***
Шоё перевернулся на другой бок на кровати. Уже середина апреля, а он так и не выбрал себе старшую школу. Главное, чтобы в новом классе***
Да, у Шоё есть очень вредная привычка — опаздывать, если не приходить раньше. В этот раз, в школу он опоздал недели на две. Можно ли назвать его новеньким среди первогодок? Перед каждым походом в школу, он***
— Хината, придурок, нет! — Тебе сложно что-ли, Бакагеяма! — Что они опять не поделили? — Поинтересовался Даичи у рядом стоящего Сугавары. Хината и Кагеяма за целый день поссорились 5 раз и исчерпали годовой запас нервов Савамуры. — Походу, Цукишима рассказал Хинате о «Королевском пасе», — Вздохнул Коуши, смотря, как этих двоих разнимает Танака. — Ладно, ладно! Я дам тебе пас, только отвали потом! — Не выдержал напора Тобио, отворачиваясь, тем самым скрывая смущение от радостного лица Хинаты, который упорхал в сторону площадки. Для Цукишимы Хината лишь новая заноза в заднице. Если Король хотя-бы крутился где-то в стороне от него, то коротышка всё время носился по площадке и мелькал перед глазами. За сегодня, он уже успел взбесить Кея. Рядом с блондином уселся Ямагучи, но он не придал этому особого значения. Тренировка вымотала всех, ведь Даичи-сан захотел показать новому игроку всю мощь Карасуно, но только не самого Хинату. — Получилось! — Прервал его размышления радостный вопль Шоё, который кружился вокруг Кагеямы. — У нас получилось с первого раза! Шатен неверяще смотрел на упавший по ту сторону сетки мяч. Этот… Коротышка забил его пас… Сам Кагеяма не расчитал высоту паса, и дал его выше, чем нужно. Какова тогда высота прыжка Хинаты? — Хината-кун, какая у тебя высота прыжка? — Будто прочитав его мысли, спросил Ямагучи. Хината выпрямился и его глаза блеснули. Цукишима заметил, что его зрачки расширились, но просто принял это за свои глюки. — 375! — Гордо и громко сказал Шоё. Рыжий улыбнулся, сам того не понимая сверкнув клыками. Они хоть и не так сильно выделялись после приёма таблеток, но отличались от ряда зубов. — Назовём эту атаку просто «быстрой»… — Громко, по сравнению с образовавшейся тишиной после ответа Хинаты, прокомментировал Укай. Мужчина скрестил руки на груди и осмотрел этих двоих. Эта атака может стать «убийственной», если хорошо её проработать и направить в нужное русло. — Сможете повторить? — Ухмыльнулся он. Кагеяма подхватил мяч, ответно ухмыльнулся, принимая «вызов».***
—…и он такой —вжух! —, а мяч такой —бдыщ! —, и… Эй, ты меня вообще слушаешь? — Не бушуй ты так, — усмехнулся Аико. — Сейчас сок разольёшь. Как Шоё может так быстро менять настроение с хорошего на… Не важно. Семейный ужин уже стал традицией, даже не смотря на то, что едят они сейчас вдвоём. Отец уехал в Америку по работе, и остался ещё месяц до его возвращения домой. — А вот и не разолью! — Шоё махнул рукой, зацепив что-то. Стакан опрокинулся, и апельсиновый сок разлился на стол. Аико прыснул, смотря на то, как его брат поджал хвост в прямом смысле слова, начиная гладить шёрстку — привычка. — Ну блиииииин, — заныл он. — Возьми тряпку и вытри, — усмехнулся старший, и Шоё, под своё же недовольное бурчание, поплёлся за ней. — Что у тебя нового? — Спросил Хината, садясь за стол, когда уже вытер с него сок. — Тебе про моих пациентов или про отношения Бакуго и Мидории-куна? — Спросил он, позже добавив: — Хотя, с такими темпами, Бакуго-кун и станет моим пациентом. Шоё усмехнулся. Аико — психолог, и в связи с тем, что пациентов у него очень даже мало он почти всё своё свободное время проводит в компании новых интернов — Бакуго-сана и Мидории-сана. У них своя личная «Санта Барбара», когда Мидория-сан френдзонит Бакуго-сана, а тот каждый раз взрывается при встрече с Тодороки-саном, который тоже не ровно дышит к Мидории-сану, и… Ох, и вправду — «Санта Барбара». — Бакуго-кун сломал мне карандаш и выбросил мой блокнот в окно, после того, как я сказал что он вспыльчивый. Всё это произошло после того, как он пригрозился свернуть шею Тодороки за то, что он зашёл за Мидорией-куном. — А что на счёт… — Шоё указал на шрам на загривке. — Мидория-кун попросил передать, чтобы ты продолжал мазать шрам мазью и начал бинтовать, так как она скоро будет кровоточить из-за того, что твой парень далеко, а рядом с тобой крутятся другие парни с сильными феромонами, — невзначай ответил старший, посмотрев на брата. Рыжий заметно поник. — Хэй, ты чего? Если он поставил тебе метку, это не значит, что тебе нужно быть его партнёром! Особенно, после того, что этот гад сделал! Всё хорошо, — попытался успокоить его беловолосый. Шоё ободряюще улыбнулся. — Спасибо, Аико, я в порядке. Ладно, пойду спать… — Пробубнил младший вставая из-за стола. Всё хорошо. Он уже и не помнит того, кто поставил ему метку. Говорят, нужно отпускать прошлое? Несомненно, но, чёрт возьми, не всегда оно хорошее!***
Они смотрели фильм, походу, ужастик, диван был совершенно забыт и парни уселись на полу. Шоё уселся у него между ног, опираясь спиной ему на грудь. Он опёрся головой на плечо рыжего. Его совсем не интересовал фильм, скорее, интересовал изгиб белоснежного плеча, покрытый веснушками. Хината взял кончик своего хвоста в руки, поглаживая его и пытаясь тем самым себя успокоить. — ****? — Позвал парня Шоё. Он начал водить носом по шее рыжего, залезая руками под его-же футболку, начал исследовать холодными ладонями тело Кицунэ. — Т-ты ч-чего это?! — За три месяца отношений, у нас ещё ничего не было, — пробубнил он в шею кареглазого. — Н-не сейчас же! Я… Я не готов… Мне страшно… — Я тебя подготовлю, — ухмыльнулся он, — Но сначала… Шоё громко вскрикнул, по пухлым щекам побежали слёзы, а новопоставленная метка отдавалась невыносимой болью и из неё маленьким ручьём сочилась кровь. Он начал зализывать рану, подобно коту. Хината, хоть и пытался сдерживать слёзы, но получалось это не очень, ведь куда больнее было от того, что он не спросил разрешения на метку. Да, они встречаются, и Шоё любит его всей душой, но… — Шо-кун? Ты плачешь? — Раздался слащавый голос прямо возле уха. — Ну, ну, не плачь… — Он начал вытирать своими ладонями слёзы с горячих, красных щёк. — Или ты не хотел, чтобы я ставил тебе метку? — Тон стал серьёзнее и… холоднее? — Н-нет… То есть, д-да, но не сейчас… — Сквозь всхлипы пробубнил он, почувствовав, как ему стало холоднее. Он встал с места, выключил фильм, который был благополучно забыт, и отошёл к двери в комнату, остановившись возле стены и скрестив руки на груди. Он оглядел Кицунэ беспокойным и даже безразличным взглядом. — Ты не позволяешь мне ставить метку и заходить дальше поцелуев, так? — Спросил он, глядя на испуганного и непонимающего Шоё. Рыжеволосый кивнул. — Слушай, я тебе не нравлюсь? Просто скажи, что ты меня разлюбил, — начал повышать он тон, и сорвался бы на крик, если бы не увидел испуганного Хинату, который даже слова сказать не мог от непонимания ситуации. — Ладно, прости, пока. Входная дверь хлопнула, оповещая о его уходе. Шоё ещё полминуты потупил в дверь, после подорвавшись и со всех ног рванув на первый этаж, через коридоры. Нет, нет, нет, нет! Он не мог просто так уйти, да? Он не мог уйти после того, как поставил метку! Он не мог уйти после того, как влюбил в себя Шоё по уши. Не мог, не мог, не мог… Он ушёл.***
Шоё проснулся в холодном поту, тяжело дыша. С глаз текли слёзы, а подушка была мокрая. Ему приснился тот день, когда всё пошло наперекосяк. Аико тогда жил в Мияги и учился в старшей АобаДжосай на третьем году, и когда выпустился, пошёл там-же в университет. Рыжий же, учился в средней школе, а он, его парень, на втором году старшей школы, название которой Шоё уже не помнит. Они учились в одной средней школе и жили друг от друга через улицу, поэтому, общаться им не составляло труда. Но, черт возьми, этот придурок поступил невероятно подло, бросив Хинату биться в истерике. Даже если он и хотел что-то исправить или наладить отношения после этого, то ещё тогда было уже поздно — Шоё уговорил отца переехать в Мияги к Аико. В голове зазвенело, а перед глазами всё на мгновенье поплыло. «Тецу». Шоё называл его Тецу.