Недотрога

Проходит около часа, когда мы вновь попадаем в лес, но на этот раз он выглядит по-другому — более неестественно, но при этом более похоже на небеса, словно мы вновь в нашем мире. Благодаря деревьям со странными изгибами, по которым стекает кроваво красная смола, и туману, растилающемуся у ног, я легко угадываю что мы оказались в лесу проклятых, состоящем из нескольких областей. Люцифер всё также идёт слегка впереди, а я бреду следом, продолжая сверлить его взглядом, как вдруг среди деревьев слышится хруст и прямо на тропу перед нами выбегает оленёнок, заставляя нас замереть. В его морде я замечаю что-то странное и сквозь тьму стараюсь приглядеться. Его лицо выглядит невинным и беззаботным, словно он просто гуляет и где-то неподалёку находится его мать. Но стоит взгляду начать фокусироваться и заметить что-то, капающее с подбородка, я едва подавляю резкий приступ тошноты, ибо следом взгляд врезается в разорванную до самых ушей пасть и кровавые дорожки, льющиеся из пустых глазниц. —Шепфа...— я испуганно прикрываю рот и сглатываю, стараясь сконцентрироваться на спине замершего передо мной демона и игнорировать животное. —Мы попали в область кошмара. —Они могут причинить нам лишь фантомную боль или напугать, но не более...— в предвкушении предстоящего всё моё нутро скручивается и ноги мгновенно слабеют. —Нас будут постоянно пытаться разлучить, держись ближе. Я молча киваю и мы проходим мимо оленёнка, продолжающего смотреть нам вслед, пока тот не скроется среди деревьев. Оставшийся путь через область кошмара мы также молчим, но часто переглядываемся и я не могу не заметить, как крылья Бессмертного всё время напрягаются, стоит нам услышать хоть единый шорох. Я читала в одной из книг библиотеки Ада, что в этом лесу четыре области и каждая длиной всего в пару километров, но потерявшиеся здесь бессмертные очень часто сходили с ума или были прокляты духами других бессмертных, когда-то также потерявшихся и не сумевших спастись. Действительно, спустя десять минут обстановка в лесу как-то меняется, но остаётся всё такой же угнетающей. Теперь туман почти рассеивается и над нами появляются яркие звёзды, позволяя хорошо рассматривать дорогу, а лес уже вовсе не кажется каким-то страшным. Я заставляю себя расслабиться, но Люцифер всё продолжает идти в напряжении. Уже через пару минут в нос вдруг пробивается аромат каких-то цветов и экзотических масел, заставляя моё нутро как-то странно трепетать, а недавно пережитые кошмары удивительно забываются. —Вики...— голос звучит из глубины леса и заставляет меня вздрогнуть, но я продолжаю идти за демоном, стараясь разглядеть силуэт Бессмертного, медленно приближающегося ко мне сквозь ветки деревьев. —Ну привет, Виктория,— в мгновение лёгкий силуэт становится моим рыжеволосым другом и тот усмехается. —Уходи, это не ты. —Ты уверена?— демон улыбается в привычной манере и медленно следует рядом, оценивающе разглядывая с ног до головы, словно через рентген, а затем что-то находит, и по щелчку пальцев в руках духа оказывается до боли знакомый кулон, который Ади критически рассматривает. —Это подарок твоего ангелочка, верно? —Верни его,— я выхватываю кулон из рук и прячу его под кофту, отчего видение разражается хохотом и за мгновение меняется на облик Мими. Женский нежный смех звучит отовсюду и одновременно лишь у меня в голове. —Какая ты глупая, Виктория Уокер. Зачем он тебе? Посмотри сюда...— дьяволица соблазнительно улыбается и отходит вперёд, касаясь своими пальчиками плеча Люцифера и всё ещё не сводя с меня глаз. Демон оборачивается в изумлении. —Ты что-то сказала?— я смотрю в глаза мужчины и пару раз моргаю, после чего видение исчезает. —Н-нет, показалось... Мужчина закатывает глаза и продолжает идти вперёд, как ни в чём-то не бывало. —Хахаха, показалось? Ты уверена?— девушка неожиданно появляется прямо за моей спиной, заставляя вздрогнуть. Её шёпот становится тихим и завлекающим. Голос звучит прямо у моего уха, отчего по спине пробегает столб мурашек, напоминающий о ноющих от веса цепей крыльях.—Ну посмотри на него, сладкая,— демона, продолжившего идти вперёд, окутывает едва заметная сиреневая дымка, исходящая из пальцев девушки.—Неужели он хуже этого зазнайки ангела? Сильный, с невероятной мощью, возрастающей с каждым днём, а ещё гордый и весёлый. Ты соврёшь, если скажешь, что никогда не желала с ним повеселиться.— брюнетка перемещается и теперь идёт спиной вперёд, всё ещё смотря на меня с кокетливой улыбкой.—Я тебя знаю, Вики, я вижу все твои потаённые желания. Признайся, как часто ты вспоминала вашу ночь с ним?— от въевшихся образов меня передёргивает, но тут де следом в голове всплывает не страх, а всё остальные ощущения и образы. Его тело, сплошь покрытое завораживающими татуировками, от которых мне тяжело было отнять взгляд, алые глаза, утягивающие в свою пучину и способные завладеть твоим телом полностью, и энергия, можная энергия с ароматом дорогого коньяка и цитрусов, которую хочется чувствовать вечность. Эти мысли находятся в моей голове всего долю секунды, но этого хватает, чтобы я притормозила и задумалась, и это вызывает довольный смех у призрака.—Не лги себе. Ты уже давно не испытывала страха или отвращения к этим воспоминаниям. Лишь трепет и жгучее желание ощутить его руки на всевозможных запретных местах вновь. Развей страх и сомнения. Тебе стоит лишь попросить, и всё будет.— девушка вдруг приближается ко мне в давно знакомой походке, слишком настоящей, и оставляет на губах нежный пьянящий поцелуй, вместе с которым меня вдруг окутывает лёгкий дурман.—Не сдерживайся, дорогая.— кокетливо прошептав, Мими разворачивается и уходит в лес, покачивая бёдрами. Несколько секунд я стою в тишине, стараясь собраться с мыслями и сконцентрироваться на реальности, когда вдруг осознаю, что нахожусь на тропе совсем одна. —Люцифер?— внутри что-то подозрительно йокает и моё дыхание учащается, пока в голове мечутся неприятные мысли.—Люцифер, где ты?— я спохватываюсь и пробегаю несколько метров вперёд и обратно, но не натыкаюсь ни на единый след, медленно подтверждая опасения того, что я осталась абсолютно одна.—Люцифер!— отчаяние заставляет расправить крылья и взлететь, но вместо этого лопатки лишь распирает жгучая пульсирующая боль, вынуждая упасть на колени и впиться пальцами в землю. Несколько секунд я сижу с опущенной головой, стараясь справиться с болью и успокоить сердцебиение, когда сзади вдруг слышатся шаги и я подскакиваю.—Люцифер!— спокойно идущий мне на встречу демон позволяет облегчённо выдохнуть.—Куда ты пропал? —Уокер, я тебя ищу уже несколько минут. Мне надоело сдерживаться. —Что?— я хмурюсь, стараясь разглядеть в глазах демона знакомые искорки, но нахожу лишь слишком обычные тёмно-карие глаза. Демон движется на меня, не сбавляя темп и заставляя отступать назад, пока я не врезаюсь в дерево и замираю, не смея отводить от него взгляд. —Я так давно этого ждал.— Люцифер наконец оказывается совсем близко и хватает оба мои запястья, заводя их над головой так, чтобы я больше не могла дёрнуться.—Пришло время получить то, что я так давно желаю. —Что ты делаешь?— вместо крика возмущения из меня вырывается лишь глухой шёпот, переходящий в не сдерживаемый стон, когда горячее дыхание опаляет мою шею, а затем кожу покрывают укусы-поцелуи. В голове невольно всплывают картинки судного дня, но какая-то неведомая сила словно блокирует сознание и возвращает меня в происходящее. Одна рука демона расслабляется, благодаря чему я зарываюсь своими пальцами в его волосы и прижимаю к себе ближе, стараясь как можно больше насладиться мужскими прикосновениями и приторно сладким морозным запахом энергии, исходящей от него. Люцифер отстраняется от шеи и медленно приближается к моим губам, когда вдруг слова вырываются сами собой.—Твоя энергия...— осознание резко врезается в голову и я испуганно распахиваю глаза. —Ах!— я подрываюсь с влажной земли и оглядываюсь по сторонам, стараясь справиться с головокружением. —Очнулась, спящая красавица,— демон, сидящий рядом со мной, хмыкает и со знакомыми искорками в глазах насмехается над моим положением.—Тебя похоже пытались забрать духи дурмана. Ты что-то бормотала, а потом вдруг свалилась на землю без сознания и периодически издавала очень странные звуки.— мужчина насмешливо играет бровями. Фраза демона вводит меня в ступор и в тот же момент я начинаю сомневаться, стоило ли мне возвращаться в реальность. —А...— я хмурюсь и тру ушибленный лоб, стараясь придумать отмазку.—Знаешь, мне... —Я знаю, Уокер,— на лице Люцифера появляется фирменная усмешка, которая меня даже слегка успокаивает.—Ты прекрасно можешь догадаться, о чём мне говорила Ости три минуты назад здесь же. Не волнуйся, мы с тобой ещё наверстаем упущенное, но при других обстоятельствах. Высказывание демона меня злит и я мгновенно подскакиваю с земли, готовая испепелить его в пыль, но Бессмертный лишь спокойно поднимается и идёт дальше. Следующую область позора мы проходим легче и быстрее предыдущих, что радует. Нам обоим было чего стыдиться, но стыд, как обычно бывает, очень часто всплывает у нас в голове, потому было легко себя сдержать. Оставалась всего одна область, которая вызывала больше всего страха и неизвестности — область скорби. Границы между позором и скорбью были размыты, но звуки рыданий быстро известили нас о том, что совсем скоро наступит финишная прямая. Слегка крапающий дождь быстро превратился в ливень, но мы даже не пытались от него скрыться, устало идя вперёд, каждый в своих мыслях. Слабый плач с горькими извенениями и прощаниями звучал отовсюду и заставлял вспомнить самые печальные моменты жизни, что явно шло на пользу духам, но остановить себя уже не было сил. —Милая...— я ошарашенно поднимаю взгляд и осматриваюсь по сторонам в надежде, что не ослышалась.—Доченька, беги к нам скорее! —Мам?— я осторожно сворачиваю с тропы и замечаю среди деревьев полянку, окружённая летним солнцем с покрывалом посередине и корзинкой для пикника. Я сощуриваюсь и, кажется, что внутри всё взрывается когда на скатерти нахожу родительницу, нарезающую для меня яблоки. Такую молодую и здоровую, без той дурацкой косынки на голове вместе густых и длинных волос, с здоровой румяной кожей и счастливыми глазами.—Мама! —Вот ты где, милая, беги перекуси, хватит играть,— из леса на поляну выходит папа и мир вовсе замирает. Трезвый и добрый папа, готовый за нас с мамой отдать всю свою жизнь. Он с доброю любящей улыбкой садится рядом с мамой и подзывает меня к ним. —Папа!— слёзы начинают течь сами собой, мгновенно превращаясь в рыдания, и я срываюсь с места. —Ну давай, солнышко, расскажи, как ты провела свой день.— мама улыбается и продолжает нарезать яблоко, когда я хочу закричать, начать умолять её, лишь бы родительница подняла на меня глаза и я вновь увидела почти позабывшийся материнский заботливый взгляд. Я вдруг ощущаю себя маленькой беззаботной девочкой, не видевшей в своей жизни печали, и это заставляет слёзы политься с новой силой. —Мам, я так скучала...— я тяну к ней свои руки, желая как можно скорее воссоединиться, как вдруг сзади меня кто-то хватает за талию и не позволяет бежать дальше. —Вики?— мама удивлённо замирает и всё же поднимает на меня взгляд, но он оказывается обеспокоенным и печальным, полным тоски, что заставляет меня сильнее вырываться. —Люцифер, отпусти меня! —Солнышко, у тебя всё хорошо?— мама обеспокоенно поднимается с покрывала. —Да, мам, только подождите меня, не уходите! —Вики, приди в себя. Твоя мама умерла, отец спился. Это не твои родители.— Люцифер крепче сжимает мою талию, блокируя все попытки вырваться. —Ты врёшь! Позволь мне быть с ним хоть сейчас, умоляю! —Доченька, нам надо спешить, беги скорее!— мама машет мне, стараясь разглядеть среди деревьев, но словно с каждой секундой уделяется всё дальше. —Мам, подождите меня, я сейчас! —Вики? Вики, где ты?—мама испуганно оглядывается, но уже вовсе теряет меня из виду и я яростно впиваюсь ногтями в руки демона, обвившего мою талию. Мужской голос звучит над самым ухом, но никак не приводит в чувства. —Уокер, приди в себя. Вспомни, где ты находишься. —Отпусти меня, Люцифер! Мама! МАМ!— я вновь смотрю туда, где минуту назад была поляна, но на том месте оказывается лишь бескрайний лес с ливнем.—Нет, мама! Я пинаю Люцифера ногой и наконец вырываюсь, после чего бегу в самую глушь леса. —Вики!— голос мужчины звучит где-то сзади, но я не желаю о нём и думать, стараясь найти способы вернуться к маме. —Мама! Папочка! Подождите меня! Не уезжайте!— пелена слёз застилает глаза и я не замечаю, как спотыкаюсь о торчащий корень дерева и падаю в грязь. Ком боли и тоски въедается в самое горло и я, словно дикое животное, начинаю яростно царапать шею в надежде притупить боль, продолжая кричать в рыданиях. Слёзы и кровь из расцарапанной шеи перемешиваются с дождём, но я продолжаю выть от бессилия. —Мама... Пожалуйста, я скучаю... Люцифер наконец догоняет меня и падает рядом на колени, хватая моё лицо в свои руки и смотря в глаза, но его слова лишь кажутся непонятной отдалённой дымкой по сравнению с раздающимися в голове голосами родителей, и я отчаянно кричу. —Зачем ты вернул меня? Зачем отнял их? Ты всë уничтожил! Она опять мертва. Она мертва! Всë рухнуло!— я вновь хватаюсь за горло судорожно, царапаю грудь, лишь бы избавиться от этого огромного тëмного камня, наполняющего меня изнутри тягучим липким одиночеством, вызывающего ужас и ощущение, что я вновь во всëм мире одна...—Это ты виноват! Это всë ты...— ногти впиваются в шею и демон хватает меня за оба запястья, стараясь успокоить и помешать причинять себе боль, но я лишь продолжаю рыдать. —Вики! Вики, посмотри на меня.— снова, как и пару часов назад, Бессмертный фиксирует мой взгляд и я впервые вижу в его глазах понимание. Не жалость, не скорбь. Понимание и ту же грусть, словно мужчина сам проживает мои эмоции. Демон сглатывает и говорит спокойным голосом, словно выносит вердикт, сам того не желая.—Их больше нет в твоей жизни. Пора принять этот факт.— мои рыдания в мгновение прерываются, стоит отчётливым успокаивающим словам прозвучать в моей голове и я поднимаю опустошëнный взгляд на демона. Мужские руки застывают на моих плечах, большими пальцами слегка растирая кожу, и Люцифер молчит, не собираясь в этот момент пускать свои насмешливые шутки, лишь смотрит на меня и ждëт. Я обессиленно утыкаюсь ему в грудь и зажмуриваюсь, чувствуя лëгкие поглаживания по голове, тёплые и гипнотизирующие. Этот жест заставляет мой разум отрезветь и вернуться в реальность, отчего я выдыхаю, стараясь выровнять сердцебиение, и быстрым движением стираю с щëк остатки слëз, отстранившись от него и тут же опустив глаза от стыда за свою слабость. —Спасибо.— сухая благодарность вырывается из моего рта и этого хватает, чтобы Бессмертный отпустил меня. Он поднимается и пару секунд ждëт, пока я соберусь с мыслями и пойду за ним следом.

***

Путь через область скорби оказывается в два раза дольше, либо это случилось из-за моего побега вглубь леса, но мы снова идём в полном молчании: я стараюсь навести на себя как можно более равнодушный вид после такого всплеска эмоций, Люцифер — лишь задумчиво следует впереди. Набрав в руки чуть-чуть дождевой воды, я умываюсь, а затем отжимаю волосы, что становится тщетно, ибо в следующую же секунду ливень снова их мочит, как и крылья, которые теперь становятся ещё тяжелее и не позволяют забыть о ноющей тяжести ни на минуту. Одежда прилипает к телу, а кроссовки забавно хлюпают от количества воды, впитавшейся в них, но мы даже не обращаем внимания. С момента, как я покрыла Люцифера ругательствами, а тот вернул меня в реальность, мы вновь не проронили ни слова, и я всё больше стыжу себя за то, что настолько поддалась действиям духов. А холодная отчуждённость демона, всё это время идущего, словно ни в чём не бывало, заставляет меня почувствовать себя ещё более слабым и бесполезным существом. Но, несмотря на всё это, из головы всё никак не могут выйти голоса родителей, слишком идеальные, слишком реальные, и его взгляд и молчание, говорящие намного больше и громче любых слов, которые он мог сказать как базовое утешение, но не стал. —...Отец не заслуживает тебя и никогда не заслуживал. Не смей даже слово говорить о жалости к нему.— едва слышное бормотание Люцифера становится всё громче и возвращает меня в реальность. —Люцифер..?— я выравниваюсь с демоном и осторожно касаюсь его руки кончиками пальцев, но тот лишь смотрит куда-то в пустоту перед собой и не замечает меня. Проходит пара секунд, словно ему что-то говорят, а затем демон недоверчиво качает головой и выходит из себя, показывая мне меня со стороны, двадцать минут назад также бесстрашно стоящую на краю пропасти, бегущую к притворному счастью, и отчаянно желающую, чтобы меня услышали и позволили ощутить покой. —Не смей защищать его, мама!— резкий крик демона заставляет меня вздрогнуть и отскочить.—Это он тебя убил, он! Ты не виновата! В этом яростном крике звучит адская масса боли и отчаяния, а моё сердце больно йокает и сжимается. Со стороны это кажется ещё ужаснее, чем когда я ощущала это на себе. —Люцифер!— пытаясь что-то сделать, я встаю перед ним и останавливаю, но Бессмертный продолжает смотреть куда-то сквозь меня и я замечаю, как беспомощные печальные глаза уже без ярости, а с тоской и отчаянием ищут где-то ответа, но так не могут найти, и потому следующий крик вызывает у меня желание спрятаться, скрыться от всего мира с помощью кокона из крыльев, а я не двигаюсь и молча слушаю, стараясь поймать его взгляд. —Не смей винить себя! Это из-за меня тебя изгнали! Ты хотела как лучше для меня, мама! Я тебя убил! Он так говорит. Он напоминает мне об этом каждый день... —Эй...— я печально смотрю на брюнета и, осторожно, произнося имя демона едва слышным шёпотом, беру его за руку, как вдруг маленький мальчик в теле взрослого могущественного мужчины сжимает её в ответ в попытке найти помощь и снова начинает умолять.—Люци... —Нет... Нет, мам, не уходи...— "детские", невинные глаза бегают в надежде найти помощь, но она не приходит.—Я тебя умоляю, останься, мама. Не уходи. Это я виноват, мам. Пусть он убьёт меня, а не тебя. Это я виноват!— Люцифер начинает до боли сжимать мою руку и смотрит по сторонам, словно родительница всё же его покинула, и я хватаю его лицо в свои руки, стараясь максимально подняться на носочки так, чтобы быть с ним на одном уровне. —Люцифер...— я вижу как в его глазах застывает боль и тоска, которую он никогда не позволит себе выпустить на волю, а лишь копит каждый раз, как и сейчас, сжимая челюсти до противного скрежета, и сама того не замечая кусаю губы от осознания того количества страданий, которое демон пережил за всю свою долгую жизнь и изо дня в день скрывает под множеством слоёв масок. —Чш-ш...— я прислоняюсь своим лбом к его и сглатываю подступающие к горлу слёзы от отчаяния, усталости и скорби, стараясь накинуть на себя спокойную маску.—Это было очень давно. Помнишь, что нам говорили? Отключить чувства, действовать мозгами. Люци, ты в этом спец,— я усмехаюсь, всё ещё плохо скрывая, что сама нахожусь на грани истерики. Открываю глаза и вижу перед собой уже осознанный взгляд, но всё ещё не скрытый под масками.—Вернись, куда я без тебя денусь, Люци?— я совсем слабо глажу его большим пальцем по щеке и с горечью усмехаюсь, вызывая в ответ до боли привычную и приятную фирменную усмешку.—Давай, нам осталось чуть-чуть. На этот раз от демона не звучит никаких слов, лишь согласный кивок и шершавая большая ладонь, с благодарностью накрывшая мою руку всего на долю секунды, но этого оказывается вполне достаточно, чтобы мы оба избавились от чувства одиночества, успокоились и отправились дальше. Если вначале игры духов казались лишь плохой шуткой, то сейчас мы оба желали всеми силами сбежать отсюда поскорее, и очень скоро наши молитвы всё же оказываются исполнены. Но, стоит нам покинуть лес, как вдруг прямо над нашими головами оказывается воронка и утягивает в неизвестность.

***

Спустя пару секунд воронка беспощадно выкидывает меня и я приземляюсь прямо на бойню. Едва ноги касаются земли, несколько пуль пролетают мимо и я недоумённо забегаю в укрытие, стараясь осмотреться и хотя бы найти Люцифера. Мессиво из тел, что больше никогда не поднимутся, в какую сторону не посмотри, врезается в глаза, как и въевшийся запах крови и пороха. Короткие команды слышатся со всех сторон, но лишь утопают в какофонии стрельбы и криков, заставляя расстеряться и замереть на месте. Вот кто-то хватает меня за руку и кричит бежать к остальным, продвигаться вперёд. А кто-то велит прикрыть его и бежит на амбразуру, выкрикивая ругательства и не снимая пальца с пускового крючка. Я закрываю глаза и пытаюсь сориентироваться, хотя бы осознать, где я нахожусь, но меня быстро прерывает прещавшийся в слух крик боли, а затем мучительный стон, заставляя выглянуть из укрытия. Не успев скрыться, на земле лежит солдат и сжимает рану на ноге в тщетной попытке доползти до меня, вырваться из объятий смерти, но та уже успела в него вцепиться своими острыми когтями. С долю секунды я в смятении гляжу в отчаянные глаза совсем молодого парня, молящие о помощи, и в следующее мгновение подползаю к нему и подаю руку, стараясь опуститься как можно ниже к земле от свистящих над головой пуль. Дрожащие окровавленные пальцы мёртвой хваткой вцепляются мне в руку и рывками мне удаётся дотянуть солдата до баррикад. От боли и стресса, едва он оказывается в безопасности, силы стремительно его покидают, но парень продолжает слабо дышать и остаётся лишь надеяться на чью-то помощь. Стараясь оказать хоть какую-то помощь, я отрываю кусок ткани от своего мундира и туго затягиваю место над ранением, а затем вновь выглядываю из укрытия, дабы оценить изменения в обстановке вокруг, но бойня продолжалась и не собиралась прекращаться. Взрывы, стрельба, погоня. Солдаты один за другим падают и больше не поднимаются. Зрелище завораживает и пугает, заставляя кровь застыть в жилах и смотреть это в тупом неведении, словно этой битве не будет конца и края. Вокруг вновь звучат крики, просьбы о помощи и приказы, заглушённые стрельбой, но теперь, кажется, они становятся привычным шумом, не имеющим никакого значения. Бессмертный взгляд улавливает пулю, летящую прямо на меня, и я замираю, завороженная, почему-то даже не пытаясь спастись. Секунда переходит в вечность, но в последний момент меня хватают за руку и дёргают в сторону. —Так на войне ты долго не протянешь.— сосредоточенное и серьёзное лицо Люцифера вызывает у меня облегчение и я спокойно выдыхаю. Тут же сбоку от нас звучит яростный клич и в объятия демона влетает солдат, там же и оставляя свою жизнь. Мужчина лишь спокойно вытирает свои окровавленные руки и смотрит на меня скучающим взглядом.—Удивлён, что тебя ещё не грохнули. —Что мы тут делаем?— игнорируя замечание напарника, я задаю интересующий меня вопрос. —Разве не очевидно? Они решили сделать завершающий этап на Земле, отправив нас в самое пекло. Мы в любом случае не умрём, но испытаем такую боль, что пожалеем, что остались живы.— при этих слова вокруг нас продолжают свистеть пули, пролетая мимо, но ни одна из них так и не достигает цели. Оружие Люцифера всё ещё вздрагивает в руках от долгой непрерывной пальбы. Он стреляет во всех, кто смеет пойти в нашу сторону. Снова сбоку от нас звучит падение гранаты, но на этот раз она попадает недалеко от того места, где я пару минут назад оставила раненного солдата. —НЕТ!— я отчаянно кричу в попытке что-то предотвратить, но мой крик заглушается взрывом и в ту же секунду Люцифер падает со мной на землю, стараясь скрыть нас от осколков. Писк в ушах на пару мгновений погружает мир в мёртвую тишину, после чего всё вновь оживает и среди клубов пыли я разглядываю верхнюю половину тела солдата, захлёбывающегося в своей же крови.—Я должна помочь ему!— без тени отвращения я подрываюсь с места и мчусь к нему, но демон останавливает меня за локоть, стараясь вернуть в реальность. —Мы здесь бессильны, Уокер. Пора идти.— демон абсолютно равнодушно обращается ко мне, стараясь потянуть за собой, когда я вырываюсь и непонимающе смотрю на него, словно тот не осознаёт очевидных вещей. —Но здесь война! Они нуждаются в нашей помощи. —Сейчас мы им ничем не поможем. Это не наша война и нам здесь нет места. Не забывай, кто ты на самом деле. —Но эти люди умирают. —Значит так надо. Пошли.— демон раздражённо закатывает глаза и вновь пытается схватить меня за запястье, но я уворачиваюсь.—Твою мать, Уокер! Выключи свои моральные качества, навязанные жалкими людишками и стань наконец достойной Бессмертной. Вы сами создаёте моральные нормы и сами же их нарушаете в погоне за чем-то большим. Тебе давно пора стать выше всего этого и допустить необходимые жертвы.— слова Люцифера впервые достаточно глубоко пробиваются в голову и заставляют меня остановиться. Жалость умоляет меня побежать к парню и отдать за него свою жизнь, но разум абсолютно холодно принимает тот факт, что теперь любые действия не будут иметь смысла. Таково было желание Создателя и я не смею ему перечить. По щеке скатывается одинокая слеза отчаяния, когда мой Бессмертный слух улавливает, как стремительно замедляется сердцебиение раненного. Но я быстро стираю её и, неизвестно отчего, спокойно подчиняюсь, словно в мгновение из меня стирают всё, что было вложено за все семнадцать лет моей жизни, и начинают заливать фундамент для чего-то большего. Я тут же замолкаю и мы в полном молчании уходим вглубь города в неизвестном мне направлении, и счёт времени теряется, оставляя лишь непрекращающиеся вокруг нас выстрелы, по количеству которых можно начать отсчитывать минуты. Когда город оказывается позади, небо до сих пор покрыто ночной мглой, но птицы уже начинают просыпаться, извещая о скором рассвете и заставляя нас ускориться. Я прихожу в себя лишь когда спотыкаюсь о камешек и вдруг понимаю, что мы находимся на середине горы, откуда открывается полный вид на военные действия. И здесь, почти на самой вершине горы, до меня неожиданно доходит осознание, что мы находимся у самого финиша, и это кажется таким невероятным, невозможным событием, что из меня вдруг вырывается нервный смешок.

***

Оказавшись почти на самой вершине, мы останавливаемся у небольшого выступа, похожего на вход в пещеру, но на месте самого входа находим обычную скалу без единого намёка на что-то священное или хотя бы на дверь. —И что теперь делать?— я фыркаю и медленно прохожу вдоль стены, осторожно касаясь кончиками пальцев поверхности камня. Бессмертный сзади меня также вздыхает в непонимании, но в тот же момент я замираю и сощуриваюсь, стараясь вглядеться в булыжник. Кажется, мои пальцы всё ещё касаются камня, но уже не такого твёрдого, вызывающего лёгкие вибрации и слегка мерцающего, словно голограмма. Люцифер тоже это замечает, но не успевает и слово сказать, когда я подаюсь вперёд и пытаюсь толкнуть камень, но вместо этого он обхватывает мою руку, словно жидкость, и буквально засасывает внутрь, приглашая в самое пекло Ада. Все рецепторы обостряются в сотни раз и мы словно растворяемся в пространстве, смешиваемся с ним, становимся единым целым. Яркое золотистое свечение ослепляет и сжигает сетчатку глаза, а низкочастотные волны врезаются в слух, уничтожая барабанные перепонки. Я открываю рот, но вместо крика из меня выходит остаток кислорода и лёгкие помещаются в некий вакуум, начиная сжигать тело изнутри и не позволяя более сдвинуться с места. И в это мгновение адской пожирающей боли склеп врывается в наше сознание и начинает говорить с нами. Спустя долю секунды моя память стирается начисто и блокирует доступ к мыслям или чувствам. Я становлюсь пустой книгой с множеством страниц, я становлюсь этим склепом. В памяти неизвестно откуда начинают появляться воспоминания о том, как миллионы лет назад храм был создан племенем, давно стёртым с лица земли, как в него приходили люди, поклоняясь старым богам, и как ежегодно приносили подношения, а затем это забывалось и стиралось из истории мира, и лишь небеса сумели сохранить его историю, в благодарность за что духи склепа собирают часть крови великих бессмертных и сохраняют её в Великой чаше из небесной стали, которая отныне хранит в себе ту многовековую мощь. Храм, словно живое существо, начинает разговаривать с нами, мы слышим все его мысли и в какой-то момент в глазах вырисовываются картинка, словно кто-то посторонний наблюдал за нами на протяжении всего испытания с самого начала — продавец одежды помогает мне подобрать образ для аукциона, Моника подталкивает меня на веселье, некий нечёткий образ без материи выглядывает из колосьев пшеницы, наблюдая нашу ссору, и следит за тем, как мы с Люцифером соприкасаемся лбами, стараясь утешить друг друга, каждый думая о том, что его напарник не заслужил этой боли. Картинки мечутся в голове одна за другой, складываясь в цепочку событий, и приводят меня к единственному и чёткому осознанию, что не мы стремились прийти сюда, а духи склепа привели нас. Также, как быстро завладело, это место отпускает нас, когда понимает, что мы оба дошли до самой сути, и мы с Люцифером одновременно падаем на колени, тяжело дыша, словно только что выбрались из воды. Некая оболочка оставляет лёгкие и я с облегчением вдыхаю необходимую порцию воздуха, запрокидывая голову назад в блаженстве, словно заключённый, отпущенный на свободу. Зрение и слух постепенно возвращаются, и я поворачиваю голову в сторону, натыкаясь на Люцифера в том же положении. Сейчас, независимо от происхождения, мы с ним были равны и духи посчитали нужным заставить нас чувствовать одинаковые ощущения, видеть одинаковые воспоминания. Демон бросает на меня взгляд и я смеюсь в облегчении, распахивая ноющие крылья, цепи с которых неожиданным образом сами спадают и теперь лежат у наших ног. На лице наследника Ада появляются те же эмоции и он резко взмахивает крыльями, направляя в меня поток ветра, который ещё более освежает, и я смеюсь, чувствуя его искреннюю улыбку на лице. Окончательно придя в себя, мы замечаем, что теперь сзади нас вместо камня открывается вид на бескрайнее поле, среди которого стоит затихший на время город. Чувствуя лёгкое головокружение, я поднимаюсь с колен и обращаю внимание на кубок с искрящейся алой жидкостью, стоящий посреди пещеры под светом уходящей луны. Осторожно я подхожу ближе и заглядываю внутрь него, замечая множество светящихся энергий, растворённых в крови, переливающихся друг между другом, слившихся в танце, но так никогда и не смешавшихся в единое целое. Они разные, но прекрасно гармонируют друг с другом и напоминают бескрайний космос с множеством звёзд и разноцветных галактик. Бессмертный встаёт рядом и восхищённо усмехается. —Не ожидал, что смогу увидеть ещё что-то более прекрасное за столько столетий. —Это невероятно.— я провожу кончиком пальца по краю кубка, и метал реагирует лёгким приятным звоном, отражаясь от всех стен. —Выпей это до дна.— слова демона застают меня врасплох. —Но он же предназначен для двух победителей. —Не волнуйся, не подавишься,— Люцифер хмыкает.—Мне достаточно того, что я получил с рождения. Считай это небольшим подарком от меня. Я мешкаюсь, но всё же осторожно беру кубок в обе руки и подношу к губам. Стоит первым соленоватым каплям с привкусом металла коснуться языка, как следом появляются новые, невообразимые ощущения, словно в меня вкачивают чужие силы, чужую мощь и опыт. Чужая энергия стекает по горлу и отдаёт приятной горечью, мгновенно распространяясь по телу, но следом вдруг приходят эмоции. Невообразимое количество боли, ярости и счастья, пережитых этими бессмертными. Меня вновь настигает головокружение, но от падения спасает мощное крыло демона, придерживающее меня за спину и словно накрывающее защитным коконом. Я заставляю себя устоять на ногах и чувствую слёзы, медленно стекающие по щекам нескончаемым потоком, словно моё новое бессмертное тело воссоединяется с энергией тех бессмертных. Когда в чаше остаётся чуть меньше трети содержимого, я прикрываю глаза, словно мысленно прощаясь с чем-то дорогим и невообразимо важным, и поднимаю взгляд на Люцифера. —Ты должен это выпить.— в его глазах отражается мой взгляд, слегка переливающийся голографическими оттенками и я понимаю, что это всё те же энергии, распределяющиеся по моему телу. Демон довольно усмехается, но качает головой.—Если ты этого не сделаешь, я оставлю кубок полупустым и вся эта энергия напрасно испарится в воздухе, когда мы уйдём. Люцифер закатывает глаза, но всё же принимает кубок и допивает его содержимое до дна, после чего поднимает на меня насмешливый взгляд, в котором также всего на мгновение мелькают оставшиеся частицы энергии. —И всё же, я не настолько бесполезная пустышка, да?— я нагло усмехаюсь, играя бровями. —Ты много о себе думаешь, непризнанная. Но для приличия я совру, что без тебя бы не справился.— смех демона отражается от стен пещеры и я фыркаю. —Мне не нужны твои подачки. —И правильно. Без меня мы б всë равно не победили. Я закатываю глаза и улыбаюсь, а затем прикрываю глаза и полной грудь вдыхаю свежий воздух, который теперь ощущается как-то более по иному, словно божественный момент, запечатлённый в моей жизни надолго, и едва незаметно, якобы случайно, касаюсь его руки кончиками пальцев и благодарно шепчу. —Спасибо,— Люцифер смотрит на меня и удивлëнно вскидывает брови, мол "Не понимаю, о чëм ты. Поясни же мой подвиг."—Пусть для тебя эти выигранные привилегии ничего не значат, но мне они очень помогут в учëбе и продвижении. —Дино на тебя слишком хорошо влияет, Уокер, ты стала мыслить очень скучно. Ты только начала вызывать интерес в моих глазах, а уже стремительно опускаешься на дно.— сын Сатаны закатывает глаза и фыркает, а затем поясняет.—Почему же только перспективы? Представь, сколько развлечений теперь ты можешь придумать, вечеринку закатить. *** Стоит нам выйти из пещеры, как вход в неё вновь запечатывается камнем. Я подхожу к нему, но на этот раз не ощущаю ни единого признака магии, и просто сажусь на землю, прижавшись спиной к холодной глыбе, устремляя свой взор на горизонт, где уже начинают проглядываться лучи солнца. Люцифер повторяет моё действие и мы погружаемся в спокойное молчание, которое уже через несколько минут нарушают вновь начавшиеся военные действия в городе под нами. Я горько сглатываю и прикрываю глаза. —Хотелось бы запечатлеть вид отсюда навечно, но только ни при таких обстоятельствах, когда перед твоими глазами лежат горы трупов. —Мне война напоминает о том, что люди на самом деле живут в бессмысленном мире и занимаются бессмысленными вещами в борьбе за абсолютно ничто, и это отбивает у меня любое желание в какой-то момент стать обычным человеком со своим коротким отрезком времени.— вопреки своим словам, бессмертный капается в карманах и через секунду достаёт кристалл с зелёными переливами, в котором я легко узнаю кристалл времени, который, судя по Библии демонов, был подарен Сатаной своей жене Лилит в честь рождения их сына — Люцифера. Мужчина водит по краям кристалла против часовой стрелки и тут же прямо на моих глазах время даёт задний ход. Вокруг нас льётся дождь, начинается снег и наступает лето, война возвращается в самое своё начало, а затем и вовсе не подаёт о своих признаках. Дома становятся всё меньше или вовсе исчезают. И, наконец, когда Люцифер убирает палец, перед нами открывается вид на всё тот же рассвет и небольшую деревушку, спокойно погружённую в сон. Я благодарно киваю и как завороженная наблюдаю за яркой полосой на горизонте. Теперь молчание становится для нас самым приятным диалогом и общество друг друга уже не кажется таким невыносимым. Энергия демона с нотками цитруса приятно щекочет нос и невольно возвращает меня в первую нашу встречу, но не вызывает никаких эмоций, кроме любопытства, и следующий вопрос появляется сам собой. —Почему в нашу первую встречу ты так жестоко поступил? —А как я должен был поступить?— Люцифер удивляется моему вопросу, но всё же спокойно отвечает без тени эмоции.—Я тебя видел впервые в жизни и мне было плевать на твоё прошлое, внутренний мир. Я пришёл только за тем, что получил. Остальное в таких местах, как то, где ты оказалась, не важно. Запуганная девочка дëргается от любого движения и постоянно всхлипывает, вызывая жалость. Вот я и вытер о тебя ноги.— на слова мужчины я до скрежета сжимаю челюсти, вызывая у Люцифера улыбку, но следующие слова пусть и кажутся мне жестокими, но остаются весьма справедливыми.—Мне не интересно, что стряслось у незнакомого мне человека, я отношусь к людям и бессмертным подобающе тому, как они себя показывают.— я перевожу на него взгляд, и пусть во мне всё ещё бушует и негодует та маленькая девочка, лишь спокойно киваю, видя в этом свою долю правды. Мужчина замечает этот жест и довольно усмехается, но больше не издаёт ни слова и мы вновь погружаемся в наблюдение за медленно просыпающимся миром вокруг нас: Из маленького дряхлого домика выходит низкая старушка с ведром в руках и направляется к колодцу. Стоит петуху заметит хозяйку, как тот, словно по приказу, издаёт свой фирменный крик. Тут же следом из некоторых домов начинают выходить люди и заниматься своими делами. А солнце медленно поднимается, наполняя меня чувством удовлетворения и исполненности, и я вновь прикрываю глаза, когда тёплые лучи слегка начинают припекать лицо.

***

Следующий час проходит в суматохе и утомляет меня больше всего соревнования. Стоит нам выпрыгнуть из водоворота, как нас тут же встречают с криками и поздравлениями, а затем, грязных и уставших, ведут в столовую, где все начинают праздновать и каждый считает своим долгом подойти и сказать немного лести, чтобы как можно лучше запомниться в наших глазах и в будущем без стеснений попросить помощи. И если Люцифер вновь натягивает на себя ледяную маску, то я какого-то чёрта стараюсь до последнего сохранить на лице искреннее счастье и радость своей победе, когда внутри бушует ураган смешанных эмоций от пережитого, который ещё не собирается успокаиваться и во мне горит единственное желание сбежать в тихое место и остаться наедине с собой, что мы с демоном и делаем, когда Серафим Кроули наконец заканчивает свою поздравительную речь и предлагает всем приступить к обеду. Мы выскакиваем из зала через заднюю дверь и в ту же секунду оба более не смеем скрывать усталость, медленно бредя в сторону общежития. Очень забавно наблюдать за Люцифером в таком усталом состоянии, но у меня не хватает даже сил посмеяться над ним, не говоря уже о том, что я явно выгляжу не лучше. И мы, молча кивнув друг другу, расходимся каждый в своё крыло, но в последний момент мужчина меня окликает и я оборачиваюсь. —Кстати, если малышка Мими всë-таки уломает тебя на вечеринку, не забудь позвать меня. Говорят, хорошенькие девочки невероятно развратны в постели.— впервые намëк демона на нашу с ним близость не ранит меня, а даже вызывает улыбку, и я усмехаюсь, вытянув вверх средний палец. Люцифер слабо смеëтся в ответ и продолжает идти в свою комнату, пока я наблюдаю за его удаляющейся спиной м чувствую, как внутри разливается приятное тепло и некое облегчение.

Спустя неделю.

Солнце сквозь распахнутое окно светит прямо в лицо и заставляет зажмуриться, а утренний ветер так и побуждает поглубже залезть под одеяло, пропитанное цитрусовым ароматом и смешавщейся энергией прошедшей ночи. Но, несмотря на всю эту, казалось бы, безобидную идиллию, во мне уже бушует ураган эмоций, который также подпитывает головная боль и полная каша в воспоминаниях. —Кто, во имя этого грëбаного Шепфа, оставил окно открытым?— злобно промычав, я переворачиваюсь на спину и потягиваюсь, как вдруг моя правая рука откидывается в сторону и смачно заряжает кому-то пощëчину. Я испуганно распахиваю глаза и тут же спохватываюсь, поднимаюсь в сидячее положение и прижимаю ноги к себе вместе с одеялом, непонимающе смотря на Люцифера, потирающего ушибленное место. —Ау, Непризнанная, откуда в таком хрупком теле столько злости с утра? Мими на тебя плохо влияет. —Что ты тут делаешь?— я глубоко дышу, а сердце всë ещё бешено бьëтся. Быстро заглядываю под одеяло и тут же прижимаю его обратно к груди.—Где моя одежда? —Во-первых, я здесь живу. Во-вторых, понятия не имею, но твои трусики, кажется, во-он там.— демон усмехается и кивает головой в сторону камода, под которым выглядывает кусочек кружевной ткани.