Время бежит неумолимо - одинаковые дни, мысли и лица - ничто не мешает ставить жизнь в режим "автопилота", и Лосяш пользуется этой удобной функцией. Так он ложится ночью, выключает свет, в темноте проверяет: поставлен ли будильник, зажимает верхнюю часть качельки громкости, кладет голову на подушку, и укрывается с головой. Утром выходного дня, встает под бравурную мелодию, отключает будильник, проверяет почту, соцсети и идет в ванную, где в грязном зеркале едва узнает свое отражение. "Если дни так быстро сменяют друг друга, может, я вовсе и не замечу изменений в своей внешности, жизни. Не замечу, как стану другим". Он оттягивает серую кожу под глазами, затем нижнюю губу, и в этой гримасе пытается заметить что-то чудное, но быстро приходит в себя и продолжает рутинные занятия. На завтрак варит чай - ставит чайник с водой на плиту и готовит незамысловатые бутерброды, где-то тихо смеется радио - утренние новости, что ли? Его слегка знобит от прохлады - вот бы опять лечь и никуда не идти, но - так нельзя, у него есть строгий распорядок дня: 1) сходить в библиотеку за справочной литературой; 2) сделать конспекты; 3) сфотографировать четыре образца лечебной травы из сборника и дать комментарий; 4) отдохнуть; 5) купить писчую бумагу, продукты (нельзя же сидеть на бутербродной диете все время).
Лосяш медленно собирается, надевает теплую осеннюю одежду и выходит на улицу, где, на счастье, нет дождя. По пути в храм науки, он рассматривает до боли знакомые пейзажи, испытывая смешанные чувства ностальгии и неприязни: вот дорожка, по которой он идет уже в миллионный раз, вот лавочка, на которой он часто видит читающего газету Кар-Карыча или милующихся Бараша с Нюшей, а вот старый клен, который сейчас одет в неприятного цвета костюм - бледно-зеленую верхушку и желтоватый шарф, тянущийся от макушки до самого грунта. Вот сейчас за поворотом будет фонарь - на него даже жалко поднять взгляд - такой он унылый и обыкновенный. За поворотом вид на ручей и поляну внизу - должно быть, живописный пейзаж? Но нет, трава также имеет неприятный осенний оттенок.
Вернувшись из библиотеки, Лосяш переодевается и раскладывает литературу на столе, потом ставит чайник. По радио играет музыка, мелодия ненавязчивая, приятная.
За окном сильный ветер играет с ветками деревьев, сдувает с них листву, качает низкую траву и гонит плотные облака. Одно неверное движение и со стола слетает стопка листов, ручки катятся на пол, вода закипела и уже превращается в пар. "Да как же достало!" - раздосадовано отмечает студент, он с трудом успокаивается, поднимает бумаги и ручки, наводит порядок.
Второй час подряд он сидит и переписывает как можно короче учебник, боится отвлечься и ненароком спугнуть нашедшую на него увлеченность рутинным процессом (а перерывы делать необходимо!...) Только когда становится невозможно различить букву "н" и букву "и" в веренице предложений, он идет зажечь верхний свет - тем временем на улице уже почти ночь.
- А я планировал снимать сегодня... Ну, молодец, что тут скажешь.
Так съемка откладывается на неопределенный срок. Лосяш открывает шкафчик и достает оттуда приятно лежащий в руке фотоаппарат и альбом, который как обычно заполнен черт знает как: некоторые страницы пустые, а остальные заполнены картинками, запечатленными далеко не в хронологическом порядке. Он задумался, начал ворошить мысли и чувства - так прошло сорок минут.
Опомнившись, он хватает кошелек и бежит в магазин - вот бы успеть до закрытия и вычеркнуть еще одно дело из этого треклятого "ту ду-листа"!
***
Пин, после тяжелого рабочего дня устраивается поудобнее в своей постели и погружается в мысли. Сегодня он помогал Крошу разбираться в пленочной фотографии: тому стало вдруг интересно - как же это снимали раньше? А механику и нетрудно помочь, даже интересно вспомнить. Они вставляли раздобытую у Копатыча пленку в древний фотоаппарат, который выглядел так, будто вот-вот испустит свое последнее дыхание. Потом пришел Ежик, и выступил в роли модели съемки, потом они с другом отправились в подлесок и там досняли остальную половину кадров. Вернувшись, смотали и вытащили бобину и сдали ее ему, Пину. Он пообещал, что проявит снимки на этой неделе и они увидят интересный результат (конечно, если старшее поколение все правильно исполнит и не засветит).
Потом приходил Кар-Карыч он решил поделиться своими наблюдениями об обществе, которое стало быстро глупеть и вестись на "визуал" - это он полдня провел в Интернете и под конец уже совсем расстроился, что ему ничего не осталось, как искать сочувствия у тех, кто, по его мнению, еще не стал "жертвой 21 века". Пингвин и раньше замечал эту проблему, даже больше - он знал, что его друзья иногда слишком часто заботятся о том, что подумают про них другие, но тем не менее, они не замечают, что сами ведутся на то, что им пытаются про себя сказать другие. Он посочувствовал Кар-Карычу, и тот ушел в более веселом расположении духа, чем пришел.
Днем он выходил на пляж и слушал, сидя на прохладном песке, жизнь моря. То, что на дворе стояла осень - не вызывало сомнений: вода была темной, там, где она сливалась с небом - была еще чернее, загадочнее. Удары волн о берег напоминали работу метронома, становилось не по себе. Поэтому пингвин постарался отвлечься, и принес из мастерской радио, старенький ноутбук - работал над сайтом продаж. Когда стало совсем холодно - ушел, даже не взглянув на разбушевавшийся шторм.
Вечер же пролетел в компании с механизмами: Пин чинил, улучшал и собирал новые детали в рабочие системы. Позвонили с работы - предложили новый заказ, он пообещал лично перезвонить заказчику, чтобы обсудить детали. Так прошел еще один день.
***
- Пора закрываться... - думает Копатыч, подсчитывая деньги в кассе, накрывая продукты пленкой, но тут замечает приближающегося покупателя - вздыхает и все-таки радушно улыбается - он рад знакомым - Привет, дружище! За чем пожаловал?
Фигура Лосяша шустро перемещается с верхушки холма вниз, к домику, окруженному деревянным забором от гудящей лесной чащи. От взгляда покупателя не укрываются стоящие у стены добротные тыквы и рыжие горки морковки, будто только выкопанные из грядки. Медведь замечает любопытство и похлопывает по бочку овоща, растимого весь сезон.
- Так чего ж вам? Хе-хе.
Лосяш чешет затылок и выбирает нужные ему продукты, одновременно в голове составляя меню сегодняшнего ужина.
После этого, смешарик отправляется к Совунье, уже совсем стемнело: одни огоньки ее высокого "терема" горят вдали. Женщина будто знала, что у нее сегодня будут гости - она держала на плите борщ и картофельное пюре, она отворила дверь и пригласила гостя за стол. Он изложил ей повод визита и она сразу же подыскала в своей кладовке нужные ему материалы, потом принесла еще теплую куртку - Лосяш отнекивался, посмеивался, но, что поделать - пришлось взять.
Домой он вернулся в хорошем расположении духа, в новой теплой куртке, сытый, немного уставший, поэтому заснул быстро - сон был крепким.
