покинули Суну, они не обменялись и парой десятков фраз, хотя Наруто время от времени начинал болтать без умолку, а потом сам собой затихал. Наконец он сказал: — Саске-кун, ты такой немногословный. Подумав, что Наруто добровольно выхаживал его после взрыва, а еще что неизвестно, как много «Дейдар» им еще попадется на пути, Саске миролюбиво заметил: — Это ты слишком много говоришь. Наруто засмеялся: — Что верно, то верно. Почему он так сговорчив, удивился Саске? Когда они остановились на привал, Наруто радостно изрек: — Время менять повязки! Рана Саске почти затянулась и становилась ровнее с каждым днем пути к водопадам. Наруто шутил, что это целительный воздух «всего, что не пустыня». Бесцеремонно сорвав с плеч Саске запах белого кимоно, он обнажил аккуратную дорожку бинтов, испещряющих торс. Постепенно рубцующиеся шрамы и темные ореолы сосков просвечивали сквозь марлю. Со временем следы опаляющей гибели Дейдары и вовсе растворятся, а кожа выровняется, как прежде. Когда Наруто наклонился, чтобы развязать узел на ребрах, Саске решил перейти в наступление и задать вопросы, которые давно вертелись на языке за плотно сжатыми зубами: — Кажется, Гаара не был рад тебя видеть, — осторожно начал он. Наруто поднял взгляд, в котором Саске разглядел укоризну. В то же время голубые глаза казались насмешливыми, будто их владелец смотрит на что-то забавное. — Я же не кот, чтобы всем нравиться, — справедливо заметил Наруто, поведя кисточкой на ухе. — Да и потом, даже на котов бывает аллергия. «Тоже верно», — подумал Саске, а вслух сказал: — Как глупо. — Что глупо? — не согласился Наруто, доставая свежий бинт. Что-то брякнуло в его рукавах. После стычки с Дейдарой он клятвенно заверил Саске, что больше ни за что не наденет свои «боевые», как он выражался, браслеты — в пути. — Гаара вовсе не глуп, если ты об этом. Он просто… «Он просто был недоволен тем, что я с тобой», — догадался Саске. — Как ты это сделал? — он испытующе уставился на Наруто, чтобы не упустить ни крупицы ответа на загорелом лице. Тот удивился: — О чем это ты? — Гаара не стал бы рисковать своей или твоей жизнью ради незнакомого смертного. — Чем больше Саске смотрел, тем больше убеждался, что это правда. — Получается, от взрыва меня спас ты? Наруто с легкой улыбкой спрятал бинты обратно и поднялся на ноги. — Не болтай ерунды. Я ведь кицуне, забыл? Или думаешь, я настолько горяч, что смог обольстить даже взрывное пламя? Он взмахнул хвостами, как бы случайно коснувшись бледной щеки рыжим мехом. — Позволь, я, — остановил его Саске, вставая следом. Он протянул руку к старым бинтам. Обычно Наруто закапывал их, чтобы животные не поранились и не отравились остатками мази. Но теперь Саске почти выздоровел, его чакра восстановилась в полном объеме, и он мог позаботиться обо всем сам. Наруто нерешительно подал ему ворох тонкой ткани. В его глазах отразилось пламя — Саске сжег бинты прямо в своей ладони. — Вот так, — сказал он, стряхивая пепел на землю. — Так ведь безопаснее? Покачав головой, Наруто фыркнул: — Позер. *** По слухам, в этой местности в последний раз видели Акацки. Они как обычно кошмарили жителей и грабили целые поселения, а наигравшись, отправлялись дальше. Акацки были кочевниками, нигде не задерживаясь надолго и мастерски прячась «в спячку», они умудрялись обводить вокруг пальца любой клан, пытающийся бросить им вызов. Однажды те, кого знали по прозвищам Хидан и Какудзу, так измучили целый отряд шиноби, причем посреди голого поля, что спустя время безо всякого труда просто прогнали их прочь с криками и улюлюканием. Хидан приносил людей в жертву своему выдуманному богу. Какудзу в погоне за силой, не данной ему с рождения, модифицировал свое тело настолько сильно, что давно потерял человеческий облик, что в среде шиноби считается признаком глубокого морального упадка. Люди шептались, что среди Акацки есть даже нелюди. Возможно, поэтому им уже давно никто не осмеливался дать отпор. Местность, в которую после долгого затишья приходили Акацки, принято было просто считать проклятой — как будто не куча бандитов, а настоящее стихийное бедствие накрыло поселения, и с ним бесполезно бороться. Что ты сделаешь снежной буре или безудержному урагану? Саске и сам ощущал себя маленькой букашкой против бушующего ветра. Против Итачи, своего брата, примкнувшего к Акацки много лет назад. Конечно, его взяли в их ряды без вопросов — как-никак, даже Хидану не сравниться с преступлениями Учихи Итачи. Когда они вошли в невзрачную деревеньку, состоящую из главной улицы в окружении соломенных хижин и пары-тройки пересекающих ее переулков, уже стемнело. Наруто поджал хвост, поежившись. — Почему здесь так пустынно? — с удивлением в голосе спросил он. Оглядевшись по сторонам, путники увидели лишь домики без малейших признаков жизни, хоть внутри, хоть снаружи. Несмотря на сгущающиеся сумерки, нигде не горело ни огонька. Тьма будто клубилась у ног, поглощая поселок шаг за шагом. Саске нахмурился, инстинктивно держась ближе к оранжевым хвостам: — Тут что-то не так. И вдруг в глаза им ударил яркий свет. Развешенные по всей улице красные праздничные фонарики загорелись враз и безо всякой посторонней помощи. Внешне они выглядели совершенно обычно — тонкая бумага, иероглифы и рисунки на передней стороне и свисающие вниз черные и золотые кисточки — но, приглядевшись, Саске мигом все понял. Он бросил предупреждающий взгляд на Наруто, и тот сразу нахохлился, даже став немного ниже, и навострил подвижные уши. Знаки, нарисованные на рисовой бумаге, не были похожи на обычные пожелания. Но кто же вчитывается в узор на фонариках? И все же Саске был практически уверен — это какой-то необычный способ призвания темных сил. Нечто, на что способны только Акацки. Наруто присвистнул, тоже заинтересовавшись ближайшим к себе фонариком: — Как ты там говорил, кто эти Акацки? В его глазах с узкими зрачками наконец загорелся огонек неподдельного интереса. Саске фыркнул — он не заставлял лиса отправляться на убийственную миссию вместе с ним. И все равно тот делал вид, что вывел смертного на прогулку, точно маленького ребенка, и, сделав пару кругов по саду, отведет на безопасную детскую площадку. Теперь же Наруто, кажется, начал понимать, во что ввязался. Тем лучше для Саске — совсем уж бесполезный партнер ему точно был ни к чему. — Объединение отступников из разных кланов, — нехотя повторил он то, что рассказывал еще в дороге, пока Наруто смотрел по сторонам да ловил ворон (буквально и фигурально). — Крайне радикальное, там сплошные… — Убийцы кланов и предатели рода? — задумчиво перебил его лис, круча в лапах все тот же фонарик. — Что ты делаешь? — не вытерпел Саске. — Хочешь все здесь спалить? Наруто хитро ухмыльнулся, склонившись над бумажным светильником. В алом свете его обычно вполне симпатичное даже по человеческим меркам лицо вдруг показалось поистине демоническим. Голубые глаза окрасились кровью, полосы на щеках словно подвели углем, аккуратно сжимающие хрупкий фонарик пальцы показались неестественно длинными, выпустив звериные когти. — Саске-кун, разве я похож на любителя огня? — Рыжие всполохи хвостов позади него так и кричали «да, еще как». — Лесные пожары — не моя специализация. Напротив, я хотел его погасить. — Погасить? — Саске не требовались дополнительные подсказки. Он внезапно все понял. И правда, как их погасить? А главное, для чего они горят? Что именно они делают? Кого призывают? Наруто вертел свой фонарик из стороны в сторону, так и эдак, и любой подобный уже давно вспыхнул бы, повинуясь искажению пламени. Но потусторонний свет этого экземпляра даже не дрогнул, оставаясь таким же ровным и спокойным, как бы Наруто не старался его взволновать. Саске потянулся за мечом. Это призыв мертвых! — Наруто, брось его! В два счета Наруто оказался за его спиной, выпустив фонарик из пальцев, и тот бесшумно покатился по склону. — Они опасны? — спросил он, на всякий случай отряхивая лапы. Саске прислушался. Позади их, со стороны входных ворот, послышались шаги. Он толкнул кицуне в укрытие, за ближайший прилавок уличного торговца, сейчас пустующий, как и вся деревня. К месту их «засады», пока больше похожей на прятки, приблизилась фигура в плаще… Акацки! Саске ни с чем не спутал бы эти алые облака на черном как души злодеев фоне. Он сжал рукоять Кусанаги. Неужели все так просто? Неужели он наконец нашел? Но фигура в плаще коснулась упавшего из-за Наруто фонарика носком туфли и опустила капюшон. Это была молодая девушка с отстраненным выражением лица и собранной на макушке в пучок элегантной прической. Фиолетовый цветок в ее волосах выглядел потусторонне в красноватом свете фонариков. Она явно была раздосадована, будто не найдя здесь то, что искала. — Это ее техника, — одними губами прошелестел Наруто, прижавшись ближе к Саске. Тот и так это понял. Она появилась почти сразу же, как только Наруто нарушил цепь из фонариков, но об их присутствии не знала. Видимо, она была как-то связана с ними, духовно или физически, и самое очевидное, что можно предположить — при помощи техники шиноби. Саске легонько пихнул Наруто в бок, намекая на необходимость сидеть тихо и не болтать. Однако то, что произошло потом, заставило даже кицуне некоторое время сидеть с раскрытым ртом. Девушка достала из-за пазухи обыкновенный лист бумаги, одной рукой сложила перед собой печать, и он тут же дернулся, как живой, и начал заполняться цветом и формой, точно кровью и плотью. Листок был явно меньше любого из фонарей на улице, но он прямо на глазах Саске и Наруто превращался в точно такой же, причем девушка даже не коснулась его, просто держа перед собой на ладони, а другой не прерывая действие печати. Закончив в считанные минуты, она приподняла руку, и фонарик степенно полетел на свободное место под навесом. Как только он оказался подвешен, он тут же зажегся таким же мерным светом, как и во всех остальных. Закончив починку, девушка еще какое-то время просто стояла и глядела вдаль, на ворота в деревню. Саске на секунду показалось, что в ее золотистых глазах горит такой же упрямый зовущий огонек, как в ее фонарях. Зато теперь хотя бы было понятно, что случилось с деревней. Ответ прост — Акацки. Эти люди были способны на все. Наверняка все местные жители уже давно мертвы или даже хуже… Только подумав об этом, Саске услышал в отдалении крик. В той стороне, куда ушла девушка. Не женский. Не переглядываясь и не сговариваясь, они с Наруто бросились на зов о помощи. Но не успел Саске сделать несколько шагов, как Наруто схватил его за рукав и увлек в темный тесный проулок. — Неужели сейчас?! — Саске был не в настроении играть в его игры. Он уже собирался назвать это развратное испорченное до мозга костей создание самыми распоследними словами, когда Наруто прижал его к стене и закрыл рот рукой. Голубые глаза смотрели на него… вовсе не так, как обычно, когда Наруто впадал в свое «состояние кицуне»: — Тсс! Я к тому, что лучше идти скрытно. Понимаешь меня? — торопливо прошептали его губы, с каждым словом слегка обнажая клыки. Саске понял и остыл. Он ошибся — Наруто не хотел ничего такого, по крайней мере, в этот момент. Они и вправду не могли идти по хорошо освещенной широкой улице после того, как видели ее владелицу, у которой могли быть дополнительные соглядатаи, но жалобный крик заставил его забыть о такой очевидной вещи. Саске обжег изнутри стыд пополам с досадой. Ладонь Наруто будто нехотя соскользнула с его губ, убедившись, что Саске не собирается кричать, и все же действия кицуне были точны и строги — как на охоте. Помедлив секунду, Саске предложил: — Пойдем через дома? Двигаясь точно тени, они добрались до небольшой центральной площади, когда-то в основном служившей рыночной. Теперь вместо сока переспевших фруктов да жижи из свиных потрохов здесь проливалась человеческая кровь — Наруто почуял ее за несколько домов. Саске застыл — в середине на деревянном возвышении сидел человек в таком же балахоне с алыми облаками, какой был на девушке и Дейдаре. Неподвижно, безмолвно, его рыжие волосы казались огнем, а небрежно опущенная с подлокотника рука — произведением искусного скульптора. Но как и у большинства Акацки, отказавшихся от всего человеческого в пользу чудовищного, на его тусклой коже ярко выделялись какие-то черные металлические детали, видимо, пронизавшие его тело для какой-то из запретных техник. И все же что-то в нем было не так и помимо этого… — Он мертв, — с явным отвращением в голосе прошелестел Наруто, стоявший рядом. — Что? — Саске показалось, что он ослышался. — Приглядись внимательнее, разве ты ощущаешь в этом теле потоки чакры? — Наруто кивнул на будто окаменевшую фигуру. Саске не сдержался и недовольно фыркнул — он ненавидел, когда ему напоминали о том, что он-то как раз не может видеть потоки чакры, как могли его предки, включая знаменитого Мадару. Как может его брат… И все же Наруто был прав: тело и впрямь не излучало никакой жизни. Напротив, его окружала странная аура, не похожая ни на смерть, ни на живительную энергию. Отсутствие чакры могло хотя бы означать, что человек не был шиноби, хотя все указывало на обратное. Заметив эту темную энергию, Саске почувствовал, как мурашки бегут по спине — не от страха или предчувствия, а скорее из-за чего-то слишком необъяснимого, чтобы обозначить эту чувство как-то иначе. — Что это за место? — пробормотал он, говоря скорее сам с собой, чем с кем-то еще. Спрятавшийся рядом Наруто пожал плечами. — Может быть, нам стоит убираться отсюда подобру-поздорову, пока не заняли его место? — кицуне говорил о трупе в плаще. Саске покачал головой: — Его место уже занято, и оно подготовлено не для нас. Это ее почетный гость… Словно в подтверждение его слов на противоположной стороне площади вновь появилась девушка, которую они уже видели ранее. Она вошла в соседнее здание с высокой крышей, не глядя по сторонам, и долгое время не появлялась. Саске и Наруто договорились подождать еще, чтобы понять, что делать дальше. Криков больше слышно не было, а на площади был с десяток домов, причем самых достойных в этой деревне. Обыскивать их ночью, пока вокруг с тысячу призывающих нечисть фонариков, было бы попросту неразумно. В конце концов, неизвестно, сколько еще членов Акацки могут скрываться внутри. Так что они нашли более защищенную площадку для наблюдений и притаились. Но когда до рассвета оставалось всего пара-тройка часов, на площади почудилось какое-то движение. Саске легонько толкнул задремавшего Наруто в плечо и принялся искать признаки жизни, однако никого не было видно, а все двери и даже ставни на окнах были закрыты. Он обернулся на Наруто с немым вопросом, когда заметил, как тот напрягся, округлив глаза. Проследив за его взглядом, Саске тоже застыл, не веря тому, что видел. Труп, сидящий на возвышении посередине, дернулся сам по себе и, похоже, пытался встать. Саске не разглядел вокруг него никаких потоков чакры, это не была техника кукловодов, когда шиноби управляет чем-либо при помощи тончайших нитей собственной энергии. Более того, атмосфера была замогильная — никого живого в принципе не ощущалось ни на площади, ни где-то поблизости. Труп неожиданно поднялся и встал во весь рост, словно понятия не имел, что давно мертв, и собрался в соседнюю лавку за саке. И все же Саске не зря столько времени ел хлеб клана Хьюга и в свободное время пропадал на тренировочном поле либо в библиотеке, без устали развиваясь во всех доступных областях знаний. Теперь, когда труп стоял, его можно было разглядеть во всей красе, и Саске заметил, что черные куски металла, торчащие из него, казалось, в хаотичном порядке, находятся по всем основным точкам ци, соединяя сетью мелких кусочков и венчая каждую большими, причем не только на голове и руках, но и под одеждой. — Все дело в металле… — прошептал он, надеясь, что Наруто услышит. Производить лишний шум и даже двигаться лишний раз было опасно — мертвец мог заметить их, и тогда жди беды. Краем глаза Саске увидел, что Наруто еле заметно кивнул. Мертвец сделал несколько неуклюжих шагов вперед, но плоть окоченела, и хотя при помощи проводящего металла конечности могли сгибаться и разгибаться почти как у живых, он все равно походил на плюшевую куклу. Раздался крик — девушка с цветком в волосах выбежала из дома, бросившись к мертвецу: — Яхико! Она будто хотела обнять труп, раскинув руки, в оживившемся до неузнаваемости лице и глазах за пеленой слез Саске видел боль и облегчение разом. Эти чувства были знакомы и ему, поэтому он инстинктивно подался вперед, положив ладонь на успокаивающе прохладную рукоять Кусанаги. Некий Яхико, а видимо, это его труп стоял сейчас на площади, нелепо ждал, пока девушка выпустит его из объятий, опустив руки по швам. Вдруг в какой-то момент рука с накрашенными ногтями пошевелилась, и скрипучий, жуткий, разрывающий барабанные перепонки голос произнес: — Ко… Конан… Девушка зарыдала, еще сильнее прижавшись к окоченевшей груди. — Да, да, это я, это Конан! Яхико, я… Ты здесь… Слава богам, наконец-то… Казалось, Яхико силился сказать что-то еще, но не мог чисто физически. Странно было даже то, что он вообще смог что-то выдавить. Возможно, ее имя осталось у него в горле в качестве последних слов, которые он так и не высказал? Саске и Наруто переглянулись. Что бы ни случилось в этой деревне, сцена, невольными свидетелями которой они стали, разрывала сердце и заставляла проникнуться к людям в плащах Акацки настоящим сочувствием. Саске показалось, что в уголках голубых глаз напарника на мгновение заискрилась влага. Хотя возможно, дело было в отсветах фонарей. И тут идиллия оказалась разрушена. На востоке занималась заря, и первый рассветный ветерок разом потушил все фонари. А мертвец вдруг схватил девушку за горло и поднял над землей. Она хваталась за его руку, болтая ногами в воздухе, и пыталась что-то сказать, но из-за недостатка воздуха в легких могла только сипеть. А потом Яхико поднял слепой взгляд прямо на Саске и Наруто, с леденящим душу трепетом наблюдающим за происходящим. И в следующую секунду его рука отлетела в сторону под серебристым светом меча. Девушка упала, закашлявшись, а Саске встал рядом в оборонительную стойку, готовясь к следующему удару. Мертвец явно потерял всякий контроль над собой, будучи захвачен темной сущностью, и потому его нельзя было остановить, всего лишь отрубив руку. Наруто выглянул было из своего укрытия, посчитав, что прятаться теперь бессмысленно, но то, что было дальше, заставило его медленно, не привлекая внимания вернуться обратно. Девушка, которую, видимо, звали Конан, кинулась к отрубленной Саске руке и в отчаянии закричала, будучи не в силах подняться с коленей. Мертвая ладонь до сих пор сжималась и разжималась в кулак, будто желая вновь схватить ее и выжать жизнь до последней капли. — Взять его! — проревела она отшатнувшемуся после внезапной атаки мертвецу, указывая прямо на своего спасителя. Видимо, тот слушался ее, то ли узнав, то ли из-за использованной ею запретной техники. Саске не стал дожидаться, пока оставшиеся в распоряжении Яхико пальцы сомкнутся на его горле, и вовремя отпрянул в сторону, тогда как не умеющий рассчитывать силу мертвец врезался в покосившийся прилавок. Дерево громко затрещало от его нечеловеческой мощи, будто занялось огнем, а не разлетелось в щепки. Картина происходящего потихоньку складывалась воедино. Девушка использовала деревню и запертых где-то здесь в плену жителей как приманку для темной энергии, с помощью которой хотела сделать из Яхико ходячего мертвеца. Судя по состоянию трупа, этот человек погиб сравнительно недавно, хотя сказать наверняка было сложно, потому что за ним тщательно ухаживали. Фонари привлекали нечисть, тело создавало благоприятные условия для захвата, а затем удержания искаженной смертью энергии, раз уж у Яхико больше не было собственной энергии жизни в распоряжении. Но этот способ по возвращению с того света явно нельзя назвать ни надежным, ни попросту разумным. Когда ночь, время тьмы, завершилась, та взбунтовалась внутри трупа, из-за железа не имея возможности вырваться наружу. Вместо дорогого сердцу человека Конан создала чудовище из числа тех, что повсеместно терроризировали человечество еще полстолетия назад. Саске никак не мог ранить мертвеца, кроме того, это ничего бы не дало. Даже если отрубить голову, тело продолжит сражаться, причем еще яростнее, чем до этого. Единственным способом было провести обряд очищения и похоронить беднягу. Ну, или сжечь дотла. Раздумывая, стоит ли использовать сокрушительные техники стихии огня на столь маленьком пространстве в окружении деревянных строений, внутри которых все еще могли находиться мирные жители, он получил не опасный, но ощутимый удар под дых. И тут раздался вкрадчивый голос: — Ни с места, — это Наруто схватил Конан со спины, приставив один из кунаев Саске к ее сонной артерии. Запрокинув голову, девушка увидела вытянутые зрачки, острые клыки и торчащие из шапки соломенных волос лисьи уши. — Тварь! Темная тварь! — Ее зрачки сузились до микроточек то ли от удивления, то ли от ужаса. Наруто усмехнулся, расправив все девять рыжих хвостов и выпустив когти: — Если отзовешь свою тварь, — он любовно провел пальцем по ее подбородку, словно те не были опаснее, чем бритвы, и слегка наклонился, чтобы продолжить прямо на ушко, — он отзовет свою. Он кивнул на Саске, как раз безрезультатно воткнувшего сияющий вспышками Кусанаги в бесчувственную плоть чуть выше области сердца. Даже использовать молнию было бесполезно — в теле без души нет импульсов, а значит, нечему откликаться на ток. Наруто надавил на кунай, выпустив бусинку крови, и Конан крикнула мертвецу остановится. Тот так и замер, будто лишившись умения двигаться. Саске бросил на Наруто взгляд, в теории означавший «спасибо за помощь», вытер меч о зазывающий флажок на ближайшем прилавке и только потом обратился к напряженно наблюдающей за его неспешными действиями Конан: — Мы видели, что ты пыталась сделать. Но это невозможно. Тебе нужно его отпустить. Девушка попыталась сложить печать, но Наруто перехватил ее за запястье. Похоже, что она не была готова к вторжению, и даже необходимую для ее техник бумагу с собой не взяла. Вспомнив, в каком состоянии она выбежала на улицу, ощутив «возвращение» Яхико, Саске вовсе не был этому удивлен, хоть и не мог одобрить столь безрассудное поведение. Шиноби должен быть начеку каждую секунду, даже на пороге гибели или в моменты ослепляющего счастья. — Кто вы такие? — речь Конан явно не была обычной. Отрывистая, властная, она обращалась к напавшим на нее шиноби и демону, точно к слугам. — Что вам нужно? Если вы не отпустите… — То что? — хмыкнул Наруто, наклонив голову набок. — Разве тут есть еще кто-то из вашей банды? Конан слегка нахмурилась: — Банды? — она старательно сделала вид, что не понимает, о чем речь. — Акацки. Где они? Говори. — Наруто перехватил ее покрепче, коснувшись щеки острием куная. Но девушка только моргнула и вновь стала абсолютно бесстрастной на вид. Саске молча позволил ему развлекаться, про себя подумав, что этот Наруто немного отличается от своей обычной версии и совсем не похож на того, кто сидел у его постели в пыльной съемной комнате в Суне. Он всегда был слегка безрассудным и, можно сказать, игривым. Но Конан ему, похоже, приглянулась, и ей он угрожал особенно изящно. Саске это не понравилось — нашел время флиртовать со столь гипотетически опасной соперницей. — Уж не знаю, что вы о себе возомнили, но до Акацки вам не добраться. — Похоже, к Конан в полной мере вернулось самообладание. Она приосанилась и стояла очень прямо, словно не ощущала никакой опасности в виде холодного лезвия у горла. Она все-таки из Акацки, не без толики почтения промелькнуло в голове у Саске. Кроме всего прочего, ходячий мертвец все еще был у нее в подчинении, и в самом крайнем случае, даже если бы Наруто действовал очень быстро, тот мог успеть исполнить ее последнюю волю, добравшись до Саске. А еще ей на самом деле удалось хоть и ненадолго, но оживить умершего. Потому что тот Яхико, что пытался ответить на ее объятия, абсолютно точно не был тем, кто сейчас замер на площади, а еще раньше — нелепо и напролом сражался с Саске. — Ты ведь не глупа, — тихо сказал он, делая еще шаг к ним с Наруто (и от Яхико). Во взгляде Конан, казалось, промелькнуло презрение, хотя выглядела она теперь еще бесстрастнее, чем ранее. — Ты знаешь, чем все закончится. Этот мертвец — не твой Яхико. Несколько мгновений она будто обдумывала ответ, а затем сказала: — Ты ничего не знаешь. — Конан осеклась, и Саске показалось, что она боится выдать лишнего. — Эта техника придумана особым человеком и доработана мной лично. Кем бы ты ни был, я не счи… — Доработана? — подал голос Наруто за ее спиной. Он не скрывал издевки: — Ты захватила деревушку, развесила везде красные фонари и даже не выставила охраны! А чем ты кормишь пленных, а? Или они мрут как мухи в твоих казематах? Но тогда как ты будешь пополнять их количество? Как долго это продолжается? И в чем же здесь, скажи на милость, «доработка»? А-а-а! Неожиданно как для болтуна, так и для Саске, Конан схватила Наруто за руку и вывернула ее, при этом вырвавшись из захвата. Она сложила печати, так быстро, что невозможно было понять, какие именно, и на них полетел целый вихрь белоснежных бумажных листов, по пути прямо в воздухе складываясь в причудливые оригами всех видов и мастей. Саске схватил все еще баюкающего укус Наруто за шиворот и рванул прямо поверх крыш окружающих их домов. Бумажные войны Конан волной последовали за ними. Саске бросился в первый попавшийся дом с захлопнул за собой дверь. С той стороны послышался стук от врезающихся в ненадежное дерево фигурок — точно начался град. Теперь порядки, установленные Конан, сыграли против нее — все двери и окна этого дома, как и большинства остальных, были плотно закрыты. Конечно, технику подобного уровня такая преграда, как обыкновенное деревенское жилище, не могла остановить надолго, но они все же смогли выиграть немного времени. А тем временем Конан приближалась к ним самолично — судя по шагам, в одиночку. Саске и Наруто переглянулись — это можно было использовать против нее. Вот только как? Саске принялся оглядывать хижину, в которой они оказались, но дом был полупустым и ни оружия, ни чего-то полезного в нем не было. — Я могу использовать техники огня, — сообщил он напряженно, в поисках правильного решения вглядываясь в лицо с лисьими полосами на щеках. — Мы не знаем, горит ли эта бумага в принципе, — возразил ему Наруто. — Ты ведь видел, она пропитана ее чакрой. А в домах могут быть люди… — И что ты тогда предлагаешь?! — Саске не мог поверить в происходящее. Неужели они умрут в этом доме, в деревушке, названия которой даже не знают? Не может такого быть! Они всегда выбирались… Они не… — Доверь это мне, — Наруто протянул ладонь и коснулся его руки, не забыв спрятать когти. Его речь была спокойной и уверенной, как и улыбка. В панике хватавший ртом воздух Саске ненадолго задержал дыхание, боясь спугнуть момент. А затем кивнул: — У тебя есть план? — Скорее, идея… — Наруто опустил глаза. А в следующий миг Саске отпрянул, больно ударившись о полку рядом. На него голубыми глазами Наруто смотрел Яхико. — Я не знаю, какого цвета у него были глаза при жизни, но могу просто показать белки. — Он продемонстрировал это, почти сразу же вернув взгляд обратно. А ведь точно. Кицуне. Наруто — кицуне. Они могут оборачиваться в самых привлекательных людей, чтобы обезоружить жертву. Принимать облик жен и мужей, давно потерянных возлюбленных или знаменитостей. Обманывать и обольщать или обольщать обманом. Тут дверь кто-то выбил, и на оказавшегося прямо перед ней в полоске яркого утреннего света Наруто полетела сотня бумажных орудий. Он закрылся рукавом черно-алого плаща, зажмурившись, а когда ничего не случилось, с опаской приоткрыл один глаз, ставший отчего-то медным точь-в-точь в цвет волос. Вся туча летевших в него оригами замерла на расстоянии длинной в пару пальцев, не больше. Дверной проем заслонила тень, и затаившийся у стены Саске услышал сдавленное: — Яхико?.. Наруто попытался войти в роль, встав как подобает бывшему члену Акацки, но при этом совсем забыв закатить глаза, да и вырвавшийся нервный смешок получился совсем нарутовским и глупым. Однако Конан, казалось, этого не заметила — а может, Яхико смеялся так же? Она неверяще схватилась за стену, а затем бросилась к нему. Как и ожидалось, трупа Яхико с ней не было. Она могла подумать, что он снова пришел в сознание, как ночью, и отправился ей на помощь. Это была жестокая ложь, но они были на поле битвы и выхода не было. Когда Наруто вместо объятий схватил ее за запястья, Саске выпрыгнул вперед, целясь в точку мгновенного сна. Девушка тут же обмякла, ее оригами попадали вниз. Наруто осторожно опустил ее на землю и улыбнулся Саске, возвращаясь к обычному облику. Это было слишком просто — и он знал, что они оба подумали об этом. Но не успели они расслабиться, как вдалеке послышались жуткие вопли. Настоящий мертвый Яхико, лишившись контроля Конан, нашел жителей деревни. Живые люди привлекают нечисть, желающую сделать их мертвыми, как она сама, так сказать, уравнять шансы. Похолодев, Саске бросился из хижины, а Наруто — следом за ним. Они успели как раз вовремя — в подвале просторного дома, где ночью ждала Конан, несколько десятков крестьян, домохозяек и торговцев всех возрастов жались к стене, не имея возможности выбраться. Среди них были дети и старики. Мертвец стоял у лестницы вниз, протягивая одинокую ладонь с неестественно скрюченными пальцами к людям внизу. У него было достаточно сил, чтобы проигнорировать неодолимые для окоченевших ног ступеньки и попросту спрыгнуть, кроме того, он бы не получил никаких повреждений, но так как его мозг давно не функционировал, трупу требовалось время, чтобы до этого догадаться. Наруто взял первое, что попалось в руку — это был кувшин с кухонного стола, — и кинул в мертвеца с воплем: — А как тебе это?! Его трюк сработал — Яхико и впрямь отвлекся на новоприбывших, что тоже не сильно удивляло любого, кто хоть что-то знал о ходячих мертвецах. В теле шиноби полно не только энергии жизни, но и лакомой для злых духов чакры. Наруто и вовсе представлял для мертвеца особый интерес, ведь тот вполне мог на автомате принять демона за союзника. Яхико за один прыжок оказался около Наруто — видимо, с передвижением по горизонтали проблем у него не наблюдалось. Но что-то в демоне ему не понравилось. С искаженным яростью лицом он бы впечатал Наруто в стену, если бы Саске не отразил удар верным Кусанаги. — Беги! Уводи людей! — бросил он через плечо, все силы тратя на то, чтобы удержать меч перед собой, потому что Яхико схватил его голой рукой и пытался оттолкнуть от себя прямо на Саске. Он оказался в ловушке между обезумевшим мертвецом и стеной. — Нет, что ты!.. Чертыхнувшись, Саске ловко увернулся, выбравшись из на первый взгляд безвыходной ситуации благодаря напавшему на Яхико сзади с одним-единственным кунаем Наруто. Они начали атаковать его поочередно, и со стороны это могло походить на сложный танец на троих. Скоро пол был завален потемневшими от застоя крови частями тела, некоторые из которых все еще шевелились — там мочка уха, тут кончик носа, целая коллекция пальцев, пряди волос… Им нужно было как-то усмирить нежить, чтобы провести обряд успокоения, но ни у кого из них не было с собой ни специальных ловушек, ни сдерживающих мертвецов цепей — после чистки ходячие мертвецы появлялись крайне редко и обычно справиться с ними не составляло труда даже для шиноби самого что ни на есть среднего уровня. Но Яхико не был обычным, железо в его теле отчего-то не давало злу покинуть его, и потому он оставался опасным, что бы не происходило с оболочкой. — Может, вырезать все железки? — прокричал Наруто, уворачиваясь от культи. У них не было других идей, поэтому Саске уже почти согласился, когда мертвец вдруг замер и словно прислушался, повернувшись к выходу. Дверь распахнулась, и в комнату, шатаясь, вошла Конан. Ее глаза налились кровью при виде того, что стало с Яхико. От негодования и злости она никак не могла выдавить из себя хоть слово и вынуждена была держаться за нехитрую мебель. Наконец, чуть совладав с собой, она выпрямилась, насколько могла, и направилась прямо к Яхико, игнорируя Саске и Наруто, будто те не были достойны ее внимания. Они не стали мешать ей, отойдя в сторону. Аккуратно и даже строго собранные волосы подрастрепались, а бумажный цветок в прическе чуть помялся и выглядел несвежим. Ей пришлось нечеловеческим усилием воли привести себя в чувство — прием, которым Саске вырубил Конан, обычно действует не менее двух-трех часов, а прошло всего-ничего. Девичья ладонь нежно прикоснулась к бескровному лицу Яхико, истерзанного сражением в клочья. Впрочем, не только Саске и Наруто приложили руку к его незавидному состоянию — признаки разложения захватили труп, проявляясь неприглядными пятнами на лбу, под локтем, выглядывая из-за широкого ворота плаща, горящего алым. — Во что же мы превратились, Яхико? — со слезами в голосе прошептала Конан, дрожащими пальцами пытаясь оттереть красные капли на его щеке. — Когда мы стали такими? Ее вопросы, и не подразумевающие существование ответов, зависли в посвежевшем утреннем воздухе. Саске вдруг узнал в ней себя самого. И вспомнил, зачем оказался здесь, зачем сражался, зачем помешал Конан и зачем спас ее. — Еще не поздно все исправить, — слова звучали гулко, но Саске было плевать, что Наруто внимательно на него смотрит и не упустит ни малейшего изменения в лице, ни одной слезинки, если та, конечно, появится. — Есть вещи, которые не поддаются возврату, это правда. Но ты еще можешь исправить все хотя бы для живых. Конан перевела пустой взгляд на говорящего, точно впервые его видела. — Исправить? Живых? Да кто они мне, эти живые! Зачем мне что-то делать для них? Саске не знал, что ответить. В сущности, она была права. Им на самом деле тоже никогда не двигали благородные порывы. Хоть он и предполагал, что убийство Итачи теоретически спасет многие жизни, потому что за членство в клубе Акацки всегда платят не сами участники, а их жертвы, но Саске искал только отмщения. Однако говорить Конан про месть в такой ситуации было бы странно. Они ведь хотели утихомирить их с Яхико, а не заставить помчаться убивать врагов. Как ни странно, затянувшуюся паузу в беседе нарушил Наруто. И то, что он сказал… — А как же месть? — его демонические глаза чуть мерцали в тени, а хвосты словно колыхались позади. Порванное в бою от плеча до пояса кимоно раскрывало половину тела, и Саске впервые увидел необычный узор, выглядывающий за тканью на уровне пупка. Почему-то он задумался, есть ли у демонов пупки, ведь они не рождаются из утробы матерей, как люди, и потому отвлекся от разговора, услышав лишь концовку: -…разве ты не желаешь отомстить за его смерть? Саске поспешил вглядеться в фигуру Конан — не собирается ли она напасть или сорваться с места, чтобы сбежать? Но девушка только горько усмехнулась: — Вы ведь знаете, что есть Акацки, так? Вы узнали наши плащи. Я не смогу отомстить… мне недостает для этого сил. И даже с его помощью, я… Она снова заботливо провела рукой по лбу Яхико, и спокойная улыбка осветила ее лицо. Наруто же ухватился за эту ниточку, поспешно уточнив: — Так ты хочешь отомстить Акацки?! — Его возбуждение передалось и Саске. Они оба как по команде сделали шаг к Конан. — Это неважно, — она косвенно подтвердила догадку, а потом тихо добавила: — Гибель Яхико — это моя вина. Что-то в ее тоне и подаче убедило Саске, что убеждать ее в преувеличениях и напрасных самообвинениях нет смысла. Она говорила правду. Зато Наруто возразил: — Пусть так, но мы как раз ищем Акацки, тоже ради мести. Помоги нам, и хотя бы так… Он хотел сказать «будешь отомщена», но осекся — ведь она еще жива и вполне здорова, а мстят обычно жизнь за жизнь. Конан посмотрела на него, потом перевела глаза на Саске, и в ее тусклом взгляде точно загорелся огонек: — О да, ты желаешь отомстить. Кто же ты такой? Я не помню тебя в числе наших жертв. Она говорила ровно и обыденно, как будто только что проверяла полугодовой отчет убитых и замученных Акацки, а затем сверила его со списком родственников и выживших, и лишь теперь сообщила Саске результат своей кропотливой бумажной работы. — Я Учиха Саске, — у него всегда получалось произнести свое имя с нужной долей пафоса. О трагедии клана Учиха знали даже маленькие дети, по ночам им чудилось, что Учиха Итачи с окровавленным клинком и красными узорными радужками придет в дом, чтобы убить всех близких. Такими сказочками родители пытались заставить свои чада слушаться — мол, останешься без нас один-одинешенек, как Учиха Саске, кто станет терпеть твои капризы, разве не будешь скучать по маме и папе, негодник? Сделав глубокий вдох, Конан легко положила ладонь на плечо Яхико, точно утешая старого друга. Однако на него это воздействовало так, будто весь вес мира содержался в ее жесте. Он опустился на колени и склонил голову. Посчитав это приглашением, Саске торопливо подошел и сложил нужные печати. Все время, пока он не очень умело изгонял тьму из тела Яхико, она держала того за оставшуюся культю. В конце концов Саске опустил руки и отчитался: — Все. Окоченевший труп так и остался в прежнем положении. Конан еще раз вздохнула и вынула из волос бумажный цветок, предусмотрительно отложив его на стул рядом и кивнув при этом Наруто. Потом она потянулась к Саске, вытащила из ножен Кусанаги и вонзила себе в живот. Все произошло так быстро, что лапы Наруто скользнули по пустоте, когда он бросился помешать ей. Кровь, вытекающая из ее тела, заполнила пол, и стало понятно, почему она убрала цветок. Саске так и стоял, не в силах пошевелиться или оторвать от нее взгляд, а Наруто взял цветок и развернул его. На нем была… карта. И подпись «Итачи никогда не ходит в одиночку, кроме как сюда». — Что это за место? — осипло спросил Наруто, показывая Саске карту. Тому хватило полсекунды на узнавание: — Мой дом. Место жизни и смерти Учих. Наше место… ***