Непростые решения

*** - Что тебе от меня нужно, Кент?! – несколько агрессивнее, чем того бы требовала ситуация, спросила меня Тина Грир, которую я умудрился отловить в тихом и безлюдном уголке за школой. - Оу-оу-оу! Грир, полегче! – поднял в защитно-сдающемся жесте руки я. – К чему столько негатива? - Кент!! – даже рыкнула она в ответ, сжимая кулаки и слегка набычившись. – Не зли меня! Чего тебе? - Дело есть, - убрал улыбку с лица я, опуская руки. - Отказываюсь! - Ты даже не выслушаешь? - Прошлого твоего «дела» хватило! Особенно его последствий! - А что не так с прошлым «делом»? Тебе разве не понравилось? Лана, конечно, неумела и неопытна, но слихвой компенсировала это старательностью и страстью, - пожал плечами я, вновь начав улыбаться. - Р-р-р-р!!! – уже не рыкнула, а совершенно точно зарычала девушка… покраснев при этом до корней волос. - Ладно, шутки в сторону, - перестал улыбаться я. – Двести тысяч. Дело на пару дней. Сто сейчас, сто – после дела. - Криминал? – насторожилась Тина. - Естественно. - Четыреста! Двести сейчас! – выпалила она. Может быть надеялась отпугнуть меня суммой? Или действительно польстилась на деньги? - Идёт, - тут же, без паузы и раздумий отозвался я. – Слушай, что надо делать… - Ты серьёзно?! – вытаращилась девушка на меня, когда я пересказал ей суть задачи. – Ты не прикалываешься? - Это похоже на прикол? – протянул я ей банковский чек на двести тысяч долларов. - Слишком дорого как-то для прикола, - проговорила она, рассматривая чек. – Но нет, ты действительно это серьёзно?! - На все сто процентов, - кивнул я ей. – Чек можешь проверить в банке и обналичить, либо перевести на любой другой счёт, хоть сегодня. Деньги чистые… и с них надо будет заплатить налоги. - Как это? – нахмурилась в непонимании девушка. - Пока в деле была мелочь, вроде прошлой двадцатки, это было не важно. Не критично. Можно было оперировать и наличкой. Но двести тысяч – сумма уже серьёзная. Тем более – четыреста. Она не может взяться ниоткуда. Её нужно документально оформлять и вносить в налоговую декларацию. - И как мне её оформить?.. – растерялась девушка, глядя на чек в своих руках. - Есть несколько вариантов, выбери тот, который тебе больше подходит: договор на оказание услуг, договор купли-продажи чего-либо, в частности произведения искусства, либо договор дарения, но тут уж сама будешь объяснять матери, ЗА ЧТО, за какие УСЛУГИ тебе от меня такие подарки, - усмехнулся я, а Грир снова вспыхнула и чуть не бросилась на меня с кулаками. Но довольно быстро успокоилась. - А что за «произведение искусства»? Где я его тебе возьму? – перешла на деловой лад она. - Сама нарисуй, - пожал плечами я. – Возьми кусок холста, вставь его в рамку, намалюй на нём любую мазню и продай мне получившийся мировой шедевр за четыреста тысяч долларов, о чём мы составим официальный договор, который ты сможешь приложить к своей налоговой деклорации. - И что? В это хоть кто-то поверит? – с сомнением посмотрела на меня Тина. - Ну, в «Черный Квадрат» же поверили? – усмехнулся я. - Тогда я нарисую «Красный Круг»! – хмыкнула она. - Да хоть «Зелёную Кракозябру», - отмахнулся я. – Ты в деле? - Да! – решительно кивнула она. *** В чём, собственно, дело? Зачем мне понадобилась Тина? Ну, кроме того, что она незаменимый уникальный специалист с уникальными возможностями, которого следует «прикармливать» даже просто так, при любом удобном случае. Начну издалека. Мне было тошно. Тошно и мерзостно на душе. Чтобы как-то развеяться и отвлечься от этого, я махнул к Райану. А после, вместе с Райаном к Лексу – смотреть и читать его коллекцию комиксов. Кто сказал, что, если я старик, то мне не интересны детские комиксы? Тем более, что, как оказалось, «Ангел-Воитель» - не такой уж и детский комикс. Я бы, например, своему ребёнку такое дал бы читать никак не раньше четырнадцати, да… И в одном из раритетных выпусков коллекции Лекса я увидел картинку, что буквально заставила мой мир встряхнуться и перевернуться. Там был нарисован человек с… искусственным сердцем в груди! То есть, не замена митрального клапана на искусственный, а вообще, полная замена всего сердца механизмом! Я посмотрел на эту картинку и подумал: медицине такое не под силу, но вот мне, с моим «молекулярным принтером»… Ведь, что есть такое сердце? Всего-навсего насос! Баналнейший насос, который гоняет кровь по малому и большому кругам кровообращения. Само собой, не простой насос, а очень сложный, с замороченным устройством и ещё более замороченным управлением, с переменной тактовой частотой, но всё равно – насос. По сравнению с мозгом – элементарщина! И я загорелся этой идеей. По возвращении домой я плотно засел за медицинские и анатомические справочники, атласы и учебники, разбираясь в том, что же такое, это сердце, уже подробно и детально. Затем принялся за глубокий «анализ» сердец всех находящихся в доступе людей. За «анализ» сердца отца Уитни. Потом были бесконечно долгие «секунды» расчётов, проектирования, программирования и моделирования. Потом была постройка демонстрационного стенда. Потом… опыты на коровах и свиньях. В результате них половина скотного двора нашего обзавелось искусственными сердцами. Затем были тесты в самых разных режимах под глубоким «анализом», в результате которых пришлось вносить достаточно существенные правки. Потом ещё правки. И ещё правки… Пять дней у меня ушло на всё это. С учётом «ускорения» и «форсажа» мозгов – гигантское время. Зато теперь на руках у меня есть полностью рабочий проект искусственного сердца с отработанной системой его установки… ну и контроль мой подрос. Но разработать искусственное сердце – это только полдела. Теперь его нужно поставить конкретному человеку, залегендировав и задокументировав так, что бы не возникло вопросов. И вот для этого мне и нужна была Тина. Не только она, конечно, но без неё никак. Однако, первым всё же был Патрик, а не Тина. По моей просьбе он приобрёл небольшое двухэтажное здание на окраине Метрополиса с двумя акрами территории, огороженной забором, и фуру разнообразного бэушного списанного медицинского оборудования. Я прибыл на место, сверился с адресом, документами, оценил состояние здания (откровенно ужасное – Патрик взял его за бесценок) и решил, что оно мне подходит. «Секунда» работы моего «молекулярного принтера», ещё «секунда» на разгрузку и установку оборудования, ещё «секунда» работы «принтера» по приведению в порядок и приданию лоска оборудованию, и вуаля! Частная закрытая клиника «Надежда» готова! Для завершённости картины Патрик нанял десяток охранников, я развесил кучу разного (опять же бэушного, списанного, купленного по дешёвке и приведённого мной к идеальному состоянию) оборудования систем безопасности, таких как камеры, мониторы, металлоискатели и прочая декоративная лабуда. И вот после всего этого собственно мне и потребовалась Тина. Ведь вся охрана – просто статисты, близко не представляющие, что именно охраняют. Патрик – лично на место не приезжал, да даже и не спрашивал, что же я тут собираюсь делать, и для каких целей будет использоваться здание. А мне просто необходим помощник. Человек, посвящённый в замысел, который неизвестен в лицо Фордманам, который непосредственно и должен был с ними общаться. Тина на эту роль подходила идеально. Я снабдил её представительского класса чёрной машиной с водителем (из той самой фирмы, телефон которой мне дал Фокс), кейсом со всякими официального вида документами и миниатюрным наушником, незаметным снаружи. Тина приняла облик лысеватого мужчины среднего возраста и средней комплектности, в тёмном неброском деловом костюме, подъехала к больнице, где находился сам Мистер Фордман в палате, его жена и Уитни. Как раз у них было время посещения. Девушка в образе юриста постучалась к ним в палату, попросила на разговор Миссис Фордман и Уитни. Те удивились, но с Тиной пошли. - Здравствуйте ещё раз, - сказала она, когда в предоставленном лечащим врачом для разговора пустом кабинете все расселись и приготовились слушать. – Меня зовут Стив Гарфилд, я представляю интересы частной клиники «Надежда». И у нас есть к Вам деловое предложение. - Внимательно вас слушаю, Мистер Гарфилд, - сложила руки на коленях мать Уитни. Сам же он молча нахмурился. - Я прошу Вас меня извинить, но мы перед разговором ознакомились с историей болезни Мистера Фордмана и текущим диагнозом. И давайте говорить прямо: Ваш муж умирает, - на эти слова мама Уитни лишь поджала губу и сильнее выпрямилась, стараясь не выдать своего к этому отношения. - Я знаю это, Мистер Гарфилд, - помолчав, ответила она. - В клинике, интересы которой я представляю, сейчас разрабатывается революционно новый метод лечения заболеваний, подобных заболеванию Мистера Фордмана. И… клинике необходим доброволец. - Доброволец? – нахмурилась женщина. - Да. Доброволец. Все расходы на операцию и послеоперационное содержание клиника берёт на себя. От вас требуется только согласие. - Что за методика? – влез в разговор хмурый Уитни. - Вы, наверное, мне не поверите, но методика заключается в протезировании сердца. - Протезирование? – не поняла Миссис Фордман. - Именно: полная замена больного органа на протез. - Протез сердца? – полезли на лоб глаза Уитни. - Да. Или, если угодно, полностью искусственное сердце. - Это… - начала говорить, но не смогла подобрать слов женщина. - Похоже на фантастику? Да, понимаю. Сам был до крайности удивлён, когда получил задание от клиента, но, уверяю Вас – это так же реально, как мы с вами в этой комнате. - Вы говорите: методика экспериментальная? – вновь нахмурился Уитни. - Да. Поэтому не будет стоить вашей семье ни цента. - Но каковы гарантии? - Никаких, - достаточно жестко отрезал «Мистер Гарфилд». - Но… - снова взяла слово мама Уитни. - Миссис Фордман, как я уже ранее предлагал, а Вы согласились, давайте говорить прямо: Ваш муж умирает. Неделя-две – это всё, что ему осталось. А «Надежда» даёт шанс на жизнь. Шанс неплохой. Пусть и без каких-либо гарантий, но шанс. В случае, если Вы откажетесь, то шансов нет. Так что думайте, решайте. Откажитесь Вы – в Америке людей с похожим диагнозом и состоянием ещё много. - Постойте! – вскинула руку мама Уитни, словно мужчина собирался уходить. На самом же деле он не сделал даже намёка на движение. – Скажите… - Да? - Мы благодарны Вам за предложение, правда… но… почему мы? - Я не уполномочен об этом говорить, - поморщился юрист. - Но всё же? - Я… слышал… что за Вашу семью просили. Кто просил – не спрашивайте, не знаю. Мне лишь поручено сделать предложение и документально оформить решение, в случае вашего согласия. - Это точно не будет нам ничего стоить? – после вздоха уточнила мама Уитни. - Совершенно точно, - подтвердил юрист. – Но есть ряд условий. - Каких? – тут же напрягся Уитни. - Методика революционная, вы и сами это понимаете, поэтому главным условием является неразглашение. Также, само собой, отказ от претензий в случае… отрицательного результата. Собственно, это всё. - Мы можем подумать? - Думайте, - пожал плечами «Мистер Гарфилд». – Только помните, что время поджимает не только Вашего мужа, но и клинику. Каждый день промедления с испытаниями – это убытки и риск утраты эксклюзивности метода. Как Вы знаете, в медицине конкуренция очень жёсткая. Особенно в настолько передовой. А метод этот может принести миллиардные прибыли. Не раскрою секрета: после завершения испытаний, когда метод станет коммерческим, Вам и за жизнь будет не накопить на такую операцию, - развёл руками юрист. - А как скоро… как скоро вы можете провести эту операцию? - В случае Вашего согласия, через час прибудет транспорт для перевозки Мистера Фордмана. Два с половиной часа дороги до Метрополиса. А в самой клинике к вашему прибытию уже готова будет операционная. - Мы согласны, - встал со своего места Уитни. Миссис Фордман только устало кивнула, подтверждая. Дальше «Мистер Гарфилд» достал документы, дал их на ознакомление и подпись. Собственно, документы были настоящие. Я взял их образцы в настоящей, действующей клинике. Правда, какого-либо значения это не имело. Но всё же: декорации должны быть качественными! *** Доставка пациента и операция прошли быстро, чётко и штатно. На память Мистеру Фордману остался только аккуратный шов на коже груди в районе сердца. Правда, роль он выполнял всё такую же декоративную, так как сборку «протеза» я производил сразу ВНУТРИ его тела, вводя все необходимые материалы непосредственно через поры кожи. Единственное, что пришлось именно «погружать» в тело, и для чего этот декоративный разрез всё же пригодился, это чипы. Управляющие микропроцессоры, так как «залить» прошивку и ПО внутрь тела я пока не мог. Не придумал ещё, как это делать. Поэтому чипы были подготовлены заранее, а всё остальное «напечатано» сразу на месте. Глаза Тины, в то время, когда я проводил операцию, были… неописуемы. Я ведь буквально чудодействовал для её восприятия, то «ускоряясь», то действуя медленно и аккуратно. Кстати, Мистер Фордман не был под наркозом, так как я знаю: любой наркоз – это риск. Он был под обычным снотворным. Все необходимые нервные окончания я блокировал своим телекинезом. В принципе, я мог бы оперировать его, даже будь он в сознании (собственно, как я со своими коровами и поступал), но пусть уж он не видит процесса. По факту: сама операция заняла всего десять минут. Но из операционной мы вышли только через два с половиной часа. Фордман спал, Тина скучала, я наблюдал за работой «протеза» в «анализе», корректируя малейшие недостатки и шероховатости в его работе. Утром следующего дня провели тестирование под различной нагрузкой, и Фордманы, счастливой четой, были отпущены обратно в Смоллвиль, а отец Уитни был официально выписан и признан здоровым. *** - Знаешь, Кларк, - глядя вслед отъезжающей машине Фордманов, сказала Тина, принявшая свой обычный вид. – Я только сейчас начинаю понимать, что на самом деле, значит твоё «я просто дофига умный»… И все остальные чудеса, что я видела в Смоллвиле, а я много их видела, кажутся мелкой и бессмысленной вознёй в песочнице рядом с этим. - Наверное, ты права, - вздохнул. – Потому, что я и сам каждый раз охе… удивляюсь тому, что умудряюсь сотворить… - Вот и я «охе…» с тебя, - так же вздохнула Грир. - Кстати, Тина, ты же понимаешь, что то, что тут произошло, секрет такого уровня, за который убивают? - Не дура, понимаю. Деньги когда переведёшь? - На, - протянул я ей чек на триста тысяч. - Тут много. - Премия – отлично сработала. - Ладно. Если у тебя деньги девать некуда, то мне пригодятся. - Могу я рассчитывать на сотрудничество в будущем? - Вполне. - А на тройничок? Только с двумя Ланами, а не Кларками? - Я тебя сейчас стукну! – прорычала она. - Это расценивать, как «Да»? – хмыкнул я. - Это расценивать, как «Пошёл ты!». - Стало быть: «Я подумаю»? – сыграл я бровями и рассмеялся, уворачиваясь от хрупкого женского кулачка, что, промахнувшись по мне, попал в косяк двери и заставил его треснуть. Дальше я ушёл в «скорость», не дожидаясь продолжения рукоприкладства. ***