~ [soulmate au, где судьба совершает ошибку, а они расплачиваются за неё] ~
Глава 1
Её крошечные пальчики проводят по одинаковым отметинам на запястьях родителей. Их пятна чернильно-серого цвета были точной копией друг друга по своей форме и расположению. «Бёль-а,— мама обратила ее внимание на себя. — Ты знаешь, для чего эти метки?» «Метка родственных душ!» — глаза Бёри загорелись, и она нетерпеливо смотрела на мать, ожидая подтверждения. «Какая умная девочка!» — ее щеки краснели, когда отец осыпал ее комплиментами. Она сидела, восхищаясь тем, как родители объясняли ей всё это. Они приводили ей самые яркие примеры: родственные души, обреченность и любовь. На протяжении всего рассказа Бёль думала, что самым прекрасным примером была любовь между ее родителями, такая осязаемая, что девушка начинала понимать значение этого слова. «В этом мире у каждого есть свой спутник жизни. Это означает, что тебе нужно найти свою вторую половинку, дабы стать целой. Этот человек — твоя судьба. Видишь этот знак? Он будет другим для всех в этом мире, кроме твоего избранника с такой же меткой. Изменения появятся в двадцать один год, только, если ты уже встретишь свою любовь. Благодаря метке ты узнаешь, что тебе суждено быть с этим человеком.» «А что, если я не понравлюсь своей родственной душе?» «Что ж, твой избранник будет любить тебя так же, как и ты его, такова судьба. Понимаешь?»***
Спустя десять лет Мун перестала считать отношения между родственными душами идеалом. Её мнение меняется в худшую сторону каждый раз, когда в их маленьком доме слышна ругань, когда вазы разбиваются вдребезги, а кухонные стулья выбрасываются куда-то в сторону. Дом перестает чувствоваться домом, когда не остается ничего, кроме морозной тишины из-за которой хочется лезть на стены. Бёль плотнее закутывается в тонкую куртку, стараясь не заплакать. А в ночном Сеуле кипит жизнь, вокруг проходят толпы людей и парочек. Она слышит голос, проносящийся высоко над толпами людей. Мун следует за этим сладким и убаюкивающим тоном, как мотылёк, который тянется к пламени. Там, в центре круга зевак, стояла девушка, укутанная в пальто чуть ли не больше ее самой. Она ловко обращается с нотами, напевая слова, которые, кажется, находят отклик в сердце Мун.[Solar — nada Sou Sou] Наблюдаю за первой звездой каждую ночь. Молясь, чтобы тебе было хорошо. Видя испорченное небо. Я нахожу тебя каждый день.
Бёль сидел на скамейке чуть в стороне от толпы, но достаточно близко, чтобы слышать громкий и ясный голос уличного музыканта. Она закрывает глаза, позволяя нежному голосу успокоить её. Музыкант поет еще одну песню, и, как это происходит ближе к ночи, ее аудитория начала расходиться, только несколько человек стояли рядом, чтобы послушать ее, пока не закончат есть пареный сладкий картофель из соседнего ларька. Она доигрывает последние аккорды, прежде, чем робко поблагодарить свою аудиторию. «Эй, ты одна?» — тот самый голос, который помог Мун отвлечься, вывел ее из раздумий. Теперь же уличный музыкант стоял прямо перед ней с гитарой за спиной. Вблизи, при лунном свете, пробивающемся сквозь пряди ее волос, она выглядит еще более неземной, чем до этого. Бёль быстро кивает, и девушка садится на скамейку рядом с ней, слишком близко для незнакомцев. «Уже почти полночь, почему ты здесь одна?» — Мун пришлось отвести взгляд от лица девушки, чтобы сосредоточиться на ответе. «Мне некуда идти». — ответила Мун, засовывая руки в карманы. «Что ты имеешь в виду? Ты выглядишь, как моя ровесница, разве тебе не нужно идти домой к родителям? Неужели они не беспокоятся о том, что ты гуляешь так поздно?» — спрашивает девушка, а её взгляд настолько серьезен и искренен, что Бёль забывает об осторожности несмотря на то, что эта девушка может быть кем угодно, а не просто очень дружелюбным и любопытным музыкантом. «Мне шестнадцать, — начинает Мун, прежде чем склонить голову, чтоб скрыть печальную улыбку, последовавшую за этим, — А что касается моих родителей… Они бы позвонили вчера, если бы действительно волновались». «Ты здесь уже два дня?» «Да, уже два дня гуляю по этим улицам.» Девушка отвела взгляд, раздумывая о том, стоит ли продолжать расспрашивать об этом. «Просто спроси.» — рассмеялась про себя Бёль из-за того, что у незнакомки на лице было написано всё, о чём она думает. «Ну, — резко выдохнув, она продолжает, — хочешь поговорить об этом? Очевидно, легче говорить о своих проблемах с незнакомыми людьми, чем откровенничать со знакомыми. У меня есть ещё тридцать минут до того, как сестра заберет меня.» Мун рассказала ей всё: как ее родители злы друг на друга настолько, что забыли о ней, как начинаются драки, будто в комнате, полной горючего, всегда есть открытое пламя и в одно мгновение ее попытки остановить это проваливаются и девушку втягивают в поток брани, который они выливают друг на друга. В самый разгар одного из таких скандалов она ушла, а родители будто и не заметили. Бёль внезапно замолчала, осознав, что на ее плечи накинули пальто, и она перестала дрожать от холода. Мун почувствовала, как ее сердце сжалось от этого милого жеста, проводя пальцами по подкладке из искусственного меха. Уличная артистка не сводила глаз с небольшой улыбки Бёль, слушая всю историю, ни разу не перебив. «Когда-то я верила в весь этот бред о родственных душах. Но, посмотри на моих родителей. Им суждено быть вместе, но они не могут.» «Это не значит, что родственные души не существуют. Люди могут ошибаться, но судьба — никогда, — незнакомка старалась говорить как можно мягче. — Когда-нибудь ты встретишь того, кто докажет тебе это.» Мун улыбнулась. Ей казалось, что в глазах этой девушки есть свет, заставляющий верить, что все её слова — евангельская истина. Хоть Бёль и сомневалась в верности сказанного, но, в конечном итоге, нельзя отрицать, что артистка была права. Впереди было еще так много времени, так много людей, которых нужно было встретить и так много вещей, которые нужно сделать. Слишком рано было сдаваться судьбе и она пообещала себе не терять надежду. «В любом случае спасибо, что одолжила мне свое пальто, — сказала Мун после короткого, но приятного молчания. — Не знаю, почему я все это сказала, обычно я не такая открытая». «Ёнсан!» — откуда-то издалека донесся женский голос. Обе девушки одновременно повернули головы в сторону, откуда исходил крик. К их скамейке вприпрыжку подбежала еще одна девушка. Она была высокой, элегантной, несмотря на то, что выглядела ненамного старше незнакомки и их сходство было неоспоримым — это ее сестра, о которой она говорила раньше. «Онни!» — девушка вскочила со своего места и обняла сестру. Бёль вздрогнула, когда поняла, сколько тепла она получила от девушки, сидящей так близко к ней, и как ужасно было осознавать, что эта действительно короткая, но прекрасная встреча подошла к концу. Когда девушка прощались, на лице у Мун появилась улыбка, а пальто вернулось в руки к владелице. Пара ушла так же быстро, как и появилась. «Эй!» — девушка бежала обратно к ней, широко улыбаясь, таща свою бедную сестру за руку. «Онни разрешила! — она сделала большой глоток воздуха, чтобы восстановить дыхание. — Ты можешь переночевать у нас! Тебе не обязательно оставаться здесь.» Ее улыбка была настолько яркой, что Бёль потребовалось перевести дыхание несколько раз, чтобы понять, о чём она говорит. Ее рот открывается от удивления, но она не произносит ни слова. «Пойдем, здесь холодно, тебе некуда идти и, кроме того, будем только я и моя сестра. Никаких парней. Тебе не нужно бояться.» «Дело не в этом, просто…» «Мы едва знакомы, мне очень неудобно и…» «Всё в порядке, у нас все равно есть запасной матрас». — вмешалась старшая сестра, успокаивающий голос которой так забавно контрастировал с энергичной болтовней младшей. «Давай, пошли, уже холодает».***
«Что случилось со мной, когда я согласилась остаться на ночь у незнакомки?» Подушка летит через всю комнату. «Может быть, в тебя вселился тот самый демон, который овладел мной настолько, что я пригласила девушку, имени которой я даже не знала, к себе домой?» Тут же летя обратно. «Ты. Положила. Червей. На. Мою. Сторону. Кровати». «Они пластиковые. И ты начала это первой.» «Потому что на прошлой неделе ты подсунула мне плюшевую змею!» «Ты подложила крысу мне в подушку на прошлой… на прошлой неделе?!» «Пошла ты. Эта крыса выглядела настолько фальшиво, что я смеялась над ней в магазине. Это твоя плата за глупость.» У Ёнсан отвисла челюсть. Вот и всё. Мун клянется, что видела, как ее душа уходит из тела, когда Ён врезалась в нее головой и повалила на кровать. Перед тем, как оказаться в такой ситуации, они чуть было не свернули себе шею, пока хихикали и щекотали друг друга. Длинные волосы Ёнсан посыпались дождем, когда она нависла над Бёль. Их дыхание сбилось, а в воздухе повисло напряжение. Мун медленно моргала перед тем, как её взгляд метнулся к губам девушки, а пальцы, блуждавшие по спине Ён, доставили старшей нереальный кайф. Как только их губы соприкоснулись, Ёнсан решила, что сейчас её главная задача — сделать так, чтобы эта ночь длилась настолько долго, насколько это возможно, чтобы максимально насладиться девушкой под ней. Ён легла на свободное место рядом с Бёль и они вдвоем попытались отдышаться. В воздухе веяло возбуждением, а после и эйфорией. Ёнсан возблагодарила всех гребаных богов за то, что ее сестра больше не живет с ними. «Ёнсан-а». — их пальцы сплелись и она взглянула на младшую. За годы, проведенные вместе, они выучили реакции друг друга, ощущали каждую эмоцию и знали каждое невысказанное слово. В этот момент она поняла, что на ее плечи легла вся тяжесть мира. «Я знаю». — она со вздохом отдернула руку. «Это пугает, знаю. Я люблю тебя. Это ведь всё, что нам нужно, верно?» — Ён подняла их руки, а на ее запястье появилась метка, по своей форме напоминающая цветок. Мун всегда была очарована её простотой. С тех пор, как метка появился на запястье Ёнсан, утром её двадцать первого дня рождения. Сердце Бёль было наполнено надеждой. Метка, обозначающая, что человек, которого Ким Ёнсан должна будет любить всю жизнь, уже был рядом с ней. И этим человеком вполне могла быть Мун Бёль. Это должна быть она. За пять лет, прошедших с тех пор, как они встретились на той самой скамейке, на одной из городских улиц, они сделали так много всего вместе: первый пикник, первая попытка научить Бёль играть на гитаре, первый раз, когда Мун смогла сыграть для старшей во время одного из их пикников, первое неловкое, но невероятно милое свидание после их признания. Всё то, что они пережили не могло быть просто дружбой: первый поцелуй, первый раз, когда они занимались любовью, их первое «я люблю тебя» и многое другое. Бели провела много ночей, задаваясь вопросами: «Может ли существовать что-то, что может затмить всё то, что было у них с Ён?», «Что если все эти годы были ошибкой, когда они не могли знать наверняка, что они судьба друг друга?» «Это должны быть мы». — подумала она. Нет никого и ничего, что может заставить её почувствовать такое реальное, ошеломляюще огромное чувство, которое Ёнсан заставила ее испытывать. Это должно случиться. Завтра она проснется с такой же меткой на запястье, которая сотрет все плохие мысли, приходившие ей в голову все эти последние пять лет.